The Little Titan Cafe

Добро пожаловать в кофейню «The Little Titan»! Сегодняшнее специальное предложение: Кофе со сливочной карамелью. 21:13 Эрен уставился на фото, тщательно сохраняя равнодушное выражение лица. Ничего хорошего не стоило ждать, когда где-то появлялся человек в шляпе. Это звучало как начало плохого анекдота, в духе: «в бар зашёл мужчина в шляпе», в конце которого кто-нибудь умирает. Или даже скорее как в том фильме, где играет парень из «Идентификации Борна», тот, который симпатичный — вы же знаете, о ком он говорит, да? — где мужчины носили фетровые шляпы. Что-то про изменение. Название крутилось на языке, но он никак не мог вспомнить — ага! «Меняющие реальность». По странному совпадению он посмотрел его недавно с Микасой и Армином, а сейчас в кофейню зашёл мужчина в такой шляпе, и это серьёзно наталкивало его на мысль, что те двое как-то в этом замешаны. Упомянутый мужчина в шляпе выглядел лет на сорок, хотя, возможно, он был старше, судя по глубоким теням под глазами и уже заметной к вечеру щетине. Его окружал тяжёлый запах сигарет, как будто он только что курил и ещё каждый час до этого. Он снял шляпу. Чёрные волосы были такими же неопрятными, как и весь его облик. Если присмотреться хорошенько, то можно было заметить проступающую седину в его волосах. — Ах этот Леви. Он иногда бывает здесь. Мужчина сел за барную стойку, положив шляпу на соседний стул. — Вы двое выглядите весьма близкими… друзьями на этом фото. — Эм, ну, — Эрен стукнул пальцем по банке для чаевых, — эта штука сама по себе не наполнится. — Хочешь сказать, что ты флиртовал с ним только ради чаевых? Эрен пожал плечами. — Просто бизнес. И кстати об этом. Вы собираетесь что-то заказывать или нет? — Что угодно, на твой выбор. — Как скажете. Было нетрудно догадаться, что незнакомец не любил сладкое. Наверняка он пил чёрный, как некогда были его волосы, кофе. Очень крепкий. Без сахара и сливок. С этой мыслью он принялся за приготовление напитка, постоянно бросая заинтересованные взгляды на посетителя, который листал свою записную книжку. — И всё же, почему Вы спрашиваете об этом Леви? — наконец спросил Эрен, ставя чашку перед мужчиной. — Он что-то сделал? — Можно и так сказать, — мужчина взял свой напиток и, даже не подув на него и не подождав, пока тот немного остынет, сделал быстрый глоток, чтобы тут же отшатнуться. — Что это? — Кофе со сливочной карамелью, — нахальная улыбка сверкнула на лице Эрена. — Его пока нет в меню, но скоро будет. Поморщившись, мужчина поставил чашку и медленно отодвинул её подальше от себя. — Ясно. Эрен взял фотографию за уголок большим и указательным пальцем, держа её так, чтобы мужчина не дотянулся. — Просто любопытно, больше из-за беспокойства за мою личную жизнь, потому что это немного стрёмно — ладно, реально стрёмно — что у Вас вообще есть эта фотография, — он наклонил голову и прищурился, изучая снимок. — Не поймите меня неправильно, это отличный кадр, но всё-таки, почему он у вас оказался? — Потому что это я его сделал. Эрен перевёл взгляд с фотографии на мужчину, снова на фотографию, но тут же быстро развернулся и выхватил сигарету, которую тот уже почти засунул между губами. — Эй, здесь не курят! Вы можете выйти на улицу и постоять там. — Что ж, — мужчина раздражённо выхватил сигарету обратно, — хорошо. Ты для меня бесполезен, если ничего не знаешь о Леви. Ха. Тебя провели, урод, потому что Эрен знал о Леви кучу всего. Они встречались, в конце концов. — Если бы ты знал, что он за человек, то, вероятно, не стал бы его покрывать, поэтому я могу лишь заключить, что ты не пытаешься этого делать и действительно ни о чём не знаешь, — продолжил он, зажав в пальцах незажжённую сигарету и удерживая взгляд Эрена со снисходительной ухмылкой, которая лишь подогревала его слова. Это было последней каплей, и Эрена захлестнул гнев. Он сжал кулаки так, что ногти впились в ладони. Кем, чёрт возьми, этот человек себя возомнил, что заявился в кофейню и открыто насмехается над ним? — Чтобы вы знали, насколько мне довелось с ним пообщаться, Леви вообще-то весьма порядочный человек. К тому же вежливый. Мужчина взял шляпу, зажав сигарету в уголке рта, и фыркнул: — Вежливый. Эрен ощетинился. — Да, вежливый. Конечно, он иногда дразнит меня и может быть немного грубым, но он никогда не приходил в мою кофейню и не фотографировал меня без моего разрешения. — Ты и в самом деле просто глупый мальчишка, ха, — мужчина задумчиво постучал ручкой по отрытому блокноту. Честно говоря, его действия напоминали Эрену Леви — когда тот был без ноутбука, то постоянно сидел в задумчивости и что-то записывал. — Что ты знаешь о Ривае? Эрен моргнул. — Ривае? — Да. Ну, знаешь, он автор… — Я знаю, — Эрен отмахнулся. — Я знаю, кто он. Какое отношение он имеет к Леви? — Прямое. — Что? Потому что они знают друг друга? — …Хм, — он черканул что-то в блокноте, прежде чем засунуть его вместе с ручкой в карман. — Что, чёрт возьми, это значит? — Что значит что? — Это «хм». — Ничего, — не обращая внимание на раздражённое цоканье Эрена, мужчина встал и надел шляпу. — Хочешь совет? — Не особо. — Не приближайся к Леви. Он определённо не хороший человек, — он бросил на стойку смятую пятидолларовую купюру и бумажную карточку. — Сдачу оставь себе. Его уход, вероятно, должен был выглядеть круто и привёл бы Эрена в бешенство — как он приподнял шляпу и развернулся, взмахнув полами плаща — но дверной колокольчик зазвенел прежде, чем он сделал шаг к двери, и прежде, чем Эрен успел швырнуть купюру обратно ему в лицо и сказать, чтобы засунул свою сдачу себе в задницу. Даже если Эрен и не был взбешён, то определённо стал в миллион раз более раздражён этим последним прибавлением в списке посетителей. На лице у вошедшего как-всегда-безупречно-одетого Эрвина была натянутая дружелюбная улыбка, и он даже не потрудился сделать вид, что удивлён, когда увидел мужчину в федоре. — О, Найл. Вот ты где. Найл? Внимание Эрена перемещалось от одного мужчины к другому, гнев сменился любопытством. Мужчина в федоре, теперь идентифицированный как Найл, резко остановился. — Эрвин? Что ты… — Глупый старик, ты забыл, что мы договорились встретиться на улице у кофейни, чтобы пойти пообедать? — Старик? Мы одного возраста. Даже Эрену пришлось признать, что Эрвин выглядел лучше для их возраста. — Пойдём, Найл. Не будем больше беспокоить такого прелестного бариста. У него, наверное, много работы. Найл нахмурился, посмотрев на Эрвина, потом на Эрена, и прищурился. — Постой, вы двое что, знако… — Мой желудок сейчас сам себя переварит, — перебил Эрвин, подталкивая Найла к выходу. Он оглянулся на Эрена, в голубых глазах читалось предупреждение держать рот на замке. Эрен плотно сжал губы, потому что именно это он и собирался делать. — Чёрт возьми, Смит, да остановись же ты. — Хорошего вечера, — выдавил Эрен. Дверь закрылась, как и возможность получить ответы на его незаданные вопросы, и внезапно в сознание хлынула песня Thriving Ivory’s «Love Alone», зазвучавшая из динамиков. Это была новая любимая песня его матери. Он взял визитку. Найл Док, журналист. Телефон: ххх-ххх-хх-2 E-mail: n.dok@shinamail.com — Тц, — Эрен скомкал картонку, не представляя ни единой ситуации, в которой ему могло бы понадобиться связаться с этим заносчивым человеком. Глупый мальчишка, чёрт бы его побрал. Эрен знал всё, что ему надо было знать о Леви. «Определённо не хороший человек». Каким надо быть не хорошим, чтобы провожать кого-то каждый вечер до машины? Если Леви такой ужасный, то почему он тратит свои вечера в кофейне, попивая латте и слушая болтовню студента колледжа — он же бариста — о скучных профессорах и любимых писателях? Какой плохой человек заставляет чувствовать себя рядом с ним тепло и надёжно, и так… Эрен завис рядом с маленькой корзиной для мусора. Он знал, что визитке там самое место, что у него не было никаких причин хранить её. Не хороший человек. Это вывело его из себя. Это так сильно его разозлило. Всё, что сейчас ему хотелось, это разбить этому высокомерному ублюдку лицо, так, чтобы выбить из него всё это пафосное превосходство. Этот… этот Найл Док так сильно разозлил его, потому что всего за несколько минут их первой встречи, их первого разговора, он попал в каждое больное место, затронул все сомнения, что тлели у Эрена в глубине души. Я не святой, Эрен. Тогда эти слова для него ничего не значили. Но теперь они значили всё. — …вуйте? — О, прошу прощения, — быстро сунув визитку в карман, он повернулся к посетителю. — Добро пожаловать в кофейню «The Little Titan», вы уже были у нас? 21:53 Устал. Эрен так устал. Теперь когда он задумался об этом, устал от кучи вещей. Он устал от посетителей. Устал от долгой зимы. Устал от того, что ночью снова должен был пойти снег — в январе и феврале в Шиганшине выдалось несколько снежных дней. Устал от всех этих эссе, которые требовалось подготовить к занятиям и которые не имели ничего общего с его основным профилем. Устал, потому что до утра играл 3х3 арену в World of Warcraft — Эрен на ханте, Жан на фрост маге и Армин хилил за монка. Конечно, он сам виноват, но Эрен ведь имеет право жаловаться, да? Устал, что все вокруг, кажется, знают самые важные вещи о Леви. Кофейня уже двадцать минут как опустела, и он остался один, предаваться скуке и ощущению усталости. И Эрен не мог никого в этом винить, учитывая надвигающийся снегопад. К тому же было воскресенье, так что они закрывались раньше обычного, и по воскресеньям всегда было неясно, будет ли кофейня загружена или нет. Обычно на экзаменационных неделях так и было, но сейчас экзамены для студентов колледжа закончились. Эрен пересчитал выручку. Если в ближайшие пять минут кто-нибудь зайдёт и у него будут только наличные, ему не повезёт. В 21:58 он закрыл кассу, прежде чем пройти к входной двери, чтобы перевернуть табличку с «Открыто!» на «Закрыто». В 21:59 Леви стоял по другую сторону двери, взявшись за дверную ручку, — а Эрен за табличку — брови нахмурены сильнее, чем обычно, частое дыхание вырывается белыми облачками. Верхние пуговицы рубашки расстёгнуты, куртка едва накинута, вид настолько измученный, насколько это вообще было возможно для Леви, плечи припорошены снегом. Только сейчас Эрен заметил, что идёт снег. Он открыл дверь, но первым заговорил Леви: — Нам надо поговорить. Эрен коротко вздохнул. — Да. Надо. 22:05 Наверное, это уже стало привычкой, и Леви сидел на своём обычном месте у барной стойки со стаканом воды в ладонях. Рядом с ним на стойке лежал толстый коричневый конверт. Никто из них ничего не говорил, ни когда Эрен сел на стул рядом с ним, ни после, когда Леви сделал глоток воды. Секунды шли. Ещё минута. Прежде чем, наконец, Леви вздохнул. — Я столкнулся с Эрвином, когда выходил из «Легиона». — «Легиона»? — название звучало знакомо. — Это не?.. — Издательство, да. — Но почему ты… и Эрвин? — Эрвин — редактор в «Легионе», так что он там работает. Я был там по делам, когда столкнулся с ним. С ним был человек, с которым, я думаю, ты имел несчастье познакомиться. Эрен поморщился. — А. Он. Тот журналист. — Найл Док. Он в основном пишет для «Шина Сэнтинел». — Почему он так тобой интересуется? То, как Эрен расправил плечи и как воинственно зазвучал его голос, вызвало у Леви мимолётную улыбку. — Его больше интересует Ривай. — Потому что никто не знает, кто он на самом деле, и это была бы настоящая сенсация? — Да. Бариста кивнул. — И он как-то выяснил, что ты знаком с ним, и следил за тобой, зайдя так далеко, что преследовал тебя всю дорогу сюда и фотографировал нас. Леви поперхнулся водой. — Что? — Но, — продолжил Эрен, похлопывая его по спине, — это не объясняет, почему все эти люди так много знают о тебе, даже этот тип Док. — Вот почему я собираюсь рассказать тебе о Ривае. — Я хочу знать о тебе, а не Ривае. — Просто слушай. Эрен поджал губы, сдерживая миллион вопросов и протестов. Было очевидно, что Леви медлит с дальнейшим рассказом, допивая остаток воды. Эрен положил ладонь ему на плечо, от чего Леви поднял взгляд, встречаясь с твёрдым и терпеливым взглядом Эрена. Этот лёгкий и успокаивающий жест как бы говорил: «Всё в порядке, если тебе нужно время». Сердце Леви болезненно сжалось, потому что Эрен всегда был такой. Всегда был терпеливый. Всегда ждал Леви. Всегда придавал значение мелким, незначительным деталям, которые Леви ему рассказывал. Всегда ждал важных вещей, которых он не мог заставить себя рассказать, потому что не хотел разрушать свой образ, который, вероятно, у Эрена сложился. Наверное, это были проблемы Леви. Он был убежден, что Эрен создал его идеальный образ, хотя на самом деле никак не мог знать, что творилось в голове у Эрена. Он был уверен, что разрушит этот идеальный образ, хотя на самом деле именно Леви хотел быть идеальным в его глазах. — Ривай… Слова поначалу застревали, но затем медленно, по одному стали складываться в предложения. Чем больше он говорил, тем проще становилось. —... не всегда ладил со своей семьей, в том числе и с родителями. Их почти не было рядом, оставляя большую часть воспитания няням. Не способствовало этому и то, что в юном возрасте он был вовлечён в дела его семьи — незаконные дела. В этот момент Эрену захотелось улыбнуться и поддразнить Леви, что он произнёс так много слов и предложений за раз, но это бы испортило атмосферу. Он кивнул, призывая Леви продолжать. — К тому времени, как он стал подростком, Ривай уже попал в банду. Он и раньше был проблемным ребёнком: ввязывался в драки, портил имущество, воровал, прогуливал школу… был типичным хулиганом. Он вляпывался в такое дерьмо… — Леви провёл рукой по лицу, как будто ему было стыдно за все те вещи, что делал Ривай. — В любом случае, если бы отец не затянул его в «семейный бизнес», он, наверное, до сих пор застрял в той банде, или уже был застрелян. Или отбывал пожизненный в тюрьме. — Ривай был наркоманом? — Нет. Но мог бы стать, если бы задержался там ещё, — мрачно ответил Леви. — Может, Ривай и не любил своих родителей, но в тот момент ему больше некуда было пойти. Поступление в колледж он провалил. У него не было реального опыта работы, чтобы справиться в одиночку. И это, наверное, прозвучит странно, но, короче говоря, Ривай стал взрослее благодаря семейному бизнесу. Он научился быть мужчиной, понял важность семейных уз и преданности, и что семья — это самая важная связь, которая существует. Эрен улыбнулся, склонив голову. — Звучит как мафия или типо того. — Это потому что бизнес его семьи и есть мафия, Эрен. Он моргнул. Дважды. Трижды. — Эээ?! Не может быть! — Почему, ты думаешь, Ривай прячется за псевдонимом? Что ж, это было похоже на правду. Кто знает, сколько критики получил бы Ривай, если бы люди узнали, что он публикуется, не говоря уже о всём внимании средств массовой информации. — Но это просто… — Безумие? — Да! Это просто … вау, — Эрен изумлённо замолчал. — Значит ли это, что ты… что ты тоже?.. Момент истины. — Да, — сказал Леви, отводя взгляд и мгновенно жалея об этом. Наступившая тишина была удушающей, его плечи одеревенели от напряжения, которое он прилагал, чтобы не шевелиться. Всё, что ему хотелось, это увидеть реакцию Эрена. Возможно, это было слишком рано. Возможно, он должен был подождать. Возможно, Эрен на самом деле не был готов услышать, а теперь было слишком поздно. — …Значит, я был прав! Триумф. В голосе его было ликование. Во всём его виде тоже, когда Леви наконец позволил себе поднять взгляд. — Я знал. Я так и знал. — Тебе следует отнестись к этому серьёзнее, Эрен. — Что ж, — теперь он прямо злорадствовал. — Я был прав, а ты соврал мне. Не то чтобы я виню тебя, ведь мы тогда были почти незнакомы. Но знаешь, это даже подходит тебе. Вся эта гангстерская тема. — Это не то, к чему тебе следует относиться так легкомысленно, — сказал Леви, и в его тоне послышалось предупреждение, когда он наклонился чуть ближе. — Гангстеры не славные ребята. — Но ты да, — Эрен раздражённо и упрямо нахмурился. — И не говори нет, потому что я устал, что ты и все вокруг тебя думают, что ты какой-то плохой парень. Потому что это не так. Ты… — слова застыли у него на губах, когда Леви мягко обхватил лицо Эрена ладонями, в его глазах было так много нежности и теплоты, что сердце Эрена затрепетало. Он подумал, что оно уже никуда не уйдёт, это трепетание. — Спасибо, Эрен. Эрен положил свои ладони поверх Леви. — Ты хороший человек, Леви, с добрым сердцем. Даже гангстеры бывают добрыми. — Ты так уверен в этом? — Абсолютно. — Я мог бы съесть тебя прямо сейчас, — мой маленький пряничный человек. — Может быть, я бы позволил. Страдальческий стон. — Не искушай меня, Эрен. — Поцелуй меня, Леви. Он действительно думал, что Леви сделает это. Это читалось в его глазах, в том, как он смотрел на губы Эрена, сколько в них было жара, отчаяния и желания — но он не стал. Он прижался лбом к его лбу, закрыл глаза, как будто пытаясь взять себя в руки. — Осталось ещё кое-что, и тогда не будет больше никаких секретов. — Хорошо, выкладывай. — Я хочу, чтобы ты прочитал кое-что. Эрен нахмурился, в голосе его сквозило нетерпение: — Ты не можешь мне просто сказать, что это? Леви открыл глаза, прежний жар ушёл, но крошечный намёк на отчаяние всё ещё оставался. — Пожалуйста. — Ладно. Что ты хочешь, чтобы я прочитал? Леви грубо схватил коричневый конверт и протянул Эрену. Тот нерешительно взял его. Конверт был довольно толстым, и быстро прочитать это, как он изначально планировал, не получится от слова совсем. — Не открывай пока. Прочитаешь дома, хорошо? Ты поймёшь, что это. Что изменит день или два? Эрен кивнул, прижимая к груди нечто, похожее на толстую пачку листов формата А4. — Хорошо. Поцелуй, который Леви оставил на его лбу, и тепло, которое разлилось до самых кончиков пальцев, стоили того, чтобы подождать. — Спасибо, Эрен. — За что? — За твоё терпение. Он вцепился в рубашку Леви, низко опустив голову, чтобы спрятать счастье, которое наверняка было написано у него на лице. — Для тебя я бы ждал вечно, Леви. 23:57 Эрен упал на кровать, скрестив ноги и устраиваясь поудобнее, прежде чем открыть коричневый конверт и достать оттуда содержимое. Сначала он слегка растерялся, но почти сразу же перестал дышать, когда узнал рисунок на обложке. Узнал, потому что это был его рисунок. Потому что это был тот самый рисунок, о котором он рассказал Леви. Он вспомнил, как был вне себя от счастья, когда Леви и Ривай утвердили его. Он забыл как дышать, потому что вверху на обложке было напечатало «Атака на Эотен: Надежда человечества», а внизу — имена автора (Ривая) и иллюстратора (Эрена). Черновик. Это был черновик романа, и всё, на что Эрен был способен, это, не отрываясь, смотреть на обложку, испытывая одновременно удивление и благоговение, потому что он это создал. И по какой-то причине Леви хотел, чтобы он вначале прочитал черновик, так что он оторвал взгляд от обложки и открыл книгу. Первой страницей была страница посвящения. После этого всё встало на свои места. —моему ясноглазому бариста:       Во мне не осталось ничего святого,       Так долго сражался, не имея никакой веры,       И внезапно я убит,       Сражён твоими яркими глазами. Omake Леви неприязненно нахмурился — Эрвин… Упомянутый мужчина культурно отпил чай. — Леви. — Ты сидишь на моём стуле. — Оу? Я не вижу нигде на нём твоего имени. По-взрослому. — Могу я спросить, что, чёрт возьми, ты тут делаешь? Эрвин улыбнулся, голубые глаза мерцали, глядя, как хорошенький бариста обсуживает посетителя. — Влюбляюсь. Пять секунд спустя очень злой маленький мужчина вышвырнул Эрвина из кофейни. — Иди влюбляйся в другую кофейню, Хервин. Эта уже занята.