Небесный страж

      Чёрной сталью теперь отливало небо, ловя скупые лучи солнечной надежды. Два маленьких хоббита брели где-то в глуши, сопровождаемые существом, в чьих помертвевших глазах иногда зажигался призрачный блеск извечной борьбы. Но чаще всего безумный взгляд его был прикован к испитому хранителю кольца. Воля тёмного властелина довлела над обоими и со стремительной скоростью расползалась по всему Средиземью. Сочные травы бурели, словно от долгой засухи, воды ручьёв и могучих рек подёрнулись пеленой могильного тлена, слабые сердца ожесточались, внимая зову Саурона.       «Небеса не воссияют былым светом, пока не смоется грязь, опорочившая их», — возмужавший принц Мглистых гор как всегда пристально вглядывался вдаль, восседая на своём каменном уступе. Годы изменили его: оперение потемнело, сделав орла почти чёрным, а в ночи и вовсе невидимым, клюв и когти заострились, превратившись в безжалостный капкан, освободиться из которого невозможно, а янтарные глаза стали красным огнём, отражая кровавые пожарища, что развёл полностью возродившийся майа.       Тревога и отчаяние заполнили мир. Смерть безнаказанно пировала на его бескрайних просторах, не обходя никого. Народы Средиземья объединились в последней отчаянной попытке выстоять, удержаться. Огненное око отвернулось от всколыхнувшего его видения. Безумная вылазка, никакой надежды на спасение, но быть может другие спасутся? Смертоносная лавина обрушилась на потомка Исильдура и его соратников. С каждым промелькнувшим мгновением петля на шее каждого из них затягивалась всё туже. Тяжелое удушье накатило волной не отступая, и удавка, сотканная из чёрного отчаяния и меркнущей доблести, ледяным узлом впилась в кожу, покрытую липким потом.       Тоненькие прозрачные крылышки затрепетали в густом воздухе, разгоняя смрад побоища. Зоркий взгляд волшебника, яростно отражающего атаку громадного, закованного в броню орка на секунду зацепился за хрупкого, молочно-белого мотылька, парящего в нескольких сантиметрах от его посоха. Перекошенное яростью лицо мага тут же изменилось, озарившись белым светом. Слёзы радости навернулись на глаза, вздох облегчения сотряс исстрадавшуюся грудь, а теряющая силы рука вновь налилась прежней мощью.       — Орлы! К нам летят орлы!       Сосредоточенный на маячащих впереди крылатых тенях Аммел удивлённо посмотрел вниз и не поверил своим глазам. Будто прошлое восстало из глубин небытия, возвращая те события, которые нельзя вернуть. В самой гуще битвы опять оказалось маленькое забавное существо, выглядящее здесь ещё более нелепо в своём остроконечном шлеме. Оно почти дословно повторяло фразу хоббита, которую услышал сын Ландровала много лет назад на поле Битвы Пяти Воинств.       «Не может быть…» — только и успел подумать небесный страж, но в то же мгновение на него налетел назгул. Его смердящая тварь вцепилась своим крюкоподобным клювом в шею Аммела. Пронзительно вскрикнув, орёл одной лапой вцепился врагу в склизкое брюхо, а другой разодрал перепончатое крыло. Чудище завалилось назад и сбросило своего всадника, закружившись с Аммелом в смертельном танце. Полоснув клювом по извилистой шее, страж из последних сил взмахнул могучими крыльями, скидывая впившееся в его шею железной хваткой существо.       Удар небывалой силы сотряс землю. Око бешено затряслось, скукожилось, а затем исчезло навсегда. Взрывная волна разрушила Барад Дур. Пронзительные крики сотрясли воздух. Оставшиеся в живых назгул в величайшем смятении повернули назад, на зов хозяина, но возвращаться им было уже не к кому. Рокочущий Ородруин изрыгал потоки раскалённого огня. Они погребали под собой всё живое, что встречалось на пути.       Ослабевший Аммел едва сумел добраться до родных вершин. Время и высокогорные ветра залечили раны, но укус крылатого ужаса так и не зажил до конца и в каждых сумерках спускающейся ночи всегда напоминал о себе ноющей незатихающей болью.       Однажды на закате, когда засыпающий Анор прощался с белеющими пиками, покрывая их цепью алых поцелуев, Менельдор Быстрый вспоминал Битву при Моранноне. Юные птенцы и умудрённые птицы внимали ему с большим вниманием, и только сын Ландровала едва слушал его, склонив голову на правый бок — только так боль хоть немного утихала.       — … И одного из них, Фродо Бэггинса, вырастил тот самый Бильбо, друг Серого мага, который участвовал в походе Торина Дубощита. Помнишь, Аммел?       Названный орёл изумлённо встрепенулся, окидывая помутневшим взглядом всех присутствующих.       — Помню, — склонил он голову, скрывая вспыхнувшую улыбку и отмечая, что ноющая боль начала постепенно отступать.       «Значит ты спасся, отчаянный полурослик».