МакГонагалл в шоке, или трансфигурация для слизеринцев

Немного поболтав, лежа в мягкой кровати, Гермиона и Панси решили, что надо все таки вставать. Тем более они ужасно проголодались, ведь каждая ела последний раз на вчерашнем ужине. Стоило девушкам взглянуть на время, как обе опять повалились на кровать с обреченным вздохом - они проспали завтрак, а обед только через пару часов. Ничего не поделать - вставать надо, а то мало ли кто что подумает. POV Гермиона. Пока Панси переодевалась, я нашла в самом углу комнаты зеркало во весь рост, что несказанно мне было на руку. Мне пришлось заклинанием расправить свою одежду, в которой я так сладко спала, и привести волосы в надлежащий вид (ведь если бы я вышла так, с гнездом на голове, то могла бы сравниться, пожалуй, только с какой-нибудь живностью из Запретного леса). Нацепив, по-другому просто это не назвать, на себя ультракороткую черную кожаную юбку, очень, надо заметив, хорошо сочетавшуюся с ослепительно белой блузкой, Панси наконец была готова. Со словами: "Ну как тебе? Это новая. Совсем недавно купила.", Паркинсон покрутилась перед зеркалом, отталкивая меня. Не придавая особого значения ее вопросу, да и не понимая о чем она конкретно говорила - о юбке или же о блузке - я подтолкнула ее к выходу из комнаты, не забыв прихватить с кресла наши мантии. Только мы вошли гостиную, все ученики, а их было не мало, посмотрели в нашу сторону. Черт, не люблю, когда на тебя пялятся. Ну еще бы, гриффиндорка в подземельях. А Панси похоже все равно. Заметив на другом конце комнаты двух парней, она не обращая ни на кого внимания, потащила меня к ним. Один из них пил воду из бутылки, не в силах оторваться от нее. Другой же, а именно Малфой, просто смотрел в камин, находясь, как мне показалось, в глубокой задумчивости. Стоило нам подойти в поле их видимости, как оба парня, как по команде, повернули свои головы в нашу сторону. - Как спалось? Драко. Последнее время он очень заботливый. Хотя все тот же Малфой. Но к его шуточкам я привыкла, тем более они стали вполне безобидные. На протяжении тех шести лет, что Малфой обижал меня, оскорблял, мне было неприятно и обидно, да. Но в тоже время я понимала, что это не настоящий Малфой, это не Драко. Меня всегда поражала его способность постоянно носить маски, скрывая за ними истинные эмоции. Драко Малфой все шесть лет был для меня загадкой, задачей, которую даже мне, казалось, не по силам решить. В наших словесных перепалках я старалась подмечать малейшие детали в его поведении. Для меня он стал неким проектом, который я изучала во время учебы, сидя в Главном зале, да и просто при мимолетных пресечениях в коридорах школы. Но увы, Малфой просто обожал маску безразличия. В его глазах нельзя было увидеть хоть что-то, отдаленно напоминающие человеческие эмоции. От его слов, пропитанных змеиным ядом, так и веяло холодом, это была чертова малфоевская Антарктида. В его жестах, в его подаче, в манере говорить - во всем был виден аристократ. Коим он и являлся с головы и до кончиков пальцев на ногах. В чем в чем, а в этом я не сомневалась На шестой год обучения я стала замечать маленькие, но все же изменения в нем. Маска напускной безразличности давала трещину. Да даже не трещину, а так маленькие трещинки. Но с каждым днем этих трещинок становилось больше и больше, словно морщинки у старика, они появлялись на его лице. А потом был мой побег с Поттером за крестражами, где я каждый гребаный день рисковала своей жизнью, ради людей, которые передали меня. В этой гонке за жизнью, я вновь столкнулась с Драко. Тогда я, наверное впервые, увидела в его глазах страх. Страх за себя, за свою жизнь. Не знаю, что им двигало, но я благодарна ему за то, что он тогда не узнал Поттера. Не сделай он этого - все могло быть по-другому. Потом было окончание войны. Победа светлой стороны. Предательство друзей. Родители... И опять в мою жизнь вторгся Малфой. Нет, не так. Скорее влетел вместе с совой в мое окно. В окно моей жизни. Тогда мой школьный "проект" уже не имел никакого смысла, но любопытство, как впрочем и всегда, взяло вверх. Наша первая встреча после его освобождения была не совсем...нормальной. Мы встретились на площади, посидели около часа в полном молчании, разглядывая друг друга, и разошлись в разные стороны. Наверное тогда я поняла, что Малфой снял свою маску. Теперь он был просто Драко. С того момента и по сей день, Драко Малфой открывается для меня с новой стороны. Со светлой стороны. Со стороны, которая, я была уверенна, всегда у него была. Вот и сейчас, он улыбается такой теплой улыбкой, не сводя с меня глаз. Губы сами собой расплываются в ответной улыбке. -Хорошо, но мало, - Панси рядом начинает хихикать, а Драко лишь сильнее улыбается, обнажая свои идеально белые зубы, которым я всегда завидовала. Да уж, я завидовала зубам. Дожили. Еще я завидовала его умению держаться на публике, его стилю... Так, куда-то не в тут сторону пеня понесло. - А ты?- задаю встречный вопрос, садясь рядом с ним на диван, в то время как Панси устраивается в кресло рядом. - О, просто прекрасно. Никто не храпел в соседней комнате, - он на меня намекает? Вот хорек. Ухмыляется. Нет, ну он определенно Малфой. Блейз начинает смеяться, но от моего взгляда, а-ля я-суровая-не-зли-меня, затыкается. - Эйй, я не храплю! Паркинсон, скажи ему! - но той тоже стало вдруг очень смешно. И вот они уже на пару с Забини хихикают в подушки. У самой вырывается смешок. Дети, какие еще мы все дети, пускай и пережившие войну. Драко посылает мне еще более мягкую улыбку: -Между прочим, я о вашем питании забочусь. Вот, сходил на кухню принес вам фруктов. Нет, Забини, это только для Панси и Гермионы. Если тебе так надо иди и сам возьми, - ну а я о чем говорю? Забота так и лезет. Но мне приятно. - Оо, Драко! Как мило с твоей стороны. Это ты на него так действуешь, Герми. Раньше он мне не приносил фруктов. Да что там мне, он вообще никому ничего не приносил. Круто, что ты у него есть, - Панси продолжала болтать, при этом жуя виноград. Я же взяла небольшое яблоко, надкусывая его. Зеленое, как я люблю. Он помнит. "Ты у него есть" Нет, это он у меня есть. Или нет... Не в том смысле, что ты думаешь, Паркинсон. Он мой друг. Вот уже четыре месяца он мой друг. И мне так нравится. Нравится. Нравится ли?...