poisoned youth

Первое, что поняла Лидия - плед явно не ее; пальцы ног замерзли из-за малой длины, а плечи сгорели, ибо пух чересчур неравномерный. Стены с ободранными обоями и куча фотографий на полу не приблизили к разгадке ни на миллиграмм. Распахнутые шторы больше напоминали белый флаг, вот только капитуляцию пока никто не ждет. У Лидии ноги подкосились, стоило только в окно выглянуть; солнце палило нещадно, а глаза щурились, не желая узнавать ни лужайку, ни соседние дома. В луже весело отражался почтовый ящик с надписью "Стилински". Лидия вырывается, бежит вниз, мысленно проводя сама себе трепанацию. Получается, вроде, да и не совсем плохо, пока барабанные перепонки не начинают сжиматься от вибраций, расплывающихся во всех направлениях; Малия шепчет на таких высоких частотах, что диафрагма дрожит, перенастраиваясь на новые волны. Лидия прижимается к стене, с удивлением рассматривая свою ночнушку, поверх которой небрежно повязана рубашка в клетку; Стайлз, видимо, совсем уже ослеп, раз клубничную блондинку с шатенкой перепутал. Лидия скатывается по стене вниз, обхватывая колени руками: пальцы тонкие, все кости наружу торчат - пора, наконец, есть начать, да и выписаться из клуба анонимных крикунов не помешало бы. Малия кричит, что чаша ее терпения лопнула, а затем выбегает в коридор, сталкиваясь с Лидией взглядом. Мартин кивает слегка, не пытаясь даже улыбнуться: оскал, как известно, гораздо хуже сжатой челюсти. Стайлз выбегает на секунду позже, хлопает себя по лбу и сползает по стене вниз, почти даже касаясь Лидии. Сцена в лучших жанрах немого кино. Лидия смеется громко и, кажется, впервые за последнее время ей не хочется язык себе откусить за неуместность ситуации. Малия смеется истерично, скорее давясь воздухом, чем подпитываясь им, а Стайлз улыбается нелепо, переводя взгляд с одной на другую. Чарли Чаплин бы у виска покрутил, да и правым оказался бы в итоге. Лидия ловит свой взгляд в зеркале и замирает, подавившись или отражением, или воображением об отражении. Волосы взлохмачены, макияж размазан, а рубашка разорвана чуть ли не до самой груди. Лидия давно не чувствовала себя настолько затраханной, да и внешний вид как бы намекает. Желание смеяться резко на нет сходит.