Слова сплетаются в затейливую нить...

Гроттер давно была готова признаться сама себе в том, что терпеть не может всевозможных зверушек, но только теперь стало окончательно понятно, до какой степени сильно она их не любит. Там, где существовала матерь-опекунша со своими отвратительными руками, с гадким лицом, самая противная женщина на свете, невозможно было испытывать хоть что-то хорошее к зверям. Сами по себе они были злом. Огромным злом. Таня помнила, как во время бега они выскакивали непонятно откуда, как пытались броситься на неё, укусить, как стервятники разрывали мёртвые тела, которые лежали по обе стороны дороги. Дороги? Часто не было и её, и тогда приходилось мчаться через какую-то непонятную, странную смесь леса и поля, перепрыгивать через ветки и лететь всё вперёд и вперёд. Там, где она жила прежде, звери не несли ничего хорошего. Отвратительные и огромные, они могли растерзать на мелкие кусочки и превратить буквально в кусок мяса. Некоторые из них выпивали костный мозг, стремились сжать зубы на руке, уничтожить, раскрошить. Многие пытались выпить кровь, впиваясь в шею или в запястье, разорвать, разгрызть. Некоторые питались только определёнными органами, но многие, падальщики, просто убивали и уничтожали. Часто можно было увидеть птиц, которые отрывали конечность или даже голову, а потом пролетали вот так над головами, не оставляя ни единого шанса людям сбежать отсюда, от этого вида. А дороги!.. Прежде по ней невозможно было пройти, не упав в какую-то яму, которых оказалось слишком много, которые поджидали со всех сторон. Змеи, которые таились вокруг, твари, способные убить за несколько секунд… А ещё были баллы, которые, казалось, имели значения, и если убивать больше, то и баллы получить было намного проще. За это их тоже давали. Но, увы, презрительно скривились, пересекая порог этой странной пещеры, только некоторые тёмные маги. Пещера Тарараха могла бы напомнить старый, отвратительный мир, к которому она так сильно привыкла, но вот только это было только впечатление. После того, как тут стало немного светлее, а глаза привыкли ко всему, что находилось вокруг, Гроттер стало буквально отвратительно и противно от одной мысли о том, что на самом-то деле здесь всё до такой степени банально. Казалось бы, не существовало ничего скучнее, чем подобное место – с высокими потолками, непонятными сводами, слишком холодными, но не отвратительными и скользкими стенами. Удивительно, тут вообще всё было не так, как следовало бы для пещеры, и Гроттер стало противно от одной мысли об этом. Гадко, гадко, что они тут все такие светленькие! Светлые, казалось, были рады видеть и зверушек, и самого Тарараха, отвратительного и явно глупого питекантропа, при виде которого у Тани возникло отчаянное желание иметь при себе хоть какое-то оружие. - Таня! – радостно поприветствовал её он, широко раскинув в стороны руки, но Гроттер лишь отмахнулась от него. Тарарах и сам соответствовал своей отвратительной пещере, невысокий, но слишком широкоплечий, действительно питекантроп, хотя верить воспоминаниям совершенно не хотелось, по крайней мере, в этом аспекте. А ещё – Грутти сразу же решила, что он слишком глуп, ну, он уж точно не выжил бы там, где проводила своё время она, где существовала целых шестнадцать лет. Но, впрочем, ничего нельзя было изменить – и только отвращение, которое постепенно зашкаливало и нарастало всё больше и больше в её груди, заставляло помнить о сдержанности. Она пыталась отыскать то место, где её меньше всего будут дёргать со всеми этими зверушками, а на половине, на которой находились светлые маги, нельзя было искать нечто подобное. Сегодня они пытались лечить какую-то гарпию, каждой группе выдавали отдельную, и Таня понимала, что должна встать с кем-то в пару. Здесь было поразительно шумно, и оставалось только кривиться от предельного раздражения. Без конца кричали и пищали гарпии, которые пытались своим постоянным визгом продемонстрировать значимость своего существования и заставить присутствующих буквально зажимать уши, что совершенно не нравилось Тане. Ей хотелось рассмеяться, но она не могла, потому что крики окончательно деморализовали её, не оставив ни единого шанса на освобождение от оков странных мыслей, окруживших нынче девушку буквально со всех сторон, на что прежде ей не хотелось даже примерно надеяться. Она мечтала зажать уши руками, а ещё – закрыть нос, потому что вонь от животных стояла непомерная, а Таня, пусть в прошлой жизни и привыкла к подобному, теперь чувствовала себя немного неловко. Склепова моментально выбрала верного в непоследовательной ненависти ей Гломова, а сама Таня быстро осмотрелась, понимая, что Валялкин уже направляется к ней. Ягун сидел около Лотковой, кажется, собираясь сделать всё самостоятельно, и у неё банально не хватало никакого времени на самый скорый побег, который только можно попытаться придумать. Свободное место оказалось только рядом с одним человеком – и Таня, даже не посмотрев, кто это, поспешно устроилась там. - Неужели ради меня ты даже проигнорируешь компанию своего молодого человека? – надменно-издевательские нотки в голосе показались ей достаточно наигранными, и Таня с удивлением посмотрела на Бейбарсова. Тот улыбался, казалось, думая куда больше о ней, чем о той странной и гадкой гарпии, которую им поручили. Ну и пусть. Девушка не видела ничего плохого в том, чтобы принять определённого рода помощь со стороны некромага. В конце концов, если он не такая дрянь, как Гулеб, то можно даже попытаться наладить контакт. …В пещере пахло просто отвратительно. Казалось, все эти гарпии одновременно сговорились демонстрировать самые лучшие свои запахи на свете, но немножко промахнулись, и комната наполнилась зловонием. Валялкин никак не реагировал. Таня могла видеть его удивлённый взгляд – Иван остался один, его подозвал в качестве наглядного пособия Тарарах, но тот сегодня почему-то не слишком внимательно смотрел на гарпий. Жаль. Очень жаль. Таня постаралась сделать вид, что ей наплевать, но на самом деле хотелось бы скрыться куда-то от его чрезмерно пристального взгляда, от которого постепенно уже начинало воротить. Причём, возможно, не её одну – Зализина вот завывала с громкими воплями, потому что ей достался Жикин. Прекрасная парочка – любитель своего носа и Лиза-истеричка, более известная как Бедная Лизон, пожалуй, добьют гарпию быстро. Раньше, чем она что-то успеет сделать. Впрочем, когда пациентки наконец-то разошлись по нужным им группам, Тане стало не по себе. Она протянула было руку, чтобы открыть клетку, но одёрнула её, пытаясь бороться с отвратительным предчувствием. Что-то пошло не так. Клетка тут тоже была под стать всему. Она оставалась всё такой же предельно грязной, отвратительной, а самое главное, собрала слишком много негативного в себе не только во внешнем виде. Тане было неприятно даже смотреть на это, но она отчаянно старалась победить отвращение, которое вспыхнуло в её душе и не собиралось отпускать, потому что, может быть, это оставалось единственным и последнем шансом на то, чтобы выжить где-то в подобном месте. Но она старалась не думать ни о чём, пусть получалось поразительно плохо, а самое главное, старалась не вдыхать даже несколько оттенков гадких запахов, которые и вправду могли вызвать только отвращение. Ржавые прутья тоже не внушали совершенно никакого доверия, казалось, они могли проломиться прямо сейчас, не были какой-либо альтернативой защиты, понятие которой давно уже отступило достаточно далеко тут. …Отвратительный визг, который может издавать исключительно гарпия, едва ли не сбил её с ног. Рыжеволосая почувствовала, что на неё летит что-то, но сопротивляться просто не имела сил. Она не поняла, когда именно кто-то успел оттянуть её в сторону, но была невероятно благодарна этому человеку. Глеб? Тем лучше – теперь, когда он ещё и спас ей жизнь, можно было окончательно попытаться наладить отношения. С ним. Не с Иваном. Валялкин смотрел на свою девушку, предположительно уже практически бывшую, весьма удивлённо. Таня не желала думать о том, что там этому дураку пришло в голову, её настроение для этого было слишком плохим. Она предпочитала просто не морочить себе этим голову. Визг повторился, и гарпии бросились к ней все достаточно дружно. Таня думала воспользоваться магией, но поняла внезапно, что светлые заклинания у неё совершенно не получатся. Бейбарсов, всё ещё стоявший возле неё, вскинул трость, и какой-то светящийся шарик рванулся в первую гарпию. - Специально для тебя, Валенок, - усмехнулся он, глядя на Ивана, который смотрел на существо, явно не слишком живое. Впрочем, скорее всего, у гарпии был просто шок от пережитого, и поэтому она выглядела до такой степени вялой. Всё может быть. Таня чувствовала, что мелкая дрожь то и дело пробегала по её телу, и ей становилось всё более и более страшно. Что будет дальше? Гарпии громко визжали, явно стремясь добраться до неё, но некромаг, кажется, твёрдо намеревался никого к девушке не подпустить, и был куда более опасным противником для них, чем кто-либо другой. - Лучше вам выйти. Предложение Тарараха последовало как нельзя кстати – Гроттер почувствовала, как её обняли за талию, а после Бейбарсов вытащил её из преисполненной зловониями пещеры в коридор. Тут было легче. Она лишь прикрыла глаза и вздохнула – прекрасная получается ветеринария! И на кой чёрт они вообще этому учатся?