***
Саша перезвонил сам, когда время уже перевалило за полночь, а Женя только устраивалась спать. — А кто этот мужчина, что взял трубку? — Чернова прижала телефон к уху и расправляла кровать. — Да там долгая история... лучше расскажи, как ты там, — попросил Саша. — Потом тогда ты расскажешь эту долгую историю, — закатила глаза девушка. — Я сняла себе студию. Это самый дешёвый вариант, который мне удалось разыскать здесь, но меня устраивает. Очень уютно. — И ты счастлива? — Почему ты спрашиваешь? — Женя, отдуваясь, сдула прядку волос с носа и упёрлась рукой в бок. — Я же должен знать, счастлив мой друг или нет. Я и понятия не имею, где ты. Вдруг тебя убьют там, — он шмыгнул носом. — Твой друг счастлив, — Чернова снисходительно улыбнулась, забираясь на кровать. — Меня никто не убьёт. Ты что, заболел? — Нет. Это его "нет" прозвучало как-то очень печально. Да и вообще голос парня был подавленный, как будто случилось что-то непоправимое. То, что нельзя исправить. Что-то, по всей видимости, плохое. Но это вряд ли. Скорее всего, он просто заболел. Осень. — Выздоравливай, — брякнула на всякий случай девушка, укутываясь в тёплое одеяло. Всё-таки в студии было прохладно. Наверно из-за того, что здесь долго никто не жил. — Я завтра работу пойду искать. — И этого ты хотела? Переехать в какое-то место, чтобы устроиться на работу, которая будет тебе явно не по душе, каждый день... — Э-эй, почему это не по душе? — возмутилась Женя. — Я найду ту, которая будет мне нравиться. Знаю-знаю, что у меня нет образования, но я хотя бы рискну. И во всяком случае, это лучше, чем жить там, где я не хочу даже находиться. Они помолчали. И это молчание совсем не казалось им неловким, наоборот, Чернова чувствовала себя уютно, слушая его ровное дыхание, сама же она прикрывала глаза от усталости. Девушка жутко хотела спать. — Я так устала сегодня, — сонно пробормотала она. — Этот переезд все силы отобрал. — Отдыхай. Я тоже пойду. Спокойной ночи, — произнёс Саша, кладя трубку. — Спокойной, — Женя отложила телефон и почти сразу отрубилась. Проснулась она от жуткого холода, а когда осознала, что сейчас всего пять утра, пришла в ужас. Сон упорно не шёл, поэтому Женя просто валялась, скрутившись в клубок, и напевала песенку себе под нос. Что делать в пять утра, когда весь город ещё мирно спит, а на улице темень? Чернова понятия не имела. Девушка нехотя выползла из кровати и взглянула в окно, обнимая себя за плечи. Спала она в футболке Тёмы, так что ей было вдвойне холодно. Вдалеке виднелись огоньки. Женя вспомнила, как лет в четырнадцать отправилась с братом и его компанией друзей на шашлыки. Уже ночью Чернова вылезла из палатки и села у потухшего костра, а вокруг неё в воздухе плясали светлячки. Тогда было поистине волшебное время. Женя налила себе горячего кофе и, взяв одеяло, забралась на подоконник и так просидела до семи утра, глядя куда-то вдаль. Мысли спутались в одну паутину, девушка думала о многом, вспоминала былые времена, вспомнила даже Славу. Интересно, как он? Странно, но Чернова не держала на него былой обиды, как раньше. Ведь он ни в чём не виноват. Слава не смог бы ей помочь. Девушка быстро переоделась в повседневную одежду и, захватив с собой рюкзак, вышла из дома. На улице было не так холодно, даже теплее, нежели в студии. Лёгкий морозец еле касался щёк, но пальцы замёрзли, поэтому Чернова спрятала руки в карманы пуховика. Трава покрылась инеем, а воздух пах началом зимы, хотя до суровый поры ещё месяц. Женя дошла до автобусной остановки, где обычно расклеивали различного рода объявления. На данный момент Чернова искала работу, так как о чём-то другом думать не могла. Облазив всю остановку, она, раздражённая, пошла отогреваться в ближайшее кафе. И какого было её удивление встретить там Славу. — Слава? Мои глаза меня не обманывают? — Женя тихонько подошла к его столику и присела напротив. Парень дёрнулся от неожиданности, тем самым вызвав улыбку у девушки. — Женя? О боже мой, Женя, — сначала на его лице появилось недоумение, затем что-то похожее на страх, а потом Слава просиял и вскочил из-за стола, подходя к Черновой и обнимая её. Девушка опешила и неуверенно обняла в ответ. — Как же ты тут... рассказывай, чего улыбаешься? — парень нервно рассмеялся, усаживаясь на место. — Меня выпустили, — выпалила она. — Я... я даже не верила в это, понимаешь? Просто как-то вот так, — замялась Женя, упуская тот факт, что она сначала сбежала из психушки, а потом её уже официально освободили. — И теперь я здесь, вроде как, живу. — Я так рад, — в неверии прошептал парень. — Кстати, с прошедшим тебя, совершеннолетняя! — Слава потрепал её по макушке, за что получил шлепок по руке. — Ого, ты помнишь, когда у меня день рождения? — удивилась девушка. — Всегда помнил, — промямлил он. — А я вот тут практику прохожу. Я же начинающий журналист, — гордо проговорил Слава. — Так ты всё-таки станешь журналистом? Я помню, как Тёма рассказывал мне про это, — сказала Чернова, опуская голову. Они замолчали. Слава баюкал в руках чашку с кофе, Женя теребила молнию на пуховике. — Я женюсь, кстати, — как бы между прочим заявил парень. — О, вау, это... здорово, — Чернова приподняла уголки губ. — Рита? — Да. — Любишь её? — невзначай спросила девушка, постукивая пальцами по столу. Слава замешкался, потом как-то нервно хохотнул, упираясь руками в стол, и отвёл взгляд к окну. Женя мысленно обругала себя за такой идиотский вопрос. И с чего бы это ей понадобилось задать именно его? Дура. Просто дура. — Да, — твёрдо ответил парень, продолжая смотреть в окно. Чернова покачала головой. — А у тебя как с этим делом? Ещё никого не пустила в своё сердце? — поинтересовался он. Вроде отошёл от этого дурацкого вопроса. — Издеваешься, что ли, — хмыкнула Женя и на секунду задумалась. — Ну что ты так на меня смотришь, м? У меня никого нет. Я здесь одна. Слава многозначительно пошевелил бровями и снова отвёл взор к окну. — Ты изменилась. Девушка оставила молнию на пуховике в покое. Взгляд её замер на барной стойке, которая стояла чуть поодаль от их стола. В словах парня была доля правды. Нет, это и есть правда. Она другая. Теперь совсем не та, что была раньше. Время меняет всех. Психиатрическая больница тоже. — Я знаю. После того, через что Женя прошла, просто невозможно остаться прежним человеком. Это и морально, и физически нереально. Родители, потеря брата, потеря дома, психиатрическая больница, уйма времени, которое она провела, содрогаясь от бесконечного плача. Бессонные ночи. Вся её жизнь разрушена к чертям собачьим. И чем больше времени Женя проводит наедине со своими мыслями, тем больше она понимает, что всё это нельзя починить. Слишком велика потеря. — Ладно. Я пойду, Слав, — Чернова поднялась, застёгивая пуховик. — Была рада повидаться. И вообще... долгой вам любви с Ритой. Я желаю вам искреннего счастья и семейного благополучия, — она, улыбаясь, пошла к выходу, вытирая поступившие слёзы. — Женя, стой, — проговорил парень, не поворачиваясь. Чернова нехотя обернулась, даже не стараясь спрятать слёзы. Она ждала. Молча ждала чего-то. Наверное, Слава хочет сказать что-то важное. Что-то очень важное, но вместо этого он встал из-за стола и подошёл вплотную к девушке. Они молчали. Женя облизала сухие, потрескавшиеся губы и отвела взгляд, не в силах смотреть тому прямо в глаза. Слава вдруг обнял Чернову и тихо-тихо шепнул на ухо: — Будь счастлива. И пусть это будет наша последняя встреча, но я просто хочу, чтобы ты не думала обо мне плохо, — он поцеловал её в макушку. — Ты навсегда останешься для меня красивой сестрой моего лучшего друга. Я... — парень запнулся. Он явно пытался сказать что-то очень важное, но не сказал. — Пока. Слава слабо улыбнулся на прощание, и Женя, у которой слёзы уже ручьём лились, повернулась и стремительно быстро покинула кафе. Она не знала, почему эта встреча так на неё повлияла. А может, это была и вовсе не встреча, а именно слова парня так глубоко вонзились в сердце. В горле появился ком, и ей вдруг стало тяжело дышать. Они попрощались. Просто и безоговорочно. Женя не могла думать о нём плохо. Даже когда Слава навещал её в больнице, она была не в том состоянии, чтобы думать о нём дурно. Девушка так и не поняла, что такого важного он пытался сказать ей. А Слава тем временем стоял уже на улице, провожая угловатую фигуру Жени тяжёлым взглядом. Из его глаз текли слёзы, но этого он не видел. Когда Чернова скрылась за поворотом, он яростно и со всей силы засадил кулак в каменную стену, взвывая то ли от боли в руке, то ли от того, что у него болело сердце за эту девчонку. Красивая сестра его лучшего друга.***
Саша сидел на паре, делая вид, что внимательно слушает преподавателя, но на самом деле он думал лишь о том, как бы свалить отсюда. Совершенно неинтересная лекция была такой скучной, что парень чуть ли не засыпал под загробный голос преподавателя. Ещё в голове его витали мысли о Жене. Да, о ней он думал частенько. А главное — почему? Вот этого он понять не мог. Ему не хватало её присутствия. Её низковатого голоса, её выходок... — Корнилов! Ну-ка не спа-ать, — пролепетал преподаватель, проходя мимо его парты. Саша от испуга дёрнулся. Взгляд парня случайно коснулся спины Вани. Этот придурок теперь бесил его больше обычного. Почему придурок? Да потому что нечего распускать руки. Почему больше обычного? Потому что раньше он доставал Сашу, а теперь Ваня его не трогает, но бесить почему-то начал больше. — Просто запомните, что зачёты я автоматом ставить никому не собираюсь. И то, что вы ходите на мои пары, вовсе не значит, что это зачёт. Свободны, — преподаватель снял очки, усаживаясь на свой трон. То есть кресло. Саша вышел из кабинета чуть ли не самый первый. Живот урчал от голода, у него и крошки во рту не было с самого утра. В коридоре его кто-то нагнал и дёрнул за плечо. Парень раздражился. — Саня, здорово, — Ваня пошёл рядом с ним. Саша напрягся. — Я спросить хотел насчёт Женьки... — Я тебе не Саня, она тебе не Женька. А я есть хочу, так что пока, — Саша поправил лямки рюкзака и пошёл быстрее. Тот не отставал. — Да погоди ты! Я хотел спросить... она ведь наверняка звонила тебе. — Допустим, — подтвердил Саша, не сбавляя шаг. — Ну и как она? Саша замер. Ваня тоже. Повисло недолгое молчание, потом Саша фыркнул и повернулся к парню, улыбаясь. — Ты правда любишь её? Это странно. У тебя там любовь с первого взгляда, или как? — он медленно закипал. Да не собирался он сейчас ругаться или устраивать конфликты. Кому вообще это надо? Просто парень хотел есть, спать, а ещё у него невыносимо болела голова. — Какая разница? Я спросил, как она, вот и всё, — Ваня развёл руки в стороны, мол, что тут непонятного, дебил. Саша усмехнулся. — Да нормально она, Ванёк, — он прекрасно знал, что парню не нравится, когда его так называют, поэтому так и назвал, после чего, похлопав его по плечу, Саша двинулся к раздевалке. Странно немного, но раздражение сменилось лёгким безразличием к Ване. Или это просто мысли о Жене согрели его. Твою мать.***
Придя домой, Женя кинула рюкзак на пол и, даже не снимая обувь и верхнюю одежу, завалилась на кровать, придаваясь безутешному плачу. Она плакала долго, и это уже было похоже на истерику. Ей хотелось громко кричать, потому что воздуха, кажется, в лёгких было очень много, и таким образом Чернова хотела всё опустошить. Она не могла точно сказать, что являлось причиной её нервного срыва. Толчком для этого, безусловно, послужила встреча со Славой, а всё остальное... Неподъёмный груз, который свалился на хрупкие плечи Черновой, тонна угнетающих воспоминаний. Просто всё это вылилось из неё именно сейчас. Так даже лучше. Лучше сейчас, чем потом. Давно пора было хорошенько поорать, выплеснуть эмоции. Не было возможности. Фразы Славы стали последней каплей. Чаша переполнена. Женя хотела забыться. Надолго или навсегда. Просто хотелось заснуть вечным сном, чтобы больше никогда не просыпаться и не видеть этот мир. Не вспоминать всё то, что с ней было. Она чувствовала себя как никогда паршиво. Отвратительный ком выпустил шипы и встал в горле, так, что даже плакать было уже больно. Мерзко. Чернова легла на спину, рвано вздыхая и шмыгая носом. Уже почти ночь. Значит, девушка бродила по городку почти целый день. Женя даже не помнит этого. Разве это возможно? Помнит лишь, как слёзы застилали глаза, и ей приходилось часто-часто моргать, чтобы видеть, куда она идёт. Вроде успокоившись, Женя трясущимися руками сняла пуховик и скинула ботинки. Она провела пальцами по волосам, приподнимаясь с кровати. Чернова налила себе обжигающий кофе, но так и не притронулась к нему, просто сидела на полу, распахнув окно и вдыхая запах ночи и мороза. Тряслась то ли от холода, то ли от истерики, которая ещё не до конца отпустила её. Девушка достала из кармашка рюкзака пачку сигарет и закурила, выпуская дым в сторону открытого окна. На щеках засохла влага, и тушь, которой она воспользовалась впервые за всю свою жизнь, размазалась. Хорошо хоть, что Чернова не любила эту химию и нанесла совсем немного. Докурив сигарету, Женя выкинула бычок в окно и закрыла его. Она приняла душ и, кажется, пришла после этого в норму. Горячие струи воды стекали по её телу, и от этого становилось легче. Плюс только что выкуренная сигарета сделала своё дело. Переодевшись в свежую одежду, Женя погасила свет и закуталась в кокон из пледа, одеяла и ещё чего-то и почти сразу провалилась в бездну сна. Резкий хлопок, и Чернова в страхе распахнула глаза. Ещё хлопок. Женя вынырнула из кровати и включила ночник. Она плохо закрыла окно, поэтому форточка от порывов ветра то открывалась, то закрывалась. Девушка закрыла её и прошлёпала босыми ногами к постели, забираясь и снова закутываясь в воображаемый кокон. Часы показывали половину второго ночи. Чернова, заправив волосы за уши, не стала гасить ночник, только взяла телефон и проверила, нет ли пропущенных вызовов. Два пропущенных от Саши. Она не знала, что с ней такого, потому что какой адекватный человек станет звонить кому-то ночью? Разве что это не важное дело. Но Женя просто хотела услышать голос Саши. Ей это сейчас нужно было как воздух. Чернова выбрала его номер и нажала кнопку вызова. Гудки. Ожидание сводило с ума. Если он сейчас... если он сейчас не возьмёт трубку, тогда девушка точно сойдёт с ума. Хотя куда там дальше. Снова короткие гудки. Женя выпуталась из кокона и слезла с кровати на пол, удобно устраивая голову. Она поднесла кулак у губам, вспотевшей ладонью держа телефон. Так Чернова точно свихнётся... — Ты разбудила моего соседа по комнате, — вдруг отозвался Саша на том конце провода. Девушка подняла голову, перекладывая телефон в другую руку. — Прости, — почти шёпотом сказала она. — А тебя я разбудила? — Я не сплю вот уже вторую ночь, просто мой телефон лежал на кровати моего соседа по комнате, и пока я добирался до него, тот уже проснулся, — проговорил Саша. Женя не смогла сдержать улыбки. — Ты звонил мне. — Да. И зачем тебе, спрашивается, телефон, если ты не берёшь никогда трубку? — тихонько рассмеялся парень. — Мне совсем плохо, — Чернова почувствовала, как с этими словами медленно уходит напряжение, скопившееся там, глубоко в душе. — Что случилось? — насторожился Саша. — Всегда, когда ты приходил ко мне в больнице, давал слушать музыку, я чувствовала себя иначе, — полностью проигнорировав его вопрос, произнесла Женя. — И там, на крыше, я чувствовала себя свободной. Саша замолчал, и какое-то время она слышала лишь его ровное дыхание. — Тебя в тюрьму посадили? — попытался отшутиться парень. — Да нет же, — засмеялась Женя, опуская голову. — Сейчас мне лучше. — Почему ты звонишь мне? — спросил он, заставая этим вопросом девушку врасплох. — Потому что у меня больше никого нет, — совершенно искренне сказала Чернова, роняя слезинку. — И что же ты делаешь сейчас? — поинтересовался Саша таким тоном, как будто пытался выведать у неё какую-то тайну. — Сижу на чертовски холодном полу и мечтаю выйти на улицу, потому что там мне, я уверена, станет гораздо лучше, — таким же тоном, каким говорил парень, сообщила она. — Я тоже хочу на улицу. Там мороз, — промолвил Саша. — Я знаю, — прошептала она. — Что мешает тебе выйти на улицу? — В принципе, ничего, — усмехнулся парень. — А тебе? — Одиночество, наверное. — Пойдёшь со мной гулять? — вдруг с неизвестно откуда взявшимся энтузиазмом спросил он. — Я серьёзно. — И как же? — улыбнулась Женя. Его слова немного насмешили её. — Скажи мне точный адрес. Я заправлю полный бак и приеду. В конце концов, что мне мешает? — весело поинтересовался парень. — Саша. — Чернова, если ты не дашь мне свой адрес, я, чёрт возьми, сам буду искать. И поверь, я его найду. Женя кинула быстрый взгляд в тёмное окно и закусила губу. Шутит он или нет, она не знала. Вообще почему? Почему он снова это делает? Если бы она не позвонила ему, разговора бы и не зашло про эту прогулку. Вдруг он и вовсе не хочет гулять, вдруг он вообще спал, а она разбудила его. Тогда зачем бы он стал врать? — Почему? — Я уже одеваюсь. Погоди, что? — Саша замер. — Почему ты всё это делаешь, я понять никак не могу. — Может, я просто ненормальный, — серьёзно сказал парень. — Давай адрес. Через час его машина уже подъехала к подъезду нового жилища Жени, а сама девушка стояла рядом с фонарным столбом, пуская изо рта густой пар от мороза. Когда она увидела, как Саша вылезал из машины, поправляя пальто, Чернова так и замерла, с неверием и потрясением глядя на парня. Он тоже стоял возле машины, не в силах двинуться в сторону Жени, как будто его пригвоздило на этом месте и всё тут. Не пошевелиться даже. Но тут сама девушка сделала сначала шаг к нему навстречу, потом ещё, а затем и вовсе сорвалась и подбежала к Саше, кидаясь в объятия. Что-то очень важное случилось этой ночью прямо сейчас, на этом самом месте. Что-то, что изменило жизнь обоих.