Жемчужина

Несмотря на страшную усталость, заснуть Тору удалось не сразу. Поняв всю бесплодность своих попыток забыться и отдохнуть, коллекционер поднялся на ноги и побрёл в гостиную за порцией успокоительного. А самым лучшим успокоительным мистер Одинсон всегда считал рюмочку-другую хорошего виски. Вот и сейчас, отхлебнув обжигающей жидкости прямо из бутылки, он почувствовал, как сердце стало биться чуть ровнее, а пальцы, наконец, перестали дрожать. Вернувшись в спальню и даже не взглянув на своего пленника, мужчина рухнул в кресло и закрыл глаза. Мысли в голове устроили бешеный хоровод, и сосредоточиться, уцепиться хотя бы за одну из них никак не удавалось. Мелькали, сменяя друг друга, разные образы, чьи-то голоса и крики сливались в неразборчивый гул, в висках молотом стучала кровь, заглушая и перекрывая всю эту какофонию звуков и видений. Одинсон и не заметил, как погрузился в тяжёлый вязкий сон, полный обрывков кошмарных воспоминаний. Когда Тор проснулся, в окно уже заглядывало яркое солнце – его лучик, найдя лазейку между неплотно задёрнутыми шторами, весело плясал на ресницах мужчины. Поморгав слезящимися после сна глазами, Одинсон потянулся к сотовому телефону, чтобы узнать который час, и тут же охнул – грудь обожгла сильная боль, напомнившая о событиях прошедшей ночи. - Вот дьявол! – пробормотал Тор и бросил быстрый взгляд на кровать, где под одеялом лежал его пленник. Глаза амфибии были закрыты, чёрные волосы, разметавшись по подушке, оттеняли и без того бледную кожу, страдальческий излом бровей придавал лицу существа печальное выражение. Кряхтя, Одинсон выбрался из кресла и подошёл к кровати. Юноша спал или был без сознания, и теперь Тору представилась возможность разглядеть своё приобретение в спокойной обстановке. Он склонился над амфибией, и на некоторое время мир перестал для него существовать. Вблизи юноша оказался ещё прекраснее – сейчас он выглядел таким трогательным, таким беззащитным, что коллекционер на миг усомнился в том, что это прекрасное создание и злобный монстр из глубин океана являются одним целым. Тор засмотрелся на чуть приоткрытые губы юноши, борясь с желанием впиться в них жадным поцелуем, однако жгучая боль в истерзанной груди несколько отрезвила его, напомнив о «непростом» характере существа. Постояв у кровати ещё несколько минут и вдоволь налюбовавшись прекрасным лицом, Одинсон подошёл к невысокому столику, на котором стояли графин и несколько стаканов. Налив себе воды, он снова повернулся к кровати и едва сдержал крик – юноша, чуть повернув голову, в упор смотрел на него. Одинсон скользнул взглядом по тумбочке и немного расслабился – пистолет Тони по-прежнему был в его распоряжении. Молчаливая сцена затягивалась, и Тор, чтобы хоть что-то предпринять, снова поднёс стакан к губам и сделал пару глотков. От него не ускользнуло, что от этого простого движения юноша вздрогнул и испуганно моргнул. - Не бойся, - тихо сказал Одинсон, и на него снова, не мигая, уставились ярко-зелёные глаза. – Я не причиню тебе вреда. Губы амфибии дрогнули, и Тор услышал странные шипящие малопонятные звуки. - Вода, - не без труда разобрал коллекционер. - Что? – ошеломлённо спросил он, не поверив своим ушам. Юноша издал ещё несколько щёлкающих звуков и повторил: - Вода… - Вода? – переспросил Одинсон, лихорадочно соображая, о чём просит амфибия. – Тебе нельзя сейчас в воду, рана слишком свежая, к тому же… - Вода, - юноша перевёл взгляд на стакан в руке коллекционера. - Пить! – всполошился Тор. – Ты хочешь пить! Он схватил графин - от волнения руки его дрожали, и вода, перелившись через край стакана, струйкой потекла на пол. - Сейчас, - бормотал Тор. Он был в смятении. Оказывается, существо могло говорить, а не только верещать и щёлкать языком! К тому же Одинсон и не предполагал, что столь желанный «контакт» с представителем неизвестной цивилизации придётся устанавливать так скоро. Нападение амфибии он в расчёт не принимал. – Сейчас я дам тебе воды. Он приблизился к юноше, подсунул руку ему под затылок и, приподняв голову, поднёс к его лицу бокал. Пока существо утоляло жажду, Тор украдкой потёр между пальцами прядь его волос. Вряд ли амфибия хоть раз в своей жизни мыла голову в обычном понимании этого вопроса, пришло на ум коллекционера. Однако волосы юноши были на удивление мягкими и шелковистыми. Одинсон почувствовал дрожь, словно по его телу пробежал лёгкий электрический заряд, заставивший кожу покрыться мурашками, и поспешил отодвинуться от существа, как только оно осушило стакан. Пролежав какое-то время с блаженно закрытыми глазами, юноша вдруг снова внимательно посмотрел на Тора и отчётливо произнёс: - Боль. Я. - Э-э-э… - на миг растерялся коллекционер. – Ты… Тебе больно, да? - догадался он. – Ну, конечно! Ты ведь схлопотал пулю в плечо, - Одинсон старался говорить медленно, внятно, спокойно. Ему не хотелось напугать амфибию в первую же минуту их необычного диалога. Хотя существо явно было не из пугливых. Для убедительности Тор похлопал себя по плечу, затем указал пальцем на повязку юноши, надеясь таким образом объяснить пленнику его болезненные ощущения. Но юноша лишь покачал головой и пошевелил пальцами рук. - Боль, - снова прошелестел он. Приглядевшись, Одинсон заметил, что, несмотря на всю осторожность его действий, ремень, охватывавший правое запястье амфибии, в некоторых местах всё же впился в нежную кожу. - Что, туго затянул? – озабоченно спросил Тор и демонстративно потёр своё запястье. Он справедливо предположил, что язык жестов должен быть доступен даже для такого дикого существа. – Боль? Немного подумав, юноша неуверенно кивнул. - Ну, извини! – усмехнулся коллекционер. – Развязывать я тебя не собираюсь! Дашь тебе свободу, и ты тут же снова попытаешься меня убить! Так не пойдёт. Существо пристально смотрело на Тора, явно не понимая, что тот ему говорит. Тогда Тор распахнул рубаху и ткнул пальцем себе в грудь, перетянутую марлевыми повязками. - Боль. Я. – сурово сказал он. – Ты едва не убил меня! Видимо, смысл сказанного дошёл до амфибии, так как взгляд юноши стал надменным и высокомерным. - Цепь! Нельзя! Никогда я! – злобно прошипел он и, сбившись, возмущённо защёлкал на своём странном наречии. – Неволя. Раб! Очень плохо! Нет! Нельзя! Одинсон даже дар речи потерял – он прекрасно понял, в чём его обвиняет существо, но не нашёл, что сказать в своё оправдание. Ведь он действительно обрёк амфибию на безрадостное существование, принеся её свободу в жертву своему тщеславию. Юноша неловко пошевелился и тут же болезненно сморщился – очевидно, ремни здорово ему досаждали. Тор беспомощно огляделся и вздохнул – наверно, Старк был прав. Что теперь делать с этим «экспонатом»? Как заботиться, если к нему даже приближаться страшно? И как обезопасить себя? Тут взгляд коллекционера упёрся в пистолет, лежавший на тумбочке, и Тору пришла в голову очередная «замечательная» идея. Будь здесь Тони, он непременно бы посоветовал другу как следует подумать, прежде чем… - Я освобожу тебе ноги и одну руку, - произнёс он. Юноша никак не прореагировал на его слова. Тогда в ход вновь пошли жесты, сопровождающиеся пантомимой Одинсона, достойной лучших бульваров Парижа. – Малейшее резкое движение, - Тор скорчил жуткую рожу и скрючил пальцы наподобие когтей, - и я пристрелю тебя, ясно? – он взял в руки пистолет и помахал им в воздухе. – То же самое произойдёт, если попытаешься расстегнуть второй ремень. Юноша молча смотрел на коллекционера. Понимал он его жесты или нет, Одинсон не знал, и потому, исчерпав запас объяснительных телодвижений, он выставил пистолет перед собой и медленно двинулся к кровати. От него не укрылся промелькнувший в глазах амфибии испуг. - Всё будет хорошо, - как можно спокойнее говорил Тор, чувствуя, как капля холодного липкого пота сползает по виску. – Всё будет хорошо… Неловко орудуя одной рукой, Одинсон расстегнул ремень, удерживающий правую руку существа. Перед этим он тщательно проверил второе запястье пленника – нет ли где слабины в другом импровизированном наручнике? Ремень упал на пол, тихо звякнув пряжкой, и Тор молниеносно отскочил от кровати, не опуская руку с пистолетом. Однако сейчас существо им явно не интересовалось. Сначала оно принялось сжимать и разжимать пальцы и вертеть кистью, разгоняя кровь в затёкшей конечности, а потом, поддев острым когтём пластырь на левом плече, одним резким движением сорвало повязку. - Эй! – только и успел выкрикнуть Одинсон. – Ты чего творишь?! Но он тут же замолчал, с удивлением уставившись на плечо юноши – раны не было, на перламутровой коже виднелся лишь небольшой шрам. - Быстро оно у тебя… того… Ну, зажило, - пробормотал Тор. – Ладно, теперь я освобожу тебе ноги, - он похлопал себя ладонями по ляжкам. – И только попробуй ударить меня! Когда Одинсон освободил щиколотки амфибии, юноша глубоко вздохнул и сел на кровати, насколько это позволял сделать ремень, удерживающий его вторую руку. Он потянулся к пряжке, но грозный предостерегающий окрик заставил его вздрогнуть и съёжиться от страха. Больше попыток освободиться существо не предпринимало. Тор на всякий случай отошёл подальше от амфибии. Он опустился в кресло, не выпуская пистолета из руки, и задумался. И что дальше делать? Молча разглядывать голого парня с перламутровой кожей и нереально зелёными глазами? Бесспорно, очень интересное занятие, однако не особо продуктивное. Впрочем, существо само подсказало ему дельнейшие действия. Поджав под себя ноги и ничуть не смущаясь своей наготы, оно облизнуло тонкие губы и произнесло: - Голод… - Что? – тут же вскинулся Тор. - Голод, - повторил юноша и потёр полностью зажившее плечо. - Ты хочешь есть? – почему-то этот факт привёл коллекционера в замешательство. – Чем же мне тебя кормить? Тор представил себе, как он плавает в бассейне с гарпуном в руке, пытаясь раздобыть пропитание для главного «экспоната» своей коллекции. То ещё зрелище было бы! Тор даже усмехнулся. Он огляделся, и взгляд его упал на большую вазу с фруктами. Яблоки, бананы, несколько апельсинов были сложены аппетитной разноцветной горкой, и рот Одинсона мгновенно наполнился слюной – он вдруг тоже почувствовал сильный голод. Видимо, ночные переживания давали о себе знать. Взяв из вазы два яблока, Тор бросил одно на кровать, а от другого с хрустом откусил большой кусок. И блаженно замычал, всем своим видом демонстрируя удовольствие от поедания этого сочного сладкого фрукта. Первое яблоко упало на матрас совсем рядом с существом, и амфибия испугано шарахнулась в сторону. - Это не навредит тебе! – Одинсон едва сдержал смех, видя с какой опаской смотрит юноша на угощение. – Вот, смотри! Это едят! – он показал своё яблоко и снова откусил кусок. – Очень вкусно! – Тор похлопал себя по животу. Существо некоторое время не сводило с Одинсона настороженного взгляда, затем медленно потянулось к своему яблоку. Схватив красно-зелёный плод, оно поднесло его к глазам и подвергло тщательному осмотру. Юноша долго вертел яблоко в руках, нюхал его, царапал когтём, прежде чем рискнул, наконец, откусить. Тор одобрительно закивал, подбадривая его, однако амфибия, скривившись от отвращения, тут же принялась шипеть и плеваться, после чего запустила яблоком в голову коллекционера. Тот едва успел увернуться. «Совсем дикий!» - мелькнуло в голове у Одинсона. - И что прикажешь с тобой делать? – спросил он у юноши, брезгливо вытиравшего губы. – Чем тебя кормить? - Рыба, - словно поняв, о чём его спрашивают, раздражённо отозвалось существо. – Не еда! – оно указало пальцем на вазу с фруктами. – Нет! - Дьявол! – ругнулся Тор. Он принялся расхаживать взад-вперёд, поглядывая на явно разозлившегося пленника. Вот и встал вопрос, так долго мучивший коллекционера – как организовать быт необычного существа, о котором толком ничего не известно? А ведь Старк, сукин сын, предупреждал о подобных трудностях! – Вот что, - он встал перед амфибией, держа на виду пистолет, - освободи себе вторую руку. Медленно. Ты знаешь, как больно может быть, если я выстрелю. Ну, давай! Юноша не шевельнулся, и Тору пришлось снова объяснять свой приказ жестами. До существа, наконец, дошло, чего от него хотят, и оно робко взялось за пряжку ремня на своём запястье. Одинсон держал его на мушке. - Вот так, - громко сказал он, когда юноша справился с застёжкой. – Теперь вставай. Вставай, вставай! – он помахал пистолетом. Амфибия встала рядом с кроватью. – Иди! Туда! – Тор махнул в сторону двери, и юноша медленно двинулся к выходу. – Вперёд! Так Одинсон довёл своего пленника до зала с бассейном. Дверь туда была до сих пор распахнута настежь, и набирать код на замке не было нужды. - Быстро в воду! – рявкнул Тор за спиной юноши, и тот, обернувшись, непонимающе уставился на него своими глазищами. – В воду, живо! Вода! Еда! Пошёл! – коллекционер указал на бассейн. Два прыжка, молниеносный бросок вперёд, и амфибия практически без брызг ушла под воду. А Тор подумал, что при такой нечеловеческой ловкости у него практически не было шансов, задумай вдруг юноша его убить – он даже выстрелить не успел бы. Он сделал несколько шагов к бассейну, всмотрелся в воду и уже хотел было повернуться и уйти, когда у самого бортика над поверхностью показалась синяя голова. Одинсон покрепче сжал рукоять пистолета. Амфибия несколько мгновений не сводила с лица коллекционера рубиновых глаз, а потом произнесла: - Локи! Я. И, окатив Одинсона фонтаном брызг, снова исчезла в глубине бассейна. - Тор, - растерянно произнёс мужчина. – Меня зовут Тор. Будем знакомы…