Стреляй!

      Грачёв прибыл в Склиф, где его сразу же узнали медсёстры. Евгению пришлось заплатить им «за молчание», а также за то, чтобы они не пускали к Ирине журналистов, которые ещё не подъехали к зданию больницы, но наверняка уже были в пути. Мужчину провели в палату Ирины Зиминой и рассказали о том, что её состояние стабильное, пульс и дыхание пришли в норму, что очень порадовало генерала.       Ирина лежала на кровати с перебинтованной грудью и повязкой на голове, накрытая больничной простынёй. Она лежала с закрытыми глазами. Грачёв присел на стул рядом с ней и, взяв её ладонь в свою руку, погладил костяшки пальцев, на которых были маленькие ссадины. Зимина, открыв глаза, посмотрела на мужчину и сглотнула. Она хотела что-то сказать ему, но будто забыла слова, поэтому просто слегка сжала в ответ его пальцы. - Ириш, – прошептал Грачёв. – Ты помнишь о том, что случилось? - По… Помню… – ответила Ирина. – Я не смогла остановиться, на светофоре… Жень, мне дышать трудно и голова раскалывается, – она закрыла глаза. – Можешь попросить добавить обезболивающего? - Хорошо, сейчас, – он вышел из палаты и быстро нашёл медсестру, – Добавьте ей обезболивающее, она жалуется на сильную головную боль. - Конечно, сейчас всё сделаем, – улыбнулась девушка и побежала за шприцом.       Грачёв вернулся в палату к любимой женщине и только хотел сесть на стул рядом с ней, но зазвонил его телефон. Евгений подошёл к окну и ответил на звонок. Ему сообщили о том, что на машине Зиминой были перерезаны тормоза. Грачёв непроизвольно сжал руку в кулак и ударил им в стену, на что медсестра и Ирина оглянулись на него. - Прости, – проговорил мужчина, посмотрев на Зимину. Он дождался, когда медсестра оставит их одних, сел у кровати и, поиграв желваками, спросил: – Ир, есть человек, который желает твоей смерти? - Жень, есть целый список таких людей, – усмехнулась рыжая. – Ты же это прекрасно знаешь… Хотя, есть предположение, но мы в больнице… - Мне сказали, что тебя выпишут утром, – проговорил Грачёв, перебив Ирину. – Думаю, лучше будет, если ты расскажешь об этом завтра. Я заеду за тобой. - Хорошо, – согласилась Зимина. – Жень, Сашка дома… - Я разберусь, – сказал Грачёв, встав со стула. – Поправляйся, – он поцеловал рыжую в уголок губ и вышел из палаты.       После ухода Евгения Ирина задумалась о том, кто мог желать ей смерти, и насчитала около десяти человек, но после остановилась лишь на одном человеке.       «Это Ткачёв… Наверняка, это Ткачёв. Скорей всего он узнал о смерти Русаковой. И ему об этом рассказал Костя Щукин. А говорил, что будет молчать и ему можно верить. Вот же гад… Никому нельзя верить. А как же признаться Жене? Он и так обо мне знает много плохого, не отвернётся ли после ещё одной правды? Нужно будет рассказать ему о Русаковой и её смерти…» – размышляла Зимина. – «Но это очень трудно». После она попросила вколоть ей снотворного и спокойно уснула.       Грачёв изменил своим привычкам и вместо того, чтобы отправиться домой, поехал домой к Зимину, который без мамы мог натворить разных дел. - Здрасте, – удивился парень и пропустил мужчину в квартиру. - Привет, ты видел сюжет? – поинтересовался Евгений, снимая пальто. - Видел, – ответил Саша. – Она в порядке? Там сказали, что вы спасли её. - В порядке, завтра я привезу её домой, – проговорил Грачёв. Он снял китель, повесил его на спинку стула в комнате Ирины, а после прошёл на кухню, подворачивая рукава форменной рубашки. – Сань, ты ужинал? - А вы оказывается простой человек, – улыбнулся Зимин, посмотрев на мужчину, который вёл себя, как у себя дома. – Спасибо вам. - За что? – удивился Евгений, повернувшись к мальчику, который сел за стол. - За маму… – улыбнулся Александр. – Спасибо за маму.