Не то, что хорошо заканчивается

Сумерки, влажные, горячие, с рёвом машин, грохотом музыки из маленьких кабачков, мяуканьем кошек и пока ещё редкими пьяными выкриками, опустились на город. Фонари, желтые и оранжевые, загорелись в более респектабельных кварталах. Тут же, в кривом переулке Пьиеста, заканчивающемся тупиком, свет давала наполовину погасшая неоновая вывеска да пара окон. Да ещё сигарета, которую курили четверо парней по кругу. - Ну так чего, Гас, чего, – всё спрашивал самый крупный. - Да жди ты, жди. Сейчас Феличе дождёмся и я скажу. - Да где он таскается… - Твоя мать таскается, Альвес, а я запоздал немного, – на низкой крыше здания, в которое упирался переулок мелькнула тень и в следующую секунду Феличе Арато спрыгнул вниз. – Дай затянутся, громила. Феличе Арато было почти семнадцать лет, но выглядел он дай-то Мадонна на если пятнадцать. Это потому, говорила Кларетта, что его мамочка, когда носила его под сердцем (Кларетта обожала такие выражения) слишком много пила ром и торчала в курительной комнате. Отец Феличе был моряк, неместный то есть, наполовину белый. Впрочем в глаза это бросалось не сильно, разве что кожа у него была посветлей, чем у большинства, черты лица тоньше и волосы мягче. В банде Гаса его многие считали «менино» - девочкой, то есть, но это до первой стычки. Феличе неплохо дрался и прекрасно обращался с ножом. Не такой сильный, как Альвес или Рауль, он вполне мог постоять за себя, и парни уважали его. Ну а внешность… Тут и своя выгода была. Банда часто промышляла грабежом, а всякие богатенькие простаки с удовольствием впускали в дом или шли за хорошенькой маленькой девочкой. И очень удивлялись, когда к низу живота прислонялось холодное лезвие, а хриплый голос шептал «Гони бабки, козёл вонючий, пока яйца не отрезал». Иногда парни, напиваясь, приставали к нему, но Феличе всех отшивал, разве что Гасу иногда разрешал «поласкаться». В общем-то они все были по девочкам, и знали нескольких – не настоящих шлюх, а просто мелких потаскушек, которые иногда давали, но тоже не за просто так – ты их и выпивкой угости, и сигаретами и подарочек сделай. Конечно, все парни мечтали когда-нибудь стать настоящими бандитами, может даже «мафиа» - это было пределом мечтаний – и завести себе настоящую подругу, женщину, которая будет только тебя ждать. Ну или «менино», что тоже неплохо, особенно из неместных, светлокожих и светлоглазых. Или «амиго», но это уж очень круто. Феличе тоже этого хотел, он мечтал стать знаменитым взломщиком из тех, к кому обращаются банды в случае крупных грабежей и к которому сам дон обращается по фамилии. Он неплохо вскрывал замки и влезал в форточки, свою долю он откладывал, собираясь купить хорошие отмычки и надеялся, что кто-нибудь из знаменитых взломщиков, вроде Бартоломью Пикка или Валдареса Астро заметит его и возьмёт к себе учеником. В кино и комиксах такое часто было, почему бы такому не случится в жизни? Всякое ведь бывает. И уж тем более ему не хотелось прослыть как чья-то «девочка». Из таких получаются не крутые взломщики, а «pederasto» – из тех, что губы мажут и шелковые бриджи носят. Не такой судьбы Феличе хотел для себя и поэтому даже Гасу много не позволял, хотя всем известно, что с другом побаловаться – это совсем не то, что постоянно такими вещами заниматься, особенно за деньги. Феличе нравилось, что у них «банда». Гас – главарь, Альвес и Рауль – бойцы, а он и Хулио… Ну так, по мелочи, замок вскрыть, с машины что-нибудь свинтить (брат Хулио работал в автомастерской), на шухере постоять… Ну и конечно Феличе частенько был «приманкой». Вот и об этом снова вёл речь Гас. Один владелец магазина очень хотел девочку и Гас, изобразив сутенёра, пообещал ему её. Феличе должен будет прийи к нему, открыть решетку в магазине(Гас уже разведал, окно выходит прямо на дорогу между глухих стен), где «этот старый подонок» решил устроить свидание тайком от жены и тогда можно будет отлично поживится! Там наверняка и денежки есть, и жратва и выпивка! План был просто блеск и Феличе даже не возмутился, что ему опять придётся переодеваться. Магазин – это куда как круто. Фамилия Арато в переводе с островного диалекта означала «крысы». И Феличе это очень нравилось. Крыса была хорошим зверем, маленьким бойцом городских улиц, Крыса пробиралась повсюду, крыса нападала на всех. Не каждая кошка или собака связывалась с крысой. В отличии от «обезьяны». Обезьяна была позорным животным. Предатель, болтун, стукач – назывался обезьяной. А крыса – это здорово. Крыса не лезла, куда не надо, крыса не кричала, чуть, что. У крыс, говорят, были даже свои банды. - Выглядишь, как малолетняя путана, - Кларетта наряжала Феличе в женскую одежду. Особая одежда проституток – пышная короткая юбка, открытый топ, туфли на каблуках. Волос, несмотря на примесь белой крови, у Феличе на теле не росло. Груди тоже, впрочем, тоже. Оборки на топике немного скрывали этот факт. - Отличная вышла чертовка, – в комнату ввалилась Сильвия, подруга Кларетты, – ты мог бы на этом деньги делать, детка! - Я не шлюха и не педераст, – возмутился Феличе, застёгивая босоножки. – Чёрт, ну и каблучищи! - Умереть - не встать, какие у тебя ножки! И почему моя мамаша не подцепила себе белого? Я бы такой красавицей была! - Ты и так красавица хоть куда, – отозвался Феличе, натягивая маленькие перчатки без пальцев, – бесполезный кусок красного кружева, не прикрывающий даже запястье, – Пойдём как-нибудь погуляем, а? - Мал ещё со мной гулять, – фыркнула Сильвия и уселась в круглое, оббитое желтым плюшем кресло, демонстративно закинув ногу за ногу. Сильвия была настоящей красоткой, местной – смуглая кожа, чёрные кудри, тёмные глаза и пухлые, очень яркие губы. И конечно же большая грудь и задница, как две тыквы – по мнению Феличе лучше и придумать нельзя. Мода на тощих, пришедшая из-за океана, казалась ему глупой. Феличе ни разу в жизни не видел в живую белую женщину, только полукровок. В кино и журналах они красавицы, но в жизни местные нравились ему больше и если честно, ему светлая кожа казалась чем то ненормальным. Прикоснуться к белой женщине или мужчине…Бррр, чтоб там Гас не говорил. Мечты Сильвии быть белой или полукровкой он относил к женским глупостям. - Да какое мал, мы ж ровесники почти, – взгляд Феличе скользнул по ноге Сильвии вверх, от красных лодочек до слегка врезающихся в бёдра джинсовых шорт – шикарная нога. Не длинная, но рельефная, – а я парень хоть куда. - Красся давай, кавалер, – хохотнула Сильвия и взяла валяющийся журнал. Феличе скорчил гримасу и сел на низенький пуфик около зеркала. Комнатка, в которой жила Кларетта Санчес – маленькая, с узким окошком, тёмными пятнами на потолке. Затёртые серовато-розовые обои, оклеенные картинками из журналов, дешевый бамбуковый стеллаж с дамскими романами, какими-то умильными фарфоровыми зверушками, шкатулкой из ракушек. Зеркало, заставленное флакончиками и пузырьками, за рамку которого плотно были заткнуты вперемешку фотографии, открытки, письма и ещё чёрт знает что. Всё такое привычное, обыденное! Феличе любил бывать у Кларетты. Она приходилась ему тёткой, но старше была всего на шесть лет. После смерти матери Лаура – сестра бабки с материнской стороны – взяла Феличе к себе. Там ему не очень нравилось, слишком много было народа, да Феличе был чужой – его откровенно называли приблудой и ублюдком. Братья Кларетты – Риккардо и Паоло – избивали Феличе постоянно, а когда ему исполнилось тринадцать, начали его зажимать по углам. Кларета заступалась за него, да и сам он быстро научился давать сдачи. Из дома три года назад они ушли вместе. Кларетта следила, чтоб он хоть иногда ходил в школу, порой пускала переночевать и помогала вот как сегодня. То, что Феличе связался с дурной компанией, её конечно огорчало. Порой, когда выдавалась свободная минутка, она забегала в церковь и быстро шептала молитву деве Марии, прося уберечь непутёвого племянника от ножа, пули и наркотиков. В её романтических грёзах жила мечта, как однажды Феличе случайно спасёт красивую белую девушку, а она окажется богачкой (в представлении Кларетты все белые девушки, особенно блондинки, были богачками), та влюбится в него и они поженятся. Как в романе. Через пятнадцать минут скучающий в забегаловке напротив Гас радостно заухмылялся. Из подъезда, аккуратно переставляя роскошные красные туфельки на длиннющих каблуках, вышла красотка. Яркая помада, румянец на смуглых щеках, подведенные глаза… Тонкий ободок с огромным искусственным цветком, ярко-красные перчаточки, недлинные волосы сбрызнуты лаком и торчат во все стороны… Малолетняя шлюха, да и только. - Пошли, красотка, – хрипло прошептал Гас, прижимаясь к переодетому Феличе всем телом – дело ждёт. - Ну пошли… Потише, эти проклятые каблуки… Карамба! Кларетта пообещала меня убить, если я их сломаю. Домой не возвращайся – так и сказала. - Да-да, – повторял Гас, всё глядя на Феличе – да-да… С более освещенной улицы они свернули в тёмный переулок. Здесь светили только яркие тропические звёзды да изредка, обливая волной света, проносились авто. - Стой, отдышись, – дёрнул Гас друга за руку. Тот с удовольствием прислонился к стене – всё таки обувь не из удобных. Ну не любил он эти переодевания! Не доведут они его до добра, ей-ей. - Феличе, слышишь, – вдруг тихо, в самое ухо, как-то сдавленно прошептал Гас – а давай… Как с этим магазинчиком развяжем… А? - Чего – а? - Ну не ломайся, Феличе, ну чего ты, – Гас наваливался, но рук не распускал, – знал, что и отхватить может, да и пёрышко друг дома не оставил – я ж к тебе всегда по хорошему… Другие и не узнают даже… Ну Феличе, ну дай разок, а? Я ж тебе друг? - Вот то-то что и друг, – Феличе отлип от стены, – и нечего. Так приласкать – это ладно ещё. А давать – я тебе не педераст. - Зря ты так – Гас сплюнул – я к тебе со всей душой… Другой бы и спрашивать не стал, знаешь ли. Скрутили бы и пустили по кругу. - Я тебе не девка, забыл? И не скрутишь ты меня так – тонкая рука в красной митенке нырнула под юбку и появилась с треугольным лезвием-«крачкой». Феличе не нравился этот разговор, особенно перед самым «делом». Ему вообще не нравилось, когда Гас начинал всё это. Он может и дал, если бы у Гаса всё серьёзно было. Если бы он пришел и сказал «Я, Феличе, тебя люблю, так и так, будь моим амиго» То есть, они конечно, молодые – друг другу по настоящему клясться, но ведь некоторые вообще в детстве друг другу обещают, а потом верность до самой смерти хранят. Не сказать, что он любил Гаса или что-то в этом роде, но он его уважал – Гас всё-таки был главарь. И если бы у него всё серьёзно было, он бы и без всяких клятв ему дал. Но Гасу-то не это было нужно. Ему просто хотелось, чтоб у него был свой «менино» и не приходилось тратить деньги на чужих. А быть просто шлюхой для Гаса – нет, спасибо. - Ну-ну, остынь, Феличе – тон Гаса резко стал мирным и даже каким-то испугано слащавым – Нет так нет, я что, с первого раза не понимаю? Пошли. Магаз за тем поворотом. Звонок на задней двери магазинчика, где уже болталась табличка «Закрыто» издал тихий хрип. Владелец – низкий толстяк с редкими волосами, зачесанными вдоль черепа и густой растительностью, торчащей из пористого носа, с противной улыбочкой открыл дверь, моментально взглядом раздев и облапав тонкую фигурку в пышной юбочке. - Это Фелиситэ, – представил «красотку» Гас, – она у нас умичка! - Дааа… - восхищённо протянул владелец магазина, – вижу. Что ж, проходи, девочка, пока туда – он махнул рукой вглубь. – И располагайся, не стесняйся, мужчинам ещё надо поговорить о делах чуть-чуть и добрый папочка Бода к тебе придёт. Феличе только кивнул, боясь что хрипловатый прокуренный голос выдаст его и скользнул внутрь. Пока папочка Бода и Гас договаривались о цене, он прошел вглубь магазинчика. Очевидно, папочка собирался принимать его в своём крошечном кабинетике. Феличе скривился – ишь ты, жмотище, выставил на стол ополовиненную бутылку дешевой тростниковой водки и два захватанных стакана, а для девушки больше вино сладкое или ликёр подходит. Такого урода ограбить не грех, совсем не грех! Ежесекундно прислушиваясь, он подошел к окну и кончиком ножа с лёгкостью взломал простенький замок решетки и поднял её. Распахнул окно и в комнату с влажным ночным туманом и запахом нечистот вкатился Альвес. - Ух ты и красотка, – прошептал он, оглядывая подельника. Феличе только приложил палец к губам и кивнул в сторону выхода. Хлопнула дверь. Папочка Бода шел к своей сладкой малышке. Парни изготовились – Альвес достал короткую дубинку из железного дерева и моток широкого пластыря, Феличе – ножик. Они знали что делать. - Га! – только и выдал папочка Бода, когда дубинка опустилась ему на затылок. Пока парни прикручивали его к стулу, предварительно заклеив ему глаза и рот, через окно кабинета пробрались Гас и Хулио. Рауль стоял снаружи с тележкой на моторикше – настоящей тачки у парней не было. Они быстро, без шума взломали кассу и простенький сейф – денег там было, впрочем, немного. Перешерстили магазин. Брали что подороже – выпивку, консервы, заграничные сладости. Всё выкидывали в окно, Раулю. - Блямс-блямс-блямс, – раздалось со стороны чёрного хода и резкий женский голос разорвал деловитую тишину: - Открывай, мерзавец, подлец, козёл, потаскун! Я знаю что ты там!!! С шлюхой!!! Открывай или я выломаю дверь!!! - Чёрт – шепнул Гас – это его супружница не вовремя подвалила! Линяем! Не обращая внимания на пришедшего в себя хозяина магазинчика, парни друг за другом сиганули в окно. Последним выбрался Феличе – всё-таки каблуки ему мешали, а разуться он позабыл. Рауль уже завёл мотик и он тронулся с места, когда Феличе подбежал к тележке, в которую по бокам вцепились остальные. И тут… Тут Гас резко взмахнул рукой, изо всех сил толкая Феличе в грудь и рявкнул «Дёру!». Рауль выжал газ и моторикша покатилась, обдав Феличе из-под колёс мелким мусором и клубом вонючего дыма. «Да чтоб тебя…» - Феличе даже браниться не начал, когда из-за угла показалась ОНА. - Тыыыы! – почти завыла она – ах ты шлююююха!!! Она возможно тоже была когда-то красавицей, типичной местной женщиной – невысокой, коренастой. Сейчас она была огромна и страшна, копна жестких волос, выкрашенных в тусклый красно-рыжий цвет, не делала её привлекательней, а зубы казались желтыми и длинными. - Я тебе сейчас ноги повыдёргиваю!!! Бросаться на такого бегемота с ножом? Смешно! Жаловаться на каблуки? Ещё нелепей! Страх – отличная пружина, и бедная женщина опешила, увидев, как подлая соперница, словно кошка или обезьяна, вскарабкалась по каменной трёхметровой стене и исчезла с той стороны. Бессильно стукнув по необработанному белому камню кулаком, она отправилась разбираться с неверным мужем. Феличе прыгнул вниз и так удачно – на кучу срезанных пальмовых листьев, которые садовник, очевидно, поленился вывезти. «Слава Деве Марии, а то бы и костей не собрал. Чёртов Гас! А ведь это он нарочно. За то, что я его отшил. Педераст проклятый! Вот ведь приспичило ему!» Первым делом Феличе разулся – надоели проклятые каблуки, и как девушки в них всё время ходят? Ну конечно, это всё потому, что он не девушка. Зажав тонкие красные ремешки в одной руке и «крачку» в другой, Феличе огляделся. Он стоял в саду, роскошном и ухоженном. Мощёные отполированными морем камнями дорожки, клумбы и фигурные кусты, фонтаны – выключенные на ночь. Странно и откуда в этом гнилом районе такая роскошная вилла? Это же не белый район. О нет, добрый Боженька, он же не мог ввалится в дом к белому?! Всё что угодно, только не к белому! За белого его сгноят в тюрьме. Феличе уже собирался перелезть обратно через стену, как вдруг услышал шум и завывание сирены. Значит, либо баба, либо её мерзкий муженёк, вызвали легавых. Вот непруха! Феличе оглядел сад. Выбраться? Может через смежную стенку? Но кто его знает, что там за ней и… Черт! Да там же колючая проволока сверху! А он босой. Следующая мысль была ещё безумнее. А что если…. Пробежать через дом? Там, кажется, все спят. А он выскочит с той стороны и поминай, как звали. … Лориан медленно спускался на первый этаж, держа в руках подписанные документы. Этих мерзких трусов пятнадцать минут как увезли, но он всё ещё чувствовал как пахнет их страх. И что за манера такая – надевать тёплые костюмы в такую жару, а потом боятся? Документы нужно отдать Франко, он увезёт их дону. Сам Лориан обдумывал, чего ему больше хочется – спать или поехать куда-нибудь повеселится. Но сначала, в любом случае – вымыться. Ни Лориан, ни Моррис, ни Франко не были готовы к тени. Тень – невысокая, худая, в пышной короткой юбке – метнулась от коридора, ведущего в сад и побежала по мраморному холлу. Увернулась от свистнувшей цепи Морриса, от захвата Франко – ловкая тень – и выбежала в полосу света. Перед взором Лориана предстала худенькая девушка лет четырнадцати-пятнадцати – одетая, как шлюха, ярко накрашенная, коротко стриженная. И почему-то босиком. Впрочем, свою обувь незнакомка держала в руках. А в другой руке красовался недлинный треугольный нож – «крачка». Вот так сюрприз! - Лови! – рявкнул Моррис, разглядев нож и кинулся к девушке. Та секунду стояла неподвижно, а потом, кинувшись на Мориса сама, в метре от него рухнула на пол и скользнула по гладкому мрамору у него между ног, гибким движением поднялась и рванула к выходу. Лориан не стал стрелять – так его заворожили и ловкие движения и очень красивое, несмотря на яркую косметику, лицо. Это длилось мгновение, но именно этого мгновения красотке хватило, чтоб выскользнуть во двор и скрыться за незапертыми воротами. - Проклятье, – прошептал Лориан. - Это… Это Мальта была? – с дрожью в голосе поинтересовался Франко. Мальта была знаменитой убийцей и воровкой. И бывшей женой Франко, которого она бросила ради артиста кино. - Нет, Франко. Во первых, Мальта выше и крупнее. Во вторых, у Мальты роскошная грудь, а тут на неё нет и намёка. И в третьих, самое главное, - Мальта мертва. Ты сам её убил, помнишь? – Моррис свернул цепь с острым гранёным наконечником – страшное оружие. - Да, – бормотал Франко – да, я её убил, но она не должна была от меня уходить, она клялась… Лориан его не слушал. Он прошелся на крыльцо. Внизу на мраморных ступеньках что-то алело. Туфля. Алая лаковая босоножка на высоченном каблуке – девушка бегала босиком. Лориан повертел её в руках. Как интересно. - И кто же это тогда была? – наконец, пришел в себя Франко – Что ей здесь было надо? Действительно, что было надо малявке с ножом в одном из тайных домов мафии? Лориан относился к верхушке Семьи и имел права называться Лориан Монсатро – привилегия, доступная лишь избранным. Надо быть дураком или смертником, чтоб вломиться к нему в дом. Эта девушка… Лориан вспомнил ловкие движения и то, как незнакомка нырнула в закрывающиеся ворота, ругаясь с виртуозностью портового грузчика… - Она? Это был мальчик, Франко. - Менино? - Не похоже. Они обычно не носят с собой оружия и не матерятся. В любом случае – нужно узнать, кто это был. Но сначала – ты, Франко, отвезёшь бумаги дону и передашь ему моё искреннее почтение, и уверение, что всё пройдёт по плану. А ты, Моррис, пойди распорядись мне насчёт ванны. Мне нужно смыть с себя запах этих бледных недоумков. Алую лаковую туфлю Лориан забрал к себе в кабинет.