Март 1484-го года
Просыпаясь, Анна медленно открыла глаза. Рядом, лёжа на спине, спал Феликс. Мартинелли привыкла к тому, что вставала она куда раньше вампира. Конечно, они могли делать это и одновременно, но тогда ей приходилось ложиться позже, когда мужчина уже крепко спал. Выбирая из двух зол меньшее, женщина для себя решила, что засыпать рядом с Феликсом ей нравится всё же больше. Продолжая нежиться лёжа на животе, Анна повернула голову в сторону плотно зашторенного окна. Уже начинало темнеть. Да, сегодня, вопреки привычке, она легла отдыхать позже. Но на это была своя причина. Ей хотелось в этот день проснуться в одно время с бессмертным, которому придётся покинуть её на неопределённое количество времени. И, как бы Мартинелли этого не хотелось, подобное было вынужденной мерой. Они около двух лет путешествовали по Италии в поисках нужного средства, которое могло бы дать ей бессмертие вопреки её природе. Но поиски оказались тщетны, и Феликс сказал, что он мог бы воспользоваться богатой библиотекой своего друга и наставника, князя Тьмы, Дракулы. Но вот Анну брать туда было опасно, в первую очередь, для неё самой. Потому что если Рим был оплотом Ордена, то территория Дракулы была домом для многих вампиров. Женщина не хотела бы расставаться с бессмертным, но она прекрасно понимала, что другого выбора не было. Они недавно вернулись во Флоренцию, и уже сегодня Феликсу нужно будет отправиться в путь, чтобы успеть в порт и сесть на нужный корабль. Мартинелли перевернулась на спину, сложила руки на груди и негромко вздохнула, смотря в потолок. Не сказать, что предстоящая разлука её пугала. Скорее, просто огорчала, ведь Анна уже привыкла к тому, что вампир был рядом с ней, и они много времени проводили вместе. Раньше она думала, что ей придётся долго свыкаться с тем, что теперь она спит не одна. Сейчас же женщина понимала, что ей нужно будет вновь привыкать засыпать и просыпаться одной. Да и скучно будет без Феликса. Леонардо уехал в Милан ещё в начале лета восемьдесят второго. Как раз с ним отправились в путешествие и они с Феликсом, сначала сопроводив друга, а затем поехав дальше. Будь здесь да Винчи, Мартинелли бы и не волновалась насчёт того, что она останется без чьей-либо компании. С другом они, правда, писали друг другу временами. Но пока письмо дойдёт до адресата, пока придёт ответ… много времени проходит. Анна не знала, насколько затянется эта поездка вампира. Но она знала, что он вернётся до октября. Ведь именно в этом месяце грядёт истинная кровавая луна, что означало опасность для жизни Мартинелли. Бессмертный пообещал, что вне зависимости от того, найдёт он способ остановить её старение или нет, успеет вернуться в нужное время. Женщина верила ему, не могла иначе. За прошедшее время их отношения стали заметно крепче. Теперь Анна могла смело говорить, что, да, она полюбила вампира. Скажи ей кто об этом пару лет назад, она бы сочла этого человека сумасшедшим. Однако времена меняются, меняются и люди. Как поменялось мнение женщины об Ордене и вампирах. Не раз Мартинелли задумывалась, что было бы, если её организм был восприимчив к обращению. И каждый раз она понимала, что ни за что бы не пошла на такое. Потому что жить с Феликсом, принимать его природу, хоть это и нелегко, учитывая, что он всё равно убивает людей, как бы ей это не нравилось, она всё же могла. Но самой забирать чужие жизни, продлевая свою собственную… Возможно, будь она человеком, не воспитанным в Ордене, согласилась. Но вот столько лет подобного восприятия мира, как у неё, не могли просто исчезнуть и забыться. Она клялась защищать людей от нечисти, и никогда не хотела бы стать одной из тех, кто пьёт чужую жизнь. Бессмертный понимал её и даже не поднимал тему с тем, чтобы как-то обойти защиту на обращение для женщины. И она была благодарна ему за это. Вообще, они практически никогда не ссорились, даже несмотря на горячий характер Мартинелли. Феликс, стоит отдать ему должное, умел чувствовать её настрой и «гасить» всё на корню. Хотя был один раз, когда они, можно сказать, поругались. В ту ночь Анна затронула весьма нелюбимую для вампира тему: детей. Потому что ей казалось, что раз началась новая жизнь, то, как говорится, почему бы и нет. Она детей любила и всегда хотела хотя бы одного. Родного, любимого. Вот только бессмертный был слишком против подобного. А почему именно — не отвечал, как бы Мартинелли не хотела докопаться до истины. И это её столь разозлило, что, да, они сильно поссорились тогда. Однако, успокоившись, она смирилась с тем, что поменять уклад жизни вампира, прожившего не одну тысячу лет, сейчас будет невозможно. Быть может, позже… Тем более, если всё получится, то у них будет весьма много времени. — Добрый вечер, — сказал мужчина, не открывая глаз. Анна вдруг поняла, что, задумавшись, пропустила момент, когда он проснулся. — Как ты понял, что я не сплю? — с лёгкой усмешкой спросила она. На это вампир улыбнулся уголками губ, открыл глаза и повернулся набок. — Ты всегда встаёшь раньше. А ещё слышал, как ты ворочаешься, — спокойно ответил он. — Как ты? — Хорошо. Не хочу, чтоб ты уезжал. Кажется, что я умру со скуки. — Найди себе занятие. Знаешь, я слышал, что вышивание и вязание, например, убивают много времени. — Увидев, как женщина поморщилась, мужчина положил свою ладонь ей на спину и стал мягко поглаживать кожу Мартинелли пальцами. — Просто попробуй: вдруг понравится. А там и не заметишь, как время пролетит. К октябрю я точно вернусь. — Ты мне всё ещё должен поездку туда, где столько снега, что он мне надоест, — напомнила Анна, мягко улыбаясь. Ей безумно нравилось, как ласкает её кожу бессмертный, от чего женщина совсем расслабилась. — Я помню. Как только разберёмся с основным нашим делом, я тебе покажу это место. И множество других. Иди ко мне, — позвал её мужчина и вновь повернулся на спину. Мартинелли сразу же устроилась у него на груди и почувствовала, как сильные мужские руки обнимают её. — Выходи за меня, — вдруг сказал вампир, от чего Анна с удивлением распахнула глаза и замерла, смотря на бессмертного. — Ты… серьёзно сейчас? — наконец найдя в себе силы, спросила она. — Я бы не стал шутить на такую тему, — ответил Феликс, смотря в тёмно-карие глаза напротив. — Прости, не ожидала… такого, — сказала Анна. Она не думала, что после первого и, как оказалось, не самого удачного брака, он решится на это так скоро. Да, они уже два года живут вместе, однако… — Не хотел тебя напугать этим. — Нет-нет, всё в порядке. Я не особо представляю себя в роли жены, но если от этого ничего между нами не изменится, кроме моего статуса… Подожди, зачем это? — спросила Мартинелли. Если подумать, то её всё устраивало и так. Не то, что бы она не хотела, чтобы их отношения с бессмертным стали более крепкими. Просто ей было трудно понять, зачем нужен брак, кроме того, что тот даёт тебе статус жены, полностью зависящей от желаний своего мужа. Женщина, конечно, понимала, что ни к чему её вампир принуждать не станет. Только вот о жизни в браке она была столь наслышана, что даже её несколько пугала подобная перспектива, несмотря на то, что Феликс отличался от многих мужчин по своим принципам. Анне и сейчас всё нравилось, ну, кроме того, что у них нет детей… Точно. Если их ребёнок родится в браке, это ведь будет куда лучше. Может, вампир сам делает подобным образом первый шаг?.. — Это брак, основанный на магии. Клятва приносится духам, и они становятся свидетелями. Я буду чувствовать тебя куда лучше, как и ты меня. И это вовсе не означает, что я буду требовать с тебя чего-то большего, чем есть между нами. — И Феликс не врал. Он любил эту женщину с не самым простым характером. И хотел, чтобы она была в безопасности. Так ему будет легче почувствовать, где она находится и грозит ли ей опасность, а ещё другие вампиры будут чувствовать, с кем Анна связала свою жизнь. Для него брак не был чем-то священным или необходимым. Первый его опыт в этом продлился далеко не одну сотню лет, правда, закончился ничем хорошим. Тогда это было больше страстью, чем настоящими, истинными чувствами. Да и Милена была очень хитра, подтолкнув его на подобный шаг с помощью ревности. Ей этот брак был нужнее, потому что тогда она стала женой чистокровного вампира, что немало повысило её статус в их обществе. Сейчас, когда они не виделись уже двести с небольшим лет, Феликс осознал, что ей он был больше удобен, чем женщиной руководили какие-то истинные чувства к нему. Потому что если любишь, то, как минимум, не полезешь в постель к другому просто потому, что страсть внутри разгорелась столь внезапно, а ещё тебе захотелось свежей крови. Мартинелли же была другой. В ней вампир действительно видел любовь. В её глазах и искренней, тёплой улыбке, которую она так редко кому-либо другому дарила, а ему — весьма часто. В её действиях, ласковой заботе. А ещё в том, как она смягчилась по отношению к нему. Потому что бессмертному единственному удалось пройти сквозь ледяную стену, что выстраивала женщина в отношениях с мужчинами. Она считала, что если позволит заботиться о себе, то покажет себя слабой. И Феликс помнит, как угрожала она ему раньше, когда он просто предложил ей помочь дойти до комнаты, как сопротивлялась, когда он взял её на руки… Сейчас же Анна относилась к этому совершенно спокойно, стоило им остаться наедине. Здесь не перед кем было показывать себя сильной и непоколебимой, и она это поняла. Поэтому с удовольствием нежилась в мужских объятиях, устроившись у него на бёдрах, позволяла помочь нести сумки и даже таскать себя на руках, хоть временами всё же шутливо сопротивлялась, заливаясь смехом. А ещё ни разу не сказала ничего о том, что ей приходится терпеть его сущность, даже когда была зла на него. Феликс понимал, что ей нелегко смириться с тем, кем он является, однако, несмотря на это, она любит его. Не за то, кто он, а за то, каков он. И в этом было её отличие от многих, кто когда-то претендовал на его сердце. — А я уж подумала, что всё: из дома ни шагу, уборка, готовка и секс по первому требованию, — отшутилась Анна и тихо посмеялась. Бессмертный тоже улыбнулся. — Что для этого обряда нужно? Кровавый договор или что-то в этом роде? — Никаких кровавых договоров, обещаю. Когда я вернусь, с тебя нужен будет лишь небольшой дар, о котором я знать пока не должен. — Вот как… А ты уже придумал, что мне подаришь? — заинтересованно спросила женщина, хитро сощурившись. — Думаю, да. Я так понимаю, ты даёшь своё согласие? Вместо ответа Мартинелли улыбнулась и, потянувшись к губам бессмертного, поцеловала. И Феликс ответил, наслаждаясь вкусом её губ. Его, несомненно, радовало, что такая для многих мелочь, как поцелуй, была для них возможна. Подобного себе с простыми девушками бессмертный не позволял, если только не планировал после выпить их кровь, потому что природа вампиров, очевидно, не особо располагала к близким отношениям с их жертвами. На Анну яд не действовал совершенно, и сейчас она мягко целовала мужчину, который наслаждался этим моментом, прижимая любимую женщину к себе. Однако вскоре пришлось отстраниться, заглядывая в глаза явно недовольной Мартинелли. — Мне нужно собираться, — сказал Феликс, заставив Анну поморщиться. — Боишься опоздать? Брось, мы же столько не увидимся потом… — Я думал, ты говорила об этом ночью. И не только говорила, — с улыбкой произнёс бессмертный, на что женщина закатила глаза, однако бросать начатое всё ещё не собиралась. Анна промолчала, решив, что разговоры тут ни к чему. Она наклонилась к шее вампира и мягко, осторожно поцеловала, тем не менее, вызвав шумный вздох со стороны мужчины. Да, она прекрасно знала, как вампиры реагируют на посягательства к своей шее. Она было не только довольно чувствительным, но и крайне уязвимым местом, поэтому то, как Феликс позволял ей делать с ним подобное, лучше любых слов показывало то, насколько он ей доверяет. Тут же Мартинелли почувствовала, как ладонь вампира стала спускаться вниз по её спине к ягодице, которую несильно сжала, вызывая сдавленный стон. Анна не сдержала лёгкой улыбки, услышав тихое, утробное рычание, более похожее на урчание, которое издавал бессмертный. — Обожаю, когда ты так делаешь, — произнесла она, заглядывая в зелёные глаза, хозяин которых поглаживал её спину, опускаясь к пояснице и чуть ниже. — Я знаю… — сиплым голосом ответил вампир. Ему хватило нескольких секунд и пары ловких движений, чтобы оказаться сверху, нависая над женщиной. Не прекращая улыбаться, она коснулась ладонью щеки мужчины и провела ей вниз, ощущая колкую щетину. — После будешь вспоминать этот вечер, пока меня не будет? — О, мне достаточно вспомнить то полнолуние в Милане, — ответила Анна. — Или тот бедный стол, — добавила она. И готова была сказать ещё что-то, однако Феликс, слегка покачав головой, поцеловал её, отвлекая. И Мартинелли ответила, перемещая свои руки на спину бессмертного. Левая сразу же скользнула ниже, к пояснице, а сама Анна потянула вампира на себя, чем вызвала негромкое, короткое рычание. Феликс позволял себе расслабиться рядом с Мартинелли. Ему не нужно было скрывать свою истинную сущность, прячась под маской обычного человека. Он никогда не видел страха в глазах женщины, даже если она оказывалась рядом с ним в моменты полнолуний, когда контролировать свой голод становилось особенно трудно. Её никогда не пугали ни его цвет глаз, ни острые клыки, ни резкие движения. Мужчина переключился на шею, оставляя на нежной коже поцелуи и иногда задевая её клыками. Он не собирался кусать женщину, лишь иногда слегка оцарапывая шею. Во-первых, Феликс бы не хотел, чтобы Анна была под действием его яда в это время, а во-вторых, после укуса будет не до любви, ведь она тогда скорее истечёт кровью, а не получит какое-либо удовольствие. Это были забавы для вампиров, которым подобное не грозило с их скоростью регенерации, не для людей, пусть и не совсем обычных, как Мартинелли. Шумные вздохи и томные стоны женщины ласкали слух, когда он начал уделять внимание её груди. Анна чувствовала, как знакомое чувство желания тянет внизу живота, как мурашки разбегаются по телу от ласк бессмертного. Её руки оглаживали тело возлюбленного, который оставлял поцелуи на её коже. Мартинелли подавалась навстречу, одновременно сгорая от томительного ожидания большего и наслаждения ласками, от чего ей не хотелось бы, чтобы вампир прекращал. — Феликс, — позвала его женщина, привлекая к себе внимание. — М-м? — промычал он, вскоре оказываясь лицом к лицу к ней, однако его пальцы всё ещё оглаживали и несколько сжимали внутреннюю сторону её бедра. Вместо ответа Анна поцеловала мужчину, обхватывая ладонями его лицо. Ей будто было мало поцелуев с ним, и она целовала снова и снова, постепенно убирая ладони к надплечьям мужчины, чувствуя, как он немного сменил своё положение, чтобы устроиться более удобно. Женщина обхватила его таз своими ногами, скрещивая их. Спустя пару мгновений Мартинелли застонала бессмертному в губы, стоило ему несколько резко податься вперёд, испытывая наконец столь желанные ощущения. Феликс слегка отстранился, чтобы поцеловать шею женщины и дать той свободней дышать. Он легко покусывал кожу на её шее, добавляя больше красок к ощущениям Анны, вкупе с плавными движениями, от чего она, прикрыв глаза, не сдерживала громких стонов, зная, что их всё равно никто не услышит, кроме Феликса, несмотря на то, что в доме они не были одни. Когда в какой-то момент их положение сменилось, и сверху оказалась уже Мартинелли, бессмертный с нескрываемым удовольствием стал блуждать по её телу взглядом. Карие глаза смотрели на него с какой-то хитростью, и в целом выражение лица Анны было весьма расслабленным и мягким, что для неё было редкостью. Растрёпанные рыжие кудри спадали на надплечья, и ничего не прикрывало небольшую грудь и фигуру, которая действительно не совсем походила на женскую. И шрамы, от совсем небольших до довольно заметных, россыпь которых спускалась от груди к низу живота и каждый из которых мужчина уже знал. — Ты прекрасна, знаешь об этом? — спросил вампир, вызывая улыбку у женщины. — Знаю, — ответила она, подаваясь вперёд, подстраиваясь под темп, который всегда нравился им обоим. Вампиру нравилось, когда вела Мартинелли, которая всегда всему быстро училась и стеснительностью не отличалась. Она всегда вела уверенно, полностью отдавая себя процессу и ему, Феликсу. Последнее будоражило больше всего. Он всегда был собственником, и ему нравилось, что такой Анна всегда была только для него: открытой, нежной и ласковой. Она не пряталась за маской холодной уверенности и отстранённости. Женщина же, зная, какое наслаждение приносит им обоим, уверенно двигалась к цели, позволяя себе мимолётную, лёгкую улыбку, слыша тихое рычание бессмертного, больше похожее на урчание довольного хищника. Феликс не сдерживал себя с ней, был открыт, зная, что его не боятся, а любят и принимают. Чувствуя скорую разрядку, Мартинелли лишь на пару секунд остановилась, на что бессмертный сильнее сжал свои пальцы на её ягодицах. Анна шумно выдохнула, затем сделала глубокий вдох и продолжила движения, слегка ускоряясь и довольно быстро доводя себя и вампира до пика, заканчивая с томным, глубоким стоном. Женщина расслабилась, открыла глаза, а после удобно устроилась рядом с мужчиной. Хотелось лежать в постели дальше и никуда не двигаться. Феликс, кажется, был такого же мнения, потому что никуда не торопился. Он лёг на бок, провёл ладонью по её груди и мягко поцеловал мочку уха. Мартинелли улыбнулась и прикрыла глаза, однако вампир резко поднялся, чем заставил посмотреть на себя. — Уже уходишь? — тихо спросила женщина, наблюдая за тем, как бессмертный спешно приводил себя в порядок и одевался. — Я уже опаздываю, — поправил её Феликс. Ему ещё нужно было подготовить к дороге Герберта, поэтому, прикинув сколько на всё уйдёт времени, вампир понял, что действительно может задержаться. Но, если прибегнуть к помощи магии, то он ещё вполне может успеть, если поторопится сейчас. — Буду ждать твоего возвращения, — сказала Анна и села, опираясь на руки. — Я постараюсь вернуться как можно скорее, — произнёс мужчина, поправляя мантию. Он подошёл к кровати, оставил мягкий поцелуй на её губах и улыбнулся. — Тёплая ванна будет тебя ждать. — Спасибо. — Мартинелли осмотрела уже собравшегося Феликса. Не хотелось его отпускать, но это было нужно, и женщина это понимала. Чувства не должны мешать рациональному мышлению. — Не скучай. — Подмигнул ей Феликс и, забрав заранее собранную сумку, вышел из комнаты. Анна проводила его взглядом и упала на мягкую перину кровати, прикрыв глаза. Хотелось лежать и не вставать, но слова бессмертного о тёплой ванне были слишком соблазнительны. Поэтому, заставив себя подняться, женщина накинула лёгкую сорочку, зная, что в доме всё же есть другие люди, и пошла в сторону комнаты, где и должна была быть её ванна.***
Первая неделя отсутствия бессмертного тянулась довольно долго. Мартинелли не привыкла к долгому отсутствию вампира рядом, правда и скучать ей особо не приходилось. Ей было с кем поговорить, ведь в доме также проживали две женщины, которые занимались тем, что присматривали за порядком внутри и готовили еду. Готовить могла Анна сама, а порядок наводить заклинанием Феликс, только вот, приезжая во Флоренцию, они уже знали, что бессмертному придётся покинуть город и страну на неопределённое количество времени, поэтому мужчина и нанял двух служанок, которые теперь и остались здесь вместе с Мартинелли и не задавали лишних вопросов по поводу того, в какой одежде она ходит и как себя ведёт. Впрочем, им весьма хорошо платили. Анна относилась к ним уважительно, прекрасно зная, как порой относятся к прислуге, поэтому между ними довольно быстро возникли хорошие отношения, даже несмотря на то, что женщина казалась странной в мужской одежде и с поведением, которое никак нельзя было назвать примером подражания для жён состоятельных мужей, кем её и считали. Вот только на самом деле замужем она не была. Пока… Предложение Феликса тогда выбило её из колеи, но стоило всё обдумать, вспоминая доводы вампира, и Анна поняла его мотивы. В первую очередь он хотел защитить её, потому что магия оставит его энергетику на ней, будто невидимое глазам предупреждение для всех остальных. Кажется, именно так это работало, если вспомнить разговоры про магию, которые были, правда, довольно давно. Но что-то про браки тогда точно проскальзывало. А ещё Феликс сможет чувствовать её куда лучше, как и она его. Ох, не представляла себе Мартинелли столь скорого замужества. Она вообще не думала об этом, ведь их всё устраивало. И если многие девушки мечтали выйти замуж, желательно, успешно, то, сколько себя помнит, Анна никогда о подобном не грезила. Ей всегда казалось, что это означало бы, что она станет зависима от кого-то. Вот только с мужчиной, которого она полюбила, всё было наоборот. Он никогда не заставлял её делать что-либо, она видела, как уважительно он к ней относится, как заботился и любил. Она делала то же самое в ответ. И была счастлива. И раз брак в их отношениях ничего не изменит, то пусть будет так. Вот только с подарком женщина всё никак не могла определиться, перебирая в голове множество вариантов. Ну что можно подарить бессмертному вампиру, у ног которого может оказаться весь мир по щелчку его пальцев?.. Спустя практически неделю раздумий, Мартинелли приняла решение, что лучшим сюрпризом для Феликса может быть что-то, сделанное её руками. И тогда вспомнился совет, который дал ей мужчина перед отъездом: отвлечься на вышивание или вязание. Стоило думать именно в этом направлении, и всё обязательно должно будет получиться. Отличной новостью стало то, что Леонардо ответил на её последнее письмо. Анна с предвкушением снимала печать и разворачивала свёрнутую бумагу. Друг писал о том, что дела у него идут довольно хорошо, а ещё он уже успел соскучиться по специфическому юмору Мартинелли и с удовольствием будет ждать их в гости. Само письмо было кратким, вот только внизу, где оставалось свободное место от текста, красовался нарисованный карандашом портрет, на котором женщина узнала себя. На рисунке она улыбалась, и взгляд был куда более мягкий, чем обычно. Подпись рядом гласила: «Улыбайся чаще, тебя это красит». Анна не сдержала широкой улыбки, покачала головой и убрала бумагу, вложив её в свой дневник, который до сих пор вела, правда записывала туда что-либо редко. Решив не тянуть с ответом, женщина взяла лист бумаги, перо и чернила и села за стол, тот самый, ножка которого когда-то не выдержала напора вампирской страсти. Анна ещё тогда долго шутила над этим, даже несмотря на то, что поломка была быстро устранена. Наверное, кто-то другой мог испугаться подобного, но вот Мартинелли отнеслась ко всей ситуации с весёлым смехом, который, правда, перебил всю былую страсть. Потерев переносицу, женщина отбросила от себя подобные мысли, чтобы наконец начать писать. «Дорогой Леонардо, Рада, что ты ответил столь скоро. Феликс неделю назад уехал, теперь совсем скучно без вас обоих во Флоренции стало. Я бы с удовольствием навестила тебя, вот только это произойдёт не раньше того, как вернётся Феликс. Сейчас он ищет то, за чем мы отправлялись путешествовать, в месте, где мне быть, коротко говоря, не стоит, поэтому я и осталась здесь. А ещё он сделал мне предложение выйти за него. Я, конечно, удивилась по началу, но согласилась. Знаешь, до сих пор не верится, что я замуж выйду. Время теперь кажется таким быстротечным, будто мы с Феликсом только вчера пытались убить друг друга, а теперь через несколько месяцев я стану его женой… Спасибо за портрет! Ты очень красиво рисуешь, и я получилась весьма удачно. Меня всё посещает мысль о том, что я хочу, чтобы ты нарисовал нас с Феликсом. Я думаю, что он согласится с подобной идеей. Мы могли бы начать, когда в следующий раз окажемся в Милане. Что думаешь насчёт этого? За этим заканчиваю своё письмо, буду ждать ответа». Перечитав написанное несколько раз, Анна нарисовала внизу что-то, отдалённо напоминающее Леонардо, стоящего за мольбертом, запечатала письмо и отложила в сторону. Уже было поздно для отправки, так что этим можно будет заняться завтра. Женщина сама удивилась тому, насколько быстро перестроилась обратно на дневной образ жизни, вот только засиживалась допоздна. Мартинелли устало потёрла глаза, поднялась со стула и начала снимать с себя одежду, готовясь ко сну. Сегодня на тренировке она довольно сильно вымоталась, решив убить время физическими нагрузками. Куда легче было тренироваться с партнёром, но сейчас не было никого подходящего, однако и одна Анна прекрасно справилась, благо, опыт у неё в этом был весьма богатый. Уже лёжа в постели, укутавшись в одеяло, женщина смотрела на пустующее кресло рядом с камином, которое навевало тёплые воспоминания. Дрова тихо потрескивали в камине, нарушая тишину, царившую в комнате. В кресле, прикрыв глаза, сидел мужчина. Но он был не один. Устроившись на его ногах, находясь поперёк кресла, перекинув собственные ноги через подлокотник, полулежала женщина, корпусом опираясь о грудь бессмертного, который обнимал её рукой, придерживая. На шее Анны виднелась пропитанная голубоватой жидкостью ткань. Мартинелли медленно открыла глаза, чуть пошевелилась, принимая более удобное положение. Вампир посмотрел на неё, пересекаясь с ней взглядами, чуть улыбнулся и получил слабую улыбку в ответ. — Завтра с тебя массаж, — сипло произнесла Анна, на что бессмертный приподнял одну бровь. — Только завтра? — с лёгкой усмешкой спросил мужчина, на что женщина цокнула. — И ближайшие дня два. Самое неприятное во всём этом, то, что после ноет и даже болит почти вся шея. Как же хорошо, что на мне всё быстро заживает… — Ну, ты ведь сама этого захотела. — Потому что до сих пор не поняла, что я ощущаю, когда ты меня кусаешь. Это будто… Даже описать трудно. Но мне нравится. И это стоит того, чтобы потерпеть пару дней. — Осторожней с этим, — предупредил мужчина. Затем он наклонился к её голове, оставил поцелуй на рыжей макушке, вдохнул манящий запах женщины и вновь прикрыл глаза. Анна услышала тихое, утробное урчание, от которого внутри что-то будто перевернулось, вызывая мурашки на спине, а ещё непонятное, будоражащее чувство. — Сделай так ещё раз, — попросила она, на что бессмертный открыл глаза и немного удивлённо посмотрел на Мартинелли. — Как ты это делаешь? У меня мурашки по спине пошли… — Подожди. Ты не должна на это реагировать. Что именно ты чувствуешь? — спросил вампир, внимательно оглядывая Анну. Это было странно. Неужели всё дело в укусе? В том, что его яд сейчас находился в её теле? Хотя обычные люди не начинали реагировать на издаваемые вампирами звуки. Может ли быть дело в том, что женщина была охотником, прошедшим посвящение? Её кровь была странной, и Феликс, не в первый раз попробовав её, убедился в том, что всё же охотники являлись чем-то вроде искусственно созданных дампиров. Вернее, попыткой их создать, что объясняло их силу, ловкость, реакцию и острое зрение, способное адаптироваться к темноте куда лучше, чем человеческое. — Странное ощущение. Будто тянет к тебе, внутри что-то словно будоражит. Я не знаю… — неуверенно ответила Анна и слегка пожала плечами. — Ты так раньше не делал. И много вы можете издавать подобных звуков? — Я так делаю только рядом с очень близкими мне людьми. Или не совсем людьми. Вы, люди, выражаете чувства словами, мы же способны делать это несколько по-другому. Мы даже можем издавать такие звуки, которые люди не слышат. Видимо, то, что ты сама частично вампир, даёт тебе возможность реагировать на меня. Я не перестаю о тебе узнавать новое и удивляться. — Знаешь, взаимно! — Мартинелли усмехнулась и вновь положила голову бессмертному на грудь, расслабляясь в крепких объятиях. Женщина прикрыла глаза, чувствуя, как мужчина начал гладить её ладонью свободной руки. Анну начало клонить в сон, и она не стала сопротивляться этому желанию.***
Чем дольше отсутствовал Феликс, тем больше Мартинелли казалось, что время летело всё быстрее и быстрее. Женщина убивала время тренировками, книгами, общением с людьми, а ещё прогулками. Вампира уже не было больше месяца, и у Анны начало получаться вышивать различные узоры. На самом деле, занятие оказалось довольно увлекательным, если заниматься этим не потому, что надо, а потому, что ты сам этого хочешь. Жемчужина несколько набрала в весе, и пришлось немного увеличить нагрузку в занятиях с ней, потому что в последнее время кобыла стала куда больше времени проводить в деннике, а ела по-прежнему много. В последние несколько дней только собственные тренировки проходили не особенно эффективно: Анна заметила, что стала утомляться быстрее, чем обычно. Это было странно, но женщина надеялась, что всё скоро пройдёт, и причиной этому стала её чрезмерная активность, потому что с утра и до позднего вечера она проводила на ногах. Наверное, ей действительно стоило отдохнуть пару дней… Но, несмотря на подобные мысли, сегодня Мартинелли решила тренировку не откладывать. Утром, когда солнце уже немного нагрело воздух, но не слишком сильно, как пекло днём, она вышла во двор. Всё начиналось как обычно, однако, стоило сделать разминку и приступить к обычным упражнениям, вскоре силы будто покинули женщину, её дыхание сбилось, а внизу живота появилась тянущая боль. Остановившись и пытаясь отдышаться, она прислонилась спиной к стене и прикрыла глаза. — Да что же это такое… — Анна ударила рукой по гладкой каменной поверхности. — Как же оно всё не вовремя! Постояв так пару минут и придя в себя, она собрала все вещи, которые принесла для тренировки, и ушла в дом, решив пока немного отдохнуть. Своё состояние Мартинелли списала на скорые регулы и то, что в последние дни она действительно брала слишком много нагрузки на себя. Наверное, несколько дней отдыха и правда не помешают. А ещё она давно не была на базаре. Может, прогулка по городу и несколько покупок смогут скрасить столь неприятные новости. Можно будет заглянуть туда чуть позже, даже просто походить по городу. Жаль, что не было Феликса: он всегда мог магией определить, где и что у неё было не так. А теперь приходилось только гадать и основываться на собственном опыте. До вечера Анна оставалась дома, отдохнув: почитала книгу, а после немного поправила вышиваемый золотой узор на купленной алой ленте, которую и хотела подарить Феликсу. Это была уже вторая попытка сделать то, что устраивало бы женщину полностью, и она не была уверена в том, что последняя. Затем, переодевшись, Мартинелли спросила Агату, что требуется купить из продуктов, раз всё равно идёт за покупками, запомнила названный список и ушла, решив прогуляться пешком. На удивление, плохое самочувствие, преследовавшее Анну после тренировки, отступило, и она никуда не торопилась, просто наслаждаясь прогулкой. Город же жил своей жизнью. Туда-сюда бегали люди, спешащие по своим делам. На женщину никто не обращал внимание, а она привычно прятала своё лицо за низко опущенным капюшоном и натянутым почти по самые глаза шарфом. Видно было не так хорошо, но и опасности никакой она не ощущала, потому что ни охотников, ни вампиров в городе не было. Феликс как-то сказал, что во Флоренции главенствует он, и обычно чужие сюда не суются, особенно, без разрешения. Вот только за то время, пока его не было, здесь и успели обосноваться охотники. Сейчас этой проблемы уже не было, но вампир всё равно каждый раз проверял, чтобы они вновь сюда не заявились. Анна периодически сама приходила к той лавке, но та продолжала пустовать, поэтому женщина была свободна. Хорошее настроение, однако, продлилось недолго. Уже к концу прогулки, купив практически всё нужное, Мартинелли так и не смогла подойти к прилавку с рыбой, которую всегда любила. Сейчас запах даже весьма свежей рыбы вызывал сильную тошноту, от чего женщина быстро развернулась и ушла в другом направлении, стараясь сдерживать себя и бороться с накатившим недугом. Запах был настолько сильным, что, казалось, въелся в одежду, и теперь от самой Анны пахло также отвратительно. Нужно было поскорее добраться до дома и переодеться. А ещё лучше принять ванну, чтобы точно отмыться от вони, которая, кажется, осела даже на коже. Аппетит отбило напрочь. Отдав продукты Агате, Мартинелли ушла наверх, чтобы снять с себя одежду, от которой, казалось, до сих пор неприятно пахло. Этот день будто нарочно создавал все условия для того, чтобы стать максимально отвратительным. Позже, переодевшись и попросив приготовить себе ванну, Анна предупредила, что сегодня её к ужину ждать не стоит. Вновь нужно было придумать, чем заняться, ведь тренировка отпадала, а на улицу идти не хотелось, благо, Жемчужина была накормлена. Книги не казались привлекательной идеей, так что выбор пал на ленту, узоры на которой были готовы меньше, чем на треть. Мартинелли взяла с собой иголку, нить и ленту, после чего устроилась в кресле, в котором обычно всегда сидел Феликс. Женщина не особо расстраивалась своему состоянию, потому что знала, что через пару дней с ней всё будет как обычно. Правда, волноваться всё же заставляла странная утомляемость. Анна не бросала физические нагрузки даже после ухода из Ордена, и всё было хорошо. До этого момента. Может, всё же дело действительно в том, что заниматься она стала куда больше с недавних пор? Но и такой ритм был для охотников приемлемым, потому что они были куда выносливее людей. Гадать было бесполезно, поэтому Мартинелли решила дать себе небольшой отдых, дождаться, когда регулы пройдут, а после вновь вернуться в прежний темп. Когда ванна была готова, женщина убрала ленту, узоров на которой немного, но прибавилось, а затем вышла из комнаты, прихватив с собой ночную сорочку, потому что после купания, как решила Анна, она уйдёт обратно в спальню и, скорее всего, пробудет там до утра. Тёплая, практически горячая вода, помогла расслабиться. Вылезать из ванной не хотелось, но пришлось, когда вода стала остывать. Женщина вытерлась полотенцем, надела длинную белую сорочку и, забрав одежду, пошла обратно в их с Феликсом комнату. Однако, едва там оказавшись, она вновь почувствовала приступ лёгкой тошноты и решила зайти на кухню, чтобы взять себе на всякий случай воды. Оставив свою снятую одежду в кресле, попросту туда её закинув, Анна вышла из спальни. На кухне, за небольшим столиком, сидели и что-то обсуждали Роза и Агата. Увидев Мартинелли, они притихли. — Что-то случилось? — поинтересовалась Роза, темноволосая женщина средних лет. Её полноватая фигура и миловидное лицо с добрым взглядом голубых глаз всегда внушали доверие. Агата была чуть старше, худощавого телосложения, со светлыми волосами и зелёными глазами, являясь некой противоположностью своей подруге. — Не совсем хорошо себя чувствую, — ответила Анна, наливая себе в кружку воды из большого кувшина. — Нужно было поужинать с нами. Давай сейчас положу тебе чего-нибудь в тарелку да поешь, — заботливо предложила Агата и уже готова была подняться с места, но Мартинелли остановила её, махнув рукой. — Не стоит. У меня тошнота, так что еда тут точно не поможет. Надеюсь, завтра мне станет легче. — Анна поднесла кружку ко рту и сделала пару глотков, не замечая удивлённых взглядов женщин. — Может ты беременна? — спросила Агата, и Мартинелли, совершенно не ожидавшая подобного предположения, выплюнула воду и закашлялась. Роза сразу же подскочила и стала хлопать её по спине. — Чего?.. — спросила Анна, прокашлявшись. — Ты что-то больше есть стала в последнее время. Я когда беременна была, всегда много ела, будто никак наесться не могла! — произнесла Агата. — И тошнота у меня была. Регулы у тебя давно были? Кроме тошноты ничего больше не беспокоит?.. — Я не беременна, — со вздохом уверенно заявила Мартинелли. Не замечала она за собой увеличенный аппетит. А в её состоянии как раз и виноваты скорые регулы. Да и срок подходит. — У вас с мужем разве нет супружеской жизни? — поинтересовалась Роза, скрещивая руки на груди. Анна приподняла бровь, удивлённо глядя на неё. Хотя интерес был вполне понятен, ведь без секса и детей быть не может. Вот только Феликс всегда заботился о том, чтобы подобных последствий не наступало. — Я не беременна, — повторила женщина. — Просто что-то не то съела. Завтра всё будет хорошо. — Она вновь налила себе воды в кружку, которая опустела. — А ты сходи к знахарке одной. Она точно поможет проверить, беременна ты или нет. Карла ещё ни разу не ошибалась. Её легко найти, живёт рядом с базаром. У любого торговца спроси, подскажут, куда идти, — не унималась Агата, на что Анна закатила глаза и покачала головой. — Ты иди, отдыхай, а мы здесь всё уберём. Иди-иди… Мартинелли, обрадовавшись тому, что этот разговор окончен, просто кивнула и, забрав кружку, поспешила подняться наверх, чтобы поскорее оказаться в спальне. Уже там, устроившись в кресле у камина с книгой в руках, женщина всё никак не могла отбросить от себя мысли, навеянные Розой и Агатой. С одной стороны, голос разума твердил, что всё это лишь предположения, и ей куда лучше знать, что беременна она быть просто не может. Магия Феликса работала весьма хорошо, ведь детей у них за всё время так и не появилось. С другой же стороны, семена сомнения, посеянные женщинами, всё же заставляли задуматься о том, что заклинание могло не сработать. Или бессмертный просто не использовал его по какой-то нелепой случайности? Но он же всегда применял магию, ни разу не забывая об этом. Или?.. Уже оказавшись в постели, Мартинелли начала ворочаться, потому что долго не могла уснуть. Мысль о том, что на всякий случай стоит посетить ту знахарку, не давала покоя. В конце концов, что она теряет? Сходит, узнает, что с ней всё хорошо, и успокоится. Решив, что сделает именно так, если ей не станет лучше в ближайшие дни, Анна наконец смогла уснуть.