Кот в мешке

      Улицу частично перекрыли, на ближайшем перекрёстке даже поставили регулировщика, чтобы не собирать пробку. Ник показал в окно значок и проехал прямо, к скоплению людей и машин.       Всё случилось недавно: на месте преступления, отгороженном лентой, приступали к работе криминалисты, офицеры опрашивали столпившихся на обочине граждан, окна ближайших зданий пестрели высунутыми планшетами, смартфонами и попросту видеокамерами. К открытой скорой парамедики катили носилки с кем-то вполне живым.       Обнаружить, кто взял дело, никак не удавалось, и только припарковавшись и выйдя из машины, Ник разглядел за широкими спинами офицеров детектива Дублин. Хорошо это или плохо? Пожалуй, хорошо: умная, дотошная, патологическая материалистка, неспособная поверить в существование чего-либо, выходящего за рамки привычного мира. Общаться с ней было неприятно: уже через десять минут Ник начинал чувствовать себя шизофреником, придумавшим в результате обострения болезни каких-то людей-животных, людей-насекомых, людей-призраков, Гриммов…       Пока скорая не уехала, стоило послушать выжившего — с ним как раз хотела поговорить Дублин. Ник подошёл ближе и заглянул внутрь. Пострадавший был незнакомым — мужчина средних лет, страдающий ожирением, возможно, это его и спасло. Медики накладывали повязку на прокушенное плечо, из глубокой обширной раны шла кровь, но не было похоже, что зубы нападавшего причинили вред, опасный для жизни, — в основном пострадала кожа и толстый жировой слой.       — Я не уверен, — бесцветным голосом пробормотал мужчина, отворачиваясь от склонившейся над ним Дублин. — Может быть, на нём была маска, реалистичная такая…       Общаться со свидетелями после Дублин было бесполезно: даже если и видели необычное, ни за что не признаются. Но Ник и сам прекрасно догадывался, что здесь произошло. Отступив в сторону, он ещё раз набрал Александра. Немного обнадёживало, что звонок прошёл, и при этом поблизости не раздалась трель — Александр по-прежнему не отвечал — по крайней мере, это не он там лежит в окружении криминалистов. Маловероятно, что он…       — Привет, — Дублин спрыгнула с подножки скорой и, захлопнув дверцы, махнула водителю. — У тебя разве не выходной сегодня?       Ник посторонился, давая проехать.       — Да, просто был неподалёку, решил заглянуть. Слышал что-то про йети.       — Сумасшедший в маске, — фыркнула Дублин. — Психопат или обдолбавшийся наркоман — бросился на людей с чем-то колюще-режущим.       — Много пострадало?       — Один наглухо, а этому только руку порезал. Посмотришь? Пошли покажу, кажется, у тебя много похожих случаев было.       Ник болезненно поморщился. Должно быть два трупа, иначе скоро образуется ещё несколько: принявшего везенскую сущность человека нельзя было упускать.       — А где сам? — уточнил он, подныривая под ленту следом за Дублин.       — Ищем. Скрылся в неизвестном направлении — все свидетели показывают в разные стороны.       — Ух!       Они остановились над телом, у края огромной лужи крови. Дублин кивнула и, натянув перчатки, подняла из коробки с уликами водительские права, упакованные в целлофановый пакетик.       — Вот таким он был при жизни.       От добродушного простоватого лица почти ничего не осталось — лоскуты и ошмётки. И самое страшное, что это сделала его же собственная сущность, переселённая в чужое, неподготовленное тело, и убийца, кто бы он ни был, не виноват: вгрызаясь в лицо, разрывая горло и ломая хребет беззащитному человеку, он не мог себя контролировать.       — Что думаешь?       — А? — Ник обернулся и пожал плечами. — Ну, очень похоже на личную неприязнь. Зачем иначе было кромсать лицо? Но версию психопата я бы тоже не исключал.       — Или это психопат с личной неприязнью, — невесело улыбнулась Дублин. — Додумался же напасть посреди дня.       — Так в маске же. — Телефон, по-прежнему зажатый в руке, тихо завибрировал. Ник глянул на экран и с облегчением выдохнул: наконец-то Александр соизволил перезвонить! — Ладно, пойду — меня уже заждались. Удачи.       — Ага, спасибо, — кивнула Дублин.       Ник выбрался за ленту и принял звонок.       — Ты где? — хмуро бросил он, направляясь к пикапу.       — Стой на месте, — подсказал Александр, — и смотри вправо. Ещё правее, ещё, ещё…       — Так бы и сказал: развернись на девяносто.       Александр стоял у следующего перекрёстка, заметный среди прохожих только благодаря своему росту. Ненадолго приподняв руку с телефоном и убедившись, что Ник его видит, снова прижал сотовый к уху.       — Подъезжай, — сказал он уже серьёзнее и указал свободной рукой за угол дома. — Я буду там.       У них неприятности — это уж наверняка, но какие именно? Ник постарался не гадать: сейчас доедет и сам всё увидит, по ситуации и решать будут. Напрямую бы за минуту добрался, но не хотелось привлекать внимание коллег к странному направлению. Пришлось выезжать через закрытый перекрёсток и дать небольшой крюк.       Александр ждал в узком неприметном переулке, его эквинокс виднелся чуть дальше, за большим мусорным контейнером. Ник не стал туда заезжать, припарковал пикап напротив магазина через дорогу: два автомобиля возле мусорки — это уже точно тайная сходка, любой случайный прохожий сразу обратит внимание, а два парня, беседующих в переулке, — обычное дело.       Чем ближе он подходил, тем яснее становилось, что Александр принимал непосредственное участие в событиях на Колледж-стрит: на этот раз синяками не отделался — левый рукав пальто был порван ниже локтя, из дыры белела толстая повязка, на кисти остались плохо замытые бордовые потёки.       — Вижу, он от тебя не ушёл.       — Не ушёл, — кивнул Александр. Мокрые волосы упали на лоб, и на коже осталась розоватая полоса.       — Сильно зацепил? — Ник пригляделся, но на голове ран не заметил: будь они — кровили бы посильнее руки, пришлось бы и голову тоже бинтовать.       — Нет, прокусил только, — Александр осторожно шевельнул пальцами, — больше ничего не успел. Пошли.       Огнестрел или колотая? Или умудрился свернуть везену шею? Хорошо бы последнее — тогда отъедут подальше и сбросят в реку, — но если огнестрел, то вначале нужно будет извлечь пулю, то есть найти тихое место, где можно поработать над трупом.       Обойдя эквинокс, Александр открыл багажное отделение и шагнул в сторону, пропуская Ника ближе и прикрывая собой от вероятных прохожих. На полу лежал Древогрыз. Ник поморгал и даже зажмурился, но глаза его не обманывали: Древогрыз. Большой добродушный бобёр. И это он превратил лицо того бедняги в бифштекс? Конечно, прежде Ник никогда не видел Древогрыза в ярости — такое сложно было даже представить, но если попытаться… то передние зубы у него довольно внушительные, ими и руку можно пробить, и лицо размолоть, и разорвать глотку — запросто.       — Он что, таким и останется? — спросил Ник, обернувшись.       — Ну, тебе на смену облика часов десять потребовалось.       — Он что, живой?!       — Конечно! — удивился Александр. — За что его убивать? Проснётся — может быть, не сойдёт с ума.       — Чем ты его? — Ник снизил голос до полушёпота. — Долго спать будет?       — Дольше, чем ты. — Морщась от боли, Александр расстегнул пуговицы, повернулся к улице спиной и распахнул пальто.       Если бы сейчас кто-то заглянул в переулок, Ник бы сам залез в багажник и заперся там, лишь бы не участвовать в постановке «встреча с эксгибиционистом». Кому какое дело, что этот здоровый мужик полностью одет, и с ремня у него свисает длинный пневматический пистолет для инъекционных дротиков?       — Чёрт, прикройся! — зашипел Ник, прижимая ладонь к лицу — пальцы зарылись в мягкую шерсть, и он зашипел ещё громче.       — Я тебя вижу, — широко улыбаясь, подтвердил Александр и запахнул пальто.       — Я тебя тоже, — огрызнулся Ник.       — Да, знаешь, найти солнечные очки пока не удалось — в ноябре это не так просто.       — Искал бы дальше. Какого чёрта там произошло?       — Ну вот я и искал, — Александр замолчал и, шагнув ближе, закрыл багажник. И больше не улыбался.       Ник встряхнулся и вернул человеческий облик, одновременно перестав видеть тьму в глазах Гримма. Выражение лица Александра оказалось донельзя мрачным.       — Ты встретил его?       — Увидел на улице — он тоже вышел из магазина. Прикупил себе костюм, и я даже догадываюсь, по какому случаю. Коронация сегодня?       Скривив губы, Ник всё же кивнул и вернул разговор к прежней теме:       — И ты додумался погнаться за ним на оживлённой улице?       Александр посмотрел на него, как на дурака.       — Я взял пистолет и пошёл следом, чтобы выбрать момент, когда рядом никого не будет. Но меня увидел кто-то из твоих знакомых — какая-то девочка едва ли не на всю улицу объявила, что я Гримм. Ей сказали: «Это Ник», а она крикнула, что знает Ника, и это какой-то другой Гримм.       Ник снова прикрыл глаза рукой. Если бы можно было как-то отмотать этот кошмар назад…       — Лучше бы ты дал ему сбежать, — пробормотал он.       — А я и дал ему сбежать, если ты не заметил. Проблема в том, что Древогрызы побежали раньше и как раз в его направлении. Возможно, он подумал, что они за ним гонятся, или узнал меня и отравил одного, чтобы меня отвлечь. А дальше я имел удовольствие посмотреть на переход сущности со стороны. Зрелище, надо сказать, отвратительное, особенно когда обновлённый грыз лицо своему донору. Стрелять я не мог из-за людей — когда добежал, было уже поздно, но хоть переключил его внимание на себя, и, пока он точил об меня зубы, всадил ему в шею дротик, потом ещё добавил.       — Сколько?       — Пять. Спать будет долго.       — А с рукой что? Тебе в скорую нужно?       — У меня нет времени сидеть в очереди, — отмахнулся Александр. — Нужно купить бинты, стерильные салфетки и доехать до мотеля: всё остальное, чтобы зашить, у меня есть.       — Знаешь, что ещё нужно? — Ник покосился на багажник. — Лёд нужен в пакетах. Ему скоро будет очень жарко.       Где взять много льда? В ближайшем супермаркете не оказалось рыбного отдела, пришлось ехать дальше, в сторону «Милуоки», пока уже на Маклафлин не встретился ещё один. Этот был больше, в том же здании оказалась и аптека. Ник припарковался ближе к входу, Александр проехал мимо, выбирая место, где у камер наблюдения обзор хуже. Идти вместе они всё равно не могли: кому-то нужно было сторожить новообращённого Древогрыза, к тому же не стоило Александру на всю улицу сверкать повреждённой рукой и потёками крови.       Бинты и салфетки… Ник бы предпочёл сдать его в скорую помощь. Помнит ли он, что Гриммы по своей физиологии не отличаются от людей, или по привычке считает, что раны на нём будут заживать, как на везене? Когда начнётся воспаление, это будет их общая проблема, а при кусаной ране оно обязательно начнётся, если не вколоть тучу антибиотиков. И обезболивающее тоже нужно, чтобы он сегодня смог и дальше гоняться за Себастьяном, но без рецепта ничего им не продадут.       Бинты и салфетки Ник всё-таки купил, рискнул захватить ещё и пластырь — рассовал по карманам и отправился в супермаркет.       Казалось бы, что может быть проще, чем насыпать колотый лёд в пакет? Но если в результате он окажется под подозрением хоть в чём-нибудь: смерти ли этого Древогрыза в багажнике или кого-нибудь ещё — до конца дня очень далеко, мало ли что случится, — факт, что он заезжал в магазин, ничего не купил и набрал несколько мешков льда, мимо отдела внутренних расследований не пройдёт. Как он будет объяснять, зачем ему понадобился лёд?       Немного подумав, Ник поставил на дно тележки две упаковки пива. Потом с Монро выпьют, в честь коронации — отметят или с горя, тут уже без разницы. Было бы хоть лето… Даже с пивом он будет выглядеть странно.       Прилавок со льдом и разложенными на нём большими аппетитными кусками рыбы в этом супермаркете был. И даже льда дополнительно горкой насыпали, и совок приложили, только вот он оказался занят.       Ещё один такой же странный покупатель, как Ник, не торопясь основательно наполнял вот уже третий пакет — два лежали в его тележке. Наверное, зря переживал: мало ли для чего может человеку понадобиться лёд — вот же, этому понадобился, значит, обычное дело.       Ник остановился у другого края прилавка и, ожидая своей очереди, меланхолично уставился на стейки из форели: обрамлённое серебристой шкурой сочное оранжевое мясо с аккуратной белой косточкой в центре. Пожарить бы на гриле… А в общем-то, красную рыбу иногда и сырой едят, правда Ник раньше за собой не замечал особой любви к суши: пробовал — не понравилось, наверное, плохо распробовал… Если сущность Вернодолга продолжит менять его вкусовые пристрастия, эдак скоро он начнёт жрать сырое мясо. Хорошо, если не мышей ловить. Ник недовольно сморщил нос, но вид рыбы всё равно продолжал вызывать обильное слюноотделение.       — Я не даю вам проехать? — доброжелательно поинтересовался мужчина, завязывая горловину наполненного пакета, и потянулся за следующим.       — Нет, — Ник кивнул на прилавок, — мне просто тоже нужен лёд.       — А, пожалуйста, — он положил совок и отступил в сторону, — мне ещё много надо.       — Ну, мне тоже не мало, — пробормотал Ник, но спорить не стал: Древогрыз хоть и спал, но уже наверняка страдал от жары. Хотя бы два пакета ему нужно. — Спасибо.       Сняв несколько со специального держателя, он подошёл к горке льда и начал заполнять первый. Потом нужно будет обязательно положить в ещё один и крепко завязать, а то зальют водой прокатный автомобиль.       Дело шло быстро — насыпая второй пакет, Ник даже увлёкся, и голос странного покупателя прозвучал неожиданно:       — Редкий вид, — заметил тот.       Ник обернулся.       — Простите, что?       — Вы — редкий вид, — абсолютно серьёзно пояснил мужчина.       …Сильно за тридцать, среднего роста, крепкого телосложения, шатен с проседью на висках, глаза вот необычные — светло-коричневые, почти жёлтые. Кто он? Хотя бы не Гримм? Не хватало тут ещё одного постороннего Гримма. А если он везен, то какого вида?       Менять облик Ник не рискнул: ничем это не поможет, если тот себя полностью контролирует, и если сам не захочет раскрыться. Сильнее беспокоило то, что Ник не заметил, когда произошла смена облика — и ведь даже не волновался!       — Извините, — смутился желтоглазый, — я просто… Ещё раз извините.       Ник хмуро кивнул, отвернулся и, докинув ещё два совка, постарался убраться от прилавка как можно быстрее. Завязывать пакеты он продолжил уже в очереди к кассе. Вообще хотелось всё побросать, сесть в пикап и ехать дальше. Подумаешь, редкий вид — даже если никогда раньше Вернодолгов не видел, зачем об этом вслух говорить? Ну, подсмотрел случайную смену облика, так притворился бы, как будто ничего не видел.       К счастью, расплатиться удалось как раз к моменту, как тот желтоглазый только подкатил тележку к концу очереди. Находиться с ним рядом не хотелось, даже если бы он демонстративно смотрел в другую сторону: почему-то скрытая от человеческих глаз сущность начала восприниматься как нечто глубоко личное. Глупо, конечно… Чего там скрывать от таких же везенов, пушистые уши?       Покупок было немного, но все массивные и неудобные, и всё же Ник не стал выкатывать тележку на улицу, учитывая, что её придётся возвращать в магазин, а там желтоглазый. Исхитрившись подхватить одной рукой обе упаковки пива, второй — пакеты со льдом, он быстро зашагал на выход, к машине, пока пальцы не разжались, и уже последним рывком закинул пакеты в кузов. Пиво всё-таки унёс в салон, под заднее сидение — придётся весь день с собой катать.       Эквинокс нашёлся в самом дальнем углу парковки — место популярностью не пользовалось, так что Ник подъехал практически вплотную. Пока он разворачивался так, чтобы закрыть багажное отделение, Александр неловко выбрался из салона, явно оберегая разболевшуюся руку.       — Тебя так долго не было, — с чувством пожаловался он, глядя на Ника с двумя пакетами льда, — ты, наверное, привёз целый айсберг. Неси всё!       — Несу всё, — буркнул Ник. — Открывай.       Александр усмехнулся, но больше комментировать не стал. Древогрызу и впрямь было жарко: он тяжело дышал, вывалив между удлинённых передних зубов язык, из уголка рта по шерсти стекала тягучая, розовая от чужой крови нитка слюны.       Ник пристроил один пакет возле его груди и помог обхватить руками, второй положил у головы. Хоть немного должно помочь.       — Так, бинты я взял, — сообщил он, оборачиваясь. — Поехали.       — Подожди. — Александр, хмурясь, смотрел мимо него — на двери супермаркета.       Ник обернулся, почему-то уже догадываясь, кого увидит — желтоглазый деловито выкатил тележку на парковку, прошёл к серебристому минивэну и, открыв салон, начал перекладывать пакеты.       Александр захлопнул багажник и шагнул чуть в сторону, пытаясь разглядеть его с другого ракурса, потом обернулся к Нику.       — Это Джон.       — Какой Джон?       — Сандерс.       Ник удивлённо поморгал и решил не задавать глупый вопрос — позвонил ли напарник Потрошитель, как было обещано. По лицу видно, что нет.       — А лёд ему зачем?       — Что зачем? — растерялся Александр. — Какой лёд?       — Вон лёд, — Ник указал пальцем на тележку. — Мы там столкнулись: он тоже набирал.       — Ну пошли спросим. — Александр прикрыл ладонью дыру на рукаве и уверенно зашагал через парковку.