Минус тридцать семь

— Сколько раз повторять: палочка — не суповая ложка, Гарри! Изящнее, что за топорные движения! Удерживай концентрацию! Гарри раздраженно выдохнул сквозь зубы и направил палочку на обрывок пергамента, лежащий в глубокой металлической пиале. — Incendio! — четко проговорил он, чувствуя привычное покалывание на кончиках пальцев. В комнате раздался тревожный звон, и лорд Принц издал что-то среднее между мученическим стоном и громким усталым вздохом. — Концентрируйся, сколько раз я должен повторять элементарные вещи, stupido ragazzino*? Борясь с клокочущей внутри злостью, Гарри сделал глубокий вдох, медленно, как мог, выдохнул и вновь наставил палочку на треклятую бумагу. — Incendio! Дребезжание стало громче и продолжительнее, паникадило опасно задрожало над головой, но Гарри будто оглох — еще четче, повысив тон и вложив в голос всё свое раздражение, он вскинул палочку и… — Incendio! Резкий звук, похожий на короткий многоголосый вскрик, стал для Гарри неожиданностью: он дернулся, испуганно прижимая ладони к груди, палочка выпала из рук и покатилась по паркету. Марцио недовольно поджал губы и одним плавным движением руки смахнул с плеча осколки стекла. Гарри с унылым смирением переводил взгляд с разбившегося вдребезги витража на наставника, вставшего почти вплотную за какую-то миллисекунду. Подобное Гарри уже давно не пугало, как и внезапные прикосновения, словно изниоткуда. — Ой-ей, сейчас опять начнет… Гарри недовольно, но как бы невзначай повел плечами, сбрасывая руки Рунила. Он и сам знал, что облажался и вынужден теперь выслушивать отповедь, полную сарказма и наносного разочарования. — Santo cielo, просто удивительный талант к разрушениям! Не маг, а одна большая катастрофа! Сколько раз я должен напоминать тебе о концентрации?! — Марцио говорил негромко, но достаточно экспрессивно, чтобы Гарри немедленно захотелось исчезнуть из этой комнаты, а еще лучше — из страны. — Мне напомнить о третьем правиле? Опять? Гарри помотал головой и хмуро уставился под ноги. Марцио не больно, но обидно ткнул указательным пальцем в его лоб. — Не отводи взгляд, когда с тобой говорят, — вздохнув, он обвел взглядом зал, оценивая масштабы разрушений. — Ты знаешь, что делать. Сжав руки в кулаки, но все же переборов свои упрямство и капельку гордости, Гарри тихо ответил: — Вы же знаете, что я не смогу. Марцио смерил его долгим бесстрастным взглядом. — Значит, ты недостаточно стараешься, — и, развернувшись, направился к дверям зала. Гарри еще сильнее вжал пальцы в ладони и зло пнул палочку в сторону. Рунил на это недовольно цокнул и бережно поднял артефакт. — Осторожнее, сломаешь палочку — Марцио из принципа не купит тебе новую. — Ну и пусть, — с вызовом в голосе ответил Гарри и резко отвернулся к поврежденному окну. Он чувствовал себя просто ужасно: никчемным и глупым. Может, он вовсе и не волшебник? Разве могут маги быть такими слабыми? — Это ты сейчас так говоришь, — весело фыркнул Рунил, появляясь прямо перед Гарри и будто и не замечая его траурного настроения. — Знаешь, как тяжело колдовать со сломанной палочкой? Он на мгновение задумался и поморщился, будто вспомнил что-то неприятное, но одновременно с тем — забавное. Гарри неопределенно пожал плечами, не зная, что и ответить. Понемногу злость проходила — да и она была направленна только на самого себя — и Гарри становилось стыдно за свою несдержанность и грубость. Приняв из рук Рунила палочку, Гарри погладил теплое ровное дерево, мысленно извиняясь за то, что выместил на ней весь накопленный негатив. Что же он за маг такой — даже артефакт свой не ценит… Впрочем, предаться рефлексии он может и чуть позже, когда разберется с последствиями своих бесконтрольных магических всплесков. Гарри внимательно осмотрел осколки на полу, тяжело вздохнул. Если разберется… — Он ведь прекрасно знает, что я не справлюсь. — А то, — Рунил широко улыбнулся. — Провозишься до вечера, а потом Марцио как обычно позовет тебя ужинать. Ну, в этот раз тебе не больше пяти часов мучиться, так что… — Ну и какой в этом смысл? — уныло спросил Гарри, носком туфли приподнимая один из самых крупных осколков. — А вдруг, тебе надоест, и ты вложишь в свои попытки чуть больше старания? — Рунил очень похоже передразнил лорда Принца, и Гарри не мог не улыбнуться. — Не в старании дело, ты и сам знаешь. — Я-то? Я много что знаю в принципе. А тебе еще дойти надо до этих знаний. Вот этим, — Рунил постучал пальцем по виску. — Поверь на слово, грубая сила решает, конечно, но ровно в половине всех случаев. Гарри крутанул палочку меж пальцев. С его — как там? — талантом к разрушениям формировать созидающие и восстанавливающие чары было той еще проблемой. За все восемь месяцев тренировок он так и не освоил банальное Reparo. Да и в целом не освоил, по словам лорда Принца, и половину программы. Позорище. Рунил мягко потрепал Гарри по волосам. — Давай попробуем. Помнишь, как учил? Мягкий взмах вверх и в сторону. Гарри вздохнул и покрепче стиснул палочку. Что ж, еще раз.

***

— Гениальный мальчишка, но способность к обучению мала. Сила думает за него, контроль нулевой, — Марцио устало покачал головой и поднес к губам крохотную кофейную чашечку. Спиртные напитки он не одобрял в отличие от своего сына, сидящего напротив в компании уже второй порции виски. Впрочем, пристрастия Северуса он не порицал — работенка ему досталась нервная, а человеческая кровь несла в себе больше убытков, чем плюсов. Северус недоуменно приподнял брови. — Ты говорил, что выбрал ему сильную палочку. — Она его выбрала, — педантично поправил Марцио и, поставив чашечку на поднос, развел руками в стороны. — Отличный проводник, но Гарри упорно его игнорирует. Ничего не понимаю. — Если ты учишь его так же, как меня в свое время… Я его понимаю, — заметил Северус, пряча усмешку за граненым бокалом. — Жестоко, — ничуть не оскорбился Марцио, — но справедливо. В гостиную тихо вошла Эйлин. Сдержанно поприветствовав присутствующих, она подошла к вставшему навстречу сыну и, ладонями обняв его заострившееся лицо, прижалась губами к уже испещренному мимическими морщинами лбу. Они простояли так достаточно долго, чтобы сердце Эйлин наконец перестало биться так болезненно из-за беспрестанно тревожащих мыслей. — Я рада, что ты в порядке, — сказала она, отстраняясь от сына и вкладывая в эти слова все свое недюжинное облегчение. Северус кивнул и ответил одним трепетным прикосновением — заправив тонкую прядку, выбившуюся из строгой косы Эйлин. Марцио, внимательно наблюдавший за сценой воссоединения, хлопнул в ладоши, не скрывая довольной расслабленной улыбки. — Раз все в сборе, — он жестом указал Эйлин на кресло по правую руку. — Прошу, Северус, расскажи нам всё. — Всё примерно, как мы и предполагали. Некоторые сподвижники Темного Лорда проявляют активность. В той самой степени, чтобы их невозможно было уличить в действиях противоправного порядка, — Северус пригубил виски, поглядывая на мать. Эйлин во время таких бесед неизменно занималась легкой вышивкой, и эти простые монотонные действия успокаивали не только ее, но и окружающих. — Дамблдор высказывается по этому поводу? — уточнил Марцио, прищурившись. — Нет, он не очень-то мне доверяет, что, в принципе, очевидно. Думаю, так или иначе он в курсе и даже подозревает меня как бывшего, но все же слугу Лорда. — Это нам на руку, — довольно кивнул лорд Принц. — Пока он отвлечен на тебя — не заметит, что творится у него под носом. — Не недооценивай старика Дамблдора, — как бы невзначай бросила Эйлин, не сводя взгляда с вышивки. Северус кивнул, задумчиво постучав пальцами по подлокотнику. — Мама права. Серьезно, он хитрее сатира. Один неверный жест, двусмысленный взгляд… С ним приходится контролировать даже скорость дыхания. Марцио поморщился, как от резкой зубной боли. — Он всегда был неадекватным. Даже по моим меркам. Северус отвел взгляд к окну, мысленно соглашаясь с отцом. Действительно, параноидальная подозрительность Дамблдора усложняла всё: приходилось продумывать абсолютно каждый шаг, про здоровый сон можно было забыть да и нервы были ни к черту. Казалось, старик трясется не столько за свой статус, влияние среди масс, сколько за собственную жизнь. К чему бы это? Он что-то знает? — Выбора у нас всё равно нет. Я продолжу работать на Альбуса, пока… На сколько хватит моего мастерства и удачи. Чета Принц переглянулась. Эйлин тревожно нахмурила брови, на что Марцио коротко мотнул головой. Выбора действительно не было.

***

Гарри недоуменно посмотрел на лежащее перед ним письмо. Простое такое, с каллиграфически выведенным текстом, где адресатом был указан он сам. — Письмо из Хогвартса о зачислении, — пояснил Северус, стоя по ту сторону стола. Гарри нахмурился: и из-за этого прервали его занятия по лепке? Лорд Принц так настаивал на необходимости развития мелкой моторики, что даже Гарри осознал важность таких занятий и отменял их только в крайнем случае. А тут что — просто письмо из Хогвартса? Пф! Но вместо того, чтобы выразить протест, Гарри молча кивнул и потянулся за тряпкой с раствором — отчистить руки. Он был жутко рад встрече с Северусом. Тот, начав работать в школе, совсем перестал навещать их. Рунил говорил, что у Северуса важная миссия и он очень занят. Гарри это, конечно, понимал, но всё равно грустил: какой смысл во всех этих важных делах, если Северусу пришлось отказаться от общения с семьей? Это так бессмысленно. Одними кончиками пальцев подняв письмо на уровень глаз, Гарри внимательно осмотрел его, прежде чем попросить нож у Северуса, на что тот усмехнулся. Конечно, Гарри запомнил, что несколько веков назад сургуч намеренно смешивали с ядом, и потому проявлял осторожность… Но если быть честным с самим собой, он просто хотел получить от Северуса хоть немного одобрения. Гарри наклонил аккуратно вскрытый с одного края конверт, и письмо с мягким шелестом упало на стол. — Здесь описан список необходимых для обучения вещей. Прочти на досуге, — Северус вдруг наклонился вперед, не сводя с Гарри серьезного пристального взгляда. — А теперь… Слушай и запоминай, это важно. Гарри немедленно кивнул, нервно прокручивая в руке тонкую рукоятку ножа. — Я выкрал письмо из хранилища. По правилам тебе его должна была принести сова, но адрес проявляется с помощью магии. А ее, как ты знаешь, трудно обмануть, — Северус поднял указательный палец вверх. — Никому не нужно знать, где ты жил всё это время. По общим сведениям тебя от Дурслей забрала Вальпурга, она же стала твоим опекуном, поэтому твое постоянное место жительства — дом на Гриммо. Не забудь! Это очень важно. — Хорошо, — растерянно ответил Гарри. Теперь он запутался окончательно и бесповоротно. Взрослые вообще умеют не врать? — Хорошо, — взгляд Северуса смягчился. — Раз так, мы с тобой виделись всего пару раз за всю жизнь. Поэтому, прошу, контролируй себя. От этого многое зависит. Не зови меня по имени и постарайся не подходить без надобности, хотя бы пока я не найду хорошо защищенный тайник для встреч. Договорились? Гарри пробормотал что-то неразборчивое, похожее на согласие, и расстроенно опустил взгляд в пол. Концентрация. Контроль. Дисциплина. Он с детства не понаслышке знаком с этими словами. Почему же всё это так душит? Почему Гарри не может свыкнуться с «должен», «обязан»? — Многие надеются на тебя, Гарри, — Северус вдруг перегнулся через стол и опустил тяжелую ладонь на макушку мальчика. Гарри резко вскинул на него удивленный взгляд и замер, кажется, даже не дыша. — Как и на меня. Нам нужно постараться. Приятная тяжесть пропала, послышался тихий стук почти неслышных, мягких шагов. Хлопок двери вывел Гарри из ступора: он медленно опустил и поднял веки, смаргивая мутную пелену, и тряхнул головой. Северус редко касался его без надобности, и в голосе его было что-то… Гарри вздохнул и сунул письмо и зачем-то оставленный нож с изящным чехлом во внутренний карман жилетки. Рунил напомнил о себе деликатным покашливанием. Запрыгнув на стол, он закинул руки за голову и фривольно заболтал ногами. — Должен, нужно… Ничего не меняется. Гарри вскинул брови, удивленно глядя на друга. — О чем ты? — Не знаю, — тот легкомысленно пожал плечами. — Это ведь твои мысли. — Я не… — хотел было возразить Гарри, но оборвал себя на полуслове. А ведь действительно, он думает так. Но почему внутри странное ощущение, что сравнивает он не с прожитыми годами, а с чем-то большим? Чем-то не менее значимым? — Ты путаешь и совсем не помогаешь, — обидчиво буркнул Гарри, принимаясь за уборку, пока остатки глины не присохли намертво к рабочей поверхности. — Я не всесилен. Растешь ты — расту я. Гарри скептично прошелся взглядом по высокому крепкому силуэту Рунила. — Ты серьезно? — Пока не могу объяснить, но это так, — Рунил взял отброшенный за ненадобностью конверт и повертел его в руках. Вслух зачитал адрес и титул Гарри. — Как пафосно… Видишь, растем! Гарри фыркнул, смешливо толкая Рунила локтем в бок. Привыкнув к туманным изречениям друга, Гарри в какой-то момент понял, что тот не ошибается. Возможно, Рунил и сам не до конца понимал, о чем говорил, однако был искреннее всех тех, кто окружал Гарри весь последний год. Поттер верил ему, как самому себе. — Надо написать Драко — уже и не вспомню, когда говорил с ним лично в последний раз. — Не переживай, хорьки — живучие жи… Ай, маленький узурпатор! И слова не даешь сказать. Гарри победно улыбнулся, глядя на Рунила, наигранно ворчащего и потирающего бок. — Заслужил! И потом — Драко совсем не похож на хорька. — Ну-ну, — глубокомысленно ответил Рунил, подленько так усмехаясь. Гарри смерил его подозрительным взглядом. — Помог бы лучше, — с наносным укором пожурил его Гарри и потянулся за тряпкой, чуть ли не сбивая рукой чашу с водой. — Осторожнее! — воскликнул Рунил, инстинктивно наклонившись вперед. Но чаша устояла, и оба вздохнули с облегчением. — Разобьем что-нибудь — и опять получим наказание. Переглянувшись, они синхронно скривились и переставили посудину на другой стол. От греха — и от вездесущего лорда — подальше.