teen's blow

Ханбин сочувственно хлопает Чживона по плечу и советует просто быстро уснуть. Это не так уж просто - после выступления перед таким количеством фанатов - в Чживоне всё бурлит и выражает протест сну. Это как-то по-идиотски; судьба бросила кости, и Чживону выпали две единицы. Джекпот с обратной стороны. Возле соседней кровати (она и чживоновская сдвинуты вместе) стоит чемодан Чжину - Чживон давит в себе желание окропить его бензином и поджечь. Жить в одном номере с высокомерным и недалёким хёном не входило в его планы. Лучше бы с Мино поселили - его если и хочется придушить, то хотя бы не постоянно. Чживон всё ещё не может простить (не победу, хрен с ней, и, честно говоря, даже не Ханбина), и ему каждый раз хочется дать Чжину в нос или по почкам. - Да пошёл он, - бормочет сквозь зубы себе под нос Чживон и мстительно пинает чужой чемодан. Чживон всё-таки умудряется задремать к тому моменту, когда приходит Чжину. Он морщится от резко вспыхнувшего света (прежде чем щёлкнуть выключателем, Чжину ещё чем-то шуршал и громко возился у двери) и закрывает лицо ладонями, раздвигает пальцы и смотрит одним глазом на старшего. Чжину прижимается плечом к стене и натягивает рукава полосатой кофты на пальцы, будто ему холодно. Чживон чувствует запах алкоголя даже со своего места. - Спишь, что ли? Чживон отнимает ладони от лица и в тон спрашивает: - Нажрался, что ли? Чжину кривит губы и отлепляется от стены, намеренно игнорируя вопрос (не то чтобы Чживон ждал ответа). Он окидывает Чживона презрительным взглядом и едва не встречается с полом, наткнувшись на собственный чемодан. Чживон даже меняет положение на сидячее, скрестив ноги, чтобы не пропустить самое интересное. Но Чжину плюхается на кровать без происшествий, и это даже как-то разочаровывает. - Я собираюсь спать. Чживон не удерживает сжатые губы от саркастичной улыбки, сплетает пальцы в замок, уперевшись локтями в коленки, и кивает: - Круто. Чжину щурит глаза, приподнимает верхнюю губу (так, что видны передние зубы) и вполголоса передразнивает его. Чживон вскидывает брови, а Чжину мерзенько улыбается и спрашивает: "Что-то не так?" Честно говоря, Чживон на секунду теряется, и за это время интерес Чжину к нему угасает; Чжину уже опускает голову и звенит бляхой на ремне. Джинсы на нём плотные и достаточно тесные, а его самого плохо слушаются пальцы. Чживон чувствует себя словно зритель в VIP-зоне перед сценой, на которой выступает комедиант - не очень хороший, но забавный в своей неумелости. Просто Чжину с пыхтением стаскивает джинсы до колен, в процессе заваливается на спину, сдавленно матерится и в конце концов резко опускает ноги. И бездумно пялится в потолок. Чживон закрывает ладонями лицо, и его плечи трясутся от беззвучного смеха. Господи, и почему именно сейчас нет вездесущих камер? Когда джинсы таки поддаются Чжину, тот уже раскрасневшийся, запыхавшийся и чуточку раздражённый - то ли непослушной одеждой, то ли чересчур красноречивой усмешкой Чживона. Чживон против воли косится на голые бёдра, едва прикрытые в самом верху кофтой, и с усилием сохраняет невозмутимо-насмешливый вид. Чжину выглядит довольно глупо (особенно после продолжительной борьбы с джинсами), а Чживон - чувствует себя так же. Чжину красный, с вороньим гнездом вместо укладки, и ворот его кофты сползает в одну сторону, а Чживон всё равно завалил бы его прямо сейчас. Чжину приподнимается на руках и, не очень изящно покачнувшись, садится прямо - насколько это возможно. Он смотрит на Чживона, подняв подбородок чуть выше нужного, и постукивает пальцем по постели - ему не хватает только ногу на ногу закинуть. Чживон надеется, что у него ничего на лице не дёргается, пока они играют в гляделки, и приходит к выводу: Ким Чжину самый ужасный человек на свете с самым ужасным цветом кожи и в самой ужасной полосатой кофте. - Выключи свет, - вдруг требует Чжину. - Тебе ближе. Чжину фыркает, но не говорит ничего в ответ, а падает обратно на спину и перекатывается к краю кровати. Его кофта задирается, и Чживон лицезреет маленькую задницу, обтянутую чёрными боксерами, и кусок белой спины. В голову Чживону приходит мысль, не нарывается ли Чжину случаем. А Чжину смотрит на него из-за плеча и спрашивает: - Ты в толстовке спать собрался? Чживон смотрит на него, изогнув бровь, несколько секунд, а потом стаскивает с себя толстовку и кидает её на Чжину; она приземляется прямо на голову и накрывает старшего аж до живота. Чжину переворачивается на спину, издавая странные сдавленные звуки (возможно, он так хихикает), скидывает толстовку на пол и протягивает руку, чтобы похлопать Чживона по бедру. А потом говорит: - Хороший мальчик, - и сползает с кровати. - Ты охуел? Чжину пошатывается, встав на ноги, а Чживон почему-то передумывает подниматься, чтобы отвесить ему пинка, зато задаётся вопросом - что, если выставить сейчас Чжину за дверь и запереться? А то он соблазнительно пьяный и слабый (слабее Чживона точно). Чживону хочется встретить лицо со стеной или просто перестать думать. Легче не становится, когда свет гаснет, а Чжину чудом добирается до кроватей и очевидно перекладывает подушку ближе к месту их стыка - Чживон весь напрягается и ждёт, пока старший начнёт храпеть и перестанет играть на его натянутых, словно струны, нервах. Но Чжину шуршит сзади по простыни, и через пару мгновений Чживон чувствует, как он лезет под одеяло. Чживон никогда бы не подумал, что попадёт в ситуацию, когда у него пересохнет во рту, а тело окаменеет - и сейчас лихорадочно соображает, что делать и как это понимать. Чжину прижимается к нему со спины и кладёт ладонь чуть выше резинки боксеров. - Разве ты не знаешь, что надо делать? Чживон даже вздрагивает от неожиданности; Чжину позади него ёрзает, облизывает губы (Чживон чувствует мимолётное прикосновение языка к шее - старший дышит прямо на неё буквально в сантиметре), и тон у него до безобразия томный и игривый (абсолютно в противовес его же поведению только что). Чживон тупо смотрит в окно напротив кровати и считает про себя до десяти. Чжину расценивает его молчание вместе с оцепенением иначе. Он съезжает ладонью на живот Чживона и давит, вынуждая перевернуться на спину, а затем перекидывает ногу через его бёдра и усаживается сверху. Ещё никогда в жизни потолок не казался Чживону таким интересным. Чжину наклоняется вперёд, упираясь руками в постель, и, мать его, улыбается словно сам Дьявол. - Ну что ты как маленький, - почти шепчет он. Чживон видит в широком вороте его ключицы, обтянутые бледной кожей - из окна крайне удачно падает лунный свет, придавая Чжину немного нереальный вид - и убеждает себя, что лучшим решением сейчас будет скинуть этого алкоголика на пол. Чжину не ждёт результата чживоновских самоубеждений, сгибает локти и прижимается к его губам своими. "Блять" - думает Чживон, - "твою мать" Рука сама тянется зарыться в чужие волосы; прижимает Чжину к себе за талию Чживон уже осознанно (почти) и сминает пальцами почему-то не снятую кофту. Чжину с неохотой отрывается от чужих губ, тихо скулит и запрокидывает голову, когда его за волосы тянут назад; Чживону хочется разукрасить его шею засосами - всё равно периодически с ними щеголяет - а лучше искусать её всю, чтобы Чжину всхлипывал и просил прекратить. Чживон забивает подальше неприятные мысли, что Чжину просто настолько пьян, что ему всё равно, кто его трахнет, потому что какая нахрен разница. Какая нахрен разница, если этот надменный ублюдок лезет целоваться и недвусмысленно елозит своей задницей по члену Чживона. Чжину не сопротивляется, когда Чживон опрокидывает его на спину и задирает чёртову кофту до груди; места, всегда скрытые под одеждой удобнее - Чживон ставит засосы где попало, кусает кожу на животе, и ему кажется, что он свихнётся прямо сейчас от того, как старший вздрагивает и вжимает невольно живот, сдавленно хнычет. Чживон наваливается на Чжину всем весом, вжимая в постель, целует его сам, кусает больно губы и язык; ему хочется истерично смеяться, и чтобы Чжину никогда не узнал, как классно его целовать. Чжину негромко и пьяно смеётся, прихватывает слабо зубами мочку его уха, а потом шепчет: - Ты как с цепи сорвался. Чживон надеется, что Чжину сейчас не продемонстрирует неожиданное для себя умение сопоставлять очевидные вещи. Чживон не удерживается, засасывает кожу под линией челюсти, и Чжину сдавленно стонет, путается пальцами в его волосах. У Чживона на секунду темнеет в глазах, ему кажется, будто это он пьяный или вообще обкуренный. - Блять, - вырывается у Чживона, когда его пальцы легко проникают в задницу Чжину. Он уже растянутый, и от количества смазки в нём хлюпает. Блять. - Даже не надейся, - Чжину, растрёпанный, с наверняка покрасневшими и опухшими губами, раздвинув перед Чживоном ноги, насмешливо улыбается, - это было не для тебя. Чживон крепко стискивает зубы и сжимает больно бедро Чжину чуть выше колена - тот едва ли не обиженно заламывает брови и закусывает нижнюю губу, мгновенно меняясь. Чживон наклоняется и кусает кожу на внутренней стороне его бедра - Чжину дёргается и болезненно кривит губы. Чживон кусает ещё раз и ещё, зверея от собственного бессилия и мудачества Чжину. Чувствительная кожа припухает и краснеет, а Чжину безостановочно вздрагивает - Чживону кажется, что он искусал каждый миллиметр. - Пожалуйста, - у Чжину дрожит голос, и какая-то часть Чживона ликует, - хватит. Ехидный голос в голове Чживона (кажется, он и правда свихнулся) нашёптывает: "Это же то, чего ты хотел. Продолжай, пусть он умоляет" Чживон давит пальцами там, где кусал особенно сильно (с расчётом на появление синяков) и обводит следы от собственных зубов языком, и Чжину скребёт ногтями по простыни и сдавленно стонет. Чживон думает запомнить, что ему такое, оказывается, нравится. - Извращенец, - цедит сквозь зубы Чживон, давит пальцами на пострадавшую кожу. Чжину глушит вскрик, закусив нижнюю губу. Чживон второй раз в жизни трахает Чжину, не раздев догола и не ткнув лицом в подушку. Луна отлично освещает лицо Чжину: приоткрытый рот с искусанными губами, помутневшие от алкоголя и удовольствия глаза, смотрящие куда-то сквозь Чживона. Чжину стонет, всхлипывает, сжимает коленками бока Чживона, который прижимает его запястья к кровати и размашисто толкается в задницу. Чжину кончает раньше, и Чживон ловит себя на мысли, что ему нравится, как старший каждый раз жалобно скулит и дрожит после оргазма. Чжину стонет: "Чживон-а" - немного переигрывая, но Чживону хватает и этого. Возможно, протрезвев окончательно, Чжину захочет его придушить за то, что он не воспользовался презервативом (отвлекаться и искать его терпения не хватило). И да, Чживону абсолютно не интересно, кто продинамил Чжину.