Fanzoned

— Ты уверена, что это не выглядит слишком стремно? — спросила я Мэдди, посмотрев на себя в зеркало в полный рост. Черное платье, которое я надела, было облегающим и без бретелек, и хотя у меня не было груди, оно было настолько облегающим, что каким-то образом она у меня появилась, так же, как и попа. Ткань была мягкая и моя кожа в этом платье выглядела более загорелой, чем на самом деле. Мои волосы были выпрямлены и доходили до середины спины. — Ты выглядишь горячо, Хейли, прекрати, — сказала Мэдди, и как только я посмотрела на нее в новом платье, моя уверенность в себе исчезла. — Мэдди, Калум западет на тебя! Черт возьми, почему ты всегда выглядишь так хорошо? — сказала я, осматривая ее красное платье, которое было коротким и струящимся. Его лямки выглядели так, будто соскальзывали с плеч, и ее прямые красные волосы доходили до груди. — Успокойся, он весь твой. Я хочу Эштона, но Майкл — мой план на ночь, помнишь? Думаю, они знают достаточно о братском кодексе — не красть чужих девушек. — Я смотрю на нее, пока она говорит, и восхищаюсь тем, как я накрасила ее глаза подводкой и тенями. Она тоже накрасила меня, и это выглядело лучше, чем я могла сделать, и хотя обычно я выглядела ужасно с помадой, она сделала так, что это смотрелось хорошо. — Так что, нам пора? — спросила я. — Дай-ка я проверю аккаунты апдейтов. — Мэдди схватила телефон со стойки в ванной нашего номера и просмотрела твиттер, как обычно нажимая на пару вещей. — Говорят, что Майкл и Калум только что вышли из центра, так что нам нужно тащить свои задницы вниз к бару, как можно быстрее, и если нам повезет, они остановятся на пути к лифтам. Мы все еще придерживаемся нашего плана с «фото»? И мы так одеты, потому что у меня день рождения? — Да, таков наш план. — Я проверяю, взяла ли я телефон и фальшивое удостоверение, когда мы выходим из нашего номера и направляемся к лобби, где удобно расположен бар. Когда мы добираемся, мои глаза осматривают комнату, обращая внимание на все. В баре сидят пару человек, но не очень много. Также была группа девушек, отдыхающих на диване в главной части лобби — фанаты, я думаю. Мы занимаем места у бара, и я пользуюсь моим фальшивым удостоверением, чтобы заказать нам какие-то фруктовые коктейли и мы ждем. — Итак, ты сегодня говорила с Эштоном? — спросила я Мэдди, когда она подняла взгляд с телефона. Она посмотрела вниз на телефон и показала мне экран, на котором была переписка с Эштоном прямо сейчас. Ну, это вполне отвечает на мой вопрос. — Да, мы говорили почти весь день. И хотя сейчас 6 вечера, они не вернутся с записи еще 4 часа. Мне так плохо, — бормочет она. — По крайней мере, мы получим хорошую музыку, — пожала я плечами и улыбнулась. — Может быть, он пишет песню о тебе, — пошутила я. Мэдди громко поперхнулась и ударила меня сумочкой. — Не надо так шутить! — с ужасом визжит она. — Если этот парень, когда-нибудь напишет обо мне песню, я дам ему безлимитный купон на стриптиз до конца его жизни. — Мы обе делаем глотки наших напитков. — Мэдз, он захочет больше, чем стриптиз, даже ты должна знать это. — Но Мэдди не обращает на меня никакого внимания; она сосредоточена на двери позади меня. На входе. — Хейли, — говорит она, но я уже повернулась и смотрю. Майкл и Калум проходят через двери, и все происходит очень быстро. Девушки, что сидели на диване, начинают кричать, и охранники отталкивают их от парней. Майкл проходит к бару, но Калум направляется прямо к лифтам. Черт, тут начинается наш план. Я встаю с места и быстро отправляюсь за ним в лифт, стараясь не выглядеть слишком подозрительно. К счастью, он видит, что я иду, и придерживает двери лифта для меня, когда они начинают закрываться. — Спасибо, — говорю я и устраиваюсь напротив задней стены лифта, все еще с напитком в руке. Калум просто прислонился к боковой стене и ничего не говорит мне, и я тоже не стараюсь заговорить с ним. Я просто делаю очередной глоток, пытаясь избежать неловкости, парящей в воздухе. Вдруг я чувствую на себе взгляд Калума, и меня тянет блевануть от осознания того факта, что я чувствую его взгляд, путешествующий по моему телу сверху вниз, не осмотрительно оценивая меня. Я (надеюсь осторожнее, чем он) тоже осматриваю его сверху вниз. На нем были его обычные узкие черные джинсы и майка Santa Cruz. Вдруг, как из ниоткуда, прозвучал голос Калума: — Знаешь, что я ненавижу? — спросил он, заставляя меня вздрогнуть. — Людей, которые пьют в лифтах? — спросила я, не зная, что еще сказать. — Нет. — Он почти улыбнулся. — Я ненавижу, когда люди думают, что я азиат. Я тоже почти рассмеялась, но потом вспомнила, что я должна притворяться, будто не знаю его или что-то о нем. — Ты не азиат? — спросила я. Он закатил глаза, и я почти уверена, он хочет ударить меня в лицо. — Я не азиат. Я Киви — что значит коренной новозеландец — и шотландец. Ничто из этого не относится к азиатскому полушарию. — Я тоже ненавижу, когда меня называют азиаткой. — Он смотрит на меня и наклоняет голову. — Ты азиатка? — серьезно спросил он меня. — Да, но не в этом суть. — Мы оба смеемся над моим ответом. — Черт, я пропустил свой этаж, ты отвлекла меня, — говорит он, но совсем не злясь. — Я Хейли. — Я протянула ему руку, в которой не было стакана. Он взял ее. — Я Калум. — Я почти сказала «Я знаю», но успела напомнить себе, что я не могу знать, кто он. — Хорошо, вот мой этаж, — говорю я, когда лифт начинает останавливаться. Двери открываются, и я выхожу из лифта перед тем, как слышу за мной голос Калума. — Было приятно познакомиться, Хейли. Я бы хотел увидеть тебя снова, — выдохнул он, придерживая двери лифта, чтобы они не закрылись для нас. — Ну, я собираюсь спуститься вниз к бару с моей подругой. Если хочешь, присоединяйся, — предложила я. — С удовольствием. — И дверь закрывается, разделяя нас.