Многогранная История

Гарри сидел рядом с Дамблдором возле койки сестры в Больничном Крыле. Возле Гермионы с обеспокоенная мадам Помфри. — Бедная девочка… - произнесла Поппи. – Успокоительные Зелья на неё почти не действуют. Северус обещал принести более сильное, но пока он его сварит… Когда мисс Грейнджер проснётся постарайтесь её сильно не тревожить. — Хорошо, Поппи. – кивнул директор, и колдомедик ушла в свой кабинет. От громкого хлопка двери, Гриффиндорка проснулась. — Я убила его… Убила… Том… — Не вините себя, мисс Грейнджер… - мягко проговорил директор. — Вы!.. – прошипела Гриффиндорка. – Вы всё знали! Знали и не предупредили меня! Знали и не остановили! — Гермиона… - начал Гарри, но Грейнджер не послушала его. — Вам не была важна жизнь Тома. Вам была нужна лишь смерть Волдеморта, не важно какой ценой! Что ж, надеюсь вы рады! Уходите… Дамблдор молча кивнул и вышел из Больничного Крыла, он-то понимает, что значит погубить дорогого человека, пусть и не специально. — Как ты? – тихо спросил Гарри у своей сестры. — А как может чувствовать себя убийца? – бесцветным голосом спросила Грейнджер. — Это не твоя вина… — Нет, Гарри. Это полностью моя вина. Я должна была понять раньше. Я эгоистка! Вместо того, чтобы проверить каждый из всех возможных вариантов, я, радуясь тому, что Том вернётся, сделала этот ритуал. — Гермиона… — И теперь его не вернуть. Я виновата в этом, только я. Ничего нельзя исправить. Гарри, дневник Тома, он… где? — Бывшие Крестражи Волдеморта решено было оставить в Хогвартсе. – проговорил Гарри. – Нагайна погибла ещё там. Я, как видишь, жив и невредим. Реликвии Основателей оставили здесь, как и кольцо Марволо Мракса. Дневник Тома Дамблдор оставил тебе. Вот. Гермиона прижала к груди дневник, от которого совсем недавно отходила такая знакомая и родная Магия, и свернувшись калачиком заплакала. После пятиминутной тишины, Гарри вновь заговорил: — Отпусти его… Забудь. Тебе же будет легче. Не живи Прошлым… — Гарри, память человека – это Дар. Я рада, что не забуду Тома. Его глаза, взгляд, улыбки и сказанные им слова. Я люблю его. И благодарна за то, пускай и короткое, но всё же счастье, что он подарил мне. Любовь не забывают, Гарри. – вздохнула девушка, свернувшись в калачик на больничной койке. – Пусть лучше я буду мучаться от осознания собственной ошибки и вины, чем забуду его. Иногда стоит помнить Прошлое, для того, чтобы жить в Настоящем. Гарри в поддерживающем жесте положил свою руку на руку сестры и сжал её. Где-то вдалеке Фоукс, которого не пустили в Больничное Крыло, вновь запел свою грустную песню. Через неделю, Гермиону выпустили из Больничного Крыла. Мадам Помфри попричитала для приличия от том, что Гермионе не стоит перезагружать себя, но потом, вручив зелья, отпустила. Каждый студент, не считая Слизерина, конечно же, считал своим долгом поздравить Гермиону и Гарри с Победой над Тёмным Лордом, и если же Поттер за неделю успел им слегка надоесть, то к Грейнджер фанаты прицепились намертво. Всё новые выпуски газет кричали все, как одна: «Война закончена! Тёмный Лорд пал! Девушка-Которая-Выжила и Мальчик-Который-Выжил одолели его и спасли весь Магический Мир!». Девушке на всё это было глубоко плевать. Гриффиндорка стала тенью себя прежней. Флегматично общаясь с Гарри, односложно отвечая или, чаще всего, вообще не отвечая вопросы, Гермиона, как запрограммированный робот, ходила на уроки и делала домашнюю роботу. Грейнджер перестала ходить в библиотеку, всё чаще старалась остаться в одиночестве, а иногда долгое время смотрела в одну точку, чуть ли, не буравя взглядом стену, изредка поглаживая по перьям Фоукса. Те, кто не знал, что произошло, очень удивлялись. Ведь, Гриффиндорка не была до такой степени отстранённой даже, когда её родителей убили Пожиратели Смерти. Прошёл ещё один месяц. Каждый реагировал на состояние Грейнджер по-разному: учителя беспокоились о её здоровье, студенты задумывались, а Рональд Уизли, который, к слову, забыл даже о том, что злился на девушку, решил, как говорится, взять быка за рога, и вернуть себе расположение Гермионы… — Да стой же ты! – прокричал на весь коридор Уизли. — Рональд Уизли, нам не о чём с тобой разговаривать! – тихо, но твёрдо ответила Грейнджер. — Я хотел поговорить о нас! — Никаких «нас» не существует, не существовало и не будет существовать! — Но я же люблю тебя! — Любишь?! Рональд, это не любовь. Ты просто прилетел на славу, которая мне не нужна, как муха на мёд. — Просто скажи, у меня есть шанс? — У тебя его не было и быть не могло. — Но почему?! — Я люблю другого человека. — Я убью его! – взревел рыжий. — Ты опоздал, Рональд. Он уже мёртв. — Тогда, почему ты не можешь быть со мной? — Любовь, Рональд, любовь. Всё дело в любви. — Тогда ты так и останешься старой девой навсегда! - крикнул Рон, и разъярённо убежал. — Лучше остаться старой девой, нежели предать свою любовь. – прошептала Гермиона, но Гриффиндорец её не услышал. Непрошенные слёзы покатились из её глаз. Это была последняя капля. Гарри и Дамблдор, как будто забыли Тома, а теперь и это. Девушка уселась на подоконник и разрыдалась.