О нас/About us

      Открываю глаза и вижу перед своим носом лицо Паши. Оказывается, я сейчас лежу на нем, оперевшись руками в мужскую грудь. Я немного покраснела, а его руки легли на мою талию, и он прижал меня к себе сильней.       - Вершинин, а ну-ка встаем! – сказала я серьезно, сделав строгое лицо. Он улыбнулся, хитро посмотрев на меня.       - Но не я же мешаю встать. Для начала слезь с меня, - он хохотнул, убрав руки. Я только вздохнула и встала на ноги. Мы встали и поспешили выйти из камеры, но дверь оказалась заперта. Вершинин попросил меня отойти, что я и сделала. Он начал выбивать дверь, наваливаясь и пиная. Дверь слетела с петель и открылась, упав.       - Ну и сила, - присвистнула я, выйдя из надоедливой камеры. Я тут же направилась к открытой камере и замерла прямо на пороге. Леша и Настя стоят у стенки, страстно целуясь. Парень чуть ли не раздевает рыжую девушку, а та только поддается.       - Эм… - только выдавила я. Сзади меня подошел Паша и тихо хмыкнул. Он похлопал меня по плечу.       - Леха, не стыдно? – хохотнул он. Горелов недовольно посмотрел на друга и оторвался от Макаровой. Настя только смущенно посмотрела в бетонный пол и застегнула свою ветровку, подправив шапку. Я, хихикнув, увидела Гошу, и мы услышали крики Подкастера.

***

      Страх. Что же это? Я часто его чувствую, но это скорее просто волнение. Но сейчас совсем другое. Мне страшно. Страшно за свою жизнь и за жизни друзей. Страшно за раненого Петрищева, который, закрывая рукой рану, скулит. Я подползла к нему и прижала к себе, говоря успокаивающие слова и поглядывая на остальных друзей. У каждого в глаз страх. Леша сжимает ладошку своей девушки, которая, кажется, скоро заплачет. Паша стоит рядом с выломанной дверью, держа наготове пистолет с одной пулей. Черт, мы в тупике! И кто нас хочет убить? Костенко – капитан КГБ СССР, который все восемнадцать лет ждал мести. Его посчитали предателем, но почему именно он не рассказал, что немного странно. А Подкастера он убил сразу, как только тот вышел на «разведку» по приказу Вершинина.       - Даю вам посоветоваться между собой пять минут. Время пошло! – послышался грозный голос бывшего капитана. Я вздрогнула. Черт, мое тело дрожит уже двадцать минут. Леха опустил ладонь Анастасии.       - Пахан, есть план, - прошептал он. Я, прижав голову Гоши к своему плечу, внимательно посмотрела на него. – Короче, я беру эту машину времени, и ты даешь мне пистолет, - начал Горелов. С каждым словом парня, лицо Макаровой начало меняться. В ее глазах появилось волнением. Я сочувственно посмотрела на девушку, понимая ее, ведь я тоже сейчас сильно волнуюсь за Пашу, который сейчас находиться ближе всех к Костенко. Паша внимательно выслушал своего друга, мысленно поражаясь его смелости. А если не сработает? Нужно попробовать. Леша вышел из комнатки, перед этим успокоив Настю, которая уговаривала его не идти. Я посмотрела на Петрищева, который начал постепенно закрывать глаза. Его кожа пугающе бледная, что меня не на шутку перепугало. Я начала бить его по щекам, чтоб тот не закрывал глаза.       - Гоша, не надо! Не закрывай глаза! Держись! - начала я шептать, дрожа. Вершинин внимательно смотрит туда, куда пошел Алексей. Настя прислушивается к каждому шороху, держа бледную ладонь Гоши. Гоша не отвечает и до конца закрывает глаза. Послышался выстрел и вскрик Лехи. Анастасия вскочила с места, а я схватила ее за руку.       - Настя, нет! – начала я мотать головой. Девушка вырвала мою руку, и я увидела ее слезы. Рыжая побежала к выходу, а Паша не успел ее схватить и убрать куда подальше. Послышался еще выстрел, а за ним и крик Леши. Я посмотрела на Гошу, не сдерживая слез. Он мертв! Господи, за что? Почему же так? Слышится автоматная очередь и маты Горелова в сторону Костенко. Настя мертва тоже! Черт, мы теряем друзей! Я начала плакать, теребя Гошу за плечи. Меня схватили за предплечье и потащили куда-то в сторону.       - Лика, пошли! Костенко пока ранен! Пошли! Есть время убежать, - шепчет мне на ухо. Я, взглянув на бледное и измученное лицо Гоши в последний раз, побежала с Пашей. Перед глазами все плывет, расплывается. Ничего не вижу, если бы не Вершинин, то я бы упала, прям на бетонный пол, и Костенко прикончил бы и меня. Слезы, словно кипяток, обжигают щеки. Я спотыкаюсь о палки и камни. Мы бежим, тяжело дыша, и я слышу, как за нами мчится Костенко. Наверное, Леша попал ему не в ногу, иначе он бы за нами не смог бы бежать. Я вскрикиваю, падая на пол. Боже, что происходит? Почему? Как так?       - Лика! – кричит Паша, останавливаясь и оборачиваясь назад. Я показываю жестами, чтоб тот бежал, уходил, спасался. Нет, парень бежит ко мне обратно, но резко останавливается. В его глазах настоящий страх, словно видит какой-то ужастик.       - Попалась! – слышу шепот. Этот голос… словно пропитан ядом, злостью, ненавистью. Это голос бывшего капитана КГБ СССР – Костенко. Чувствую, как к затылку прикасается что-то холодное, железное. Этот предмет пропитан бесчувствием, смертью и кровью. Нож. Настоящий охотничий нож опускается к моей шее и останавливается на седьмом позвоночнике.       - Не трогай ее, сука! – кричит Вершинин. А я… улыбаюсь. Улыбка боли. После этих слов чувствую сильную боль в шее. Я хочу кричать, но кричу немым криком. В глазах снова плывет. Мои веки тяжелеют и опускаются. Последнее, что я вижу, так это голубые блестящие глаза.       Паша… Плачет.       Ребята, простите.