Пройдем все вместе

Мои ноги несут меня вниз по склону. Вот и небольшая полянка, залитая жарким послеобеденным солнцем. Парень поднимается с земли и подходит ко мне. Немного пухлые губы расцветают в дружелюбную улыбку. - Привет. Я ждал тебя, Кисскис. - Привет Гейл, - отвечаю я, и мы вместе углубляемся в лес. Охотимся, собираем и все дальше уходим в чащу. В эту сторону мы забредаем редко. Дичи тут мало, а редкие кусты ежевики не привлекают наше внимание. Я следую за Гейлом, держа наготове заряженный лук. Легкий ветерок приятно обдувает кожу. Зеленые кроны деревьев загораживают солнце, погружая нас в прохладный полумрак. Всюду трещат насекомые, ведущую свою бурную жизнь. Мои ноздри втягивают аромат лесных цветов. Резкая боль в лодыжке заставляет меня отвлечься от приятных мыслей и от неожиданности осесть на сухую землю. Гейл озабоченно склоняется ко мне и ощупывает поврежденную ногу. Я морщусь, когда он нажимает на нее. - Ты ее подвернула, - заключает он. Одно время мы молча сидим на земле. Теперь красоты природы меня не привлекают. Я пытаюсь подняться, но падаю на Гейла. - Пойдем. Пора домой, - говорю я и снова предпринимаю попытку подняться на ноги. Допустим, мне это удается пусть и с помощью сильной руки Гейла. Осторожно делаю шаг, но боль не позволяет мне опереться на ногу. Гейл подхватывает меня на руки и с легкостью несет в сторону забора, окружающего наш дистрикт. Пытаюсь вырываться, но руки крепко держат меня. - Отпусти, - тихо приказываю. – Я сама пойду. Сразу видно, что сама я уйду не далеко, но я не хочу, чтобы Гейл нес меня на руках. - Отпущу тебя, когда придем, - спокойно отвечает он. Я держусь за шею парня, и он несет меня домой. Когда мы добираемся до нашей полянки, он аккуратно опускает меня на землю и садиться рядом. Вот так мы и сидим бок о бок, смотрим, как солнце медленно опускается к верхушкам деревьев, оставляя после себя небо, раскрашенное нежными оттенками. Я отрываю свой взгляд от закатного неба и замечаю, что Гейл внимательно меня рассматривает, будто в первый раз увидел. - Китнисс, я… - Что? – прерываю я наступившую паузу. - …тебя люблю, - выпаливает парень. Зачем? Зачем он это сказал? Этой, казалось бы, самой обычной фразой он построил между нами некую преграду. Мы всего лишь друзья, приятели, партнеры, но не любовники. Зачем? Парень с тревогой наблюдает за моей реакцией. А как тут реагировать? К Гейлу я никогда не питала каких-то особенных чувств только дружескую симпатию, но зато он ко мне чувствовал. Я устремляю взгляд на верхушки деревьев, алеющих в лучах солнца, надеясь, что Гейл подумает, будто я не услышала его слова. - Нам пора, - первым нарушает он тишину. Пытаюсь подняться и снова оказываюсь на руках парня. - Отпусти, - теперь уже со злостью говорю я и начинаю вырываться. Но мои слова проходят мимо его сознания так же, как и попытки освобождения от мускулистых рук. Мне ничего не остается, как позволить нести себя. Заглядываю в глаза Гейла в надежде, что у него проснется совесть. Вместо этого серые глаза медленно притягивают меня, погружая в их глубины. От этих глаз я неспособна оторваться. Они полностью подчиняют меня себе, навивают мысли о чем-то очень хорошем, заставляют забыть страдания и обиду. В чувство я прихожу только у самого забора, когда Гейл резко останавливается и прислушивается к равномерному гулу. Значит забор снова под напряжением, и мы не можем вернуться в дистрикт, пока электричество не отключат. Гейл возвращается на полянку. Мы ложимся на прохладную зелень. Солнце уже село, и землю окутала тьма. Гейл придвигается ближе ко мне, но я отмахиваюсь от него. Ночи недостаточно теплые, поэтому прижавшись друг другу, мы меньше замерзнем, но я не хочу, чтобы Гейл трогал мое тело. Раньше меня бы это не задело, и я прижалась бы к теплой груди парня, но теперь, когда он сам возвел между нами барьер, я к нему не прикоснусь. Отодвигаюсь подальше и сворачиваюсь калачиком. Я уверена, что Гейл не заснет, охраняя мой сон. Веки тяжелеют, и сознание проваливается куда-то далеко. Последнее, о чем я успела подумать, была мысль о холоде, накрывающем меня со всех сторон. *** Глаза ослепляет яркий солнечный лучик, когда я медленно их открываю. Оказывается, уже утро. Я проспала всю ночь и почти не замерзла. Причина этого странного факта находится, как только я поворачиваюсь в сторону напарника. Гейл сидит в опасной близости от меня, а его куртка покоится на моих плечах. Рука как-бы случайно лежит на моем плече. Поспешно скидываю ее. - Проснулась, Кискисс? – ласково интересуется он. - Напряжение отключили больше четырех часов назад, но я не хотел тебя будить. Не поблагодарив, вручаю ему куртку и не без его помощи встаю и ковыляю к забору. *** Дома мама быстро приводит мою ногу в порядок. Ее лекарства хорошо делают свое дело. Мама и Прим здорово разволновались, когда я вчера не пришла домой. Сегодня воскресенье. Обычно я и Гейл на весь день уходили в лес, чтобы пополнить запасы на неделю. Но я не хочу видеться с ним после его признания в любви. Целую неделю я не вижу Хоторна. Ни в школе, ни в лесу, нигде. Он как сквозь землю провалился. Мама мне сказала, что разговаривала с матерью Гейла. По ее словам парень заболел. Гейл заболел? Не припомню, чтобы он болел. Само это слово и Гейл не совместимы. Болезнь не способна одолеть этого парня. Неужели это я расстроила его, что даже он заболел? Не похоже на правду. Хотя, кто же знает этого Гейла? Может и я виновата. Да только совесть меня не замучает. Первый полез со своими признаниями. Я не выйду замуж, не заведу детей. Это слишком опасно. Голодные игры могут отнять у меня ребенка. Если мне до сих пор везло, то моему ребенку удача может и не улыбнуться. Мне шестнадцать лет и скоро, через месяц состоится очередная Жатва, которая определит участников 74-х Голодных игр. За полторы недели до Жатвы я, наконец, встречаю в лесу Гейла. Он сидит на полянке и смотрит вдаль. При виде него я сразу бросаюсь к нему в объятья. Если бы он знал, как мне его не хватало все это время. За две с половиной недели я истосковалась о замечательном напарнике и друге. Не о любовнике. Длинный монолог, который я собираюсь высказать Гейлу по поводу наших отношений, вертится в голове. Осталось только подождать удобного случая. Мы ставим силки и спускаемся к небольшой речонке, чтобы освежиться в прохладной воде. Жара стоит невыносимая, поэтому Гейл быстро стягивает одежду, оставив только трусы, и с разбегу ныряет в живительную прохладу воды. Я бы, не задумываясь, последовала его примеру, но мысль о том, что он увидит меня в одном белье, приковывает меня к берегу. На поверхности показалась мокрая голова парня. - Пойдем, Кискисс, - Гейл весело сверкнул глазами. - Я не хочу, - сухо бросаю я, думая, как же хорошо сейчас с головой окунуться в воду. - Да ладно, - волна брызг окутывает меня с ног до головы. – Я разрешаю тебе купаться в одежде. Насмешливые нотки в голосе приводят меня в ярость. - Без этого разрешения я бы не смогла прожить, - язвлю я. Ловко скидываю обувь и с разбегу ныряю, чувствую, как прохладная вода обволакивает мое тело. Выныриваю, чтобы набрать в грудь воздуха. Гейл, ухмыляясь, стоит рядом со мной. Звездочкой ложусь на спину и медленно гребу руками. Мокрая одежда облепили мое тело. Над головой ясное голубое небо. Солнце нещадно жарит покой и тишина. Такое состояние я приобретаю только в лесу. Спокойствие и счастье. Что-то цепкое хватает меня за ногу. Инстинктивно начинаю барахтаться и бить ногами, тревожа зеркальную гладь воды. Пару раз мне удается попасть по противнику, прежде, чем хватка ослабевает, и моя нога обретает свободу. Вынырнув и отдышавшись, ищу глазами виновника переполоха. Он находиться за моей спиной, держась за челюсть. - Зачем? – кричу я. - Хотел пошутить, - растеряно отвечает Гейл. - Отлично! Пошутил? – бушую я, но потом продолжаю уже более спокойно. –Как твоя челюсть? Зубы все целы? - Все. Но они были в большой опасности, если учесть, как моя Кискисс машет во все стороны ногами, - смеется парень. Ага, я уже его Кискисс. Что будет дальше? Сглатываю комок в горле, собираясь начать разговор об наших отношениях, но Гейл заговаривает первым, при этом его лицо становится на удивление серьезным. - Китнисс, - тихо начинает он, - мы должны охотиться по отдельности.