Homo homini lupus est

      Скучное путешествие в пределах гравитационного воздействия Солнечной системы подходило к концу. Экипаж «Дедала» готовился к подпространственному прыжку, совершая последнее тестирование всех систем корабля и, конечно же, гипердвигателя.       Подпространственный переход оказался едва ощутим, чуткие органы чувств биолога, профессионально отмечающие все изменения в физическом состоянии собственного организма и внешние признаки возникающих проблем у окружающих людей, разницу уловили. Как только «Дедал» покинул гиперпространство, вялая, слегка ленивая обстановка, царящая на борту среди ученых, не занятых на корабле делами, в отличие от интенсивно трудящегося экипажа, внезапно сменилась сильным оживлением, оттенок которого был скорее негативным. Весть о том, что на борту «Дедала» появятся рейфы, быстро облетела весь корабль. Члены экипажа, те, кто был не нужен на капитанском мостике, и ученые, посещающие галактику Пегас не в первый раз, поспешили ретироваться и укрыться в своих каютах. Возможное столкновение с рейфом в коридоре корабля, очевидно, никого не вдохновляло.       Энджела, вопреки голосу разума, уговаривающего ее подчинившись всеобщей панике, спрятаться в каюте, поспешила к командному отсеку в надежде, что военные не перекроют туда доступ. К ее огромной радости вход не был заблокирован, так как вояки даже предсказать не могли, что кто-то из штатских в здравом рассудке решит явиться, чтобы взглянуть на прибывших рейфов.       К борту «Дедала» пристыковалась огромная махина крейсера, который, тем не менее, казался щепкой на фоне улья пришельцев. Объекты будущих исследований Энджелы сами явились на корабль людей. К тому же, они, судя по смыслу фраз экипажа «Дедала», были кем-то вроде союзников. Энджела надеялась, что сможет без особого риска подобраться к инопланетянам на доступное расстояние. Это не видео о вскрытии неизвестно чьего трупа смотреть. Энджи была воодушевлена. Дрожь исследовательского возбуждения заставляла крепко сжимать руки в кулаки. Она отвернулась, чтобы никто не заметил ее излишнего интереса, лишь исподтишка бросая цепкие оценивающие взгляды на загадочных гостей. Слышать рассказы о рейфах совершенно не то же самое, что видеть рейфов вживую, да еще и на расстоянии вытянутой руки. Последнее щекотало нервы особенно.       Вызывающие приступы паники у людей гости не подходили ни под одно описание, которое Эндж читала в отчетах либо слышала от военных. Рейфы не были ни страшными, ни отвратительными, ни жуткими, ни мерзкими. Вошедшие представители этой расы по мнению Энджелы оказались… женщина затаила дыхание, подбирая нужное слово… «внушительны» — единственное верное по ее мнению определение крутилось в ее затуманенном от восхищения мозгу. Высокие, широкоплечие, с гордыми осанками. Бледная, необычных сине-зеленых оттенков кожа с россыпью темных, едва заметных пятнышек мерцала в искусственном свете и от этого казалась влажной. Но Эндж готова была поклясться, что поверхность кожи рейфа должна быть сухой и мягкой. Возникшую безумную мысль проверить это предположение на практике, женщина попыталась спрятать подальше, помня информацию, что рейфы — телепаты. Длинные белые волосы, степень структуру которых тоже хотелось проверить на ощупь, вызвали новые вопросы. Что это особенность биологического вида, почти полное отсутствие пигментации волосяного покрова как морфологический признак или седина? Если первое, почему пигмент присутствует в кожных покровах, причем в значительной мере и его гораздо больше, чем у светловолосых людей?       Взгляд Эндж метался от одного специфического признака этого вида к другому: глаза, дыхательные щели на щеках или… неужели, особо хорошо развитые вомероназальные органы, сеть кровеносных сосудов, разбегающихся так близко к поверхности кожи, удивительное строение надбровных дуг, высокие четко очерченные скулы, чуть разомкнутые губы, приоткрывающие ряды клиновидных, видимо, очень острых зубов. Зачем особям, не питающимся оральным способом, такие мощные острые зубы, которыми очень удобно рвать плоть, но явно почти невозможно пережевывать твердые части. Энджела представила способ, которым бы рейф должен есть привычную земным обитателям пищу. Получилось нечто подобное питанию плотоядного ящера, отрывающего куски плоти и заглатывающего ее целиком. Длинные острые ногти, причем у одного представителя этой расы они были темными, а у двоих других прозрачными с легким зеленоватым оттенком, тоже говорили о принадлежности рейфов к хищному виду. Кормовых щелей, хорошо известных ей по видеофайлам вскрытия и описаниям в отчетах, к сожалению, не было видно.       Рейфы, одетые в длинные, достигающие тяжелых кожаных сапог, черные причудливые, слегка вычурные одежды, были похожи на темных эльфов из фэнтезийных сюжетов. Смесь черной жесткой кожи с чешуйчатыми вставками и жесткой, изящно украшенной поблескивающими узорами ткани поражала воображение. Своеобразный рельефный фасон рукавов на плечах делал их мощные фигуры еще крупнее. Сложно было вообще понять, сколько слоев одежды на представителях этой расы, но, учитывая обилие кожи и металла, наряды были очень тяжелыми. Мышечная ткань представителей их вида должна была быть развита сверх меры, если при этом они умудрялись сохранять величественные идеально ровные осанки, и почти кошачью грациозность в движениях, что явно говорило о невероятной физической силе. Экипаж «Дедала» в своих убогих комбинезонах казались полуголыми бездомными с помойки в сравнении с причудливым великолепием рейфской формы.       Опытным взглядом биолога Энджела выделила лидера. В подобных сообществах это должен быть сильнейший представитель вида. Женщина окинула оценивающим взглядом самого высокого и широкоплечего рейфа с тяжелым надменным взглядом огромных желтых с вертикальными зрачками глаз. Он выглядел старше и внушительнее двоих других рейфов. Кожа на лице и руках главного была темнее, чем у остальных, и значительно отдавала зеленью, губы и ногти казались почти черными. Резкие черты лица, высокий лоб, прямой, с широкими чутко трепещущими ноздрями, нос, тонкие надменно изогнутые губы, выступающий крупный волевой подбородок, украшенный полосой из волосков белой не слишком густой бороды, выдавали в нем сильную, вероятно, жестокую личность. В то время как озорной, почти мальчишеский, хитрый, временами слишком насмешливый взгляд говорили о своеобразном чувстве юмора, которое, по словам людей, не особо было свойственно рейфам. Особенно привлекала внимание татуировка, выполненная в форме необычной изогнутой многоконечной звезды, украшающей обширное пространство вокруг левого глаза рейфа. Грубоватый рисунок и само его расположение казались слишком вызывающими и придавали обладателю несомненной индивидуальности и угрожающего вида. Но привлекали внимание, заставляли взгляд женщины скользить снова и снова по лицу главного. Длинные белые слегка спутанные волосы ниспадали ниже плеч, были чуть короче, чем у двоих других рейфов. Возможно, главный не слишком любил тратить время на свою внешность в отличие от его подчиненных, на прически которых было убито явно более нескольких минут. Усилием воли заставив себя не глядеть рейфу так прямо в лицо, Эндж не удержалась, и ее взгляд переместился вниз по широкой груди, затянутой в тускло мерцающую рельефную черную кожу, остановившись лишь на кистях рук, крупных, с длинными крепкими пальцами, увенчанными острыми темными ногтями: «Больше бы подошло слово когти», — решила Энджи. Указательные пальцы были украшены длинными заостренными, сегментированными кольцами, сделанными из неизвестного материала и самое главное, непонятно как державшимися на руке рейфа, так как не были привычно нанизаны на фаланги пальцев, а будто крепились сверху, возможно проникая прямо под кожу. Взгляд Энджелы скользил ниже, по длинному одеянию, к тяжелым, кожаным сапогам очень внушительного размера с окованными металлом подошвами. При этом рейф умудрялся передвигаться почти бесшумно, как поджидающий добычу тигр. Заметив прикованный к его персоне немигающий взгляд женщины, командир рейфов еще сильнее обнажил зубы, шагнул вперед и едва заметно кивнул, будто приветствовал Эндж. Женщина смутилась, взгляд заметался из стороны в сторону, хотелось одновременно спрятаться и продолжить это подобие общения. Пока Энджи сомневалась и мучилась противоречивыми желаниями, рейф потерял к ней всякий интерес, повернувшись спиной.       Как оказалось лишь у командира было имя, данное людьми, странное, абсолютно не сочетающееся с величественной внешностью и высоченной широкоплечей фигурой.       Тодд, так называли рейфа люди, не отрывал пристального, тяжелого взгляда от мистера Ричарда Вулси. Человеку казалось, что рейф его внимательно слушает и даже в какой-то степени разделяет его взгляды на происходящее. На самом деле Тодд разглядывал человека со странным предметом на переносице, который люди называют очками, и предавался мечтам. Фантазировал рейф о том, как его кормовая щель впивается в грудь начальника Атлантиды, и человеческая жизнь вместе с его забавными мыслями и эмоциями вливается в вены, будоражит сознание терпким страхом и яркими вспышками боли.       Казалось, встреча проходит в абсолютно мирном ключе, все идет по плану. Но внезапно и так жесткий взгляд командира рейфов вспыхнул яростным пламенем. Тодд зарычал, выдав абсолютно непонятную людям фразу. Пытаясь сообразить, что пошло не так, Энджи отступила на шаг, готовясь в любой момент обратиться в бегство, но не успела. Сквозь нарастающий гул, который, казалось, сосредоточился прямо в сознании, Энджи разобрала злое, низкое рычание:       — Точный расчет, мистер Вулси, выманить меня, чтобы наблюдать устройство в действии.       Взгляд Энджи выхватил едва заметное движение рук Тодда, а потом — лишь тьма.