Многогранная История

Блондин с серыми глазами направлялся сейчас на третий этаж, где, по словам взбешённого Уизела, находилась Гермиона. Как не странно, но этот эгоистичный Слизеринец решил извиниться перед Грейнджер. И сказать ей же спасибо. Всё-таки благодаря Гермионе, он и его мать оказались в относительной безопасности. Очередной поворот, и юноша видит сидящую на подоконнике Гриффиндорку. — Грейнджер!.. – не очень громко позвал её Слизеринец, но даже эти слова заставили вздрогнуть девушку от неожиданности. Гермиона повернула свои совершенно заплаканные глаза на источник шума и глубоко вздохнула. — Малфой, уйди, пожалуйста. Мне сейчас не до твоих глупых подколов. — Я просто хотел извиниться и сказать спасибо… - слова давались ему очень тяжело, но, тем не менее, Драко сделал это. Юноша сел на подоконник рядом с Гриффиндоркой, благо подоконники были большие. – Что произошло, что Девочка-Которая-Выжила после вашей Героической Победы ходит как в воду опущенная вместо того, чтобы радоваться этой самой победе, а сейчас сидит здесь одна и льёт слёзы? — С чего это тебя так интересует, Малфой? – буркнула Гермиона. — Ступил на путь Света по твоей вине, тебе и мучатся. – усмехнулся юноша. – Вот хожу, список добрых дел отрабатываю. Как видишь, пока без особых успехов. Готов послужить жилеткой, если Поттер не в состоянии. — Ты тут тоже ничего поделать не сможешь. — Не доверяешь? – деланно удивился блондин. – И правильно. Можешь наложить заклятье Неразглашения или дать тебе Непреложный Обет? — Что ж, хорошо. – кивнула девушка чему-то своему и наложила заклятие Неразглашения. – Хоть в больницу св. Мунго к сумасшедшим не положат. — Ну, так что у тебя произошло? – поинтересовался юноша, хотя Малфою особо интересно не было, он то думал, что это Вислый виноват, или Грейнджер с Потти поссорилась, но то, что поведала девушка повергло юношу в, мягко говоря, шок. — Я влюбилась в Крестраж Волдеморта. – буквально на одном дыхании выдала она. — Что, прости? — Волдеморт разделил свою душу на части. Дневник Тома Риддла, который я обнаружила в заброшенном женском туалете, после твоих не очень корректных слов в мою сторону. Я написала в нём, он ответил. Тогда мы с Гарри и Рональдом пытались разгадать загадку Тайной Комнаты. Том показал своё воспоминание о пауке Хагрида, но Арагог был не виновен. Я написала об этом ему, и меня засосало в дневник. Узнав о том, что это Том был виновен во всех этих нападениях и специально натравливал Василиска на студентов, я… Я даже не знаю, что произошло. Возможно, Том, сам того не понимая, высасывал из меня Магию и Энергию, чтобы вернуть себе тело. Хотя тогда бы я почувствовала это сразу. Не знаю. Не скажу точно, что тогда произошло. Я просто не могла пошевелиться. Всё видела, слышала и чувствовала, но ничего более сделать не могла. Не знаю, что произошло потом. Я как-то достучалась до Тома. Он выбрал сторону Света. После того случая, я искала способы спасти его, вытащить его из дневника, а он обучал меня. Я знала, что Том часть Души Волдеморта. Но он был самой светлой частью его Души… — Что произошло потом? — Не знаю, но как-то вышло, что я люблю его, люблю Тома. – она на секунду замолчала, обдумывая что-то, а из её глаз всё также катились слёзы. – Не симпатия, не влюблённость, а именно любовь. Я нашла Ритуал, что позволил бы Тому соединить Душу и вернуться. Волдеморт бы исчез, а Том собрал свою Душу воедино. — Я так полагаю, у тебя не вышло? — Да. Том исчез также, как и Волдеморт. Я больше не ощущаю нашей связи. – Гриффиндорка задумалась. – А самое интересное, все забывают. Все, кто когда-то знал Тома Марволо Риддла, теряют свои воспоминания о нём. Я подходила к профессору Слизнорту, он знать его не знает, несмотря на то, что Том как раз-таки узнавал о Крестражах именно у Слизнорта. Даже Дамблдор, Снейп и Гарри забыли. Нет, конечно, Гарри помнит, что он существовал, пока помнит, но большая часть его воспоминаний о Томе отсутствует. Складывается такое ощущение, что кто-то намеренно стирает все упоминания о Томе Риддле. Я была в Хогвартской картотеке, там нет не единого слова о нём. Был человек, и нету. Как будто он никогда не рождался, не жил, не существовал. Это странно. Я тоже забываю моменты. Забываю части, кусочки общего пазла, но помню большую часть. Я не хочу забывать его. Я виновата в том, что случилось. Любому было проще бы забыть, поддаться этому, плыть по течению и жить дальше. Но… пусть это приносит боль. Я рада, что была счастлива. Я рада, что люблю. Рада, что была любима. Как говорится сердцу не прикажешь, а любовь не обманешь. Если бы не Дневник Тома, я бы тоже подумала, что сошла с ума. А то, что Рон, видимо позабыв, что обиделся на нас, решил приударить за мной. — А ты дала ему отворот поворот. Вот почему он был такой злой, когда я его встретил. — Он очень импульсивный и… агрессивный. После того, как мы с Гарри рассказали ему, он как будто с цепи сорвался. Начал говорить о том, якобы мы поддерживаем идеи Волдеморта. Рональд пытался оскорбить нас с Гарри или задеть. Вот только у него ничего не получалось. Когда он в… не очень вменяемом состоянии напал на нас и… ударил меня… Он просто не оставил мне выбора. Я стёрла ему память. — Да, Грейнджер… Ты полна сюрпризов. Но с чего ты взяла, что ритуал не вышел? — Но Том ведь исчез. Его нет. Я больше не ощущаю связи с ним. — Ты Гриффиндорка или где? – поинтересовался блондин. – С каких пор Гермиона Грейнджер сдаётся и опускает руки? Да ты за этот месяц, пока копировала инфернала, могла уже быть на полпути к ответу, если не с уже готовым решением. За счастье нужно бороться, Грейнджер. Выбор за тобой. Осталось лишь сделать его. Будешь ли ты спасать своё счастье или позволишь ему превратиться в руины. Когда есть выбор, делай его. Ведь не всем и не всегда он был дан. – юноша произвольно посмотрел на свою предплечье. – Но, какой бы выбор ты не сделал, всегда есть Второй Шанс, и ты это доказала. — Ты прав. – Гермиона кивнула, вытерла тыльной стороной руки свои слёзы. – Ты прав. Спасибо. Девушка, ведомая своей интуицией, коснулась его предплечья, где находилась Тёмная Метка. Боль будто взорвала всё сознание Слизеринца, и тот, чтобы не закричать, прикусил губу. Когда боль утихла, и он смог открыть глаза, которые неосознанно закрыл в попытках заглушить свою боль, Гермионы уже не было рядом, а на его предплечье больше не “красовалась” Метка слуги Волдеморта, пусть и выцветшая. «Всегда есть Второй Шанс, Драко Люциус Малфой. Используй его с умом.» - слова Гермионы, раскатами грома прогремели в голове блондина. Юноша улыбнулся и тихо прошептал: — Спасибо… Ведь, что может быть ценней свободы, не так ли?