Симулятор

Мужчина обернулся, мазнул спокойным взглядом Шона, отложил ноут и встал. - Здравствуйте, я Тейн, владелец. Наслышан о вашем творчестве. Юрген мне описал ваше с ним знакомство в красках. Надеюсь, - он оглядел помещение, - Вы преобразите эти серые стены. Шон не знал, что ответить. Перед ним стоял очень привлекательный брюнет, хоть и внешность была отчасти специфической. Его чуть раскосые карие глаза смотрели внимательно, форма носа была заострённой, но спинка довольно прямая, не слишком пухлые губы и безумная, просто до ужаса притягательная аккуратная родинка на правой щеке, которая преображала лицо, делая его соблазнительным для чужих глаз. Одним словом, не идеальный, но что-то в его внешности всё-таки манило. Это как решить, что человек ни капли не нравится, а потом влюбиться только в голос, позабыв о первом впечатлении. Молодой мужчина протянул руку для знакомства, и юноша неуверенно её пожал, сглотнув. На нём были тёмные брюки и синяя рубашка с закатанными рукавами. На руке виднелась татуировка, прямо у локтя, но Шон не успел рассмотреть, так как мужчина повернулся и заговорил: - Я жду от художника некой искры, вдохновения на этих стенах. Вам, наверное, следует побывать на нашей вечеринке, узнать, как наши гости расслабляются, развлекаются, каким они видят это место. - Отличная идея, - вставила блондинка. – Завтра у нас тематический вечер, а сегодня ничего не запланировано. - Хорошо, я понаблюдаю за атмосферой, - невнятно протянул юноша. Тейн повернулся и предложил присесть, щёлкнув пальцами, смотря на блондинку. - Откуда Вы, и можно ли мы перейдём на «ты»? – спросил он, улыбаясь. Парень кивнул, улыбаясь в ответ. Он чуть было не ляпнул, что из Стамсити, вовремя вспомнив о существовании легенды. Коротко о себе рассказав, он предложил новому знакомому поделиться своей историей, чтобы лучше узнать, не переставая таращиться на него. Блондинка принесла кофе, любезно поставив чашку перед Шоном, и села на кресло, тут же уткнувшись в планшет. - У меня немецко-голландские корни. В Берлин я переехал в глубоком детстве. В школе осознал свою ориентацию, а когда выпустился, как и все подростки не знал, чем себя занять. Работал на множестве должностей и работ, но желание иметь свой бизнес появилось даже не помню как давно и вело меня всё это время. Я не знал, на чём конкретно сосредоточиться, зарабатывал деньги, а потом взял кредит. И вот, - он улыбнулся, разведя руками, - у меня этот клуб. - Ты полностью доволен? - Конечно. Без всяких сомнений, так как деньги я не считаю, как и налоги, знаю лишь, что прибыль есть, - на этих словах брюнета девушка усмехнулась. – Сколько я получаю в месяц? – спросил он у помощницы. - Не знаю. У нас только у персонала фиксированные зарплаты. Я пыталась свою зарплату посчитать. Каждый месяц по-разному. Тейн вновь развёл руками и кивнул. - А как вы позиционируете клуб? – Шон посмотрел сперва на владельца, затем на девушку. – Как место, где можно расслабиться? Или это последнее прибежище? - Скорее, - начал мужчина, - это что-то среднее. Дело в том, Шон, что гей-клубов в этом городе очень много, каждый из них на что-то претендует, у них есть свой стиль и свои постоянные гости. Здесь ты можешь быть самим собой, а можешь притвориться кем-нибудь. В твоём распоряжении выпивка, музыка, танцоры. Если ты ищешь остроты и разумного безумия, то можешь заплатить любому мальчику на сцене и он сделает всё, что пожелаешь. - В самом деле? - За пятьсот евро позволит отыметь себя на глазах у всех прямо на сцене или удовлетворит сам. Юноша готов был залиться краской. Если он попал в прошлое, то это какое-то извращённое прошлое. В Стамсити притонов (по-другому не назовёшь такие места) больше нет, они не получили аккредитации от города, поэтому весь свой блуд вывалили на улицу, где всех зачистили (так сказал папа, Шон тогда даже не родился ещё). Продажные омеги, альфы и беты теперь находятся, в основном, в стоках, где их арендуют. Но там всё максимально стерильно: сто процентная гарантия, что, к примеру, понравившаяся омежка чистая и ничем не заразит. А тут... Шона даже замутило. - Что ж, - он прочистил горло, - а помимо интимной стороны вопроса? - Шоу, вечеринки. У нас часто празднуют дни рождения, и, естественно, к услугам гостей особый сервис: как интимный, так и обычный. - Надо признать, Тейн, что это весьма дерзко. Я, пожалуй, сам на всё это посмотрю. - Будем ждать сегодня вечером, - блондинка кивнула, - ты можешь пройти через служебный вход, я предупрежу охрану. Шон задумался: а его ли это альфа вообще? Мужчина ничем таким не пах, был спокоен. Да, он оказался внешне привлекателен, но не более... Таких брюнетов полгорода ходит. Но отчего-то именно его затылок привлёк, именно первое впечатление забило набатом, что это он. А сейчас... утихло, прошло. Шон испытал небольшую досаду, но постарался её не выдать. - Давай пройдёмся? – спросил Тейн, вставая. Шону устроили небольшую экскурсию, рассказали, сколько здесь работает людей, на каких условиях, что именно они предлагают своим гостям. Брюнет сдержано жестикулировал, редко улыбался и попросил задавать наводящие вопросы, если такие имеются. По окончанию экскурсии они пожали друг другу руки, и Шон уехал домой. Юноша лежал ничком, находясь на грани удушья. Уткнувшись в подушку, подобравшись, словно складной стул, он предпочёл бы вот так умереть. Тихо, спокойно и горько. - Эй, салага, так и до суицида недалеко! – Хель оторвал парня от подушки, перевернув на спину. – Ты чего? Ушёл получать работу, а пришёл как обосранный! Что случилось? - Хозяин клуба – тот самый мужчина на Потсдамской площади, - тихо сказал Шон, кусая губу. – Его зовут Тейн. Он гей, давно владеет этим клубом. - Ну так это же прекрасно! – Хельмут хлопнул себя по бёдрам и испытующе уставился на друга. – Что, блять, не так, рожа ты криворылая?! – уже зло. – Меня, честное слово, бесит твой унылый вид. Радоваться надо! - Нечему, - чуть не плача, проговорил юноша, отвернувшись, вновь уткнувшись в подушку. - Ты точно с луны свалился. Объясни, я твои эти закидоны не понимаю! Ну нашёл ты того самого гея, сам гей. Где проблема?! - В нём проблема! Он трахает всё, что движется. - Ясный хрен, - парень хмыкнул, - он же гей! Надо думать, симпатичный. Ему сам бог велел. А ты дебил! - Ты на чьей, вообще, стороне? – Шон посмотрел на друга с упрёком. - Нет, ничего такого, - Хельмут поднял руки и сел напротив, - просто это нормально для голубых. Только чего ты-то убиваешься? - Он неправильный, - уже ревя в голос, начал причитать юноша, - он не тот альфа, который мне нужен. Ты бы знал, что в этом клубе, по его словам, происходит. Они прямо на сцене могут сексом заниматься! И не факт, что предохраняются. Я в жизни ничем не болел! А-а-а! Он неправильный! Аморальный, порочный, безнравственный, ну и что, что красивый?! Это его распутство отвратительно! Я не предназначен для такого альфы... - Вас, педиков, хрен поймёшь! У меня уже голова заболела, - от чистого сердца сказал рыжий. – Он тебе работу дал? - Дал. Сегодня я должен прийти и посмотреть на их тусовку, оценить атмосферу. - Отлично. - Я не пойду, - длинный вой, - не хочу его видеть. - Я, конечно, мало что понимаю в твоих этих омедих делах, но мог бы пойти с тобой. - Омежьих! Я омега, тупица... - Да-да, по природе слабый гей, я помню, - заверил приятеля парень. – Так что, пойдём вместе. И тебе спокойно, и мне любопытно, - и на этих словах Хельмут очень добро подмигнул. Шон всхлипнул пару раз, утёр нос и согласился. Если рыжий был в приподнятом настроении, какой-то заведённый, гонимый любопытством, то Шон – мрачнее тучи. Он дал себе установку всё узнать, сделать работу и навсегда забыть развратного мужчину. Но стоило им войти через чёрный ход, как планы обоих посыпались. Во-первых, в дверях их встретила та самая блондинка, ассистентка Тейна, мило улыбнувшись, отчего Хель поплыл говном в речном потоке, по-дебильному улыбаясь. А во-вторых, сам Шон... у него дух перехватило, как только он увидел альфу. Тот был в тёмно-зелёном строгом комбинезоне. На груди было расстёгнуто пару пуговиц, волосы в беспорядке. Он поприветствовал гостей, пожав обоим руки, и попросил прощения, сказав, что ему нужно поработать, удалился в свой кабинет. - Мне было велено помочь вам, если будут вопросы, - сказала девушка, как только Тейн ушёл. - Нас не представили, - Шон поджал губы, огорчившись, что мужчина так быстро смылся. - Алисия, но все зовут меня Иси. Пойдёмте, я вам покажу всю движуху, как у нас тут развлекаются. Оба друга кивнули. Нижний этаж представлял собой огромный танцпол и окружающую его с двух сторон барную стойку. Была и сцена, на которой танцевали три полуобнажённых мальчика. Поодаль находились столики. Второй этаж был полностью в вип-зоне. Каждый вип был отгорожен от другого портьерами разных цветов, но все из одного материала. - Внизу у нас официанты ориентируются по номерам столиков, - пояснила Иси, - здесь же по цвету чил-аута. Третий этаж был служебным. Тут переодевались мальчики-танцоры, располагалась кухня, небольшой склад и кабинет Тейна. В коридоре стояли длиннющие полки, видимо, бухгалтерия. Когда Алисия закончила, то предложила спуститься вниз, к барной стойке, или расположиться в одном из випов. Шон предпочёл побродить с планшетом в руках. Он фотографировал почти всё, что видел. Это поможет ему в дальнейшей работе. Эскизы Юргена были очень хорошими, поэтому юноша решил почти ничего в них не менять, кроме одного – Тейна. Там он казался обычным мужчиной, геем, одним из многих, но Шон решил, что это вовсе не так, и хозяина клуба надо выделить. В голову уже через пару секунд пришла идея, которую он сформирует позже. Пока, стоя на втором этаже, он рисовал на планшете Тейна, подбирая ему подходящий образ. - Ты что-то придумал? – мужчина подошёл бесшумно, сразу опираясь на балюстраду. – Где Иси? - Она с Хельмутом где-то ходит, что-то показывает. Да, идея есть, но я хотел бы обсудить её с Юргеном, так как формально это он меня нанял. Брюнет засмеялся. Так легко и звучно, что Шон поднял глаза на него, решив посмотреть, заинтересовавшись. Тейн был искренним. Он улыбнулся, кивнул и посмотрел на танцпол сверху. - Скажи, ты пользуешься своим положением босса для этих танцоров? – закинул пробную «удочку» юноша. - Что ты имеешь ввиду? - Спишь с ними? Они всё равно на тебя работают. Или с барменами? - Нет, - мужчина повернулся к собеседнику, - ты удивишься, узнав, сколько у меня было мужчин. - Сколько? – не выдержав, тут же выпалил Шон, не отрываясь от планшета. - Шесть. Я предпочитаю длительные связи, - он вновь повернулся к танцполу. - И у тебя не было секса на одну ночь? Не верю! – парень побледнел и сглотнул. Этот мужик сейчас рушит то впечатление о нём, с которым Шон уже почти смирился. - Правильно делаешь. Был, много раз, но по молодости, тех людей я не считаю за партнёров, потому что данный вид совокупления потерял для меня всякий смысл. - Отчего же? - Представь, что ты любишь макарони. Со всеми вкусами, не важно какого производства. И вот ты съел один, потом второй. Затем ещё и ещё, и ты продолжаешь их есть каждый день, несколько раз в день. Настаёт момент, когда тебя начинает от них тошнить. Ты перестаёшь есть их совсем, открыв для себя, предположим, круассаны. Та же французская лабуда, только иного сорта и качества. Да, порой тебя безумно тянет съесть макарон, но как только ты вспоминаешь этот вкус, сам процесс, тебе становится уже плохо, так как раньше ты был неумолим и злоупотреблял ими. - Ясно. Я тебя понял. - Этот твой друг Хельмут, он твой парень? – Тейн повернулся к парню, улыбнувшись одним уголком губ. - Что? – Шон даже обалдел, позабыв про планшет. – Нет, нет, что ты! Мы друзья! Он... этот, - юноша начал щёлкать пальцами, вспоминая нужное слово. Господи! Чёртово это прошлое, чёртов другой мир! – Он другой, словом. Забыл слово! - Натурал? – Тейн вновь стал заливисто смеяться. – Как можно забыть такое слово? Шон весь позеленел. Он сглотнул, лихорадочно думая, что же ответить. - Не забывай, пожалуйста, - очень спокойно начал юноша, - что я из другой страны, и ваш язык мне не родной. Выкрутился. - Извини, - мужчина наклонил голову чуть вбок. – Ты забавный. Шон посмотрел на него, попытавшись улыбнуться. Выходило криво и неуверенно. - Что ж, продолжай, я пойду в кабинет. Дай мне знать, как решишь начать работу, мы определимся с графиком. - Хорошо. - Я иду на свидание, - пропел Хель, когда нашёл приунывшего Шона на втором этаже. Он уже не рисовал, просто смотрел на пёструю толпу сверху. – И я чертовски доволен, хоть и нахожусь в адском гейском пламени! - Ты что, подцепил кого-то? Решил испытать новые ощущения? - Вот ты дурак, а. Я не про парня сейчас. Иси! Единственный натуральный человек здесь. Мы договорились попить кофе. - А, классно. Поздравляю. - Слушай, - Хельмут подошёл ближе, смотря другу в лицо, - ты прямо памятник вселенской унылости. Что опять не так? Он тебе отказал, что ли? Хрен не встал? Начало тошнить? - Заткнись, - Шон хлопнул рыжего по плечу. – Ты извращенец. - Просто я предполагаю самые очевидные варианты, - тот пожал плечами. - Он оказался совсем другим. Я меняюсь. Допускаю мысли, которые никогда у меня бы не возникли ещё полгода назад, понимаешь? - Нет. - Ох, - Шон разражённое выдохнул, - весь тот ужас, что я услышал сегодня днём, про секс на сцене и плату за острые ощущения... Этим он не занимается, просто разрешает делать это на своей территории. И он хороший... вроде. - Нет, ну это и понятно было, что он в роли сутенёра тут выступает. Это же отлично! Давай, не раскисай, - Хель улыбнулся, хлопнув парня по плечу, - вливайся в работу, глядишь, у вас всё сложится, если он твой... этот ульфа. - Альфа! Оба хмыкнули. Юрген приехал на следующий день в клуб, пригласив Шона. Они скрыли переделанный эскиз от Тейна, чтобы сделать своеобразный сюрприз. Мужчина подчинился, не возразив. Он постоянно торчал в кабинете, пока они обрисовывали план работ. Юрген согласился оказать содействие, как только Шон этого попросит. Было решено начать, а вечером, когда клуб будет заполнен похотливыми посетителями, стены завесят плотной строительной плёнкой. Парень заверил, что подберёт самую быстросохнущую краску. Через день он позвонил Тейну в семь утра и сказал, что стоит у дверей клуба. Мужчина спал, не ожидав звонка. По возможности быстро оделся и поехал к клубу. Шон выглядел взъерошенным, бодрым, с кучей мешков. Как только дотащил?! - Привет. - Доброе утро. Ты решил не терять времени? - Совершенно верно. Чем раньше начну, тем раньше закончу. Пока Шон разбирал свои «инструменты», мужчина позвонил в службу, где заказал двоих рабочих на ближайшие три дня. Брать официантов или барменов таскать столы или сдвигать стойку, он не хотел. Когда рабочие приехали, успела прибежать Иси, заперев главный вход, чтобы Шон мог с него начать. Работа закипела. Пока мужчины снимали шкафы и полки, отодвинув стойку, Иси аккуратно складывала алкоголь в коробки. Они шли от входа влево, куда постепенно двигался и сам Шон. Он начал рисовать толпу. В плане было много обнажённых мужских силуэтов, где желательно нужно было бы прорисовать мускулы и придать каждой тени индивидуальность. Они с Юргеном решили, что толпа будет в движении танца, поэтому каждый силуэт должен по-своему двигаться. Абрисы должны создать общее впечатление. У двери они были самые небольшие и размытые, но приближаясь к сцене с двух сторон, становились чётче, ярче, больше, приобретали черты, выражения лиц, становились как будто живыми. Шон очень ясно себе представлял конечный результат, поэтому ему рисовалось легко. Тейн включил музыку, чтобы всем было веселее работать. Так продолжалось три дня. Шон приезжал к семи утра. Все его баллоны с краской были выставлены, Иси тащила к парню стремянку, а Тейн включал музыку и яркий свет. Юноша старался не отвлекаться, погружаясь лишь в работу и мысли. Тейн время от времени одёргивал его, проявляя заботу: кофе, бутерброд, короткий разговор. Толпа выходила вполне удачно. Чем ближе к сцене, тем сочнее становились цвета, чётче образы. Она была готова за три неполных дня. Шон попросил больше времени, так как стена за сценой не начата ещё. Её завесили, так что можно было работать вечером. И этот тент позволял не видеть хозяину клуба работу Шона. Когда Иси увидела первичный силуэт, то охнула, сказав: - Это потрясающе! Вечером юноша нарисовал свой эскиз на бумаге, продумав цвета, так как Юрген полностью ему доверился. Тайн вышел уверенным в себе и манящим. Таким, как видел его сам Шон. Юрген в помощь прислал пару фотографий друга, чтобы работалось легче. Весь следующий день Шон не отходил от стены. Он орудовал баллончиками, как циркач булавами. Весь перепачкался, но поставил себе установку закончить всё сегодня. Тейн видел, что под тентом происходит работа, парень двигался постоянно, даже не отдыхая. Он улыбнулся, решив, что сюрприз, наверное, удастся. - Тебе понравится, - сказал Юрген, стоя рядом. – Шон - талантливый мальчик. - И очень трогательный, на мой взгляд. Постоянно смущается, слова забывает, молчит и смотрит в пол. Наверное, он стесняется. - Ты нравишься ему, - Юрген улыбнулся. – Это видно всем, кроме тебя. Тейн удивился, вновь смотря на фигуру под тентом, которая интенсивно работала. - Он слишком молод для меня, - безапелляционно. - Брось. Ему двадцать один, он сформирован и, я уверен, знает, что ему нужно. Тейн, - друг положил ему на плечо руку, - ты давно один. Присмотрись, может, в этот раз тебе на самом деле больше повезёт. Юрген кивнул ему, спускаясь вниз, чтобы посмотреть на каком Шон этапе, и успеет ли он к открытию. Мужчина достал свой смартфон и открыл фото годичной давности. Блондин на снимке смотрелся счастливо, он улыбался, обнимая спокойного Тайна. Тогда было чудесное время, жаль, что оно кончилось резко и печально. Он посмотрев вниз, когда Юрген приподнял полотно и вошёл в тент. А может, друг прав. Шон волновался. Он улыбнулся мужчине, вытерев почему-то руки об штаны. Был весь запачканный, но довольный. Они стояли у входа в клуб, Иси мялась рядом, обнимая себя за плечи. Двери открылись. Шон пропустил вперёд хозяина клуба, идя сбоку, смотря на его лицо. Хотелось уловить эмоции. Тейн был поражён. Сразу при входе глаза натыкались на него самого. Стена у сцены была полностью расписана. Яркая. Он стоял в пол-оборота, в строгом костюме, был изображён по пояс. Его лицо источало уверенность и задор. Он протягивал правую руку к зрителю, а левой в приветственном жесте снимал цилиндр, как английский аристократ. Свет софитов, блеск, расходящиеся в разные стороны лучи, как на разнополосном флаге. Тейн на стене приглашал их в свой храм, в своё царство. От его правой руки исходили небольшие блики, будто бы рассыпаясь в разные стороны. Тейн огляделся. Танцующие мальчики. Он даже хохотнул. Самые живые и яркие были ближе к сцене, уменьшаясь и бледнея, становясь тенями, уходя к двери. Он словно впустил их в мир гейского Зазеркалья, оборотной, самой весёлой и блестящей стороны их жизни. Чародей, показывающий зрителям однополый рай. - Чёрт возьми! – Иси открыла рот, не ожидая такого вида. Шон улыбнулся. - Ты сраный волшебник страны Оз, - загоготала девушка. – Посмотри, какой ты тут секси! Ё-моё, а парни-то какие! О боже, посмотри на эти стринги, - она подбежала к правой стене, указывая на рисунок. – Они все пышут сексом. Мне даже как-то не по себе, как живые! Шон стоял посреди танцпола, радуясь, что его задумка и исполнение вышли как никогда хорошо, а главное – Тейн был доволен. Мужчина подошёл к парню, пожал руку, улыбнувшись. - Краска высохла? Сегодня можно будет открыть клуб вовремя? – спросил он. - Да. Их можно трогать, ничего не размажется. - Хорошо. Я переведу на твой счёт оговорённую сумму. Спасибо, Шон. И это всё. Тейн больше ничего не сказал. Он отвернулся от юноши, изучая стены, больше не взглянув на него, не похвалив. Лишь «спасибо». Шон закусил губу, собрал все баллончики, маски, отнёс стремянку на место, осмотрел свою работу ещё раз и ушёл. Идя домой, он подумал, что не стоит выдумывать того, что не может в принципе произойти. Не стоит тешить себя надеждами. Надо проглотить обиду, забыть равнодушие мужчины, и постараться жить дальше без мыслей о нём.