Убежище

Мюррей Грант мчался по пустынной улице, не чувствуя ног и дыхания. Никогда в той, еще довоенной беззаботной жизни, он не бегал с такой скоростью, хотя сил и здоровья у него тогда было хоть отбавляй. Теперь, спустя несколько месяцев полуголодного существования – и того и другого должно бы поубавиться, но… сейчас он спасал свою жизнь – а этот стимул может придать немало сил. Хохот преследователей и глумливое улюлюканье действительно постепенно отдалялось, но, кажется, это нисколько не портило им настроение. И вскоре Грант понял почему – из-за поворота навстречу ему выбежала еще одна группа крепких молодых ребят. Кинуться в первую попавшуюся узкую улочку и надеяться, что она не кончится тупиком – все, что ему оставалось, хотя пробежав всего несколько метров, Мюррей вспомнил, что эта улочка ведет к небольшому складу и деваться оттуда – некуда. Когда-то здесь был небольшой магазинчик и кафе. Теперь – окна заколочены – на дверях – замок. Мюррей пробежал дальше – надеясь спрятаться где-нибудь на складе, но ворота также были заперты, он остановился возле них и повернулся к своим преследователям. Их было человек двадцать. Банды, вроде этой, появились на улицах Лондона около месяца назад. Они работали на пришельцев. Не из-под палки, и не просто ради того, чтобы не умереть с голоду – им явно нравилась их роль и тот страх, который они вызывали. В основном, они занимались похищением людей, но иногда устраивали кровавые убийства – прямо на улицах и площадях, объясняя это «негодностью экспоната». Да. Людей они называли именно экспонатами – словно это они были пришельцами, а не только их хозяева… -Ха! – воскликнул один из обступивших Мюррея парней, - Ценный экспонат! Гнал нас семь кварталов! За такого хорошо заплатят! Мюррей понимал, кто за него может заплатить – пришельцы. Ходили упорные, хоть и непонятно откуда взявшиеся слухи, что пришельцы могут кого угодно превратить в кровожадное чудовище в человеческом обличье – и именно для этой цели их подчиненные похищают людей. Лично он предпочел бы, чтобы его убили прямо здесь. Правда, едва ли его станут спрашивать. - По мне так надо его хорошенько наказать за такую прыть, - возразил другой парень, доставая пистолет, - скажем, что пришлось прострелить ему колено при задержании… - он навел на Мюррея оружие. Тот в ужасе отшатнулся к воротам. По лицу целящегося в него человека он понял – бесполезно просить о чем-то… За запертыми воротами склада вдруг раздался невнятный шум, секунду спустя на бетонном заборе, окружающем склад, словно по волшебству оказалось десять вооруженных автоматами человек. -Опять ты! – воскликнул парень только что державший на прицеле Мюррея и поднял было пистолет выше… Одиночный выстрел тотчас выбил оружие из его рук. -Даже не думай! – донеслось с забора, - И, боюсь, я тебе кое-что обещал… -Нет! – только и успел воскликнуть парень, прежде чем вновь раздавшийся выстрел раздробил ему колено. Он с воплем рухнул на землю, а его товарищи бросились врассыпную. Мюррей прижался к стене и закрыл глаза, надеясь, что сейчас он проснется, и события последних нескольких месяцев окажутся кошмаром – конечно, напрасно он на это надеялся. Несколько человек спрыгнули с забора на землю, кто-то положил руку ему на плечо: -Как зовут? Есть куда идти? Мюррей узнал голос человека, который разговаривал с его преследователями, открыл глаза и замотал головой: -Некуда. Он вспомнил нападение на свой дом. Автоматные очереди, прошившие стены. Родителей, которых он нашел на кухне уже мертвыми… Затем, очевидно, дом подожгли. Он выпрыгнул в окно, когда кухня уже горела… Мюррей только сейчас почувствовал порезы и ожоги на плечах и лице. Его затрясло. Подошедший к нему мужчина, мгновенно сжал зубы и отвернулся: -Этот отправится с нами, - сообщил он своим спутникам и еще раз взглянул на Мюррея. Конечно, это глупо, но тому показалось на мгновенье, что незнакомец знает все, что с ним произошло, словно мог каким-то образом проникнуть в его воспоминания. -Вы из сопротивления, - понял парень. -Да, - кивнул мужчина, повесив ему на шею какую-то здоровую круглую желтую штуку, Мюррей только теперь обратил внимание, что такая же штука висит на шее у всех его спасителей. -Эйдон, - распорядился тем временем их командир, - то воющее недоразумение тоже возьмем с собой. И, проследив взглядом, как высокий темноволосый парень подошел ко все еще лежащему на земле преследователю Мюррея – тот уже не кричал, только тихо всхлипывал - и одел на него то же странное круглое устройство, пояснил: -Это телепорт. Меня зовут Клим Вернер, мы все из сопротивления, как ты правильно заметил. И теперь, Мюррей Грант, ты в безопасности. -Как вы узнали мое имя? – удивился Мюррей. -Ну… это вроде как моя работа, - отозвался Клим и, окинув взглядом свой отряд поинтересовался, - все готовы? – ему молча кивнули, - тогда на счет «три». Один, два… На счет «три» все ударили в висевший на груди прибор – Мюррей Грант торопливо сделал то же самое и… земля вырвалась у него из-под ног. Доктор методично сжимал в руке плотное резиновое кольцо – мышцы отзывались уже привычной нарастающей болью. Климу потребовалось несколько дней, чтобы понять, что луч бластера, попавший в грудь, задел нерв, отвечающий за работу левой руки. Потом была операция, упрямое нежелание сросшегося нерва возобновлять работу, и физиотерапия… Клим вживил в нервные волокна электроды и два раза в сутки активировал их, надеясь, что они «разбудят» отвыкшие от работы нервы. В итоге – через неделю – Доктор мог уже кое-как пошевелить пальцами, еще через неделю, мог сжать их в кулак, а теперь у него выходили даже некоторые упражнения. Он не мог согнуть руку в локте, пошевелить плечом, но Клим утверждал, что наличие положительной динамики – дает все шансы на полное выздоровление. И это Доктора успокаивало – во-первых, потому что он был уверен – Клим бы не стал скрывать от него правду, во-вторых, – тот умел очень логично и убедительно привести все факты, доказывающие его правоту. Когда вошла Роза, Доктор сел в кровати – Клим все еще не разрешал ему вставать с постели – аргументируя это тем, что внутренние ожоги еще не окончательно зажили, и он не может зашить рану так что, если Доктор подхватит хоть какую-нибудь инфекцию – все мгновенно станет плохо. Поэтому минимум контактов – минимум перемещений. Разумеется, Клим всего лишь перестраховывался – о чем Доктор не раз ему говорил, но спорить особо не спорил – ибо бессмысленно, и даже не занимался «самодеятельностью» - то есть не пытался встать, пока никто не видит – на второй день после операции он обещал это Розе, когда она в слезах сидела у его кровати – и обещания нарушать не собирался, хотя много раз уже пожалел о том, что оно было дано. -Сколько сегодня? – Роза кивнула на эспандер. -Двадцать пять, - Доктор поморщился, - но я собираюсь добраться до тридцати. -Уверен, что это хорошая идея? -Конечно. Мышцы отвыкли работать, и необходимо их заставлять… честно говоря, я бы сошел с ума от скуки, если бы не приходилось по три раза в день это делать. Роза невесело улыбнулась: -Почему я не удивлена… Доктор, поморщившись, завершил упражнение, пошевелил пальцами – мышцы по всему предплечью горели – а выше – ничего – последнее время он очень хорошо понял, что когда что-то болит – это очень даже неплохо. -Как Зак? – спросил Доктор. -Сейчас спит, - улыбнулась Роза, - представляешь, сегодня утром он схватился за бортик кроватки и пытался встать – у него даже получилось подняться на коленки. По-моему, в кроватке ему уже скучно… -Ничего удивительного, - улыбнулся в ответ Доктор. -Кажется, это еще рано… -Не слишком, - возразил Доктор, - принесешь мне его сегодня? -Конечно… - во взгляде Розы промелькнула тревога, которую она тут же подавила. -Не надо, - ответил на этот взгляд Доктор, смущенно потерев здоровой рукой шею, он улыбнулся, - мы это уже проходили, помнишь? -Помню, - согласилась Роза, - но это не значит, что тебе не страшно сейчас. Доктор поморщился: -Страшно, - неохотно согласился он, - но это просто глупость. Когда Клим мне, наконец, разрешит вставать – времени для дурных мыслей не останется. Роза ему улыбнулась: -Ничто не собьет тебя с толку… верно? -Сомневаюсь, что так уж и ничто, - хмыкнул Доктор, - но я буду стараться… В палату вошел Клим, прервав его слова. -А вот и мой тюремщик, - с невеселой улыбкой заметил Доктор. Клим автоматически, одними губами улыбнулся. -Как самочувствие? – сухо поинтересовался он. -Отлично, - отозвался Доктор, - температура, давление в норме – как и всю последнюю неделю! Клим усмехнулся: -Ладно, посмотрим… Это был сигнал Розе – чтобы уходить – и она ушла, сказав, что вернется часа через три – с Заком. В первые дни после ранения Доктора, она сидела сутками у его постели, оставив сына у мамы. Доктору тогда давали огромное количество обезболивающих и большую часть времени он спал. Перевязки Клим делал под общей анастезией. Потом Клим запретил ей бывать у Доктора дольше шести часов в день. -Во-первых, у тебя еще есть сын, - сразу отмел он все ее возражения, - и если будешь себя изводить, это совершенно точно скажется на нем. Во-вторых, мужу ты гораздо больше будешь нужна, через неделю, когда количество обезболивающих придется снизить, а если ты всю эту неделю проведешь у его постели практически без сна – толку от тебя тогда будет немного… Роза понимала, что Клим прав, но согласиться было непросто. И с перевязками так же. Когда Клим делал их под общим наркозом в операционной, Розу это не беспокоило, а вот всю первую перевязку под местной анастезией она простояла под дверью палаты, слыша каждый стон… кусая руку, чтобы не разрыдаться… Потом Клим отпаивал ее чаем, ругал себя, что не сразу догадался о ее присутствии и просил больше так не делать… -Нечего бессмысленно трепать себе нервы, - заметил он, - а то расскажу Доктору, что ты стоишь под дверью – тогда от него точно не услышишь ни звука. Этого Роза не хотела и не пыталась больше узнать, как проходит перевязка – первого раза с нее было вполне достаточно. Доктор флегматично наблюдал за тем, как Клим раскладывает на столике рядом с его кроватью инструменты, с раздражением чувствуя подступающий страх. Бояться было нечего – уже, по крайней мере, дней десять, как перевязка не походила на пытку – но сердце по привычке начинало бешено колотиться, когда Клим раскладывал инструменты и расставлял баночки. -Начнем с теста на чувствительность, - предложил тем временем тот. Доктор с облегчением перевел дух. Клим по очереди коснулся иглой каждого пальца на левой руке своего пациента. Доктор кивал, ощутив легкий укол. С чувствительностью на запястье и предплечье проблем также не было, а вот уколов в плечо он обычно не чувствовал, а сегодня вдруг вздрогнул, когда Клим дотронулся иглой. -Больно? – спросил тот. -Не знаю, - растерянно отозвался Доктор, - давай еще раз… Клим уколол сильнее, и Доктор невольно поморщился. -Итак, налицо положительная динамика, - невозмутимо заметил Клим, - если будешь продолжать меня слушаться, все будет отлично. -Почему мне нельзя вставать? – поинтересовался Доктор, - Ладно, выходить нельзя, ты боишься инфекции, но по палате-то можно сделать пару шагов? -У тебя открытая рана с артериальным швом, если упадешь… -Честное слово, не собираюсь, - с улыбкой пообещал Доктор. -Лежи спокойно, - потребовал Клим, снимая повязку с его груди. Улыбаться мгновенно расхотелось – Доктор перевел дух. Клим осторожно извлек тампон, осмотрел рану. -Поздравляю, - произнес он, - воспаление полностью прекратилось, сейчас последний раз обработаю и можно зашивать, - он взглянул на своего пациента и сказал, - про Каскад Медузы ты, кажется, все уже рассказал? -Почти, - неохотно отозвался Доктор. -Помнится дальше обещал рассказать что-то там про планету Удов. -Да, это будет интересно, - согласился Доктор, изо всех сил пытаясь представить заснеженный, ослепительно прекрасный пейзаж далекой планеты и перестать следить за пинцетов в руках Клима. Это уже давно не очень больно, смазать йодом ссадину гораздо больнее, но Доктор все еще помнил первые несколько дней, когда ему казалось, что Клим обрабатывает ему рану серной кислотой – тогда то он как раз не валял дурака – сжимал зубы и терпел, а теперь вот взял моду… Клим осторожно, едва ощутимо и совершенно безболезненно коснулся краев раны, Доктор дернулся, задел пинцет, зашипел от боли и только после этого, закрыв глаза, взял себя в руки и начал рассказывать про планету Удов… Клим обработал и зашил рану. Доктор не без труда сел в постели, чувствуя, как его колотит мелкая дрожь. -Если все будет в порядке, то это был последний раз, - пообещал Клим. -То есть шанса устроить истерику больше не будет, - с раздражением отозвался Доктор, - очень жаль! Клим невесело усмехнулся: -Знаешь, твоя самокритичность у меня всегда вызывала восхищение, но злиться на себя из-за страха перед перевязкой – все-таки некий перебор, - он поднялся со стула и протянул своему пациенту руку, - кажется, кто-то хотел прогуляться? -Неужели! – Доктор не заставил Клима повторять, торопливо взял его за руку, спустил ноги с кровати (это он уже тайком делал) и встал… Палата тут же поплыла перед глазами – Доктор пошатнулся и упал бы, не удержи его Клим. -Головокружение это нормально, - ровным тоном электронной энциклопедии заверил тот, и Доктор был готов стукнуть его чем-нибудь в этот момент, но были проблемы поважнее – как устоять на ногах, к примеру… -Дыши глубже, скоро должно пройти, - продолжал советовать Клим, хотя Доктор и без него уже догадался. Из-за этих глубоких вдохов заболела рана, зато головокружение действительно уменьшилось. -Готов? – кивнул Клим, - Пошли! Ноги были непослушными, словно ватными – а чего еще было ждать после месяца лежания в кровати? И уже через пару шагов, Доктор понял, что добраться до двери палаты будет не так-то просто. Еще три шага – он у двери, ноги трясутся и отказываются держать, а обратно до кровати – целых пять шагов. Доктор перевел дух, сделал шаг. Остановился, опираясь на плечо Клима, перевел дух. Еще раз. И еще… Наконец, он сидел с трудом пытаясь отдышаться, словно после марафона. -В порядке? – поинтересовался Клим. -Шутишь? – с улыбкой отозвался Доктор, - Да я забыл, когда так развлекался! Клим усмехнулся: -Только не вздумай вставать один. -Ладно, - поморщился Доктор и прижал руку к пылающей на груди ране. -Если начнет болеть сильнее, позовешь меня, - распорядился Клим, - а пока – отдыхай. -Договорились, - хмуро согласился Доктор и забрался в постель. Следующие несколько дней Доктор совершал «прогулки» по своей палате каждые три часа, на третий день он вполне уже освоился и потребовал от Клима выпустить его, наконец, «на свободу». Тот, не без сомнений, согласился. И вот Доктор шел к Тардис. Вместе с Розой и с Климом. Пробежаться у него сейчас конечно не получилось бы, и рука все еще отказывалась нормально работать, но все же он был доволен. Весь путь до Тардис удалось преодолеть без чьей-либо помощи, хотя, оказавшись на своем корабле, он с облегчением опустился в старое кресло, которое оставил в консольной скорее из декоративных целей. -Итак, какие у нас новости? – поинтересовался Доктор. Месяц назад Клим предупредил Доктора, что не собирается посвящать его во все детали жизни базы на протяжении того времени, которое потребуется для выздоровления. Если случится что-то глобальное – то да, расскажет, а так – ничего интересного – путешествия на базы с помощью телепортов, с целью пополнить продовольственные запасы, стычки с новыми рекрутами крилитан… -У нас есть несколько пленных людей, - хмуро произнес Клим, - из тех, что работали на пришельцев. Я читал их мысли, пробовал понять, что с ними произошло и найти способ все исправить. -И что же? – спросил Доктор. Клим поморщился: -Ничего утешительного. Главнокомандующий крилитан тебе не соврал – они действительно подбирают тех людей, кто имеет соответствующую склонность. Пойдем, познакомлю тебя с парочкой. -Думаешь, это хорошая идея? – с сомнением спросила Роза. Клим пожал плечами: -Раз уж он теперь встает, то очень скоро все узнает. Так что нет смысла тянуть. Доктору этот короткий разговор не понравился. Нахмурившись, он поднялся с кресла и, не произнеся ни слова, вышел из Тардис. На лифте они спустились на самый нижний уровень. Здесь, в крохотных сырых камерах, под постоянной охраной находились семь пленников. Клим взял у одного из охранников автомат, снял с предохранителя и открыл дверь камеры. -Уже соскучились по мне? – хрипло произнес человек, сидевший на деревянной скамье. Клим молча передернул затвор. -Ладно, ладно, уже и слова нельзя сказать, - примирительно отозвался заключенный. -Майкл Кротчер, - представил его Клим своим спутникам, - в детстве проявлял склонности к насилию – в три года задушил соседских котят – об этом, кстати, так и не узнали, в школе, в возрасте семи лет жестоко избил одноклассника, после чего прошел лечение и ежегодно обследовался. Окончил школу, устроился строителем, семь лет проработал безо всяких инцидентов. Был похищен крилитанами, которые внушили ему мысль о его избранности… -Это вам внушили всякий бред, - хрипло возразил Майкл Кротчер, - право убивать – это естественная основа жизни на земле. Только так может происходить естественный отбор. Только так человечество может прогрессировать. Если запретить убивать – рано или поздно человечество вымрет. Проблема в том, что у власти всегда были трусы, неспособные это признать. Но теперь все изменилось, и через пятьсот лет на Земле останутся жить потомки тех, кто не побоится испачкать свои руки кровью. -И ты, один из них? – спросил Доктор. -Конечно, - отозвался заключенный, - а такие как вы – погибнут все до одного. Вот вы взяли меня в плен, и вместо того, чтобы пристрелить, кормите своей едой… Наверное ждете, когда я сбегу, свернув шеи нескольким охранникам? Сострадание, милосердие – все это ерунда, придуманная трусами, не готовыми к борьбе и смерти – такими вот, как вы! -Я говорил с ним много раз, - сказал Клим, - всегда одно и тоже, практически, слово в слово. -Ему это внушили… - произнес Доктор. Майкл Кроутч словно взорвался, услышав эти слова. -Нет, внушили мне другое! Все мое детство! Проклятые врачи мне твердили, что драться нехорошо, что нельзя причинять никому зла, я всегда знал – что они врут, но не мог придумать, что возразить! И, наконец, нашлись те, кто подтвердил – я был прав! Сжав зубы, Доктор вышел из камеры, направился к лифту. Клим и Роза последовали за ним. -Что с ним будет? – тихо спросил Доктор. Клим поморщился: -На этой неделе пройдет заседание по поводу Кроутча и его отряда. Думаю, их расстреляют. -Расстреляют?! – переспросил Доктор. -Расскажи ему, - Роза нерешительно взглянула на Клима. -Рассказать что? – спросил Доктор. -Как мы взяли в плен Кроутча, - хмуро произнес Клим и вдруг вздрогнул, вспомнив… -Такие отряды, как у Кроутча охотятся за взрослыми мужчинами – они отдают их крилитанам, и если из них потом получаются солдаты, крилитане платят – изысканной едой, удовольствиями, привилегиями. Так вот, крилитане рекомендуют не оставлять в живых семьи таких мужчин. Кроутч… он придумал… - Клим перевел дух и быстро закончил, - Он сжигал людей заживо. Женщин и детей. На глазах у мужей и отцов. Из его материала всегда выходили хорошие солдаты для крилитан. Он считает это своей заслугой. Считает, то, что он делает обозляет и, тогда внушения крилитан действуют лучше… Возможно он прав. Клим посмотрел Доктору в глаза: -Когда я прочитал все это в его голове… не знаю, почему я не оторвал эту голову сразу же. -Но его таким сделали, - возразил Доктор. -Да, - согласился Клим, - отчасти. Но, я вот что скажу. Если я когда-нибудь попаду к крилитанам в плен, и со мной сделают – это, - он кивнул на пол лифта, - я бы очень хотел, чтобы кто-нибудь пристрелил меня раньше, чем я совершу хотя бы тысячную долю того, что натворили те парни внизу. Он перевел дух: -Все изменилось Доктор. Все стало другим. И я не вижу никакого выхода… Доктор проглотил подступивший к горлу ком: -Это моя вина, - произнес он, - я мог бы все это предотвратить, если бы послушал Маэлза. -И убил бы тысячи пленников крилитан, - заметила Роза. -Зато спас бы тех, кто на Земле… -Мы этого никогда не узнаем, - возразил Клим, - в любом случае, сожаление нам не поможет. Доктор кивнул: -Ты прав. Нужно все исправить. И я знаю, что делать…