***
Когда я только дописала эпилог, у меня мелко задрожали руки. Я вам клянусь, со мной никогда такого не было. Без всякого пафоса. Просто эта работа — часть меня самой. Я в прямом смысле этого слова проживала вместе с ней, чувствовала героев настолько сильно, что могло показаться, будто это моя жизнь. Все эмоции, которые я описывала, прежде чем вывалить всё это сюда, мне требовалось ощутить это на себе. И так каждый раз. Я люблю Кровоток. Очень. Это такая работа, которую я, пожалуй, буду помнить всегда. История, которая будет со мной до конца. И пусть это будет смешно для кого-то. Мне плевать. Я люблю этот фанфик всей душой. Спасибо всем тем, кто остался со мной до конца. Не могу не выделить тех людей, кто неустанно меня поддерживал, давал толчки для дальнейшего написания. Тинэн_, моя милая Тинэн_, я так благодарна тебе, ты просто не представляешь! Ты дала мне возможность окунуться в этот мир, дала непреодолимую тягу к написанию и реализации такой прекрасной идеи. И сначала я думала, что не смогу с ней справиться, что задача не для меня. Но потом я осознала — а почему нет?! Я просто обязана попробовать это написать. Спасибо тебе за твои отзывы, за твои подарки и теплейшие слова. Просто за то, что ты есть и есть твои идеи. Спасибо! Alex Tonx. Солнце. Ты всегда пишешь мне такие отзывы, что я теряюсь, пытаюсь найти в твоих словах какой-то подвох (не принимай на свой счёт, пожалуйста), потому что мне всё время кажется, что я недостойна столь бурной реакции и столь красивых слов. Ты замечательная. Твои советы, то, как глубоко ты смотришь на вещи, твои слова, адресованные мне... всё это бесценно. Я никогда этого не забуду. Спасибо тебе! И, конечно, ingenue., раннее именуемая как Ходячая Дакота. Моя поддержка. Моя вечная опора. Моё всё. Я буду себя вечно критиковать и искать косяки, а ты будешь вечно говорить о том, что я хороший писатель. Именно написав Кровоток я поняла, что, наверное, я и не такой плохой фикрайтер, а? Без твоей поддержки я бы, может, и смогла продолжить написание данной работы, но это было бы тяжело. И я говорю огромное спасибо тебе! За всё. И всем тоже огромное спасибо. Партизаны, которые читали, но не писали отзывы (я знаю, такие есть :D) — вам тоже безграничное спасибо! Эта работа — мой ребёнок. Прошу его не обижать, потому что для меня это всё. А теперь я прощаюсь со своими героями, с которыми жила больше года. Спасибо за прекрасную возможность выразить всё своё понимание мира, все свои эмоции, переживания и любовь через эту работу. Автор — плакса. На этом всё. Спасибо. P.s. Да, Саша был болен раком, и у ребёнка возможна(!) предрасположенность к раку. Но ребёнок у Жени родится здоровый. (К слову, на свет появится девочка. И имя у неё будет Александра.) P.p.s. Если у кого-то есть вопросы — я вся ваша. Личные сообщения всегда открыты. Отзывы тоже. С Наступающим, печеньки! Всем счастья!Эпилог
26 декабря 2015 г. в 21:47
Она научилась жить без него.
Заново.
Это был самый сложный период в её жизни. Она забыла своё прошлое. Память услужливо стёрла всё, что с ней когда-либо случалось. Но смириться с потерей Саши Женя не могла. Она просто не видела смысла.
Боль наполняла её и с каждым новым днём заставляла задыхаться от несказанных слов и утраченных моментов. Женя не могла это контролировать. Лишь предпринимала жалкие попытки унять это, залатать рану, которая так сильно кровоточит. Но все они были обречены на провал.
Первое время она пыталась убежать от этой вечной, нестерпимой, мучительной боли, пыталась ухватиться на невидимые ниточки самообладания.
Но не смогла.
А позже она встретила на кладбище Константина Сергеевича:
— Он был очень сильным человеком. Я так горжусь своим сыном. Саша был сильнее меня во много раз. Я думал, болезнь подкосит его, и мальчик сломается. Но нет.С каждым днём ломался я, а он оставался таким, какой есть.
Женя слушала его, но ничего не говорила, впившись взглядом в надгробную плиту. Она не плакала, нет. Уже нет. Просто... кончились слёзы.
— Я видел, как он борется. И в какой-то момент мне показалось, что Саша победит болезнь. Но... этого оказалось мало. Время шло беспощадно быстро. Я... просто не знал, что мне делать. А Саша был спокоен и заражал этим окружающих.
Женя тупо смотрела перед собой и молчала. И тогда Константин Сергеевич подошёл ближе.
— Он никогда никого так сильно не любил, как тебя. Ты сильная девочка, я знаю. Ты сможешь... жить без него. Просто надо научиться. Время. Тебе нужно время. Как и мне. Как и всем нам.
Осенний промозглый день подходил тогда к концу, и Женя не собиралась долго сидеть на кладбище. Она приходила сюда каждый день и молчала, чувствуя на себе потерянный взгляд Константина Сергеевича. Он тоже приходил сюда каждый день.
Но в какой-то момент перестал.
После этого дня он не появлялся на кладбище до зимы. И Женя беспомощно оглядывалась, в надежде найти отца Саши.
Она не голодала, не издевалась над своим телом и организмом. Не курила, не напивалась. Она просто ушла в себя на долгое время. На неопределённый срок. Женя замкнулась в себе. Закрылась от посторонних и не общалась ни с одним человеком.
Просто не могла выдавить из себя хоть слово.
Но Женя помнила.
Помнила все дни, проведённые с ним.
Помнила его запах, его смех, его улыбку, его синие глаза, его поцелуи, такие нежные и тёплые, что хотелось разреветься. Его чёрные лохматые волосы, его широкую спину и красивые руки. Она помнила ЕГО.
Но теперь, проходя по улице, замирая в очереди в магазине, сидя на всклоченной постели, Женя никак не могла уловить запах пшеницы и мяты... он будто затерялся. Она перебирала свои вещи, внюхиваясь в них, но они больше не хранили этот аромат. Она много времени проводила в его комнате, перебирала вещи и не могла уловить знакомый до дрожи во всём теле запах.
Он исчез так же, как и сам Саша.
И Женя уже не чувствовала его запах на своей коже. Не ощущала его в облачном небе, холодном осеннем ветре.
Первое время у неё были истерики. И это было страшно. Настолько, что папе приходилось отпаивать её успокоительными и укладывать спать, как маленькую девочку. Он просто сидел с ней до тех пор, пока она не уснёт.
Женя боялась видеть сны, в которых будет Саша. Он так и не приснился ей. Ни разу. Только... ей мерещилось, словно он сидит на кухне, за ухом у него карандаш, волосы в беспорядке, губы сжаты, а брови сосредоточенно сведены на переносице. И сейчас Женя подойдёт к нему, обнимет со спины и вдохнёт запах пшеницы и мяты...
Она много спала. Она пила снотворное. Очень много снотворного. А потом врач сказал ей, что от такого количества выпитых таблеток ребёнок может пострадать.
Больше всего на свете Женя боялась ему навредить.
Это всё, что у неё осталось от него. Это всё, за что стоит бороться до конца.
Всё, что так беспощадно напоминало о нём каждый день, что кололо в области сердца, что сдавливало грудную клетку так сильно, что можно было задохнуться от натисков воспоминаний.
Женя приехала к озеру, где они часто бывали, чтобы побыть в тишине.
Она, вдыхая в лёгкие влажный осенний воздух, широко распахнула глаза. Женя постелила тёплый плед и села на него, кутаясь в широкое осеннее пальто и поглаживая фенечку. Ветер трепал её волосы, а она напевала себе под нос песню, положив одну руку на живот.
Жизнь не закончилась. Просто... закончилась очередная глава. Конец какой-то части, конец акта или ещё чего-нибудь.
Сколько бы она не пыталась, она не сможет пойти вперёд, если не справится со своим гнетущим прошлым, что её топит, с этим тяжким и бессмысленным грузом боли и переживаний.
Она поняла это.
Она научилась это понимать.
Саша всегда будет рядом с ней. Он не обманул. Он никогда ей и не лгал. Женя знает это.
Он боролся за жизнь, а она губила себя. И теперь всё будет иначе. Женя дала себе слово.
Саша рядом. И даже сейчас он здесь, сидит, смотрит на спокойное озеро и держит её за руку.
Она всегда будет помнить тепло его рук.
Женя поднялась на ноги и посмотрела прямо перед собой.
Последний осенний закат догорел.