Резкий взмах разрезающий воздух. Безупречно наточенное лезвие Кусанаги бликануло на солнце. Движения Саске четкие и выверенные напоминают танец, где партнер - катана.
Полуприсел в обороте вокруг своей оси, лезвие прошлось по немногочисленным высоким травинкам недавно подстриженного газона, и во временную невесомость взметнулись их частицы. Глаза парня плотно прикрыты, ведь он пытается сосредоточиться, даже если со стороны и кажется, что все безупречно и маска безразличия прикована крепкими цепями к его лику. Внутри бушевал ураган еще ярких воспоминаний прошедшей ночи.
Движение вправо.
«- Еще немного, осталось чуть-чуть…»
Влево, и немного вверх.
Пшеничные волосы, ниспадающие плавно по спине.
Разворот тела передней частью корпуса, взмах ноги на уровне головы предполагаемого противника и остервенелый, контрольный катаной в грудь.
Объятия в полумраке и шепот, шепот, шепот…
Пытаясь утихомирить сердце, он старался не думать, но пристальный взгляд Итачи, вот уже несколько минут наблюдающий за ним, лишь доливал раздраженности в вены.
- Чего тебе? – не выдержал нрав парня.
- Хотел узнать, что происходит, - бесстрастно ответил брат, изучая младшего взглядом.
- Объяснись! – Саске замер на мгновение, опустив голову. Досчитал до пяти и медленно выдохнув, поднял взгляд на брата, встретившись с такими же черными глазами как у него самого.
То, что они братья мог сказать человек даже увидевший парней впервые. Как двадцатиоднолетний Итачи, так и шестнадцатилетний Саске: оба были жгучими брюнетами с бледной кожей и черными глазами, глядя в которые, казалось, тебя затягивает в черную дыру; оба предпочитали носить образ холодных ублюдков, после смерти родителей, но при этом оба понимали, что это лишь видимость. Их сердца еще жили, а души таили не только мрак, а и светлые тона.
Восседая в плетеном кресле на террасе, словно на троне, Итачи лениво поглаживал мерно урчащего фамильяра, разместившегося у его ног. Зверь отходил от хозяина лишь по его приказу, но даже тогда, между ними сохранялась мысленная связь. Как, впрочем, и у всех владельцев этих чудесных существ. Саске не то чтобы жалел об отсутствии такового у себя, он больше замечал свою ущербность. Привязанная к нему с рождения пантера Амая, не смогла защитить хозяина перед опасностью, и сама лишилась жизни.
Flashback
Выглянув из импровизированного укрытия в виде чьей-то давно брошенной норы, малыш Саске старался тщательнее вытирать слезы ужаса и страха, но лишь разводил рукавами пятна грязи по щекам. Ему всего лишь шесть лет, а он, смотрит на своего мертвого фамильяра и не может поверить глазам. В мощном теле зверя виднелись несколько кунаев, торчащих по самую рукоять. Трава, орошенная кровью, заставляла упрямый рассудок мальчишки все же поверить, что создание мертво. Он еще слишком мал, чтобы понять, насколько огромна потеря, но печать на его сердце нещадно болит, выжигая себя саму из живой плоти. Сцепив зубы, скорее от бессилия, мальчик уперся ногами в тело зверя, освобождая себе выход из убежища. Фамильяр до последней секунды жизни, оберегал маленького хозяина.
Саске просидел там почти весь день, вздрагивая каждую секунду от звуков извне. Крик матери сквозь слезы, гневные выбросы баритона отца…
Сидя рядом с единственным, хоть и мертвым существом, мальчик еще ощущал на себе след безопасности, прижимаясь к черной жесткой шерсти. Он уже не плакал, лишь изредка вздрагивал от холода и голода, сжимая маленькими кулачками волосы на голове. Мама так часто повторяла, что он похож на брата. Как хорошо, что они не взяли с собой Итачи в эту поездку. Единственная мысль о живом брате помогала малышу не пасть в пучину истерики и безумия.
Мальчик даже боялся моргать, что приходилось все же делать, так как глаза пересыхая, начали болеть. Он не мог видеть себя со стороны, не мог понять, что жжение в глазах не просто от пересыхания. Его дар начал пробуждаться уже в таком возрасте, и окрасившуюся в кроваво-красный цвет радужку, украшали два томое*.
Тяжелая поступь огромных волчьих лап, даже не пытавшегося скрываться зверя, отрезвила новоиспеченного сироту сильнее не по-летнему холодного ветра, пробирающегося сквозь тоненькую одежду.
Зачем? Ведь зверь понимал, что это лишь ребенок и не сможет скрыться.
Оскал приготовившегося к атаке животного с тихим рыком разрезал тишину леса. Саске зажмурился, но внезапно мелодичный и на удивление спокойный, но не менее грозный, женский голос с другой стороны встрял короткой фразой:
- Прочь!!!
- Кушина? Ну чего тебе неймется? Это моя добыча, - вместо волка уже стоял взрослый мужчина в сером кимоно, но с серыми ушами и таким же хвостом, нервно раскачивающимся из стороны в сторону.
- Это ребенок, - зарычала женщина, и мальчик осмелился посмотреть на нее.
Статная, с огненно-рыжими волосами, но такими же, только лисьими ушками и пушистыми хвостами. Да, именно хвостами. Их было девять. Ее тело скрывало золотистое кимоно с рисунком веток сакуры, а к ноге прижималась маленькая девочка, примерно того же возраста, что и младший потомок Учиха. Рыжие ушки малышки, в испуге прижимались к голове, а хвостик обвился вокруг одного из маминых хвостов. Легкое оранжевое платьице было грязным и кое-где порванным, но это нисколько не портило красоту малышки, которую смог оценить даже шестилетний парнишка.
Огромные, голубые как само небо глаза, расширены в испуге, от чего казались большими и бездонными озерами. Пшенично-золотые волосы, завязанные в два высоких хвоста и шесть симметричных полос на щеках, в виде усов, которые нисколько ее не портили.
У ее матери были такие же «усы», но и ей они придавали больше животной харизмы, чем несуразности, как могло показаться на первый взгляд.
- Кушина, я предупреждал. Не связывайся со мной, - возмутился мужчина, становясь в стойку.
В ответ она лишь грозно зашипела, вздыбив шерсть на хвостах, заводя за спину своего ребенка, а через минуту гневных обменов взглядами изумрудных и серых глаз прорычала:
- Тронешь его, сожгу дотла на месте. И ты знаешь, я не люблю шутить с подобным.
Еще пару секунд постояв, мужчина обернулся снова волком и умчался прочь, бросив на прощание гневный взгляд. Ведь он как никто прекрасно знал взрывной характер соседки.
- Малыш, ты как? – обратилась она уже к Саске, который все это время оцепенело держался за мертвое тело фамильяра.
Саске, в ответ лишь смог кивнуть, на обезоруживающую и искреннюю улыбку спасительницы.
- Пойдем с нами, мы друзья, - из-за спины матери вышла девочка и протянула парню свою ладошку. Спокойная и улыбчивая. Словно не она минуту назад в страхе поджимала хвостик.
- Мы отведем тебя домой. Просто доверься…
Колеблясь всего пару секунд, малыш принял руку девочки, но так как выбора у него небыло, он отправился вместе с ними, надеясь сам не зная на что.
Кушина, в отличие от детей, знала общую картину случившегося, и старалась увести быстрее их подальше от того места. Ведь всего в нескольких метрах от той самой норы, за рощей, лежали тела родителей Саске и их фамильяров. Женщина понимала, что ребенку обо всем расскажут, но она сама, как мать, не хотела травмировать и без того хрупкую детскую психику зрелищем в виде обожжённых тел и кровавых слез.
The end Flashback
- Дей сказал, что ты спал сегодня чересчур беспокойно. Кошмар? – Итачи проявлял заботу. Порой чрезмерно, что только раздражало младшего.
- Даже не знаю. Скорее «нет», чем «да», - Саске правда сомневался в том, не был ли этот сон кошмаром. Ведь это мука видеть столь желанное лишь во сне.
Это чувство, когда столь страстно желаешь увидеть, ждешь с нетерпением каждый вечер, закрывая глаза перед сном, и в то же время боишься. Он ведь не мог знать, стала ли она такой, и стала ли вообще. Возможно, ему тогда все это лишь привиделось, от пережитого шока. Итачи ведь утверждал, что брат сам неизвестным образом нашелся на диванчике у террасы. Вероятно, что не было никаких волков и лис.
- Ты готов? Завтра заканчиваются каникулы, и ты вернешься в академию?! – резко сменил тему старший брат.
- Я и не хотел уезжать оттуда. Мало что меняется. Что там, что здесь.
- Там ведь у тебя есть Сакура, да и друзья, - нахмурился старший.
- Сакура? Друзья? – скептично хмыкнул Саске, проходя мимо брата и бросая на него косой взгляд. Неужели правда не понимает, что ими он пытается заполнить огромную пустоту внутри?
- Я подожду здесь, пока ты переоденешься. У меня сюрприз.
- Какой? – флегматично бросил парень, пряча в ножны катану.
- Отото, сюрприз подразумевает собой хоть и частичную, но секретность, или даже таинственность, - мечтательно протянул Итачи, поглядывая на ясное, не по-осеннему голубое небо.
- Не люблю сюрпризы, - фыркнул парень, практически скрывшись за закрывающеюся дверью.
- О, этот тебе понравится.
- Охота? – замер младший Учиха, одарив аники оскалом.
- Не совсем, но… Стоп! Как ты?.. – спохватился старший.
- Ты говоришь так, словно мой сюрприз доставит тебе удовольствия еще больше чем мне, а это однозначно подразумевает либо пытки, либо смерть, - засмеялся почти искренне Саске, и уже окончательно закрыв дверь за собой, направился в душ.
- Мы поедем на охоту за фамильяром, - прокричал в ответ Итачи, уверенный, что младший братишка его услышит и он был прав в своих догадках, так как тот замер, посреди прихожей снова ощутив то самое болезненное жжение в области сердца.
Сколько раз он должен повторять, что способен сам постоять за себя? Сколько раз ему придется переживать очередную смерть несчастного существа, которому не посчастливилось заключить контракт с полумертвым сердцем Учихи? Ему не нужны эти бессмысленные смерти, ведь он их отторгает и те гибнут через пару дней.
И на этот - четвертый раз, ничего не изменится.
Привязывать фамильяра ко взрослому, практически укрепившему свою магию человеку, равносильно пытке для обоих, да к тому же и зачастую заканчивается именно, как и в случаях с Саске – фамильяр умирает. Неужели Итачи нравится наблюдать за этими бесконечными мучениями и угрызениями совести в остатках жалости к жизни ни в чем не повинных существ.
В прошлый раз, глядя в предсмертный взгляд изумрудных глаз наяды, парень поклялся самому себе, что ни одно существо не погибнет больше по его вине. Если его сердце не способно принять больше никого, значит, так тому и быть. Попытки бессмысленны.
Он уже практически свыкся с этой болью, но видимо старший брат считал иначе.
Ну, уж нет, не в этот раз.
***
- Саске, если ты вот так все время будешь сидеть под деревом, мы никого не найдем. Ты уверен, что хочешь этого? – послышался голос брата неподалеку, но младший Учиха не обращая ни малейшего внимания, просто продолжал дальше наслаждаться тенью раскидистых ветвей ивы с учебником по алхимии для старшего курса, к экзамену, по предмету которого он должен был готовиться.
Его даже не задели последние слова брата, ведь он действительно не хотел этой бессмысленной охоты, и всеми силами пытался объяснить брату, но тот упрямо продолжал настаивать на подростковом пофигизме со стороны младшего и бубнить о предстоящих курсах повышенной самозащиты, в которых требовалась демонстрация слаженности отношений с фамильяром.
Младший Учиха же, предпочитал считать своим фамильяром Кусанаги, и ему этого было вполне достаточно. Уже через несколько недель, в чем был уверен, он окончательно отшлифует свою технику шарингана и тогда, с появлением третьего томое, ему не будут страшны стихийные атаки однокурсников и их фамильяров. Ведь он был лучшим на курсе в стилях с любым оружием и в ближнем бою. Единственной слабостью были техники, но и это скоро перестанет быть его «Ахиллесовой пятой». За летние каникулы он успел еще больше отточить свое мастерство тела, но вот с глазами было сложнее, так как требовалось много чакры для мощных атак, а «обычные» маги зачастую питали ее со своих фамильяров, что у Саске было самоисключаемо.
Маловероятно, что очередной фамильяр приживется с Учихой, в прямом смысле, а еще более маловероятно то, что за столь короткий срок они смогут стать практически единственным целым духовно, ведь на это требуются годы тренировок. Чувствовать другое существо, как часть себя, доверится ему полностью и беспрекословно, переживать его жизнь как свою.
К примеру: Итачи с Дейдарой достигли такой гармонии, что снежный барс иногда может превращаться в человека. На короткое время и с видимыми отличиями от обычного мага, но все же… это поразительно. Они стали большим, чем хозяином и слугой, они как лучшие друзья – единое целое.
- Отото? Ты меня вообще слышишь? – Итачи и Дейдара в человеческом облике стояли рядом, а Саске так задумался, что даже не заметил их.
- Нет.
- Это в твоих же интересах, - настаивал старший брат.
Нехотя, Саске поднял свои безразличные антрацитовые глаза, взглянув на парней.
Итачи сверлил его взглядом «я старше, я о тебе забочусь, ты должен слушаться», а Дей меланхолично следил за прыгающими по траве маленькими коричневыми птицами, которым, было так же, как и Саске, глубоко безразлично на изречения старшего наследника бывшего клана Учиха. Какой же это клан, если из живых осталось всего двое?!
- Итачи, может не стоит давить на мальчика? – мягко возразил Дей, повернув в сторону братьев только свое правое ухо, демонстративно намекая, что он, как и Швейцария – нейтрален, но даже ему надоели эти вечные споры.
Но достаточно было одного лишь взгляда хозяина, и покорно прижались к голове серые ушки фамильяра, а пятнистый хвост, до этого весело болтающийся из стороны в сторону, понуро прижался к ноге.
Громко захлопнув книгу, Саске поднялся с травы, отряхнул невидимую грязь с одежды и лениво поплелся в сторону их лагеря, который он еще изначально не хотел покидать.
Солнце уже клонилось ко сну, а они даже ничего не ели, о чем настойчиво напоминал желудок парня.
Об изначальном провале этой компании он был изначально уведомлен своей интуицией, ведь даже если бы брат и поймал бы довольно сильного фамильяра, остальное зависело только от Саске, а его решение непреклонно в данном случае.
***
- А ведь мы практически поймали ту лису, изворотливая тварь оказалась. Что-то мы совсем расслабились Дей, нужно будет возобновить старую систему тренировок, - бурчал недовольно Итачи, разделывая одного из пойманных Дейдарой кроликов, которых они зажарили на костре. Саске уже прикончил свой ужин и потому не имел ни малейшего желания в дальнейшем присутствовать на расчленении сознания Дейдары старшим Учихой. Молодой брюнет всегда хорошо относился к фамильяру брата, к тому же, тот в человеческом облике был очень похож...
Длинные волосы, всегда завязанные в высокий хвост и с ниспадающей на одну сторону лица челкой, отливали платиной, но на солнце казались почти такими же золотистыми, как и у Нее. Голубые глаза с таким же вертикальным зрачком, все же, не шли ни в какое сравнение, но очень смутно походили на те, которые так часто видел во снах Саске. Тонкие черты лица и немного загорелая кожа, была смертельно бледной, в сравнении с благородным цветом тягучей карамели которой казалось, покрыто все Ее тело.
Пытаясь не окунуться с головой снова в эту пытку, бросив «приятных снов», младший Учиха забрался в свою палатку.
Как ни старался, но мысли о Ней не покидали его нутро, и уже в очередной раз, приготовившись к сладостной пытке во сне, парень вдруг почувствовал легкое шевеление совсем рядом с собой, среди вещей.
Бережно и стараясь не шуметь, Саске достал из-под подушки катану, которую всего несколько минут назад положил туда. Присев на футоне, резким движением разворошил покрывало на сумках, которые свалили в его палатку Итачи и Дей, под предлогом: ты один, а нас двое.
Два голубых лисьих глаза, настороженно воззрились на Саске. Довольно крупное животное, взрослое тело которого было в некоторых местах перепачкано не только застывшей грязью, а и кровью от мелких порезов, едва умещалось в щели между сумками.
Тут же спрятав Кусанаги, парень, не моргая смотрел на нежданную гостью, которая начала злобно шипеть, прижимая к себе раненую лапу.
