Силой Ветра (рабочее название)

Кэтрин заворожено смотрела на записку, которая была прикреплена к розе. Она была приятно удивлена – да и какая девушка не была бы довольна? Сложив клочок бумаги в несколько раз, Кэт спрятала его в резную шкатулку из светлого дерева. Розу она оставила на балконе, хотя расставаться с ней девушке совсем не хотелось. Но если бы родители увидели эту розу, они бы, несомненно, начали задавать совсем ненужные вопросы. Кэтрин надела на себя светло-бежевое платье и такого же цвета шляпку. Было еще раннее утро, дом спал и можно был незаметно выйти на улицу – подышать свежим воздухом и подумать. Кэт уже тихо притворила за собой в дверь, но вдруг в ее голову пришла такая гениальная мысль, что она остановилась. Девушка вернулась на балкон, подобрала розу, затем забрала шкатулку и только теперь, закрыв дверь, начала спускаться по крутой лестнице. Она прошла через гостиную и вышла в сад. Кент радостно приветствовал хозяйку, виляя хвостом. Кэтрин погладила пса, но ее голову занимала идея, и остановиться она была не в силах. Было раннее, свежее утро, роса еще не успела обсохнуть, капельки задорно поблескивали на солнце. Девушка выбрала вымощенную дорожку, ведущую к северной окраине Грейсмонда. Недалеко от ворот была полянка, а на ней росло дерево. Совсем невысоко, всего в пяти футах от земли в стволе зияла темная дыра, а вернее, дупло. Кэт запустила руку в нишу и извлекла оттуда старые часы, осколок лазурита, прикрепленный к грубой веревке, несколько клочков бумаги, а под конец – плотную полоску из переплетенных ниток, привезенную из Северной Америки. Эта «лента» проделала долгий путь, прежде чем попасть в руки нынешней хозяйки. У Джереми Мак’Вестона был друг – образованный, всеми уважаемый гражданин Эдинбурга с испанскими корнями по имени Педро. У этого достопочтенного человека тоже был приятель – старый морской волк, изрядно потрепанный судьбой, но все еще не потерявший надежду встретить старость в уютном домике на берегу моря с круглой суммой в кармане и доброй трубкой в зубах. Это был задорный, никогда неунывающий мужчина, которого, впрочем, ни Джереми, ни его семья никогда не видели – таким они знали его только по рассказам Педро. Друг испанца (который был коренным жителем Лиссабона) однажды побывал у берегов Америки. Культура Нового Света не на шутку заинтересовала европейского моряка, и в ближайшей к порту лавке он купил за большую цену (товар ее не стоил) гору всякой мелочи, в том числе и сплетенные из ниток украшения. Продавец сказал, что эти вещицы – дело рук индейцев. Но другу Педро это было не слишком интересно, он «погрузил» диковинки в свои бездонные карманы и вернулся на корабль. Про украшения индейцев он вскоре позабыл, но они сами напомнили о себе, выпав из кармана моряка, когда тот был в гостях у Педро. Хозяину дома они очень понравились, а моряку были ровным счетом не нужны, так что украшения из ниток «перекочевали» к испанцу. Вскоре приятель Педро ушел в очередной рейс, а на следующий день радушный хозяин встретил у себя дома уже знакомого нам сэра Джереми Мак’Вестона. Шотландец преподнес другу подарок в виде нескольких бутылок доброго красного вина. Испанец был несколько поражен и смущен, он вообще был весьма рассеянным человеком, и в нужный момент в доме Педро нельзя было необходимую вещь и с огнем сыскать. Порывшись в карманах, почтенный господин Эдинбурга извлек оттуда накануне подаренные ему украшения и со словами «Вот, Джереми, пусть девочки порадуются. Прости, старина, дома, как всегда, достойного подарка не найду», сразу сменил тему разговора: – «А пойдем-ка в бар!» Так эти незамысловатые вещицы попали в руки Кэтрин (Бриджет они не вдохновили), думаю, не стоит расписывать дальнейшее путешествие старшего Мак’Вестона и его дорогу домой. Итак, думаю, нам стоит вернуться в свежее июньское утро 1861 года, в Грейсмонд, к Кэт, достающей из старого дупла свои маленькие богатства. Разложив их на траве, девушка бережно опустила на дно естественной ниши в дереве свои новые находки – розу и записку. Сворачивая записку в трубочку, Кэтрин еще раз и еще вчитывалась в слова, хотя уже, кажется, выучила их наизусть. Насильно оторвав себя от чтения этой лаконичной фразы, девушка убрала клочок бумаги в свой тайник и наклонилась к остальной части своей собственности, служащей Кэт талисманами. История украшения из ниток была уже рассказана, стоит перейти к старым часам. Эти часы Кэт подарила Кэролайн, а матери девушки в свою очередь их подарила ее мать, то есть бабушка Кэтрин. Миссис Мак’Вестон тоже была старшей дочерью в семье, эти часы передавались в семье Мак’Кноков (девичья фамилия миссис Кэролайн) из поколения в поколение от матери к ее старшей дочери. В день своего пятнадцатилетия счастливой обладательницей часов стала Кэтрин. Осколок лазурита – остатки вазы, которая едва не покалечила девушку. Ваза была очень изящной, Кэт разглядывала ее, но случайно задела локтем – предмет покачнулся и полетел на пол. Вдребезги разбился прямо возле ног Кэтрин. Ноги девушка порезала совсем чуть-чуть и скоро оправилась, а осколок вазы взяла на память. Клочки бумаги были старыми личными письмами Кэт – изрядно потрепанные, чуть пожелтевшие, они являлись «осколками прошлого», бережно хранимыми девушкой. Окончив осмотр «драгоценностей», мисс Мак’Вестон собрала их и положила обратно в дупло. Вряд ли кому-нибудь из обитателей Грейсмонда пришло бы в голову что-либо искать здесь. Кэтрин прислонилась к стволу дерева и задумалась. «Стоит ли идти к северным воротам сегодня вечером? Кто знает, что у этого Остина на уме? Ведь я не знаю о нем ничего, кроме имени!» Внутренний голос убеждал девушку не идти на встречу, но Кэт вскоре заглушила здравый смысл и решила рискнуть — в конце концов, кто не рискует, тот не пьет шампанское. А она его пила. Правда, редко и только по праздникам. *** А в это же время, в деревеньке Септентрио, что располагалась к югу от поместья Мак’Вестонов происходили не менее интересные события. Оставим на время замечтавшуюся Кэтрин и заглянем в небольшой деревянный домик с покатой крышей. В нем жила молодая девушка по имени Селеста. Ее необычное для этих мест имя объяснялось происхождением: мать отца Селесты была итальянкой, и назвали девочку в честь нее. Отец давно умер, и Леста (так часто сокращали это имя) жила с престарелой матерью. У этой девушки было правильное, «кукольное» личико, большие и наивные зеленые глаза. Но этакой несмышленой дурочкой она казалась лишь со стороны. На самом деле под этой очаровательной внешностью скрывался скорее мужской склад ума, хитрость и находчивость. Леста была непревзойденным стратегом – все операции «соединенных» этих мест продумывала она. Но об этом позже. Тем июньским утром Селеста встала раньше обычного, чтобы побыстрее закончить домашние дела. В двенадцать часов была назначена встреча, где вы, дорогой читатель, встретите знакомое лицо. Миновал полдень, и в дверь маленького домика с покатой крышей постучались. Леста отворила. В комнату вошли несколько человек: два молодых человека и девушка. Поманив гостей рукой, хозяйка вошла в комнатку с низким потолком в задней части дома. — Ну что? Есть ответ? – с нетерпением прошептала Селеста. — Есть, — кивнул молодой темноволосый мужчина, — я забрал сегодня ночью. Хотел еще утром, но… Утром произошли такие события, что мне пришлось пережидать. Записка у Хэл. — Но самое главное, — что было в ответе! – кивнув головой, заговорила та, кого назвали Хэл. — Роберт пишет, что узнал кое-что интересное. В Эрдкнок приехали англичане. Леста непонимающе посмотрела на рассказчицу. — Хэл, они приехали еще полторы недели назад! — Другие англичане, понимаешь? Хозяйка медленно перевела взгляд на маленькое окошко. — Однако… А ты что хорошего скажешь, Остин? – печаль из зеленых глаз Лесты мигом улетучилась, уступив место озорным искоркам. — Мне Хэл нашептала, что ты встретил la sua regina. Это так, друг мой? — Ты же знаешь, острячка, я не знаю итальянского, — фыркнул молодой человек, — не соизволишь ли перевести? Леста закатила глаза: — Нет, дорогой, ты абсолютный неуч. Я в свои семнадцать знаю итальянский, английский. И шотландский, конечно. La sua regina – «своя королева». Твоя, точнее. Остин сопоставил в голове смысл предыдущего предложения и перевод итальянского словосочетания. Он сразу понял, что речь идет о Кэт (а о ком же еще?), но нисколько не смутился. А вот что ответить Селесте – совсем другой вопрос. — Оч-чень остроумно. Нет, что вы на меня так смотрите? – возмутился Остин, заметив, что друзья со смехом смотрят на него. – Кэтрин и, правда, отличная девушка. Роберт тоже так говорил. И вообще, мы с Мак’Вестоном считаем, что ее можно посвятить в наши дела. — О, а когда наш чудный друг, scusa, не считал красивых и обаятельных шестнадцатилетних девушек отличными? Остин, чуть хмурясь, пересел в темный угол и выслушал полную сарказма реплику Лесты. Что такое «scusa» он не знал и решил, что лучше узнать перевод этого слова. Но Хэл, будто прочитав его мысли, негромко проговорила: — «Scusa» — извините или простите. По-итальянски. — А ты откуда знаешь, красавица? – удивился Остин. — Привыкла к манере разговора нашей рыжеволосой подруги, — так же тихо произнесла «красавица», — так что там с Кэтрин? Роберт говорил мне, что она – смелая и преданная. Я считаю, что она сможет нам помочь. И я – только за. Никто не заметил, как в карих глазах Остина заплясали искорки. — Я могу поговорить с Робертом. И… с ней. Сегодня вечером я назначил ей встречу на закате. Вдруг Леста громко захохотала: — И кто там еще отпирался от «la sua regina». *** Уже пробило восемь часов вечера, а на улице все еще было светло. Ночные цветы, растущие по всему поместью, распустились и источали тонкий аромат. Семья Мак’Вестонов уже поужинала, и каждый ее член занимался своими делами. Кэтрин знала, что «до заката» еще далеко, но собиралась подняться в свою комнату и «навести красоту» заранее. Девушка сидела на первом этаже, в кресле. Бриджет и Джереми не было, Кэролайн дремала на диване. Роберт сидел за столом и раскладывал пасьянс. В его движениях была какая-то резкость, нервность. Кэт молча наблюдала за движениями брата. Вдруг он встал и бесшумно и стремительно направился к выходу. Сестра хотела спросить, куда он идет, но не успела – Роберт уже скрылся в саду. Кэтрин вскочила на ноги и тоже вышла из дома, поставив себе цель узнать, куда идет брат. Зачем – она точно не знала сама, но почему-то была уверена, что это важно. Роберт шел к большим южным воротам – это определить Кэт не составило труда. Молодой человек не оглядывался, шел прямо, не сворачивая. Сестра семенила за ним, стараясь оставаться в тени деревьев и кустарников. Наконец, они дошли до ворот. Роберт стоял, то и дело выглядывая из-за них – он кого-то ждал, это уже не оставляло сомнений. Вдруг калитка со скрипом отворилась и в поместье вошла невысокая, худая девушка. Кэтрин стояла весьма далеко от брата и его подруги (в том, что она – его подруга, мисс Мак’Вестон не сомневалась) и плохо слышала их разговор. Она только уловила обрывок фразы: — …надеюсь, Хэл, все получится. Но я неуверен в Эстель. Она предаст и не заметит, как предала своих англичан. Это тебя не волнует, а, Хэл? — Нет, не волнует. Она не предаст. Поручиться за нее? — Ладно, посмотрим, когда увидимся с ней в… Подул прохладный ветер, листья зашелестели, и Кэт не расслышала дальнейший разговор. Потом некто, именуемая Хэл, выскользнула из поместья. А Роберт, как ни в чем не бывало, отправился обратно в дом. Кэтрин решила не идти обратно тем же путем – еще не хватало попасться брату на глаза! Кто такая Хэл, она не знала и о Эстель тоже ничего не слышала. Но увиденная ею встреча подтверждала догадки девушки, что у Роберта есть компания, причем явно связанная каким-то важным делом. «Интересно, кто они… — подумала Кэт. — Стоп! Сколько уже времени? Темнеть ведь уже начало… А если я не успею на встречу? Тогда или Остин меня вообще не дождется, или будет потом считать, что я всегда и везде опаздываю и на меня нельзя положиться!» Почему девушка была так уверена, что их общение с молодым человеком не закончится этой встречей – неизвестно. Кэтрин решила не заходить домой – слишком мало времени оставалось. Но она рисковала, ведь если родители заметят ее отсутствие, проблем потом не оберешься. Молодая мисс Мак’Вестон бежала по саду так быстро, как только позволяло ее пышное платье. Наконец, она очутилась на месте. На небе алым цветком распускался яркий закат. Кэт была в северном саду в точно назначенное время. Девушка только и успела подумать «где же Остин?», как услышала, что за ее спиной зашуршала трава…