Мне кажется, мы все живем в сказке. И каждый пишет её по-своему. Одни истории слишком пресны и реальны, другие полны случайностей, граничащих с волшебством. И только от нас зависит, что мы поставим в конце повествования: точку или многоточие.
Она смогла пронести этот образ сквозь время; проходящие годы силились замылить, изничтожить и вытравить яркие картинки прошлого. Грань между реальностью и вымыслом кое-где стиралась до дыр, как сложенная вчетверо карта Дарвина, а некоторые имена канули в небытие вместе со своими историями. Однако самое главное - вопрос, воспринятый детским умом как нечто слишком "взрослое", остался с ней навсегда. И Александрия знала, что судьба обязательно сведёт их снова, дав ей возможность ответить. В ней мало что осталось от той девочки, что часами, затаив дыхание, слушала неторопливое повествование отчаявшегося человека. Казалось, тот сам находил в нём спасение от своего запредельного горя. В ней укрепилась жёсткая прямота, за которую её порой недолюбливали, и желание во всём разбираться самостоятельно. Никто не узнал бы в этой худой, но крепкой девушке с прямыми чертами и задумчивым взглядом ту Александрию, которая, запыхавшись, ежедневно спешила под непробиваемую защиту мутно-белой шторы, чтобы вновь окунуться в прекрасное волшебное озеро, именуемое необыкновенным словом: "эпос"...***
Они стояли на краю пропасти. По разные стороны. Огромная чёрная дыра, разинув пасть, глядела на них снизу. За её спиной, до самого горизонта, простирался лес, укутанный в зелёную дымку. Позади Него плавился воздух, и золото огненного песка неприятно щипало глаза. Только пустыня - и больше ничего. Чёрный Разбойник сел, спустив ноги вниз. Он стянул с рук перчатки и зло швырнул в бездну, а через несколько секунд за ними последовала маска, играя в воздухе шёлковыми завязками. Он сложил руки рупором и прокричал: "Ты хочешь спасти мою душу?" - Александрия открыла глаза, и этот полувопрос-полупризыв горьким привкусом остался на губах. Белые лучи утреннего солнца скользнули по лицу, прогоняя наваждение. Был ли этот сон беспредельно реален? Был. Она до сих пор чувствовала жар раскаленного песка и слышала эхо чёрной дыры, которое стократ повторило произнесенные слова. Кто бы смог отыскать на бескрайних просторах планеты Чёрного Разбойника? Любой счёл бы это невозможным. Но Александрию, казалось, вела длань судьбы. От одного человека к другому, от ниточки - до целой пропасти... Александрия ждала только знака, крошечного значка, вроде этого вопроса, который станет прологом в её новом большом путешествии. И она с готовностью его приняла.***
Собрав свои скудные пожитки, Александрия оставила дом — давно опустевший и потерявший свой прежний уют. Она не мучила себя вопросами, на которые не знала ответа, не загадывала и не пыталась ничего представить. И сердце её не ныло, предвещая беду. Она просто ехала в гости к старому другу, и в сумке негромко позвякивало содержимое новой коробочки, где находилось всё, что Александрия любит: обёртки от шоколада, другой, деревянный слоник (которого она сделала сама), вырезки из газет, фотография семьи и особенное фото, где они вместе. Она глядела в окно, делала мелкие пометки и зарисовки в блокноте, улыбалась соседям по вагону и угощала апельсинами детей. - А что ты пишешь? – интересовался какой-нибудь особенно храбрый мальчик, разглядывая исписанные страницы. - Сказку, - щурилась Александрия. - О тебе и... Что ты любишь больше всего? - Карамель и птиц, - с готовностью отвечал мальчик. - ...О тебе и Карамелевой стране, в которую тебя случайно привели волшебные павлины, приняв за своего короля, ибо ты в точности на него походил... Мальчик замирал на её коленях. Александрия всегда вовремя заканчивала сказку, ловко раскрутив клубок повествования в неожиданно-прекрасный финал. Мать одобрительно кивала головой, довольная хотя бы тем, что её чадо не пытается покалечить себя или других детей. Когда, наконец, поля и реки сменились очередным пригородом с мощёными дорогами, вдоль которых тянулись уличные торговые ряды, Александрия, что-то тихо спросив у проводника в синем мундире, направилась к выходу. Она спускалась на перрон медленно, будто бы проверяя землю под ногами. В конце концов, решительно встряхнув сумку за спиной, она устремилась к обители Чёрного Разбойника.