Найджел
Я был в ярости, когда эта мерзкая жёлтая канарейка швырнулась в мою дорогую Сару своей пробкой. Из-за неё мне пришлось отпустить этого голубого ненавистного попугая. Я летел за самым прекрасным существом, пытаясь нагнать и спасти её. Во время этого полёта я думал: «Бедная Сара, да, она не любит меня, но я то влюблён, как в молодости. Раньше этой канарейки у меня не было в списке, но теперь имя Нико на одном уровне с этим лазурным нахалом. Кончилась его самба-дамба-диферамба. Я не дам ему спокойно жить. За такое…» Я поймал какаду у самой земли, как только я схватил её, она пришла в себя и, ловко развернувшись, попробовала цапнуть меня за горло, но резко передумала и проворчала: — Найджел, ты что это удумал, я тебе не пара, чтобы летать в обнимку с тобой. — Я знаю, но я не мог позволить, чтобы ты разбилась… — Моя жизнь ничего не значит, надо было пролить кровь этого лазурного на эти врата, чтобы наш хозяин почувствовал вкус нового мира, вкус новой жизни. — Но... Она атаковала меня, и я оказался с когтями на горле прижатый к чёрной, мёртвой земле, от которой веяло холодом и запахом смерти. Её когти начали сжиматься, а она прошипела словно змея: — Мой Хозяин сегодня отведает крови из этого мира, и мне наплевать, чья она будет, лазурного или твоя. Я ощутил, как кожа на горле начинает намокать, и я задыхаюсь. Вдруг когти Сары слегка разжались, и я заметил, как странная пелена накрыла её глаза. Это было похоже... я даже не знаю, на что. Я попытался разглядеть эту плёнку, как вдруг она спала, и Сара отпустила меня, на её лице читалось и радость, и чуть заметная грусть. Также я видел тень несдержанности и злобы. Птица отряхнулась и сказала спокойным голосом: — Тебе повезло, наш хозяин запретил мне тебя убивать. Ты знаешь, где гнездовья попугаев? — Я был там один раз и случайно забрёл, сейчас не смогу точно найти их. — Ладно, в таком случае давай вернёмся в Рио де Жанейро и найдём Габи, раз ты не можешь из-за меня выполнять свою работу, то пусть твоя жаба этим займётся, нам нужна кровь того ара… — Я не хочу с тобой спорить, но по мне лучше поискать этих наглых попугаев и уничтожить их. Какаду рассмеялась и сквозь её смех, который оказался куда ужасней моего, я услышал: — Ты уже их уничтожил, какой ты после этого злодей, бросился за оглушённой птахой, когда должен был довести дело до конца, я же тебе объясняла, как важно попасть именно в этот момент и именно сюда. Теперь момент прошёл, следующий будет через неделю, так что давай отправляться за жабой. — Хорошо. Я честно хочу тебе сказать, как же мне надоела Габи, может без неё обойдёмся? — Если бы ты не бросился за мной, мы бы без неё справились, следующий ключевой момент будет смещён, поэтому нужен третий, чтобы скорректировать тёмную волну и направить на лазурного, нам потребуется его храбрая душа. Если сегодня была нужна кровь, то теперь уже дух. Он должен будет стать нашим проводником. — Так тебе сказал твой хозяин? — Не мой, а наш. Ты теперь принадлежишь ему, как и я, как и Габи. — Я не понимаю, почему? — Скоро поймёшь… После этого она взлетела, и мне пришлось её нагонять.***
Сара
Этот день задался с самого утра неудачно. Сначала куда-то пропал этот Найджел. Затем мы чуть не упустили синего попугая. Я не понимаю, зачем хозяину понадобился этот какаду, как будто мало подобных среди других птиц. Или же людей. Да и с людьми как-то проще. Я хоть его посланница, но всё же мне тот какаду не понравился, я чувствовала, что это неудачная идея. Но хозяин настоял, как сейчас помню тот разговор с ним. Сумрачная комната без окон и без дверей, я и Тенс в ней, он что-то рассказывал про тот мир, из которого его изгнали. Вдруг яркий всплеск и на мгновение темноту пробило свечением, и мы увидели попугая, точнее двух попугаев: какаду и голубого ара. Я первая почувствовала, как что-то в камере затрещало, и сообщила Тенису Де Дарку. Он воспользовался этой информацией и попытался установить связь с тем какаду. Это было странно, так как другие подобные всплески он не пытался использовать, хотя я и сообщала об этих вариантах, но он то ли боялся чего-то, то ли просто не хотел меня слушать. Оно и понятно, я ведь для него рабыня была, которая беспрекословно слушалась, хотя по факту, рабом был он, а не я. Сколько тысячелетий мы с ним провели, Демон и его попугай, он мой раб, а я его раб. Я уже не помню, как заняла место рядом с ним, может сначала продалась ему, а потом он отпустил меня, а может и не отпустил. Единственное, что я помню, я не могу никого любить, сколько пробовала, либо они гибли на следующий день либо что-то с ними происходило. Как-то я спросила Тенса, почему, он ответил лишь так: — Ты никогда не сможешь любить, это твоя расплата… Раньше меня это проклятье не тревожило, но теперь, теперь оно ломает мою судьбу. Я не знала, что могу любить по-прежнему, и после провала первой попытки я сильно беспокоилась за него. Я не думала, что моё сердце ещё живое. Когда я его встретила в первый раз, я хотела пустить его в расход, после того, как он выполнит своё задание и будет уничтожен первый засов, как и требовалось. Но теперь, когда он спас меня, заставил моё сердце вновь полюбить. Я не могу сделать то, что должна, но мне придётся, если мы не сможем найти, как освободить его душу из цепких лап Тениса Де Дарка, властелина хаоса и смерти. А пока мне необходимо скрывать всё это ради Найджела и ради себя… Мы летели над джунглями в сторону Рио де Женейро. Какаду нагнал меня и принялся опять меня расспрашивать, кто я такая, откуда. Я хоть и хотела рассказать ему об этом, но не стала, так как я ощущала присутствие наблюдательных глаз Тенса. Оно и было понятно, ведь я так нервничала во время отчёта перед ним после провала с Голубым Ара. Тогда я получила такой разбор, как будто упустила его я, а не Найджел. Я летела и вспоминала этот отчёт: Я валяю Найджела, гнев клокочет во мне, неожиданно для себя я оказываюсь в камере Тенса. В мои ноздри проникает сильный запах серы, от которого даже глаза слезятся. Тенс стоит передо мной, я не вижу его, а только слышу: — Раиса, напомни мне дом. Женский голос из вне: — Тенс, ты что спятил, ты находишься в тюрьме, а не в отеле. - Замолкни и выполни мою просьбу, я всё это понимаю, но мы же не первый год с тобой. И мы прекрасно знаем, что сюда уже давно никто не заглядывает. — Хорошо, но это в последний раз… Комната преображается, теперь я нахожусь на высоком уступе, камни под моими ногами невероятно горячие и испещрены красными светящимися волокнами. Запах серы невероятно силён. Внизу под утёсом я видела огненную реку, которая кипела, изливающуюся водопадом на разных существ, они кричали так сильно, что даже мои уши начинали болеть. По узким бережкам ходили такие страшные существа, от вида которых бросало в сильную дрожь. Я с трудом подняла взгляд от этих видов и отвернулась от края, прямо передо мной стоял каменный трон, на спинке которого я видела светящиеся символы неизвестные мне. Эти символы находились на фреске с изображением двух драконов, повёрнутых спиной к спине и смотрящих в разных направлениях. Эти драконы так хорошо были изображены, что мне показалось, как будто они живые. По бокам от спинки были видны поручни в форме двух змей, окутавших своим хвостом тела драконов. Змеи лежали на вертикальных костях, которые скреплялись черепами. На сидении сидел... Человеческий мужчина, на вид ему было лет двадцать. На его голову был накинут капюшон, на котором был изображён язык огня треугольной формы, цвет капюшона был тёмным. Из-под него было видно свечение глаз, цвет этого свечения был белым. Лицо синеватое, можно даже сказать, что бледное. Капюшон плавно переходил в рубашку, посередине которой был изображён странный у-образный символ. Рубашка была тёмно-серого цвета с чёрными вставками и контурами в виде причудливых языков пламени, на кистях были стальные перчатки, похожие на когти птицы. На ногах были большие железные ботинки, украшенные стальными цепями. На ботинках был причудливый орнамент. Это был Тенс во всей своей красе, он, наблюдая за мной, спросил: — Что такое, Сара, у меня возникает чувство, что ты впервые меня увидела. Насколько я помню, мы неоднократно встречались здесь, и тебя никогда не смущало это место. Я слушаю твой отчёт. Надеюсь, ты скажешь мне что-то хорошее. — Тернис Де Дарк, я знаю, какой ты в гневе, но Найджел провалил задание, – зная нрав хозяина, я попыталась скрыть своё беспокойство, но сама себя выдала, поняв, что мой ноги отбивают дробь, а сердце и крылья вздрагивают, я попыталась успокоится, надеясь, что на этом горячем камне он не раскусит моих чувств, и попыталась успокоиться, и, когда это почти получилось, я продолжила говорить. – Он ринулся за мной вместо того, чтобы добить голубую птицу. Тенс встал, и громкий звон его башмаков нагнал на меня ужас. Я испуганно, начала отступать и чуть не упала в пропасть. Но Тенс схватил меня и, сжав в кулак, поднял на уровень своих глаз и заговорил: — Сара, не огорчай меня, я ведь могу быть и злым, и добрым, но когда моё терпение переполнится, ты отправишься вслед за теми вопящими существами за своей душой. Он потянул воздух носом, затем скривил кислую гримасу, отодвинулся от меня и швырнул в золотую клетку, стоящую рядом с его троном, дверца на ней захлопнулась, и я почувствовала небольшую боль от удар об прутья, после этого он закончил: — Или мне кажется, или твоё сердце вновь ожило, моя дорогая ведьмочка. — Это неправда, я ничего ни к кому не испытываю… Он подошёл к клетке и, взяв её в руку, опять понюхал воздух, после чего с силой ударил по подлокотнику когтистой рукой, по помещению разлился глухой звук. Он прорычал, будто тигр, которому мешают трапезничать: — Кого ты обманываешь, подруга, от тебя любовью несёт за милю, меня аж начинает подташнивать. Он отвернулся от моей клетки и произнёс что-то неизвестное мне, после чего по клетке прошёлся странный луч. Я дотронулась до пространства между прутьями, но моё крыло во что-то упёрлось, я чуть сильнее надавила и ощутила, что оно беспрепятственно проходить за них, но при этом чувствуется сопротивление. Я вернула крыло назад, а Тенс продолжил: — Сначала я хотел, чтобы ты использовала кровь Найджела вместо крови ара, но, боюсь, это только сильнее запечатает замок, так как он уже мой, да ещё и злее, чем ты. Он уселся на свой трону, взял клетку в руки и поднял до уровня своих глаз, а потом опять заговорил: — Так-то лучше, заклинание силового поля действует идеально. О чём я? Точно, о тебе. Не позволь любви обмануть тебя, птичка ты моя. Первая попытка не удалась, ладно, у нас есть ещё две: через несколько дней космические тела образуют «Врата тьмы». Найди эту жабу-псевдодреволаза. Используйте врата тьмы космических тел и треугольник трёх проклятых душ, чтобы уничтожить дух этого Голубого Ара. О мести, про которую грезит твой подопечный, можете забыть, так как он станет одним из вас. Я спросила дрожащим голосом: — А почему именно он - твой шанс выбраться, ведь много других существ есть, лично мне очень нравиться использовать людей… Тенс стукнул по клетке, давая мне понять, что мне лучше замолчать: — Я сам люблю использовать людей, но в данный момент я чувствую, что эта птица и есть ключ, благодаря которому первая печать рухнет, и я смогу хоть как-то влиять на местное население. А теперь возвращайся к своему жалкому подопечному и действуй. После этого я вновь оказалась рядом с какаду, и теперь мы направляемся в сторону Рио де Жанейро.