Три "К"

Как-то неожиданно спокойно и основательно Вернер проник в жизнь маленькой семьи Мюллера. Вместе они начинали день, проводили совместные выходные, Томас с Кетрин ходил в зоопарк, настоятельно упрашивая Стива не вылезать из постели хотя бы до обеда. Покупал ему обезболивающее, если видел, как мужчина кривился от спазмов. На тему здоровья они успели уже несколько раз серьезно поругаться, поэтому Том предпочитал больше не поднимать этот вопрос. А Мюллер в его присутствии старался не кривиться от боли, не жаловаться и не лезть за таблетками. — Пойдем, пойдем!! — заговорщицки подмигивая, Вернер потянул Стива к себе домой. — Зачем? — Покажу кое-что. — Ты уверен, что оно того стоит? — слабо отмахивался от него мужчина. — Я с тобой поделюсь самым дорогим. Хорошим настроением, — интригуя, тащил за руку Томас. Они вышли на балкон, поднялись по пожарной лестнице и оказались на крыше. Там их уже ждали два складных шезлонга, пледы, небольшая сумка с провизией и ... потрясающий вид на город. Солнце садилось, окрашивая стекла домов красно-желтыми бликами. Река сверкала миллиардами искр, так что слезились глаза. А в ресторане через квартал от их дома музыканты вышли на улицу, настраивали инструменты. Еще пара минут и над водной гладью заскользили звуки джазовой импровизации "What a Wonderful World". Деревья, подпаленные рыжиной на фоне закатного солнца, просвечивали и аромат опавших листьев примешивался к слабому чуть уловимому запаху тины. Стив не торопясь прошел по крыше оглядывая окрестности и посмотрел на своего приятеля. Томас сидел, развалившись на шезлонге, и с улыбкой наблюдал за ним, держа в руках две бутылки любимого пива Мюллера. Он взглядом предложил устраиваться рядом и протянул одну, чтобы чокнуться. — Нравится? — Да ты просто везунчик. Отхватить такой вид в придачу к квартире. — Когда я искал себе жилье — это было решающим фактором в приобретении именно этой квартиры, — признался Том. Стивен сел рядом, закинул ноги на парапет крыши и прикрыл глаза, наслаждаясь атмосферой. Так они просидели долго, мало разговаривая и ничего не обсуждая. Когда вечерние сумерки опустились на город и влажная прохлада мурашками пробралась под одежду, Мюллер встал, накинул на себя плед и подошел к краю. — О чем задумался? Томас тихо подошел сзади и положил руку на плечо, приобнимая и согревая. — Меня иногда посещает мысль — мы ведь не замечаем то, что нас окружает. Уже осень. Она полностью руководит сейчас и подстраивает под себя. Видишь эти клены? Они большущие, кроны шикарные, закрывают приличную площадь обзора. В непогоду они мне кажутся великанами, которым ураганы и ливни нипочем. А сейчас на ум пришло, что в данный этап времени они напоминают седовласых стариков. Не сгорбленных, не изможденных. Нет. Они все так же роскошны и крепки, но вот крона... Она вся порыжела. Потеряла былую величественность. Как бы седина. И стоят они тихо, уставше-спокойно. Ни один листик не качнется, словно сил нет совершенно. Только в этом сравнении есть расхождение. Весной от теперешней "седины" у деревьев и листочка не останется, снова будут в соку. Что не скажешь о нас, о людях. Если появляется седина, то обратимого процесса нет. — Сладуль, ты у себя первый седой волос нашел, что ли? — Вернер провел рукой, приподнимая волосы у Стива от виска к макушке. — Так это не страшно. У меня их туева хуча. А ты мне и таким нравишься. — Я не про то, — Мюллер мягко отодвинулся от мужчины и ему опять стало прохладно. — Мне будет не хватать этого. Этой реки, деревьев, ненавязчивой музыки. Это очень хорошие и приятные воспоминания, которые ты мне сегодня подарил. Я этого не забуду. И вероятнее всего, что до весны я здесь не останусь. — Вот с этого момента поподробней, пожалуйста, — Томас повернулся спиной к улице и поясницей уперся о заграждение. — Что тут говорить? Ты и сам прекрасно понимаешь, как у нас дела обстоят на фирме. Во всех сферах кризис, с поставками перебои и даже если мы не обанкротимся, то сокращение будет очень большое. Я не собираюсь оспаривать, выторговывать свое место в конторе. Когда будет первая волна сокращения, уволюсь сразу. Не хочу спорить с женщинами, кто больше фирме нужен. Понимаешь? — Стивен грустно улыбнулся. — Я мужчина. И поступать мне нужно соответственно своему статусу. Мне придется продать квартиру и переехать ближе к родителям, а может и к ним. Кетрин переведется в другую школу в середине года. Не очень хорошо, конечно, но что поделать? Сбережения у меня есть, правда, на долго не хватит, даже если экономить... — Подожди, — остановил этот поток негативной информации Томас. — А ты другой вариант не хочешь рассмотреть? — Какой? — Ну, например, — Том потянул его поближе, с силой запахивая на нем плед. — Довериться кому-нибудь. Мюллер озадаченно уставился на него. — Мы могли бы жить вместе. Как семья. Ты, я и Белка. По поводу денег можешь не волноваться. Даже если мы не будем работать моих средств хватит на всех. Мою квартиру, если хочешь, можем сдавать, и все деньги будешь забирать в качестве оплаты за проживание. Стивен отвел глаза. Отлично. От лирики с романтикой сразу же к финансово-денежным отношениям. Не то чтобы он поверил бы во всю эту «любофф»ную чушь, но все же… Неужели он настолько плох, что не вызывает у человека никаких чувств? — В качестве кого ты собираешься жить с нами? — В качестве твоего партнера, — безапелляционно заявил Томас. — Вот тут-то у нас с тобой проблема и возникает. Я не интересуюсь мужчинами, — отрезал Мюллер, хмуро смотря в серые глаза, которые в темноте почему-то казались темными и бездонными. — Фух, — облегченно выдохнул мужчина, — всеми и не надо. Хватит одного меня. — Ты не понял. ТЫ меня не интересуешь. Ни как партнер, ни как объект желания, ни как возможный любовник. Так понятней? Я не вижу будущего для нас. Не представляю возможного совместного сценария семейной жизни. Или чего там еще у гей-пар бывает? — Я тебе не верю. Почему ты так думаешь? — недобро прищурился Вернер. — Я всегда это знал. Тот раз не считается. Я был пьян, плохо соображал. Тебе просто повезло воспользоваться моим состоянием. Но я тебя не обвиняю, — оборвал уже начавшего возмущаться Томаса. — Возможно, я бы так же поступил на твоем месте. И возможно вместо тебя мог бы оказаться и кто-то другой… — Что?! — взревел в ответ мужчина. — А что же ты сам-то для себя хочешь? — Три «К». Помнишь, что это значит? — «Кухня, церковь, дети»? А тебе не скучно будет со своей не самой лучшей копией? Ты себя видел? Представляешь, какое впечатление производишь со стороны? — он начал загибать пальцы, перечисляя достоинства Стивена. — Ты отлично готовишь. У тебя дома тепло и уютно. У тебя довольный, счастливый, обласканный ребенок. Ты симпатичный и очень привлекательный. Про тебя ни один человек плохого слова сказать не может. Ну, почти, — поправил он сам себя. — Но это все пустые наговоры, это я точно знаю. Надо быть слепым глупцом, чтобы пройти мимо и хотя бы не попытаться обратить на себя внимание, — Том опять подтянул его к себе и положил руки на плечи, стараясь заглянуть в глаза, — и не попытаться стать тебе другом, помощником, партнером, … любовником, — тихо закончил он, поднимая пальцем подбородок Мюллера. — Может еще подскажешь, кто мне больше подойдет? — Легко. Тебе нужен человек, который будет тормошить тебя, заставлять испытывать весь спектр эмоций. С которым ты будешь смеяться, ругаться и потом долго и страстно мириться. — Нет, Том. У нас с тобой нет шансов. — Боюсь спросить, а кого ты видишь рядом с собой? Кто сможет «осчастливить» тебя? Приведи хотя бы пример из наших общих знакомых. — Ну, например … — Стивен замялся и пробормотал, — Джейн. — КТО?! — рявкнул Том. — Джейн из бухгалтерии?! Эта лицемерная, двуличная пр…?! Да я ее на пятьдесят метров близко к Белке не подпущу, а то еще заразит ребенка своей лживостью. Сладулька, ты совсем в людях не разбираешься, да? — уже более миролюбиво спросил он. — Почему ты так говоришь о ней? Мы неплохо ладили, пока ты не приехал. — Вот именно, что «неплохо». Если бы было по другому, то про тебя знатные сплетни ходили бы по конторе. Я самолично от нее узнал, какой ты «не разборчивый в связях озабоченный тунеядец». А себя она предлагала с первых дней моего появления. Но, к ее сожалению, с тобой я познакомился раньше. — Я тебе не верю. — Во что? — Во все! — Давай поспорим, что я тебе это докажу? Оба фактора. И то, что ты ко мне не равнодушен, и то, что заблуждаешься на счет Джейн. Стивен молча наблюдал за ним, сжав губы в тонкую полоску. — Белки сейчас дома нет? Жди сюрприз на выходные. — Мне ничего не надо! И тебя не надо! И наговаривать на Джейн не надо тоже! — Он стряхнул чужие руки с плеч, скинул плед и начал спускаться по пожарной лестнице. — Если все будет по моему, ты подумаешь о моём предложении? — все еще пытался договориться Томас. Но Стивен его не слушал. Он судорожно цеплялся за перекладины, чтобы не свалиться, и старался унять бешено колотящееся сердце. * * * На следующий день в магазине Мюллер встретил классного преподавателя Кетрин. Женщина приветливо поздоровалась. Они поговорили о погоде, ценах, предстоящей зиме и учительница как-то странно поинтересовалась, не происходили ли в их жизни какие-нибудь перемены в последнее время. — Что Вы имеете в виду? — не понял молодой отец. — Вы не видели ее последних самостоятельных работ? — Нет, — неуверенно протянул он. — Посмотрите работу на тему сказок переделанных на новый лад. Работа сделана с выдумкой, оригинально, но я такого не ожидала от нее. Поэтому, чтобы не рубить на корню старание и усердие Кетрин, я поставила хорошую оценку. Стивен отнесся серьезно к этому разговору и, придя домой, первым делом заглянул в комнату дочери и поискал ее тетрадки. Эту, с позволения сказать, «сказку» он нашел довольно быстро и мельком просмотрев первый раз, второй раз прочитал более вдумчиво. «Жила-была у старика и старухи курочка Ряба и несла эта курочка простые яйца. А дед с бабкой хотели золотые и поэтому постоянно били ее. Однажды утром, придя в сарай и заглянув в гнездо, они обнаружили большое, зеленое, неровное яйцо с колечком наверху. Они так обрадовались, что это какое-то необыкновенное яйцо, что тут же схватили его на руки и оторвали ненужное колечко. «Кудах-Акбарх!» — последнее, что услыхали старик и старуха перед взрывом». Кто являлся основным «сказочником про пони и радугу» у этой истории не трудно догадаться. Мюллер смотрел в тетрадку со смешанным чувством. Ему одновременно хотелось громко захохотать и шваркнуть тетрадкой Тому по голове, чтобы не забивал мозги Кэт ненужными вещами. Но разговор с дочерью пришлось отложить. Кетрин была слишком расстроена, тем что осталась дома, а не поехала к дедушке с бабушкой. Выходные планировали провести дома, валяясь перед телевизором и поедая вкусности. Поздно вечером, когда Стивен прибирал кухню, дочка подошла и шепотом сказала: — Пап, кто-то около нашей входной двери шебуршится. — Иди к себе, я проверю, — успокоил он и прошел по коридору к выходу. Включил видео на домофоне и присел от удивления. Двое, мужчина и женщина, занимались более чем глубоким петтингом, упираясь прямо в его дверь. В мужчине он без труда узнал соседа, да и женщина оказалась знакомой. Джейн ослаблено цеплялась за дверь, а Томас, просунув руку ей под платье, гладил между ног. Она похотливо вздрагивала и тихо шептала, не хотела, чтобы их застукали за непозволительным занятием, но Вернер преследовал другие цели. — Сегодня там никого нет, — успокаивал он ее, не сводя глаз с глазка камеры. — Я точно знаю, они на выходные уехали всей семьей. У Мюллера зачесались кулаки от бешенства, но этот взгляд, который был направлен, казалось прямо в Стивена, не отпускал, держал в напряжении. Стивен почувствовал себя рыбой выброшенной на берег. Воздуха не хватало. Удары сердца глухо звучали в ушах. Он облизал пересохшие губы и продолжал пялиться на парочку под его дверью. Джейн глухо застонала, бедра затряслись. Ее судорогой толкнуло вперед и она пролепетала что-то невнятное. Том вынул руку из-под платья и чувственно облизал пальцы. Женщина выпрямилась с удовлетворенным вздохом и, встряхнув волосами, присела перед ним на корточки. Такого расклада не ожидал даже Вернер. Он попытался увернуться от настойчивой атаки, но ширинка была расстегнута, а содержимое высунуто наружу. — Ах, шалун, — игриво протянула Джейн, сжимая его мошонку. — Такую красоту от меня прятал. Томас непроизвольно застонал и уперся рукой о дверь. Женщина приняла его плоть в рот и начала ласкать. Стив забыл, как дышать. Ему казалось, что никакой преграды между ними нет, что Вернер от него на расстоянии вытянутой руки, что можно дотронуться до него, почувствовать сбивчивое дыхание мужчины на своем лице. Казалось что запахи его тела, его пота, его возбуждения просачиваются сквозь железную дверь. Взгляд прожигал Стивена насквозь, он точно знал, что Том смотрел именно на него. На ошеломленно-застывшего в темном коридоре, с пересохшим горлом, с замороженными мыслями в голове и неожиданным жаром в нижней части тела. Незаметно для него самого он прижал руку к паху. Низ живота налился приятной тяжестью и истомой. Вернер с трудом отодвинул голову женщины от себя и помог ей подняться. Приобняв за плечи, повел наверх к себе в квартиру. — Пап? — Кетрин стояла за спиной отца и вопросительно заглядывала в домофон. — Кто это? Хлоп! И желание испарилось, будто его и не было. — Никто, Котенок. Дверью ошиблись, — и, стараясь не поворачиваться к ней передом, проскользнул в ванну. — Па, а дядя Том завтра сводит меня в зоопарк? Там панд привезли. — Давай завтра у него спросим. Он же, по-моему, рассчитывал, что тебя дома не будет, может у него другие планы. — Я ему сама позвоню. Сейчас ведь еще не поздно? — Подожди! — крикнул он из-за двери ванной, но не успел, девочка уже набрала номер на своем телефоне, быстро переговорила и радостно воскликнула. — Все! Мы завтра едем в зоопарк! "Прости, Том, если мы обломали тебе свиданку!" — с каким-то злобным удовольствием резюмировал Стивен. * * * Кэт упорхнула из дома подозрительно рано. А сопровождающий ожидал ее на улице, а не у дверей, как обычно. Стивен облегченно выдохнул и с интересом наблюдал, как сосед почему-то в темных очках открывает ей машину и устраивает на сиденье. Ближе к вечеру приехали родители. Возбужденно и громко рассказывали, как прошел их день и какие у них новости. Сын слушал с тихой улыбкой, поглядывая на часы. С минуты на минуту должны были приехать Том с дочерью. Чуть позже и Кетрин с соседом, смеясь и хохоча, ввалились домой, что-то весело обсуждая на ходу. Вернер тормознул на пороге, подождал пока Кэт пройдет вглубь квартиры и, запинаясь, с жаром стал объяснять: — Прости, я не ожидал, что Джейн потребуется продолжение. Я от нее еле-еле отбился. И то пострадал, — он стянул очки и на обозрение Стивена был предъявлен яркий, отсвечивающий всеми цветами радуги фингал под левым глазом. — У нее отличный хук справа, — пробурчал Том и вопросительно, с какой-то мольбой, посмотрел на Мюллера. — Ужинать будешь? — сквозь зубы, поинтересовался хозяин. — А можно?! — восторженно вскрикнул тот. — Не могу же я оставить человека, который целый день развлекал мою дочь, без ужина. — Только мне нужно в ванную. Тональный крем только сейчас купил. Не успел воспользоваться. — Дядя Том, а можно я фотки папе покажу, которые мы сегодня сделали? — спросила Кэт, уже выуживая из его рук телефон. — На, держи, — он снял защиту и вернул технику девочке. Все собравшиеся в квартире уткнулись носами в небольшой экран, а Кетрин тыча пальцем, рассказывала и объясняла, где и что они видели. Потом снимки пошли с гей-парада. Дедушка с бабушкой как-то странно переглянулись, но комментировать не стали. Потом на глаза попался еще один файл, который случайно оказался у девочки под рукой и она его открыла. "— Знаешь, я всегда завидовал таким парням, как ты!" — послышался знакомый голос. Мюллеру было странно узнать свой голос, то как он звучит со стороны — гласные были непривычно протянуты, будто мужчина старательно выговаривал слова. На видео Стивен снимал брюки и аккуратно складывал их на стул рядом с кроватью. Его собеседник, лежа на постели, снимал его на телефон и подбадривал вопросами. "— Каким "таким"?" — выпытывал Томас. "— Таким. Встал. Отряхнулся. И ушел, — Стивен развязал галстук, скрутил его и засунул в карман брюк. Потом начал неторопливо расстегивать рубашку. — Ни от кого не зависимым. Сам себе хозяин. Мне постоянно приходится СООТВЕТСТВОВАТЬ. Быть примерным сыном, не разочаровать родителей. Ходить на работу, которая не приносит удовлетворения, но приносит доход. Быть образцово-показательным отцом. Ходить на родительские собрания, мило улыбаться и слушать словоохотливых кумушек, которые меня совершенно не интересуют. Да много чему соответствовать. На себя времени совсем не остается. — Ты разочарован в жизни? — Конечно же нет! Это и есть моя жизнь. И надо принимать ее такой, какая она есть. Другой нет и не будет. У меня есть много чего, о чем многие мечтают. Я могу быть благодарным за каждый день в этой жизни. За здоровье родителей, за смышленую дочку, за крышу над головой. За тех людей, которые появляются в моей жизни наверняка с каким-то умыслом, — Стив улыбнулся собеседнику. — Вот и ты оказался здесь и сейчас явно с какой-то целью. — Да. Я обещал тебе небо в алмазах. — Вот и показывай! Где оно у тебя?" — Мюллер счастливо засмеялся в камеру и начал стягивать с себя последний атрибут одежды. Стивен резко вырвал телефон из рук растерянной дочери и выключил запись. Родители недоуменно переглянулись и в этот момент в комнату зашел Вернер. — Добрый вечер, герр Мюллер, фрау Мюллер, — как ни в чем не бывало бодро поздоровался гость. Хозяин тяжелой поступью подошел к нему и ткнул телефон в грудь. — Пошел вон, — тихо сказал Стив. Ни один мускул не дрогнул на его лице. — Что... — непонимающе развел Вернер руками. — Видео, — коротко отрезал мужчина и ушел в свою комнату. — "Видео"? — переспросил Томас, его хорошее настроение медленно стекало с лица. — Э-э... — сказала, запинаясь, мать Мюллера, — там репортаж про "Небо в алмазах"... Пришедший нервно вздрогнул, будто его ударили, но быстро собрался с мыслями и выпалил на одном дыхании. — Герр Мюллер, фрау Мюллер, я говорил Вашему сыну и готов повторить это Вам. Он мне нравится. Очень. Я бы хотел жить с ним одной семьей, но после этого случая, боюсь, он меня не скоро простит. Поэтому, прошу, передайте ему, что я очень раскаиваюсь, что позволил сделать эту запись и сохранить ее для себя. Он кивнул на прощание, не поднимая глаз, и вышел. Родители еще более обескураженные, чем раньше, пошли к сыну. — Стив, сынок, — отец позвал его под дверью, но тот попросил оставить его в покое. — Нам очень жаль, что так получилось. Мы не знали, что так давим на тебя. Прости. — Все нормально, — сдавленно ответил он. — Это все пьяный бред. Не обращай внимание. — А вы не плохо вместе смотритесь, — попыталась подбодрить его мама. — Я буду иметь это ввиду, — отмахнулся сын. Родители опять обеспокоенно переглянулись, поцеловали внучку и уехали домой. Кэт тоже не стала тревожить отца. Она тихонько поужинала и пошла спать. А Стивен весь вечер боролся с приступом острой рези в животе, к которой присоединилась еще и тупая головная боль.