Холодок

Небо в алмазах, говорите? Это мы запросто. Однако эйфория схлынула, и я призадумался. Магия Воды послушно отозвалась на мой зов, однако я вспомнил, с какой лёгкостью Глава Ордена справился с нею. Снова оказаться обездвиженным, но уже надёжно и качественно? Ну уж нет, фигушки. Небо в алмазах будем показывать, как без этого, но лишнее внимание к себе привлекать не стоит – одно хорошо, Главу Ордена я, кажется, озадачил накрепко… С другой стороны, чего ж он мне в самом начале много хорошего разнообразного секса обещал? Блефовал, наверное, думал, что я девственник и при угрозе изнасилования тут же разрыдаюсь в три ручья… Или… Ой… А что если групповое изнасилование – часть их поганого ритуала? То есть, сначала попользовать будущую жертву как следует… до полной деморализации… на том же самом жертвеннике, а потом сердечко хладнокровно вырезать и по назначению употребить… Ну уж нет, я на такое не согласный, валить отсюда надо по шпалам, пока трамваи ходят… Странный, кстати, мужик, этот Глава. Какой-то он… Ну, слова не подберу. Не то чтобы злобный или бесчувственный… Он словно не вырос. То есть нет, с виду он вполне взрослый и умён наверняка, раз уж сумел до Главы дослужиться и сведения об этом гадском тёмном талисмане раздобыть, но… Вот дети, бывает, червяков лопатой режут или бабочкам крылышки отрывают – не потому что садисты и сволочи, а потому что любопытно и не доходит до них, что любой живой твари тоже больно. Не развились у него чувства совсем – ни сострадания, ни милосердия, ни стыда, ни совести. Уж на что Кай-сур с его папашей гады и сволочи, но всё-таки и у них какие-то проблески нормальных человеческих чувств имелись. А тут… Нет, Глава не робот, конечно. Просто другие люди не имеют для него значения. Вот не имеют и всё. Ни детишки эти несчастные, которых использовали, чтобы создать тёмный Талисман, ни женщины-ткачихи, ни брат с племянником, ни даже собственные собратья по Ордену. Он просто не понимает, что другим может быть плохо или больно – таким уж вырос. И в этом смысле байка об отсутствии души прямо-таки в тему звучит. Хотя, конечно, не в отсутствии души дело. Если из ребёнка с самого детства всё человеческое выбивали и изничтожали – что ещё могло получиться? Хотя Кара-суру в этом плане тоже легче не было, но он не такой… совсем не такой… Нет, видно, всё от человека зависит, но, возможно, воспитывайся Глава в любви и ласке, может, и стал бы другим… А может, и нет – чего уж теперь гадать. Все эти раздумья заняли не больше трёх минут, а потом я осторожно подошёл к двери и попытался её отпереть. Угу, щас. Ожидаемо дверь была заперта. А если вот так попробовать? И я создал в руке тоненький водяной стерженёк, тем не менее, твёрдый и крепкий, и начал ковыряться в замке. К счастью, замок камеры был не навесным, а врезным, а то уж не знаю, как бы я и извернулся. Стерженёк сработал, как надо, замок неожиданно громко щёлкнул, и я замер. Но топота ног немедленно несущихся вновь запереть меня в узилище Аш-Асинов не доносилось, и я рискнул приоткрыть отвратно скрипнувшую дверь и высунул нос наружу, за пределы камеры. Пейзаж был, в общем, ожидаемый. Узкий каменный коридор, освещённый слабо горящими факелами – вот безобразие, никаких тебе магических примочек, обычные факелы. В коридор выходили несколько дверей, окованных железом, с глазками, как у тюремных камер. И ни одного Аш-Асина поблизости. Ага. Они ж с войсками Правителя сражаются. Думаю, что Глава оставил в замке минимальное число приближённых – только тех, чьё участие важно в предстоящем ритуале. Может быть, их и больше было, да мы как-то подпортили эти стройные ряды… Ну и замечательно, у них сейчас дел выше крыши, чего им сюда заходить-то? Они ж уверены, что я в амулете, лишний раз «кыш» не скажу, не то что оказать активное сопротивление… Вот и славно. Пора тут оглядеться чутка, а то всё так тихо и благостно, что аж противно. И я осторожно стал пробираться по коридору, по пути заглядывая в глазки дверей камер. Первая из них была пуста, следующая – тоже, а вот в третьей сидел, пригорюнившись, связанный молодой Крылатый. Ага, это, кажется, искомый воин Наароджи, чья кровь требуется для проведения гадского ритуала. Не-не, мы его здесь оставить не могём никак… Сейчас-сейчас… И я вновь сотворил водяной стерженёк и начал ковыряться им в замке. На этот раз дело пошло быстрее, замок щёлкнул уже через несколько секунд, и Крылатый, подняв голову, начал пламенную речь: - Да будьте вы прокляты, гнусные порождения тьмы… ой! А ты откуда здесь взялся, дитя Моря? - Да один здешний неадекватный придурок решил, что ему моё сердце для ритуала подойдёт, – небрежно ответил я. – А я против. Мне как-то без сердца некомфортно будет… - И ты смог освободиться? – поразился Крылатый. – С ума сойти! Беги скорее отсюда, а то эти появятся – вновь в клетку посадят! - Вот сейчас вместе и убежим, - пообещал я и начал теребить путы Крылатого. Были они, по счастью, вполне обычные, не магические, и я, с помощью магии Воды справился с ними довольно легко – с помощью созданного мной водяного лезвия. Но освобождённый Крылатый только головой покачал: - Зря ты старался, дитя Моря… На мне амулет. И я не могу покинуть эту камеру. - Ничего, - пропыхтел, выпуская когти, - я свой перепилил и твой перепилю. Ты только потерпи немного – больно будет. Очень. Крылатый кивнул: - Потерплю. Конечно, потерплю. Да я за возможность умереть, как воин, а не как крыса на жертвеннике, всё что угодно вытерплю. - С чего это ты помирать собрался? – спросил я. – Вот освобожу я тебя, ты крылья расправишь – удерём, только тебя и видели. А Аш-Асины пусть сами с собой ритуал проводят – хоть запроводятся! Крылатый только зубами скрипнул и сказал: - Ну же, пробуй, прошу тебя! Я стал когтями перепиливать ремешок, на котором у Крылатого висел амулет, похожий на мой, стараясь это сделать быстрее. Мне-то на этот раз больно не было, а вот Крылатый побледнел, на висках его выступили капли пота, на руках вздулись мышцы… Но он не издавал ни звука, и я изо всех сил старался справиться со всем поживее. Наконец несколько долгих минут спустя мне это удалось, и разрезанный ремешок упал на пол. Крылатый от души потоптался по нему, а напоследок ещё и плюнул. И попытался развернуть крылья. Крылья у него были просто шикарные – бронзового цвета с золотистыми просверками. И вообще – красивый парень, а уж когда он заулыбался… Хорош, ничего не скажешь. Если бы не Антошка с Муриком, меня бы эта улыбка сразила наповал, а так я просто улыбнулся в ответ и спросил: - Ну, как? Твои крылья в порядке? Лететь сможешь? - Да! – радостно воскликнул Крылатый. - Спасибо тебе, дитя Моря! Меня зовут Солнечный Блик, я хотел бы узнать твоё имя, если ты, конечно, не скрываешь его по каким-либо причинам… - Мстислав, - снова улыбнулся я. – Меня зовут Мстислав. А теперь давай отсюда выбираться. Ты не знаешь, здесь есть ещё пленники? Я слышал, что для проведения ритуала нужны трое… - Ты правильно слышал, - кивнул Солнечный Блик, - меня они тоже не особо стеснялись, твари… Здесь есть третий пленник. Они держат его где-то рядом. - Тогда пошли искать, - сказал я, - я не намерен никого оставлять здесь на расправу Аш-Асинам. Крылатый только кивнул и мы вышли в коридор и стали вдвоём заглядывать в глазки камер. Сначала нам не везло, но потом Крылатый позвал меня: - Мстислав! Смотри! Я подошёл к той камере, куда позвал меня Блик, и заглянул в глазок. Пленник был там, но с ним обошлись ещё хуже, чем с нами. Худой парень с иссиня-чёрной кожей и неожиданно серебряно-пепельными волосами был не просто связан. Он был пришпилен к стене камеры, как жук на булавку. Точнее, на булавки. Острые массивные гвозди пробили его ступни и ладони, а в районе талии его держала толстенная цепь. Казалось, что человек мёртв, но тут он словно почувствовал что-то, слабо пошевелился и с усилием поднял опущенную на грудь голову. Я поражённо вскрикнул – парень смотрел прямо на меня, и зрачки его огромных, изумрудных глаз были вертикальными. - Вот твари! – выругался Крылатый. – Да как он жив до сих пор вообще? Однако, какой странный Махароджи! Я таких ещё не видел… - Думаю, - протянул я, - это не совсем Махароджи… Точнее, совсем не Махароджи… Но сейчас нужно помочь ему, а затем спрашивать. Крылатый кивнул, соглашаясь со мной, и я вновь материализовал свою водяную отмычку. Несколько секунд – и дверь камеры отворилась. Мы вошли, подошли ближе к распятому… и тут я призадумался. Ладно, замок на цепи я открою с помощью отмычки… А что делать с гвоздями? Тоже попробовать вытащить с помощью воды? Но что-то мне подсказывает, что непростые это гвоздики, и мне они будут не по зубам. Ладно, проблемы надо решать последовательно. Я стал возиться с замком, а Солнечный Блик в это время поддерживал несчастного, пытаясь удержать его в сознании. Парень реагировал вяло, взгляд у него был туманный и расфокусированный, и я его понимал. В таком-то положении… Интересно, сколько его тут держали? С цепью я справился, потом на шее парня обнаружился амулет, подобный моему и Блика, и я попытался объяснить парню, что сейчас ему будет больно, но нужно потерпеть, я сниму амулет, а потом мы ему руки и ноги освободим… как-нибудь… На мгновение мне показалось, что парень меня понимает, и я стал осторожно пилить ремешок. По телу несчастного прошло несколько сильных судорог, и, если бы не поддерживающий его Солнечный Блик, он точно бы себе что-нибудь повредил. Но я справился с минимальными потерями и в растерянности замер. Что делать с гвоздями? «Спассибо… - неожиданно прозвучало у меня в сознании, - а теперь воды, воды, прошу тебя… Я не пил целую вечность, это очень важно, воды, дай…» Я ошарашенно уставился на Блика: - Ты слышал? - Да, - отозвался Крылатый, - бедняга умирает от жажды. - Ну, если только это, тогда… - пробормотал я и призвал магию Воды. На сей раз это был не меч, не лезвие и не отмычка. Просто струйка чистейшей родниковой воды потекла с моих ладоней прямо в рот парню. А тот глотал, глотал, жадно, захлёбываясь, и всё никак не мог напиться. Наконец я почувствовал, что магия Воды во мне начинает слабеть – я и сам нуждался в серьёзной подпитке. К счастью, парень получил вполне достаточно, он закрыл рот, и я вновь услышал у себя в голове: «Спасибо, маленький маг Воды. Я напился. Отойдите немного, я попробую освободиться…» Мы отступили к противоположной стенке, и тут тело парня стало гнуться под немыслимыми углами. Я с восхищением увидел, как гвозди начали вылезать из его тела, словно сами по себе, и один за другим падали на пол, пятная его кровью - тёмно-вишнёвой, лаково блестевшей, словно ненастоящей. А страшные раны стали зарастать сами собой, когда парень плавно опустился на пол. - Глазам не верю! – вырвалось у Солнечного Блика. – Ты не Махароджи! Кто ты такой? «Потом! – прозвучал мысленный ответ. – Всё потом! А сейчас нам нужно торопиться! Проклятые почуяли, что я освободился, и скоро будут здесь! Бежим!» Нас с Бликом не нужно было уговаривать дважды, мы быстренько развернулись, выбежали из камеры и помчались по коридору в поисках выхода. По пути Блик прихватил прислонённую к одной из стен палку – какое-никакое, а всё оружие. Коридор сменился винтовой лестницей, ведущей куда-то наверх, она была тесной и извилистой, мы поднимались по ней, и я чувствовал, что с каждым шагом слабею всё сильнее – всё-таки я слишком много отдал силы. Но я не жалел – даже если хотя бы одному из нас удастся удрать, ритуал не состоится. И я торопливо переставлял ноги со ступеньки на ступеньку, пока одна из них не подвернулась, и я не стал заваливаться назад. Однако незнакомец задержал моё падение, более того, он бережно подхватил меня на руки, и я услышал: «Не бойся, маленький маг Воды. Нам бы только выбраться из этого подвала – больше они меня врасплох не застанут!» Теперь меня тащили на руках, впрочем, без видимых усилий, а когда лестница кончилась… мы совершенно неожиданно оказались во внутреннем дворе крепости. Тааак… И что дальше? Ответ на этот вопрос неожиданно дал появившийся из ниоткуда Аш-Асин, метнувший в нас короткое копьё и заоравший: - Тревога! Пленники сбежали! - Улетай! – торопливо крикнул я Крылатому. – Улетай, пока можешь! - Я не брошу вас! – упрямо возразил Солнечный Блик и принял боевую стойку, подняв свою палку, как меч. «Маг праввв, - прозвучало в голове, - улетай… А я спасу его… Теперь я смогу – он дал мне много силы…» Крылатый взглянул на нас, но всё-таки развернул крылья и взлетел. Вслед ему полетели стрелы и огненные шары, но куда там… Настрадавшийся в плену воин ни за что не хотел даваться в руки своим мучителям, он стремительно набрал высоту и исчез в небе. «Ну, вот, - прозвучало у меня в голове, - теперь он в безопасности, маленький маг… А мы сейчас немного пошшалим… напоследок. Не возражаешшшшь?» И прежде чем я сообразил что-нибудь ответить, бывший пленник начал стремительно превращаться…