Слова сплетаются в затейливую нить...

Таня прекрасно понимала, что эта странноватая преподавательница, которую все звали Великой Зуби, была бы очень даже не против, если б её слушали внимательнее, но сейчас ей было совершенно не до теории, которую пытались впихнуть её в голову, к тому же, не слишком-то и многое можно узнать на подобных уроках, где магия не такая, как ты привыкла. Гроттер пыталась заставить себя учиться, но порой это становилось для неё невыносимым. Равно как и всё притворство, которое она вынуждена была сносить – всё это постепенно выходило за любые рамки нормального, и надо было что-то срочно поменять, а у неё всё равно ни капельки не получалось. Недовольно покачав головой, Таня вновь повернулась к Гробыне, к которой сегодня села. Урок был теоретическим, поэтому особого внимания ни от неё, ни от Склеповой временно не требовалось, но следовало понимать, что надолго это не затянется. Скоро придётся учиться в полную силу, уже сегодня зададут домашнее, а она к этому была ещё совершенно не готова! И вообще, откуда взялось у этих людей убеждение такого странного, жутковатого оттенка, что все должны учиться, учиться и ещё раз учиться? Грутти не изучала все эти заклинания прежде, но, тем не менее, она же дожила как-то до сегодняшнего дня, причём не в таких условиях, как жили тут. Как ни крути, а в образовании Тибидохса не было совершенно никакого смысла. В этой школе их пытались защититься от того, что они даже не знали. Им не сказали ни единого слова о том, как на самом деле можно было бы напасть, а без этого никогда никто не сможет выжить. Они совершенно ничего не умели здесь, заклинания зазубривали, несмотря на то, что оные могли бы пригодиться им, совершенно не умели обращаться с оружием, что казалось ещё более отвратительным и, возможно, могло бы иметь невероятно противные последствия для каждого, кто только тут учился, вот только преподаватели совершенно не собирались задумываться над этим, у них и вопросов таких никогда не возникало, словно на самом деле всё, что тут проходили, было действительно жизненно важным. Может, так оно и есть, вот только для кого – это огромный вопрос, потому что Гроттер не видела совершенно ничего интересного и полезного, да и все остальные были с нею, пожалуй, совершенно согласны, несмотря ни на что. - Мне скучно, - пожаловалась внезапно Гробыня. – И я уже устала от всего этого… Всей этой ерунды! Действительно, ведь как-то они выживали! И магией пользовались. Правда, старались не нарушать слишком много всевозможных правил, потому что это достаточно серьёзно наказывалось, но теперь-то у них не было никаких поводов опасаться разговаривать во время урока. Зубодериха уже десятый раз посмотрела на них так, словно собиралась сейчас выгнать за дверь, но промолчала. Она сегодня была в удивительно хорошем настроении, поэтому и урок вела так же радостно и счастливо, словно всё было просто прекрасно, и демонстрировала собственное идеальное настроение. Зубодёриху можно было назвать совершенно обыкновенной женщиной, ничего такого уж и странного в ней даже примерно не было. Красавицей она тоже не являлась, но не была и некрасивой, скорее самой обычной, такой, которую ни за что не запомнишь, столкнувшись с нею в толпе. Но именно из-за того, что она не особо отличалась от большинства женщин, она и казалась вполне симпатичной и приятной, несмотря на возраст, оставалась бы неизменной всегда. Такие, как она, не пользуются сначала особой популярностью, но быстрее находят верных супругов, чем какие-то там великие красавицы с необыкновенными внешними данными, счастливо живут и, что самое главное, заводят семью не ради денег. Впрочем, немного её портила странная чёлка, которая делала женщину слишком похожей на какого-то пони. Её огромные очки тоже не особо красили лицо, но и не портили его, оставляя Великую Зуби в её первозданном виде. Впрочем, её можно было назвать и достаточно милой, пожалуй. На самом же деле это вызывало определённые следы удивления, и с ним надо было как-то бороться, чтобы не переживать по всевозможным пустякам, но Таня даже не прислушивалась к тому, что говорила эта женщина, просто игнорируя всё, что тут называлось уроком. Казалось, некромаги были ещё менее старательными учениками. Ленка, которая училась практически всегда, по крайней мере, по мнению прошлой Тани, воспоминаниями которой нагло пользовалась Грутти, теперь слушала с относительно слабым интересом, словно порываясь проигнорировать знания, которые должны были бы поступать ей прямо сейчас – и прямым транзитом через голову, как с издевательством думала Таня, пытаясь сдержать собственное отвратительное настроение. Бейбарсов уже и не вслушивался, словно ему было совершенно наплевать на всё то, что только можно было бы сказать, и он игнорировал даже само подобие обучения, словно это его раздражало. А вот Аббатикова проявляла невероятное рвение, которое совершенно не было для неё привычным или стандартным. По крайней мере, та Абот, которая была в прошлом, никогда особо не проявляла никакого рвения, к тому же, Жанна, существовавшая тут до неё, тоже не особо радовалась потребности в знаниях и игнорировала всё это настолько активно, что порой даже хотелось прибить её просто на месте. Вот только сейчас она слишком активно взялась зубрить, словно демонстрировала всем вместе, какой примерной ученицей следует быть. Возможно, она только желала хуже, потому что от её поведения возникало желание просто выть на луну, а не требовать от себя точно такого же подчинения. По крайней мере, так думала Таня, а Гроттер не собиралась прислушиваться к мнению кого-либо, кроме себя самой. И уж тем более она не рвалась к тому, чтобы всё знать просто идеально, как порывался, к примеру, Шурасик. Но это для него было нормальным, он всегда оставался именно таким, а вот Таня не планировала тратить собственную жизнь на такую предельную ерунду, поэтому вновь и вновь косилась на Склепову. Та пожимала плечами и никак не реагировала, но на самом деле явно была заинтересована в том, чтобы выспросить у Тани всё, что только та знала, и узнать ещё несколько интересных подробностей привыкания к этому миру. - И как твой некромаг? – наконец-то не сдержалась Гробыня, внимательно глядя на свою собеседницу. – Вы целовались. Гробыня выглядела поразительно самодовольной, настолько, что Тане хотелось попросту рассмеяться ей в лицо, а может, просто усмехнуться, подняться на ноги и поскорее уйти. Наверное, она так и сделала бы, но они присутствовали сейчас на уроке, а не были чёрт знает где в коридоре, но, тем не менее, всё это не имело пока что никакого смысла, ведь вскочить просто так посреди рассказа Зуби во время урока точно не получится. Всё это было поразительно глупым, и Гроттер не видела смысла в ограничениях без наказания. Они попросят покинуть занятие – велика потеря! Конечно, не хочется настолько сильно выделяться, но, тем не менее, если так уж будет нужно, то можно будет поступить подобным образом. - И что с того? – недовольно поинтересовалась Гроттер, словно не понимая, какое преступление было в этом. - Мои воспоминания относительно тебя подсказывают, что ты вообще-то тихоня, и даже своему парню Ивану Валялкину не позволяешь целовать себя в губы посреди коридора! Ты вообще не позволяешь себя целовать, собственно говоря. – Склепова хихикнула, и Таня подавила желание как минимум послать её куда подальше. И на все четыре стороны – потому что не принято в нормальном обществе, которое ещё надо было отыскать, впрочем, вот так настойчиво вмешиваться в личную жизнь совершенно постороннего человека. Но Гробыня не думала об этом, её мало волновало, кто и как пытается прожить свою жизнь, но, тем не менее, порой в ней просыпалась самая настоящая сплетница, которую трудно было утихомирить. Таню это не раздражало, по крайней мере, почти, и она делала вид, что совершенно ничего не желает замечать. Судя по всему, вскоре придётся перейти окончательно на подобное общение – ведь, как ни крути, а жизнь продолжает нестись мимо на полных парах, наглея на каждом обороте. На каждом опасном обороте. - Между прочим, Гроттерша, он достаточно симпатичный, - усмехнувшись, внезапно поделилась Склепова собственным мнением. - Думаешь, я не заметила? – она фыркнула, делая вид, что на самом деле ей наплевать на то, что там отметила про себя Гробыня. - А знаешь, что самое главное? От Гулеба у него только некромагия да эти чёрные глаза. Немного сходство во внешности. – рассмеялась Склепова, пожалуй, слишком громко для того, чтобы разговор и дальше оставался тайным. Зубодериха на сей раз посмотрела на них таким взглядом, словно предупреждала, что больше она терпеть не намерена, и Таня окончательно смирилась с тем, что всё-таки придётся немного тише себя вести. - Склепова! – громко промолвила преподавательница. – Ты не желаешь наконец-то всё-таки умолкнуть? Гробыня хмыкнула. Умолкать она совершенно не планировала, но, кажется, не решалась спорить с самой Великой Зуби, которая была опасной в их общих воспоминаниях, но, тем не менее, казалась буквально смешной сейчас. Следовало поберечься. Действительно поберечься. - Извините, - буркнула Гробыня без стандартных для неё-прежней колкостей, а после откинулась на спинку стула. Слушала. Внимательности у неё не появилось ни капли, но это можно было бы посчитать, к примеру, результатом усталости. Не больше. К тому же, казалось, разговор был закончен, разве что только Таня, когда наконец-то урок закончился, поняла, что дальше следующий. Скучный. Идти туда не хотелось, но она внезапно вспомнила, что дальше идёт ветеринарная магия. Настроение испортилось ещё больше. Кошмар! Ей даже думать не хотелось о том, как это проходит – она только помнила, что там любимчик – Ванька. Гроттер считала Ивана попросту безвольным, никому не нужным существом, хотя, может быть, она слишком сильно ошибалась. Грубо было думать подобным образом, но выбора не предоставлялось, да и вообще, можно было только постепенно выбираться из плена прошлого, которое имело определённое значение для таких, как Валялкин. Он оставался слишком глупым, не мог понять, что настоящей Гроттер не существовало – и Таня винила его в этой отвратительной слепоте. Но, тем не менее, оставался главный факт, от которого не сбежать – Тарарах слишком сильно ценил собственного помощника Ивана, был готов буквально молиться на него. И там обязательно придётся маяться с этим зверушками, которых уже убить хочется. И это плохо. Очень плохо.