everyday we fall

12th of November. – Господин Ву, отряд в полном вашем распоряжении. Крис сдержанно кивает головой, обводя взглядом переполненную новобранцами площадь. Бледное солнце нещадно слепит глаза. В Пекине ноябрь часто выдается солнечно-холодным. – Хорошо. Очень хорошо, – блондин медленно движется вдоль стройных рядов, смотря на всех и на каждого одновременно. Почему-то грусть неприятно забирается под вычищенные полы мундира, жадно вгрызаясь в переполненные морозным воздухом легкие. Ведь всего два года назад: та же площадь, то же негреющее солнце, тот же Лухан, покорной тенью двигающийся следом. Но лица солдат совершенно другие, потянутые поволокой детского восторга, еще не знающие ни смертельного голода, ни убийств, ни даже угнетающего одиночества один на один со своим страхом. Страхом умирать. А где сейчас те, другие, что два года назад стояли здесь? Живы ли они? Крис не знает. На нем уже давно стоит черная печать прошлого: не вспоминать, не думать, но чтить. – Итак, для начала хочу поздравить всех вас с тем, что вы прошли экзамен на годность и были зачислены в воздушно-космические войска федерального подразделения «EXOL»! – Ифань выпрямляется в полный рост и гордо вздергивает подбородок. – Меня зовут Крис Ву, я главнокомандующий этим подразделением и на ближайшие два года стану для вас самым близким и уважаемым человеком. Вы будете спать, есть, справлять нужду и принимать душ только с моего разрешения. Вы будете беспрекословно выполнять каждый мой приказ и идти за мной в огонь и воду. А туда придется идти, уж можете мне поверить. Крис сухо улыбается, пропуская мимо ушей гуляющие по рядам шепотки. Он еще успеет отыграться на всех этих наивных оболтусах, которые понадеялись, что им попался понимающий и не слишком строгий начальник. – Отряд, вольно! У вас есть час на то, чтобы разобрать вещи и найти свои комнаты. Жду вас ровно через шестьдесят минут на этом же месте в полной военной экипировке, – Ифань на секунду замолкает, пробегая глазами по небольшой записке, молчаливо поданной подошедшим Чунменом. Он хмуро сводит брови на переносице, недовольно поджимая тонкие губы. – Рядовой Чжан! Исин криво усмехается, делая шаг вперед. А ведь он даже успел смириться, что этот день пройдет серо и уныло, не разбавленный очередной дозой адреналина в крови. – Рядовой Чжан, прошу со мной в допросную. Меня интересуют несколько пунктов в вашем досье, – Крис невольно поражается красоте новоявленного солдата, такой легкой и ненавязчивой, совсем не похожей на то, каким его описывал Лухан. Блондин иронически изгибает правую бровь. Он и не знал, что внешность может быть настолько обманчивой. – Господин Ву? – Исин оценивающе склоняет голову на бок, скользя взглядом по покатым плечам и широкой груди. Во рту пересыхает от неожиданного желания подчиняться, да хоть ползать на коленях, черт возьми! Лишь бы только это земное сосредоточение всего божественного было им довольно. Шатен расплывается в маниакальной улыбке. – А мы в переговорной будем совсем одни?.. *** – Имя? – Эмм, дайте-ка подумать… Чжан-по-уши-влюблен-в-своего-начальника-Исин. – Возраст? – 18. – Чушь. – Ну ладно, 24, но ведь это не имеет значения. – Национальность? – Меня вырастили единороги. – Что за бред вы несете, рядовой Чжан?! – Крис вымученно подрывается с места, начиная гневно измерять небольшую комнату широкими шагами. Они уже битые пятнадцать минут не могут сдвинуться с отметки «назови свое имя»! – А что за бред вы у меня спрашиваете, господин Ву?! – шатен падает грудью на стол, рассматривая багровеющее лицо старшего из-под влажной челки. Ему тоже ой как непросто дается присутствие в одном помещении с ходячим воплощением его самых смелых фантазий. – У вас черно по белому написано: рядовой Чжан Исин, китаец, родителей нет, братьев/сестер нет, 24 года, семь из которых прожиты в Корее. Шатен водит пальцем по отрывкам из собственного досье, развязно покачиваясь на стуле. Инстинкт самосохранения предательски отключился, да и разве это так важно? Он готов умереть прямо здесь и сейчас, лишь бы причиной его смерти был сам Ву Ифань. – Хорошо, пусть будет по-твоему, – сипло выдыхает Крис, опираясь обеими руками о стол. Он величественно возвышается над сжавшимся и присмиревшим младшим, испепеляя его пронзительным взглядом ореховых глаз. – До нас дошла информация, Исин, о твоем не самом светлом прошлом. Об убийствах, если быть точным. Сколько гражданских ты отправил на тот свет? Чжан невольно сглатывает накопившуюся слюну. Сильная шея с вздувшимися венами кажется сейчас такой манящей. Парень даже не замечает, как начинает нервно покусывать обветренные губы, отбивая дрожащий ритм пальцами на подлокотнике стула. – И что теперь? – в итоге выдыхает он, с трудом отводя глаза. Ему слишком жарко. Воздуха катастрофически не хватает. – А то, что я по понятным причинам могу прямо сейчас вышвырнуть тебя из десанта, – Крис презрительно скалится, ослабляя ворот белоснежной рубашки. – Тебе светит пожизненное, дорогуша. – Да вы блефуете, господин Ву, – на лице Исина расцветает улыбка начинающего психопата, а футболка липнет к спине, насквозь пропитанная потом. Он наклоняется слишком близко, практически касаясь кончиком носа чужого лица, и резко переходит на шепот. – Вы больше нигде, никогда в жизни, ни в какой точке земного шара не найдете такого одаренного стрелка, как я. Вам нужны профессионалы, сэр. Не глупите, пожалуйста. Крис с глухим рыком захлопывает папку с досье, заставляя Исина подпрыгнуть от неожиданности. Он с секунду сверлит младшего испытывающим взглядом, а затем разворачивается на каблуках и выходит в прохладу тусклого коридора, тяжело выпуская горячий воздух из легких. – Ну что? Я могу посылать людей для ареста рядового Чжана? – Лухан внимательно следит за рваными движениями друга, подпирая косяк двери плечом. – Нет. Он остается в отряде. – Что? – старший непонимающе отрывается от стены, подходя ближе. – Мы не можем жертвовать безопасностью подразделения. Его присутствие здесь исключено. – Я сказал, он остается в отряде, – рявкает Ву. В его голосе впервые за день проскальзывают металлические нотки. – Я беру его под свою ответственность. – У нас здесь не колония, Крис. Мы не можем тратить время на… – Нам нужны профессиональные стрелки. – У Чжан Исина нет никакого чувства морали! – шатен гневно указывает пальцем в одностороннее окно, сквозь которое видно сидящего за столом солдата. – Нам. Нужны. Хорошие. Стрелки, – Крис отчеканивает каждое слово, смотря на старшего с высоты своего двухметрового роста. – Этот парень идет за десятерых новобранцев. Он – бесценный боец, Хань. Обычные солдаты мрут как мухи уже в первой ходке на передовую! А Исин вряд ли даст себя так просто убить! Во всяком случае, он утащит с собой в могилу еще и добрую кучу арахнидов*. – Он абсолютно не подчиняется дисциплине и хоть каким-то человеческим нормам! Да чхать он хотел на тебя и на все твои приказы, Ифань! Таких надо просто брать и расстреливать, – Лухан даже не замечает, как начинает кричать, то и дело откидывая с лица длинную челку. – Вот увидишь, рано или поздно он выпустит тебе кишки и смоется, даже не потрудившись замести за собой след. Чжану терять нечего, у него и так руки по локоть в крови. – Не неси чушь. Вспомни себя в его годы. Уж не ты ли дерзил мне… – Не равняй меня с ним! Я был молод и глуп. Это совершенно другое! А он ни во что не ставит ни тебя, ни любые законы, прописанные государством! И знаешь… – Он остается в отряде под моим четким руководством. Это приказ, Хань, и он не обсуждается, – Крис в последний раз бросает взгляд в окно, направляясь дальше по коридору и исчезая за поворотом центрального зала. – Вот же упертый мудак! – с отчаянием выдыхает шатен, раздраженно запуская пальцы во влажные волосы. Он пытливо разглядывает худощавую фигуру, расслабленно откинувшуюся на спинку стула. – И пусть потом не говорит, что я не пытался его остановить. И, как будто услышав эти слова, Исин поднимает на старшего заинтересованный взгляд. Глубокая ямочка победоносно прорезается на его красивом лице.