Стреляй!

      Утро выдалось пасмурным. Ирина проснулась поздно, своё действие дало снотворное. Грудь уже не болела, дышалось легко. Зимина оглядела палату, взгляд её зацепился за фигуру мужчины, который, широко расставив ноги, стоял к ней спиной и разговаривал по телефону. Она прислушалась к голосу, генерал обсуждал рабочие вопросы. Закончив разговор, он убрал телефон в карман брюк и, повернувшись, улыбнулся. - Здравствуй, Ириш, – проговорил он и сел на край кровати. – Мне сказали, что ты почти в норме. Я заберу тебя домой. - Хорошо, – улыбнулась Ирина. – Вот только я, наверное, так выгляжу… – она провела рукой по повязке, что была на голове. - Ир, ты прекрасна, – взяв руку рыжей в свою и легко коснувшись её губами, проговорил Евгений. – К тебе сейчас придут, повязки снять. Я на время выйду, чтобы не смущать тебя. - Хорошо, – проговорила Ирина.       После того, как пришла медсестра и сняла с Зиминой повязки, другая девушка осмотрела её, заклеила лейкопластырем рану на лбу Ирины и, убедившись, что всё в порядке, удалилась из палаты. Рыжая убрала волосы в высокий хвост и нашла на стуле пакет, в котором были её вещи, что приготовил для неё Грачёв. Она поменяла нижнее бельё и быстро надела джинсы. - Тебе помочь одеться? – спросил вновь вошедший в палату Евгений. - Если тебе не трудно… – ответила Зимина, посмотрев на мужчину. - Ничего, что я порылся в твоём шкафу? – взяв в руки белый свитер, поинтересовался Грачёв. – Надеюсь, что одежда удобная. - Спасибо, Жень… – протягивая руки, поблагодарила Ирина.       Мужчина помог женщине надеть свитер, после приобнял рыжую и поцеловал её в висок. Зимина улыбалась, чувствуя лёгкие, нежные, даже аккуратные объятия Евгения, который старался не причинить ей неудобства. - Поехали? - Поехали, – кивнула Ирина.       Грачёв понимал, что сейчас не время и не место для разговоров о тех, кто мог бы перерезать тормоза на машине Зиминой, поэтому, сев в машину, включил радио, по которому крутили незатейливую песню, и завёл мотор. Ирина смотрела в окно и пыталась подобрать слова к предстоящему разговору, ведь нужно было рассказать о том, что она совершила убийство своей подчинённой.       Когда Грачёв и Зимина поднимались в квартиру, телефон Ирины ожил, звонила Измайлова и интересовалась состоянием Иры. Полковнику не очень хотелось говорить, поэтому разговор быстро закончился. Дома Грачёв и Зимина были вдвоём. Ирина села на стул на кухне и поинтересовалась: - Жень, а что произошло с моей машиной? Тебе ведь доложили… - Тормоза перерезали, – ответил Евгений, присев на стул рядом. – Расскажешь свои предположения? - Расскажу, – проговорила Ирина. – Я говорила тебе о том, что убивала… В общем, я убила ещё одного человека, свою сотрудницу – Катю Русакову, – посмотрев на мужчину, который хотел что-то ответить, она продолжила: – Жень, пожалуйста, только не перебивай меня… Она была против деятельности палачей, поссорилась со мной и накатала заявление в СК, где полностью изложила наши действия. Я спасала не только себя, хотя кажется, что я просто ищу оправдания. - Ир, ты – страшный человек, – проговорил Грачёв, взяв ладонь Зиминой в свою руку. – Кто-то об этом узнал, ведь так?       Женщине пришлось рассказать о том, как она сама выдала свою тайну Щукину Косте. Генерал молча слушал её и понимал, сколько всего пришлось пережить Ирине. Ему всё это не нравилось, но он и сам не раз убивал. Первые убийства были на задержаниях во время работы в ОВД, после на службе в Афганистане. Но во всём этом была необходимость. - Сейчас об этом, вероятно, узнал Ткачёв, – проговорила Ирина. – У него с Катей был роман, он сильно любил её, а я… – она непроизвольно сжала ладонь Евгения. – Мне один из ППСников сказал, что на днях вечером, а то и ночью Ткачёв напился и ломился в таком состоянии в дверь моего кабинета, крича, что убьёт. - И чуть не убил, – прошептал Грачёв. – Ир, я испугался, когда услышал об аварии, – добавил он, обняв Зимину и поцеловав её в висок.