Остаться человеком

Истина... Все алхимики веками жаждут постичь тайны бытия, открыть секреты мироздания, научится создавать жизнь и обретать бессмертие. В Ксинге умерло несколько поколений императоров, пытаясь обрести бессмертие при помощи зелья из ртути, древние предки аместрийцев пытались наделить жизнью глиняные фигуры человека, превратить железо в золото и пробовали обрести бессмертие при помощи специальных упражнений тела и духа. Это не было похоже на алхимию современную. Но в будущий Аместрис пришел великий человек, подаривший людям знание о алхимии нынешней, дошедшей до наших дней. Согласно легендам, этот человек был единственным, кто выжил, когда могущественное государство Ксеркс таинственным образом погибло за одну ночь. Согласно тем же легендам, этот человек был обладателем совершенного Философского Камня, дающего ему силу, сравнимую с божественной. Он превращал воздух в птиц, он исцелял безнадежных больных, он воздвигал дворцы, не шевельнув и пальцем... А потом ушел, оставив все свои знания кругу людей, ставших первыми алхимиками. Но не это самое интересное. В тот же период, где-то около четырех столетий назад, в Ксинг тоже пришел человек. И, что бы вы подумали, тоже принес невероятные знания! И тоже созидал одной только силой мысли! И он тоже являлся последним жителем Ксеркса... Интересный феномен получается... Я, конечно, уже давно знаю его разгадку. Например то, что "Мудрец Запада", пришедший в Ксинг, это, на самом деле... Мой отец, Ван Хоенхайм, а "Мудрец с Востока", научивший аместрийцев, это первый гомункул, которого создали из крови моего отца, когда тот был еще необразованным мальчишкой-рабом. Гомункул хотел отблагодарить того, из чьей крови был создан, и эта благодарность привела к гибели древней могущественной державы. Думаю, если бы Хоенхайм сумел понять почти сыновьи чувства Гомункула, ничего такого бы не произошло. Но, с другой стороны, не родился бы я. Страдания он обратит в радость, в битве - принесет победу, тьму он рассеет светом, а умершим - дарует жизнь. Люди чествуют его именем "Философский Камень". Эти слова - это то, что можно найти в любой алхимической книге. Мы уже научились создавать золото, хоть это и в итоге было запрещено, дабы не подрывать экономику уже образовавшегося Аместриса. Создавать гомункулов и пытаться обрести бессмертие, или же пытаться воскресить умершего стало Табу. Три правила для алхимиков: "Принеси присягу армии", "Не создавай золота" и "Не совершай трансмутацию человека". Два последних правила я уже нарушал, первое же соблюдал. За что мне хорошо врезала Учитель, но это уже совсем другое... Я знаю многие тайны своего мира. Этот мир мне еще предстоит изучить. Алхимия придала мне сил и уверенности. Благодаря Мизуумиро я подтянул свои знания, и при должном усилии смог бы стать отличником, но мне это не нужно. Я заинтересовался тем, чтобы восстановить все свои познания в алхимии. Дольше всего я придумывал шифр, каким бы я маскировал свои записи. Остановился на банальном - записи в ежедневнике. Но и это нужно суметь зашифровать. Для своей цели я накупил в магазине кучу письменных принадлежностей, пустых свитков и толстую записную книжку, и потратил на это почти все сбережения. Сейчас я корпел над тем, чтобы восстановить свои познания в преобразовании различных металлов и сплавов, и периодически надкусывал зеленые кубики мизу ёкана с зеленым чаем. Дома было довольно душно, несмотря на открытые окна, и прохладная сладость из холодильника была более чем кстати. Несмотря на большой выбор канцелярских товаров, найти привычные для меня, самые обыкновенные писчие перья было очень тяжело. К счастью, потратив уйму времени и нервов, я сумел купить про запас десять перьев. Нет, я могу писать и ручкой, и карандашом, но перья мне ближе к детству. Сейчас я писал, писал и писал, измазывая пальцы в чернилах, с упоением вспоминая причудливые рисунки и формулы, подбирая шифры и аналоги... Эх, так напоминает детство... - Эд! Ал! Где вы там? - шаги, такие родные... Звук открываемой двери, её легкий скрип. - Батюшки! Вы опять вверх дном перевернули отцовский кабинет! Вам и вправду так нравится читать? - голос не строгий, она просто не умеет быть строгой или сердитой. Эти глаза, добрые, прекрасные... Поднимаем с братом на нее глаза. Ал лежит на полу, задумчиво смотря в книгу, а я так и не отвел мелка от пола, машинально дочерчивая последнюю линию. - Эд! Нельзя! Не рисуй где попало! - она присаживается перед нами на колени, ставя позади себя корзинку с овощами. - Отец вам взбучку устроит, когда вернется! - совершенно неумелая попытка сердиться. - Мы тут делом занимаемся! Гляди! - в моем голосе важность и гордость. Бережно касаюсь ладошками Круга Преобразования. Голубое сияние и трещащие разряды. Несколько секунд - и над полом, в образовавшейся небольшой ямке, появилась фигурка птички. Простенькая, без изысков, но получилась же! - Это... Это алхимия? - она смотрела на фигурку с удивлением и даже шоком. - Вас папа научил? - Как он нас научит, если его нет? - я мигом надул щёки и засопел сердито-сердито. - Мы научились сами, по книгам! - добавил Альфонс, ткнув пальчиком в страницу книжки, бывшей в его руках. - Это все написано в книгах... - её удивленный взгляд побродил по книгам, разбросанным по полу. - Мальчики, и вы понимаете все эти сложные тексты? - Немного. - синхронно ответили мы. Её чистое, красивейшее лицо приобрело задумчивый вид. Она над чем-то размышляла, даже нахмурилась, а мы вмиг почувствовали себя за что-то виноватыми. - Мы сделали что-то не так? - спросил я, чуть ли не плача. С того момента, как папа ушел, мы с Алом делали все, лишь бы только она улыбалась и ощущала себя счастливой. И мы очень, очень боялись её расстроить или огорчить. - Вовсе нет! - быстро оправилась она и лучезарно улыбнулась, всплеснув руками. - Вы все сделали правильно! Настоящие дети своего отца! - объятия... Её руки, теплые даже в самые суровые морозы... От них пахнет солнцем, землей и чем-то неуловимым, но самым нежным и ласковым. - Я очень вами горжусь! Мама... Милая мама, нежная... Тряхнул головой, сгоняя воспоминание. В глазах щипало, но от слёз я удержался. Засунул в рот целый кубик ёкана, почти не ощущая вкуса, и вновь склонился над записями. Некогда расслабляться.

***

Мне уже тринадцать! Академия осталась позади... Ну, почти. Осталось только сдать пресловутый экзамен, получить знак ниндзя - ленту синей ткани с прямоугольной бляшкой, на которой имеется рисунок хитрой загогулины, гордо именуемой гербом деревни - и начать жизнь уже полноценного шиноби! Учеников стало довольно немного, если сравнивать с началом. Что интересно, количество девочек и мальчиков в выпуске соотносилось друг к другу как один к двум. Выходит, количество выпускников намерено тасуется, для создания строго нужного количества шиноби, под количество возможных учителей. Нам уже известно, что нас разделят на команды по три человека, два мальчика и девочку, и отдадут под опеку кого-то из действующих шиноби. Так сказать, для передачи личного опыта. Экзамен уже завтра, поэтому я усиленно практикуюсь над выпускным упражнением - созданием клона. Местный мир меня поразил своим аналогом алхимии. Вместо эфемерных тектонической энергии и лунг-мэй, шиноби могли использовать чакру. Вполне вероятно, что она как-то связана с той "энергией внутри человека", которую обученные жители Ксинга могли ощущать на подсознательном уровне. Эта чакра используется разными способами. Нас по большей части учили так называемым "ручным печатям" - особое скрепление между собой ладоней, как-то там влияющих на чакру. Как - я особо не вслушивался, для меня и это было удивительно. Чем-то это было похоже на мою алхимию, только в более универсальном виде - мне было достаточно хлопка в ладоши. Но этот самый хлопок вызвал бы подозрения, поэтому я проверял, могу ли выдать алхимию за какие-то из ручных печатей. Оказалось, что да, но только за те, в которых идет соприкосновение не только пальцев, а всех ладоней. И то хлеб. Способности у техник были невероятны, хоть и обучали нас лишь минимуму. Например, те же клоны. Создать иллюзию самого себя - алхимикам такое и присниться не могло. Я долго пытался понять принцип действия с точки зрения алхимии, но потом махнул рукой, ибо был занят и без этого. Не знаю, почему, но клоны давались мне очень тяжело. Вроде бы - ничего сложного, скрючить пальцы так, потом чакра... Но получалось только при тотальном напряжении и самоконтроле. Чуть отвлекусь - и все, труба. Вероятно, это все именно из-за простоты. Я привык к алхимии, в которой простое преобразование камня в статуэтку можно расписать на двух-трех тетрадных листах, а тут такое элементарное... Тяжело гениям, да... Гением меня Альфонс называл. Но какой из меня гений? Я всего добивался сам, без помощи какой-то там пресловутой гениальности. Мы с братом зубрили малопонятные книги целыми днями, пока глаза уже не слезились от букв, мы ночи напролёт обсуждали прочитанное... А уж сколько мы тренировались хотя бы тому, чтобы уметь ровно чертить круг в любой ситуации и на любой поверхности! Да-да, и пресловутый анекдот про ручку мясорубки тоже имел место быть... Ну вот, опять отвлекся! Ксо... Уснул я поздно, но результатом был вполне себе доволен. Главное - завтра не налажать.