Ангелы предпочитают белый

Дин шел по пустой улице. Город поглотила тьма, которую изредка разбавлял тусклый свет уличных фонарей и фары проезжающих мимо машин. Легкий ветерок срывал с деревьев листву и аккуратно укладывал ее ковром вдоль аллеи. Все вокруг утихло. Дин не любил ночь, в последнее время он редко спал, а если и удавалось заснуть, то сны заставляли просыпаться в холодном поту. Каждую ночь он видел, как убивают близких ему людей. Он видел все, до мельчайших деталей. После «небольших намеков» от Дика Романа, Винчестер стал вздрагивать от каждого шороха. Его жизнь напоминала шахматы, в этом поединке Дин играет белыми, и он сделал первый ход: он бросил вызов. Но в отличии от шахмат, в жизни не так-то просто предугадать ход противника. Успокоительным для парня служила музыка. Он шагал по улице в наушниках: песня так идеально вписывалась в атмосферу происходящего. Впервые за несколько недель внутри Винчестера наступило умиротворение, хоть на какое-то время он смирился со своей участью. «Such a lonely day And it's mine The most loneliest day of my life Such a lonely day» Дин остановился возле последнего фонаря, в лицо ударил прохладный осенний ветер, который заставил Дина непроизвольно зажмуриться. Лишь на миг. «The most loneliest day of my life Such a lonely day» Парень поднял взгляд на небо, оно было усыпано звёздами. Хоть Дин и не был сентиментальным, но данная картина вызывала у него чувства. Чувства, которые были так чужды ему. Наступил тот момент, когда он остался один. Ему пришлось бросить все, в том числе и брата, ради которого он жил все это время. Винчестер жил для него, он забыл, каково это: жить для себя. Каково это, когда не о ком заботиться. В зеленых глазах стало пусто: он будто просил кого-то свыше помочь ему. Он запутался. Но небеса молчали. Последний фонарь погас. Темнота жадно поглотила все. «It's a day that I'm glad I survived» Размышления Дина прервал телефон, внезапно завибрировавший во внутреннем кармане куртки. От неожиданности Дина одернуло. Он, немного помешкав, нашел телефон. «Номер не определен» «Может, это Сэм?» - успокаивал себя парень. - Да, я слушаю, - незамедлительно ответил он звонящему. - Здравствуй, Дин, - съязвил в ответ собеседник. Винчестер почувствовал насмешку. - Неужели не узнал? - продолжал уже знакомый голос. Дин никогда не встречался с Диком один на один, тот постоянно посылал своих помощников запугать Винчестера. Но даже несмотря на это, он его узнал. Ему было достаточно нескольких слов, чтобы понять, кто это. - Ну почему же? Ты меня явно недооцениваешь, - Дин старался не показывать волнение. Его голос был спокойным и уверенным. Винчестер хотел, чтобы Дик воспринимал его, как вполне серьёзного соперника. В ответ он услышал смех. Он был настолько противным, что хотелось выбросить телефон как можно дальше. - Ах, Дин, Дин, ты такой наивный, - он продолжал смеяться, - неужели ты не получал «подарков» от меня? - Ты о тех двоих, которые заявились ко мне посреди ночи? - Дин наигранно выдохнул. - Мы обменялись с ними любезностями: очень милые люди, - Винчестер уловил суть игры. - А как ты относишься, если я пошлю пару «сюрпризов» Сэму, думаю, он будет рад, - Дик знал, куда нужно надавить. Он знал, что брат — слабое место Винчестера. Дина охватила ярость, которая взрывной волной разнеслась по всему организму. Кровь в жилах закипала, бурлила. Он сжал руку в кулак настолько сильно, что наушники, находящиеся в ней, звонко хрустнули. - Слышу, ты не против, - Дик открыто испытывал терпение Винчестера, - или может ты все же одумаешься? Я сегодня в хорошем расположении. «Вдох — выдох, я не должен показывать свою слабость». - Ну, это же только наше дело, зачем впутывать Сэма? - голос Дина вновь стал спокойным. - Или же кишка тонка выйти один на один? - Слушай меня, мальчишка, ты понятия не имеешь, во что ты ввязался, - тон Романа изменился, - я тебя сотру с лица земли. Сначала тебя, а затем всех, кто окружает твою никчемную биомассу, - он явно был в ярости. Если бы не расстояние, он, наверное, разодрал бы Дина на куски. - Нет, это ты меня послушай! - Винчестер был настроен решительно: - Я сделаю всё возможное и невозможное, чтобы ты до конца своей мерзкой жизни гнил в камере, ты меня понял, ублюдок? Дин и раньше злился, но настолько сильно — впервые. Он всей душой ненавидел этого человека. Он был готов пойти на все. - Ты потратил свой единственный шанс, Дин Винчестер, - его голос стал спокойнее. - Можешь считать себя трупом, - после этих слов звонок оборвался.

***

После очередного ночного обхода Кас, как обычно, направился в ординаторскую, в надежде вздремнуть. За последнее время он порядком вымотался. Отпуск ему не давали, да он и не особо рвался отдыхать, ему не хотелось оставаться наедине со своими мыслями. Работа была для него той соломинкой, за которую хватаются в самый последний момент, пытаясь удержаться от падения вниз. Но неизвестно, сколько еще он сможет продержаться: силы были на исходе. Больница опустела, казалось, он остался наедине с самим собой. Тускло освещенный коридор, мрачные стены, пустые каталки... Все это настолько угнетало. Но Кастиэль привык, за время своей работы он видел такие вещи, которые, мягко говоря, шокировали бы большинство людей. Было настолько тихо, что парень слышал свое дыхание и потрескивание больничных ламп. Он подошел к двери ординаторской, она была приоткрыта. «Я же запер ее...» Кас занервничал. Он легонько толкнул дверь - та со скрипом немного приоткрылась. На первый взгляд, помещение пустовало. Парень набрался смелости и открыл дверь полностью. Его взору открылась очень милая картина: На маленьком диванчике, свернувшись, мирно дремал Бобби. Кас, сложив руки на груди, улыбнулся. Нет, его совсем не удивляло то, что Бобби спит в ординаторской, хоть у него и не было запланировано дежурство на эту ночь. Кастиэль тихо подошел к краю дивана, на котором лежала подушка. Даже у врачей иногда просыпается ребячество. «Как раньше, в былые времена» Парень как следует замахнулся и швырнул подушку в спящего друга. Бобби подскочил от неожиданности, и опрокинул чашку, стоящую на кофейном столике. - Это же был мой кофе... - Кастиэль подошел и поднял чашку с пола, - нужно убрать тут. - Сам виноват, - все еще сонный Бобби потер глаза, он подал другу какую-то тряпку, но помогать не спешил. - Что ты тут делаешь, сегодня же моя очередь дежурить? - Кас принялся убирать остатки кофе со стола и пола. Ответа не последовало, но вместо этого послышался тихий смешок. - Бобби, я чувствую, как ты смеешься. - Кастиэль насторожился, вдруг в его сторону поступит ответная выходка? Друг стал смеяться еще громче. - Эй, чего ржешь? - Кастиэль повернулся к нему лицом. - Ты в курсе, чем ты вытираешь пол? - Бобби кивнул на вещь, которую парень держал в руке. Кас присмотрелся к ней. - О, черт, я так и знал, что этим не закончится, - в его руках был скомканный галстук, насквозь пропитанный кофе. Он посмотрел на друга с наигранной яростью, но сдержать смех было нелегко. - Он все равно тебе не к лицу, - Бобби похлопал его по плечу. - Так чего ты пришел? - продолжил Кастиэль. - Да у меня... - начал Бобби, но его прервала медсестра, резко ворвавшаяся в ординаторскую. - Мистер Новак, мэру плохо, у него лихорадка... - девушка никак не могла отдышаться. Кастиэль, не дожидаясь, вылетел из ординаторской. - Готовьте реанимацию! - его крик будто вытащил больницу из сна. Палата Аластара находилась в противоположном крыле. Он бежал, что есть силы. Каждая секунда могла стоить жизни человека. Кастиэль ворвался в палату, мэр был один. - Где, черт возьми, все? - он был в ярости. - Почему вы оставили его одного? Мэр был без сознания. Он оказался совсем бледным. Кастиэль схватил его за запястье. - Пульс есть, он жив, каталку в палату: быстро! - он кричал, хоть рядом и никого не было. Но его услышали. Через несколько минут Аластара везли в операционную. - Быстрее! - Кастиэль старался держать себя в руках. - Начался процесс отторжения. Двери операционной распахнулись. - Кас, сердце остановилось, у нас есть четыре минуты, - Бобби делал непрямой массаж сердца. На секунду Кастиэль отстранился. Все, как в прошлый раз: операционная, остановка сердца, взгляд мальчика. Он непроизвольно опустил руки. - Кас? Эй, очнись, - Бобби пытался растормошить парня. - А если я и в этот раз не смогу? - он посмотрел на друга, в измученных глазах были сожаление и страх. - Перестань, - Бобби кричал так сильно, что все, кто находился в операционной, обернулись, - у тебя на операционном столе человек умирает, хватит, Кас, очнись! А вы чего вылупились? - обратился он к тем, кто так внимательно слушал их диалог. - Нечем заняться? Кардиомонитор пищал. Кастиэль взял себя в руки, вернув былое хладнокровие. Посмотрев на Аластара, он взял в руки электроды* от дефибриллятора. «Не в этот раз». - Разряд! - тело Аластара содрогалось от проходящих импульсов. - Пульса нет, - Бобби следил за приборами, - давление критическое. - Разряд, - Кастиэль не сдавался, он плотно прижимал электроды к груди умирающего. - Пульс отсутствует, - кардиомонитор все так же пищал, Бобби опустил взгляд, - поздно, Кас, поздно... - Разряд, - Новак был уверен, что это не конец. - Нет, Бобби, в этот раз я не сдамся! - он сильней прижал электроды к груди мэра. Вдруг кардиомонитор показал первые удары сердца. А затем еще и еще. - Быстро, адреналин внутривенно! - Кастиэль с облегчением выдохнул. - Не может быть, Кас, ты... Ты в прямом смысле вытащил его с того света, прошло слишком много времени для клинической смерти! - Бобби был в шоке. - Ты молодец, правда. - Почему организм отторгает имплант? - в голосе парня звучали разочарование и непонимание одновременно. - Это сердце подходило ему идеально. Они молча покинули операционную. Дальше там справятся и без них.