Инженер

Мы с Мордином и Сузи быстро вернулись на фантом и проверив наличие всех, кто был нужен, тут же отчалили. Обратный путь был намного проще для меня – Николя запомнил гиперпространственный маршрут, так что мне не было нужды в том, что бы лично вести корабль. Джокер не мог нарадоваться на свою новую игрушку – корабль был на порядок, или вернее на несколько порядков быстрее любого другого. Остальных я и не видел – Мордин удивился наличию на борту Николя и дальше вёл разговор с ним. – Сузи, – обратился я к девушке, как только мы отчалили, – пойдём, подлатаем тебя. Сузи кивнула и пошла за мной в трюм. По пути я задумался над необходимостью иметь более совершенное оружие, нежели пистолет или Сила. Светошашка была просто подарком небес по местным масштабам, но всё равно не подходила по мощности – мне требовалось оружие, которое могло бы обеспечить мне и моим союзникам превосходство в бою. Продумывать чертёж новой пушки я начал ещё до того как мы дошли до трюма. Много времени что бы вернуть покрытие на руки Сузи не ушло, но как только я закончил с девушкой, решил заняться ручным оружием. Сузи осталась в трюме, посмотреть на мою работу. Работа эта не была слишком уж зрелищной, по крайней мере со стороны. Бластерное оружие, по сравнению с масс-драйверными намного опаснее – выстрел из местной «вдовы» по бронепробиваемости и урону организму уступал на порядок аналогичному у пистолета «вестар» – разогретая до температуры в шесть тысяч градусов плазма в силовом пузыре, после дестабилизации могла прожечь насквозь обычную сталь и разогреть робота-ИМИР до температуры, при которой откажут все его системы и подвижные части, я уж не говорю про то, что при попадании в торс скорее всего появится область размером с баскетбольный мяч, которая просто расплавится. Местное оружие кинетического действия не могло поспорить с бластерами – разве что только на том этапе, когда бластеры были молоды и ещё не так убойны, температуры были меньше, а реакторы слабее. Сейчас, мощность лазера «фантома» была выше и, как я мог убедиться, легко преодолевая кинетические щиты, разносит корабль в пух и прах с первого выстрела. Лазерное оружие было самым страшным в «далёкой-далёкой», так как в отличии от бластерного легко масштабировались возможности. Что бы получить более мощный выстрел из бластерной пушки, надо делать пушку больше, а что бы получить более мощный выстрел из лазера, нужно подать больше энергии. Теоритически, с реакторами ИЗЭУ «страж» мог разнести целую планету в пыль – пробить насквозь. Суперлазер позволял. Мне даже не хотелось представлять, какая мощность была бы у орудия работающего на «балазаре», при том, что этот реактор, разработанный Архитекторами на пике расцвета их цивилизации, выдавал примерно в миллион больше энергии чем ИЗЭУ, а ИЗЭУ был примерно в двести пятьдесят раз мощнее чем обычный термоядерный реактор и обладал другими преимуществами, вроде экономности и автономности. То, что я отправлюсь искать Тибанна даже не обсуждалось – бегать как канонный Шепард и стрелять в наёмников у меня желания не было. Легче было победить технологией и дипломатией. Когда-то от меня требовалось за день достать из под земли ресурсы и создать из них космический корабль, теперь же проблема решалась намного быстрее. Первое, что стало основой для оружия – схема. Выдумывать тут ничего не пришлось – пулемёт «призрак» представлял из себя приличный образец масс-драйверной технологии. Существенным дополнением стал гравимодулятор – мощный излучатель гравитационного поля, вектор которого противоположен вектору отдачи, то есть тянет оружие вперёд. Для того что бы создать энергоячейку пришлось попотеть – это вам не аккумулятор, большой и неудобный. Энергоячейка встала рядом с гравимодулятором. Теоретически, это снимало ограничения по отдаче. Местные оружия имели из–за этого микроскопический калибр, мне же это не подходило. С калибром пришлось помучатся, пока я не решил делать его пятимиллиметровым. Вдвое меньше, чем у «каин». Пули из стали не должны взрываться как пули из оружейного урана, так что проблем с этим не предвиделось – пятимиллиметровая стальная болванка, по моим расчётам должна иметь энергию около шестидесяти двух тысяч джоулей. Для сравнения, самый мощный из известных мне пороховых пулемётов – Пулемёт Владимирова имел энергию в тридцать тысяч с небольшим. Если оружие будет работать как надо… будет машина смерти пострашнее любого пулемёта. «Призрак», как и большинство масс-драйверных оружий не имел никаких приспособлений для компенсации отдачи, кроме приклада, а стрелял микроскопическими снарядами в две десятых миллиметра, и имел дульную энергию чуть выше, чем у известного АК-74. Масс-драйверы имели свои недостатки. Высокая отдача в том числе. Вместе с пулемётом стрелок должен будет таскать ленту со снарядами, но это уже маленький недостаток по сравнению с убойной силой как у скорострельной артиллерии. Я был сторонником тактики «один выстрел – один труп», то есть оружие не должно наносить не смертельных ран при попадании. После внедрения масс-драйвера, осталось только скомпоновать оружие как следовало – энергоячейку убрать в приклад, закрыть все механизмы корпусом, который гарантировал работу в любых условиях. Тонкий, правда, но этого достаточно. Вот с написанием прошивки пришлось повозиться наверное часа два – требовалось, что бы гравимодулятор компенсировал отдачу и стабилизировал оружие именно в момент выстрела. Пришлось присобачить к нему акселерометры, которые позволяли микрокомпьютеру отслеживать положение ствола по отношению к вектору гравитации. Но и эта проблема решилась. Не нашлось только мишени для первичных стрельб. – Сузи, ты здесь? – спросил я, не оборачиваясь. – Здесь. Что ты на этот раз изобрёл? – Сама смотри, – я показал ей свой пулемёт, – будет хорошее оружие. Даже очень хорошее. Слишком хорошее для местных условий. – Ну ты давай, не зазнавайся, – хитро ответила Сузи, – хотя сам себя не похвалишь… – И ты не похвалишь. Пришло время для окончания работы над пулемётом. Вернее для окончания создания пулемёта. Теоретические расчёты оказались верны, а по убойной мощи мой пулемёт должен превосходить местные варианты. Проблему перегрева масс-драйвера удалось решить оптимизацией системы радиаторов – если сделать радиатор с прямым проходом воздуха и максимально увеличить его эффективность за счёт использования теплопроводных материалов, то перегрев не грозил. По крайней мере в теории. Время до начала большого «пэ» следовало использовать максимально эффективно. Первым делом записал структуру нового образца оружия и ушёл дальше, работать над структурой, вернее образом будущего корабля-добытчика-исследователя на базе СЗР. Работа проходила внутри сознания, так что для постороннего наблюдателя я просто медитировал. Первое, что я сделал, найдя структуру – уменьшил толщину корпуса. Если то, что я видел в игре было правдой, жнецы не сносили города одним выстрелом а являлись лично, то броня, способная выдержать удар тяжёлого орудия линкора – избыточна. Сэкономим металл ещё на один СЗР. Уменьшение толщины корпуса, теоретически, должно увеличить способность корабля к движению в атмосфере. Дальше, что немаловажно, поменять оружие. У меня не было тибанна, и как бы не хотелось, пришлось отказаться от всех бластеров. Тем более что в космосе, несмотря на несоизмеримо более высокую скорость полёта заряда, скорости ему всё так же не хватало. Дестабилизация, правда, происходила только при столкновении с объектом, поэтому дальность была выше, чем в атмосфере. Вообще, масс-драйверное оружие даст сто очков вперёд по дальнобойности бластерному – стрельба на километровых дистанциях это вообще проще некуда по меркам масс-драйвера. Редко какой ручной бластер мог стрелять на пять сотен метров, но, как показывает практика, сражений стенка-на-стенку в далёкой галактике и не было. Вооружение – это первая и главная проблема, так как именно война у нас на носу. Политика и финансирование тоже не последнее дело, но не так уж и страшно, как отсутствие пушек и армии, флота. На этот счёт у меня были идеи – создать армию дроидов. Или попробовать завербовать легиона и предложить гетам мобильные платформы попонтовее тех, что у них были. Геты вообще крайне полезный союзник и я не хотел их упускать. Где найти Легиона я помнил, но это дела будущего, сейчас же стоило начать с строительства корабля и исследования космоса на предмет ценных ништяков. От бластеров отказался, зато мощность лазеров увеличил в два раза – вместо скорострельных роторных установил турболазерные батареи. Мощности одного турболазера, судя по тому, что я видел в своей галактике и видел здесь, с лихвой хватит что бы разнести в клочья дредноут. Ещё бы – турболазеры в отличии от обычных лазеров были лучевым оружием, которое выдаёт не очередь из импульсов, а непрерывный луч, который может резать металл вражеских кораблей как бумагу. Скорострельность правда не очень, но это с лихвой компенсируется наличием на каждом борту двух тысяч таких турболазеров. Выглядят они как стволы длинной в пятнадцать метров и метровой ширины, установленные в поворотные башни. Как и любой суперразрушитель, страж нёс в себе ИСЭУ и мог обеспечить энергией такие пушки. Местный реактор дредноута мог бы обеспечить стрельбу только одного турболазера – уж слишком извращённая форма получения энергии была у него. Помимо турболазеров требовалось обновление нового вооружения. Противожнецового, а именно – ионного. По поражению синтетиков и вообще любой электроники ионное оружие не знало себе равных – легко выводило из строя даже сильно экранированную электронику, пережигало, вызывало в них индукционные токи и колебания такой силы, что обычный провод мог мгновенно расплавиться. Правда, это если попадёт рядом. Но если структура жнеца сложнее чем у утюга, то он гарантированно сляжет от попадания ионным орудием. И тут было не без ложки дёгтя – точность стрельбы была низкой, так что пришлось ставить помимо имевшихся двадцати сорока батарей, восемь десятков. Увеличение мощности одного орудия в данном случае нерентабельно, так как два орудия могут вести огонь по одной цели с большей эффективностью – создавая между точками попаданий течение тока и соответственно увеличивая урон. Я боялся с одной стороны того, что слишком напуган жнецами а с другой стороны того, что ионные пушки окажутся не работающим вариантом. На этот случай конечно были запасены турболазеры и батареи обычных лазерных орудий, но… безопасности много не бывает. Главным отличием СЗРа от имевшегося в памяти стала ориентация на добычу и перевозку полезных ископаемых. Я не смог пожертвовать ради этого суперлазером или сканером, пожертвовал ангарами. Ангары занимали очень большое пространство – в них могли уместиться десяток «аккламаторов». За ангарами на жертвенный алтарь моей жадности легли десантные отделения, где хранилась техника и жил личный состав. Отсутствие ангаров и десантных доков так же позволило изменить схему расположения экстракторов. Корабли такого класса были оснащены всем необходимым для заправки прямо в процессе исследования или просто барражирования, в том числе можно было «подзаправиться» металлами для неотложных нужд. Внутри была мини-фабрика для производства боезапаса к ручному оружию и картриджей с газом тибанна для тяжёлых бластеров. Пришлось впихнуть вместо одного экстрактора пять десятков. Расположенные вдоль дна, они сваливали вытянутый гравилучами грунт в молекулярные печи, в которых на уровне молекул происходило отделение зёрен от плевел и металлов от шлака. Из печи, как нетрудно догадаться, выходил уже готовый металл. Что бы автоматизировать процесс пришлось создать «металлопровод» – трубы, по которым под действием гравитационных аномалий, создаваемыми надетыми на трубы кольцами гравимодуляторов, металл «падал» в грузовой трюм. Базовая грузовместимость в шестьсот тысяч тонн была расширена практически в десять раз – до шести миллионов тонн. Это если считать объём стали. Очевидно, что искать предстояло не чёрные металлы… – Николя,– обратился я к кораблю, – сразу после выхода из гиперпространства включи все системы маскировки. Мимикрию, радиоэлектронную невидимость, тепловые экраны. – Есть, капитан, – отозвался корабль. Полёт продолжился. По идее, на создание СЗРа мне нужно было пару месяцев, это если упрощённый вариант без отделки кают, без удобств, без всего. Экипаж при этом может жить и на «фантоме», который будет в режиме невидимости – найти нас на свалке практически нереально. А тем более что в гиперпространстве наш кораблик просто исчез и не появится нигде. До прибытия оставался час времени. Его я тоже провёл с пользой – решил не останавливаться на достигнутом и начать проектировать боевого дрона. Прежде чем я успел закончить, корабль уже вышел около Корлуса и летел вниз, на планету. – Николя, где ты нас приземлить собрался? – В точке вылета. Есть возражения? – участливо поинтересовался через динамики корабль. – Есть, нам нужно место с максимальной концентрацией металлов. Просканируй планету и лети туда, где металлов больше и разнообразней. – Принято, – ответил корабль. Я встал и пошёл к команде, предварительно попросив Николя собрать всех в кают-кампании. Как легендировать свои навыки перед новыми-старыми друзьями я не знал, но понадеялся на удачу и импровизацию. В кают кампании собрались действительно все, кроме джокера. Празза, Чаквас, Мордин, теперь на пару с Чаквас бросающий хищные взгляды на Праззу, Гаррус, Заид, Джейкоб, Сузи. – Я собрал вас здесь что бы сообщить пренеприятнейшее известие! – с порога сообщил я. Все повернулись ко мне, – мы застряли на этой мусорке ещё на несколько месяцев. – Надеюсь у этого есть разумное объяснение? – спросил Солус. – Есть, доктор. Нам нужны ресурсы, причём в огромных масштабах. Как вы наверное поняли, я обладаю технологией путешествия в межзвёздном пространстве не скованной ретрансляторами. Взять хотя бы то, что мы уже на орбите Корлуса, а шесть часов назад были на омеге. – Это мы поняли, капитан, – кивнула Сузи, – при чём тут ресурсы? – Погоди, – остановил я её, – дай дорасскажу. Итак, как вы все, наверное, знаете, уже чёрт знает сколько лет существуют жнецы. Хрен знает кто их построил, но дело своё они делают исправно – раз в пятьдесят тысяч лет уничтожают всю высокоразвитую жизнь в галактике. Много циклов прошло и каждый раз происходило одно и то же. Наткнувшись на технологии прошлых цивилизаций, обрадованные новые цивилизации начинали своё развитие, тем самым попадая в ловушку. Ретрансляторы исключают возможность исследования галактики вне области вокруг ретрансляторов, таким образом ресурсы каждой расы ограничены определённым набором. Имея этот набор и имеющиеся технологии каждый раз происходит почти одинаковое развитие. Те, кто был до нас, протеане, тоже попали в эту ловушку. – Известно? Вы говорите так уверенно. Я думаю, что не врёте. Источник? – зачастил Солус. – Начать хотя бы с протеанского маяка, который вложил в мою буйную голову огромное количество знаний и технологий. После этого мне пришлось общаться с жнецом лично, и даже убить его. Я не сомневаюсь в своих знаниях, доктор Солус. – Да, да, простите, продолжайте, – тут же отвернулся он. – Так, на чём я остановился. Ах, да, ресурсы. Каждый раз расы обладали довольно ограниченным набором ресурсов, что, в свою очередь вело к предсказуемому набору технологий, которые они могли противопоставить жнецам. Теперь ситуация изменилась. Тем, что у нас есть, не ограничивается галактика. Где-то там есть другие металлы, минералы, газы, которые могут дать нам новый стимул к техническому развитию. Это должно стать сюрпризом для жнецов, которые в очередной раз выйдут для того что бы уничтожить нас. Можете не сомневаться, что их прибытие это время ближайших лет. Я бы поставил на год-два. – Значит не видать мне пенсии, – хриплым голосом сказал Заид. – Зря ты так, – покачал я головой, – на этот раз в отлаженный механизм вмешался неучтённый ими фактор. Я. Технологии, которые я принесу в галактику. Технологии, которых не было у других. – Источник? – тут же спросил Солус. – Не могу разглашать, – сказал я уверенно, – не потому что не хочу. Хочу. Не могу и всё тут. Это может принести много бед. – Согласен, – кивнул Солус. Гаррус и прочие промолчали. – И что же ты собираешься создать на этот раз? – спросила Сузи, как только стих разговор. – На этот раз… корабль. Большой корабль, оснащённый технологией гравитационной экстракции. – Никогда не слышал, – повернулся ко мне Солус. – Очень просто, доктор. Узкий и чрезвычайно мощный гравитационный луч притягивает к себе всё, что под него попадётся. После этого отправляет в молекулярную печь, где полезные элементы отделяются от бесполезных. Примерно три тысячи тонн металла в день. С одного экстрактора. Их пятьдесят. Это при условии, что залежи поверхностны. Иначе можно поработать оружием и сжечь верхний слой. Впрочем, сами увидите. – Интересно, – наклонил голову Солус. – И что нам это даст? – не понял Гаррус. – Для начала – это даст нам возможность получить металлы более стойкие как к химическому так и к термальному, физическому урону. Продажа эксклюзивных металлов позволит нам заработать много денег. Достаточно, что бы профинансировать все нужные исследования и проекты. Далее. Планеты. В диком космосе хватает планет, многие из которых могут быть колонизированы. Жилое пространство, множество жилого пространства. Это два. Ресурсы для построение системы обороны от жнецов это три. – Значит, вы решили заняться этим делом всерьёз, – кивнул Тейлор. – А как иначе? Никто и не чешется. В то, что цербер сыграет в этом роль я не верю, понимаю, что они за люди. Цитадель? Сборище балаболов. Остаётся вся надежда на то, что мы сможем договориться с гетами. – Исключено! – тут же подпрыгнул Празза, – они бездушные машины! На его плечо легла рука Сузи: – Кто тут бездушная машина? – девушка хищно улыбнулась, – я тебе сейчас рот зашью! Празза спал с лица, сев на место. – И всё же, – обернулся я к Праззе, – что бы ни считали ваши учёные, поверь мне, я знаю лучше, кто бездушный, а кто нет. Синтетики имеют такое же право на существование. И, честно говоря, то, что я читал об «утренней войне» создаёт у меня мнение, что тогда все были хороши. Но геты действовали правильно. – Они же пошли за властелином, – повернулся Гаррус, – неужели ты думаешь, что с ними можно договориться? – Уверен. По крайней мере, я не считаю, что формы жизни, возникшие на отличных от биологической основе имеют какое-то существенное отличие в своём существовании. Будем считать это солидарностью с синтетиками. Хотя создавать дроидов не возбраняется. – Дроидов? – посмотрела на меня Сузи, – ты вроде бы говорил о них как о бездушных машинах. – Именно. Сложные машины. Разум есть, души нет. Команда восприняла новую линию партии не без разочарования, но и не без интереса. – Иду на посадку, – сообщил Николя. – В таком случае совещание закончено. Все свободны. Доктор Солус, скучно вам не будет, будьте уверены. – О, да, конечно, – сообщил Солус. – В таком случае, я удаляюсь для работы над СЗРом, а вы вместе с командой можете пока отдохнуть. Сузи, тебе будет отдельное задание. Проверить созданный пулемёт на деле. Можешь вместе с Джейкобом полетать на его летуне и поискать каких-нибудь подонков для этого дела. Джейкоб, ты просто обязан тренироваться в пилотировании. – Есть, капитан! – козырнул он.