"Я - кто?! Сенсей?": Изменяющий судьбы (Книга 2)

Полюбоваться на гадалку лично я не успевал, так что отправил клона. Девушка оказалась самой обычной: не красавица, но и на Итимачи не похожа — к ее счастью. Гадала она по Книге Великих Предсказаний, толковала из нее предсказания. Как по мне, так это вариация на китайскую Книгу Перемен с ее гексаграммами и подбрасыванием трех монеток, только тут подбрасывали шесть раз не три монетки, а три обсидиановых кубика на бархатную красную подушку. Клону она нагадала, что его жизнь в данный момент лишена гармонии из-за одного человека, но пообещала, что вскоре это изменится в лучшую сторону. А еще — что надо следить за словами и что его ждет личный рост. Гениальное в своей многоликости предсказание! Вот только сколь гениальное, оно столь же и бесполезное, потому что: в жизни у всех есть некто бесящий и отравляющий их жизнь. Жизнь — зебра и когда-нибудь неприятности обязательно кончаются. За базаром вообще полезно следить, особенно для зубов. Личный рост — сюда подойдут любые личные достижения. Очередной страждущий потянулся за кубиками и неловко бросил их дрожащей рукой. Только один кубик долетел до подушки, два других разбились об пол черными осколками. По залу прошелестело испуганное «ах», а гадалка, побелев как мел, молча открывала рот, пока не решилась объявить: — Это был дурной знак. Играла она убедительно, будто и в самом деле только сейчас испугалась. Интересно, а тот мужичок не Итимачи под хенге? Клоны распознавали эмоции хуже, чем я. А еще чакру эмпатия жрала как не в себя, поэтому мой дубль вынужденно обходился без этой способности. Элитный учитель мне был не рад, поздоровался сквозь зубы и сразу начал умничать по пройденному еще черт знает когда материалу. Да, мы ему неприятны, но можно было бы корчить рожи не так откровенно? Для тренировки Эбису выбрал хождение по воде, которое было освоено еще в Волнах. Какаши лень было рассказать, что его ученики уже умеют? А у мега-преподавателя не хватило мозгов спросить? Не удивлен. Предрассудки особо сильны среди местных. Даже среди шиноби. Наруто дурак и двоечник? Значит, последний Узумаки по воде ходить не может, и точка. Пока я думал, Эбису обошел Наруто по кругу, помотал башкой и заявил, что начнет с основ! Он жестом фокусника достал из воздуха бумаги и начал втирать элементарные вещи, которые в Академии изучают. То, что мы с Наруто повторяли не по одному разу. Я нахмурился, а мелкий почему-то развеселился и попросил меня не вмешиваться. «Ну-ну, — давя улыбку, подумал я, — что ты там придумал, белобрысый шутник?» Наруто заключил с Эбису сделку: если он выучит хождение по воде за сегодня, то Эбису учит его боевой технике ранга не меньше C. Умно! Естественно, упражнение было выполнено. Элитный сенсей повозмущался на тему «обманули», но вынужден был заткнуться. — Вы смухлевали! — попытался отвертеться шиноби от своей работы. — Не-а, — погрозил Наруто пальцем, — так не пойдет. Или хочешь, чтобы вся Коноха знала о том, что Эбису-сенсей не держит слово? Очкарик чуть воздухом не подавился, а затем процедил: — На сегодня достаточно. Завтра в это же время я жду вас здесь. Вот так взял и сбежал от неудобного вопроса! «Молодец»! И технику-то тоже не дал, паразит! Так как Джирайя не появился, мы с чистой совестью пошли домой. Ну, как пошли? В темпе свинтили, пока нас не хватились. Может, мне показалось, но я услышал удивленно-раздосадованное: — Э-э-э?! — Чешем-чешем, — приговаривал я под нос. Ощущение было такое, будто я с пар улизнул под прикрытием «правила пятнадцати минут». Нет преподавателя пятнадцать минут? Вся группа испарялась с мастерством заправских шиноби! Убежав от бань достаточно далеко, мы повстречали всхлипывающего Инари и его друга Широ, который пытался успокоить внука Тадзуны. Инари отставал от общей группы, и из-за этого его высмеивали и обижали. Занятно, что среди обидчиков был Конохамару. Предположительно именно он был главным задирой, но у Инари не было доказательств. Вот не удивлюсь, если чуть погодя, когда жизнь Инари станет совсем невыносимой, Конохамару предложит ему дружбу. Многоходовочка в стиле дедушки. — Мне письмо написать маме надо, а что я ей напишу? Что меня пинают, как дома? Легонько похлопав по панамке, чтобы привлечь внимание, сказал: — Инари-кун, надо сделать вид, что тебя это не задевает. Игнорировать. — Но это обидно, — спокойно заметил Широ, роясь в наплечной сумке. — Пока ты огрызаешься или плачешь, задирам интересно тебя обижать. Как только станет скучно, от тебя отвяжутся. Наконец откопав в карманах платок, Широ при помощи него и фляги принялся приводить младшего товарища в порядок. — Дурацкий совет, Ирука, — надулся Наруто. — Это на первое время, пока он не станет сильнее, чтобы навалять задирам. Мне показалось забавным, что друг Инари вел себя скорее как ответственный старший брат, которому доверили сидеть с младшеньким в отсутствие родителей. — А вы меня научите? — с надеждой вперился в меня взглядом внук Тадзуны. — Помогу чем смогу. План решили составить в строжайшей секретности — у нас дома. Предложив это, Наруто опомнился и, состроив просящее-жалобную моську, обратился ко мне: — Пожа-а-алуйста, можно? — Ладно. После этих слов Широ внезапно для всех вежливо попрощался и медленно, словно неохотно пошел прочь. Далеко не ушел, его остановили Инари и Наруто, засыпавшие вопросами, а затем уговорами. Сероглазый мальчик мялся и говорил, что ему неудобно меня утруждать, и что Узумаки он плохо знает, и вообще к чужим людям в гости не стоит ходить, потому что им будет не спокойно. Но Наруто и Инари кого угодно уболтают. Я не исключение. — Ирука-сан, ну пожалуйста, — затянули эти двое. — Я разве против? Друг моего друга — мой друг, — ободрил я Широ, сыграв искренность. На самом деле гостям я был не рад, потому что своим присутствием они нарушали привычный ход вещей в моем доме начиная со слов «мы зайдем в гости». Но ради мелкого я мог и потерпеть. В самом крайнем случае слинять к Анко, предварительно закрыв на печать спальню, так как самые ценные вещи находились именно там. А что до комнаты мелкого — ну, я надеюсь на его благоразумие. Перед приходом гостей я запечатал мебель из гостиной в свиток, чтобы освободить место под футоны и помчался отметиться на работе. Ох, надеюсь моя брезгливость стерпит чужих детей у меня дома. В госпитале я долго не задержался, «сразился» с бумагами вместе с клонами и победил их, заполнив все до последнего бланка, и даже перепроверил, чтобы ничего не переделывать. А уходя, повстречал Итимачи. Я похвалил его за отличную актерскую игру, но наткнулся на взгляд, полный суеверного ужаса и непонимания. Ирьенин выглядел так, будто увидел призрака коронованной особы. Подобострастно заглядывая мне в лицо, он рассказал о том, что решил придержать предсказание до большого праздника с толпами приезжих в конце недели, а потому для Итимачи было полным шоком узнать от сестры, что в ближайшее время случится катастрофа. — Разбить кости — это не просто плохой знак, а предзнаменование, сравнимое с извержением вулкана, цунами или еще чем похуже! — восклицал шепотом Итимачи. — Или вторжения врагов, — вздохнул я. — А может, это к очередному снижению финансирования госпиталя или к невыплате зарплаты. Может, это к лучшему, что не успел… — Но люди не будут знать, от чего спасаться! — не принял моего шуточного тона брат гадалки. — Значит, люди должны покинуть Коноху, пока беда не случилась, и вернуться после. Не знаю, почему покачал головой Итимачи, когда соврал о неотложных делах и сбежал от меня в первый попавшийся кабинет. С Анко меня ждал облом: найти я ее смог лишь на работе, домой она даже не собиралась. Выйти и посидеть в кафе она тоже не смогла, так что я смотался домой и принес ей перекус на ужин и на завтрак. Как я ни старался, а выпытать ничего не смог, пришлось довольствоваться тем, что это что-то секретное и чрезвычайно важное. Я бы уже раскололся и рассказал по большому секрету, а она умница — не болтливая. Еще до темноты все были в сборе. Тема академии у пацанвы быстро отошла на второй план, потому что всему, чему можно научить за один вечер, я их уже научил. Мое предложение «игнорировать» после бурного обсуждения приняли, так как подойти и дать в нос Конохамару не получится уже на этапе «подойти на расстояние удара». Все же Эбису не зря ел свой хлеб, Коно был в пятерке лучших, если не филонил, то в тройке. Грыз гранит науки Конохамару без энтузиазма, частенько бросая на новых темах фразы вроде «я это уже знаю». А если ошибался, то говорил: мой личный сенсей мне все объяснит лучше вас! Трудно Конохамару будет, когда дедушки не станет. — Что это мы об одном Конохамару, давайте лучше о тренировках поговорим! — услышал я из кухни. Когда и эта тема себя исчерпала, пошло обсуждение всего на свете, в котором поучаствовал и я. Из-за моего присутствия Широ внезапно поведал нам, что рад ночевкам в гостях, потому что дома находиться неуютно. Путем осторожных расспросов я понял следующее. Его история была проста, но от того не менее трагична. Нелюбимый ребенок от случайной связи с любимым мужчиной, который, услышав: «Я беременна», — свинтил подальше, вместо того чтобы жениться. Я даже догадываюсь, кто это был. Уже будучи глубоко беременной, мать Широ выскочила за торговца и «обрадовала» его не похожим ни на нее саму, ни на мужа ребенком. Мама Широ носила золотую, как рожь косу, а ее нынешний муж — черные словно смоль кудри. Жесткий вздыбленный светло-серый хаер намекал тактично, как ударом дубины: «Нагуляла». Естественно, на этой почве в семье возникали скандалы, а в адрес сына — упреки, что не родился похожим на родителей. Что иронично, особенно старалась с такими скандалами мать. Она переносила на сына вину его отца. Ситуация немного устаканилась, когда родился младший брат Широ, которому достались любовь и внимание обоих родителей. К младшему брату пацану даже не разрешали приближаться, считая, что он из ревности его убьет. А ему просто хотелось быть полезным своим родным, и, когда никто не видел, он украдкой играл с братиком. Удивительно, но несмотря на эти придирки, Широ любил и мать, и отчима с братом. И все же на этой «благодатной» почве не могло вырасти нечто обычное: мальчик взлелеял в душе мечту про отца-шиноби, который когда-нибудь придет и заберет его к себе, оценив таланты, упорство и усердие сына. А чтобы образ отца не был безликим, на эту роль Широ взял Хатаке, потому что он «самый крутой шиноби Конохи»! Но самое поразительное было не в этом, а в том, что мальчик даже близко не подозревал, насколько похож на Хатаке, и всячески отрицал сходство. Широ лепетал, что у Какаши волосы стального цвета, а у него бледно-серые, и «вы разве не понимаете, что я весь не такой», чуть ли не ущербный. Глядя на этого улыбчивого умного мальчишку с печальными глазами, было горько осознавать, насколько не идеален тот, на кого он равняется. Широ был чище, честнее и порядочнее своего мудака-папаши. По крайней мере, сейчас. Возможно, дожив до его возраста, станет таким же, хотя я уже сейчас сомневаюсь в этом. Нет, конечно, был шанс, что они не родня, но кроме Хатаке других седовласых, сероглазых и светлокожих от природы шиноби у нас в Конохе не было. Точнее, я других не видел и не знал. Тобирама при всем желании не мог посодействовать в появлении Широ на свет, даже при участии Орочимару. Иначе бы Широ тут с нами не сидел, а куковал в подвалах Корня. А впрочем, сероглазый и по времени не попадал в тот промежуток, когда Орочимару еще не сбежал. Рассказав всем троим сказку, я ушел в свою комнату, так как для трех детских футонов место нашлось, а со мной было бы уже тесно. Да и время было позднее, я уже чувствовал, как закрываются глаза. Я сбился со счета, сколько раз мы начинали дружно зевать, когда кто-то разевал рот, как тасманский дьявол. Устраиваясь в постели, с удивлением обнаружил, что буду не против, если такие гости станут заглядывать к нам почаще. Нет, не каждый день, конечно, но и не раз в год. С мальчишками общаться было легко и непринужденно, да и их не тяготило мое присутствие. Они скорее воспринимали меня, как старшего товарища, чем взрослого. Мне казалось, что я сбросил десяток лет, став даже младше, чем я был в прошлом. Через некоторое время притопал Наруто. Он тихо спросил, сплю ли я, на что я так же шепотом проговорил «сплю». — Ты никогда не повторял сказки, если я не просил, — забрался Наруто на кровать. — Почему ты рассказал «Маугли»? — Потому что они этой сказки не слышали, и потому что «Акелла промахнулся». — Чего? — изумленно вытаращился он, прервав зевок. Посмеиваясь, я взъерошил мальчишке волосы: — Спать иди, потом поймешь, к чему это я. Сонно покивав, Наруто слез с постели, но в дверях обернулся: — Если не пойму, — пригрозил он шутливо, — все равно выясню! Спокойной ночи. «А чего тут непонятного? — подумал я, разровняв одеяло. — Какаши проворонил наследника». Где-то я читал, что кланы имели полное право изымать своих бастардов из семей, даже не поставив в известность их родителей. Родись Широ с бьякуганом, его бы уже из госпиталя забрали в клан, а не отдали матери. Интересно, а Какаши вообще в курсе, что у него сын есть, или даже не интересовался? Или он все прекрасно знает и ему просто наплевать? Если бы Какаши имел хоть каплю совести, Широ не был бы таким робким и затюканным, да и статус у кланового бастарда повыше будет, чем у отпрыска гражданских… Какаши уникален и многофункционален тем, что может изгадить чужую жизнь как своим присутствием, так и отсутствием. А я, такой жалкий и мелочный пигмей, почему-то не рад близкому знакомству со столь неординарной и великой личностью. Проводив гостей, я и Наруто грустно окинули взглядом пустую гостиную, принявшись расставлять на место мебель и собираться на встречу с Эбису. Надеюсь, за ночь он придумал, что сказать, и Джирайя не опоздает с выходом на «сцену».