Двое

      Гардеробная в Ромкином особняке была пафосной: длинная, довольно широкая комната, в которой хранилось все наше с Ромкой шмотье, стоял стенд для глажки, хреновина для отпаривания и чертова куча странных приблуд, пользоваться которыми умела только тетя Стеша. Я переехал к Ромке месяц назад и до сих пор не мог ко всему этому привыкнуть. На моей половине царила приятная глазу пустота, тогда как на Ромкиной места почти не было. Как баба, право слово. Одних только костюмов у него было больше десятка! — И долго ты собираешься здесь стоять?       Тяжелая рука опустилась на мое плечо. Горячее дыхание опалило ухо. Поцелуй кольнул иголками удовольствия шею. Мой член отреагировал на все это весьма определенно. Черрррт! Так ведь и условный рефлекс недолго заработать! Каждое утро начиналось с одной и той же приятной процедуры, и, кажется, я был этому безумно рад. — Мой, — обнял меня Ромка.       Комментарии к этому наглому заявлению не требовались и мгновенно затыкались поцелуем, так что я не стал тратить время зря, развернулся и прижал его к стене рядом с полками. — Серж, давай по-быстрому, а? — запустил ладонь в мои плавки Ромка. Заулыбался довольно. — Не вопрос, — хмыкнул я, распуская руки.       Он повернулся лицом к стене, подставляя моим пальцам мощную спину, валики мышц на руках и чумовую задницу, к которой я тут же прижался членом. Скинул с нее никому не нужное нижнее белье, провел пару раз ладонями и забрался в любимую глубину без всяких церемоний. Регулярный секс — великая вещь, так что особой подготовки Ромке не требовалось. Мне — другое дело, но даже на меня теперь уходило гораздо меньше времени и нервов, что несомненно радовало нас обоих. — Ты уснул? — простонал Ромка, возвращая меня из рассеянных мечтаний и подмахивая задницей все быстрее. — Я проснулся, — рассмеялся я и задал ему жару.       Нас хватило ровно на три минуты. Тяжелое сопение, сжатая в кулак на стене Ромкина рука и мой хриплый короткий стон — и вот уже мы, довольные, как слоны, разбегаемся в два разных душа, ибо если пойдем в один, то на работу точно опоздаем. Московские пробки — это вам не абы что: выехал на десять минут позже положенного, потерял в дороге впустую полтора-два часа. Мне по большому счету было все равно, но Ромке…       Он был маньяком-трудоголиком, а потому приезжал в офис к 7:30. Ясное дело, что для меня это было совершенно неприемлемо, так что я выпинывал его из дома, а потом полчаса торчал на кухне за бесподобным завтраком, который готовила тетя Стеша. Она с самого первого дня нашего знакомства записала меня в свои сыновья, на что я только довольно жмурился. Ромка поначалу ревновал, а потом схлопотал от нее вежливую выволочку и смирился. …       Я снова стоял в гардеробной, попивая обалденный кофе, и раздумывал, что бы мне такое надеть. Обычно я такими вопросами не заморачивался, но сегодня был особый случай, потому что вчера днем мне позвонил старинный друг Павлуша. Я не смог сдержать улыбку, вспоминая наш разговор. — Сереженька, милый, одолжи менеджера по продажам на пару дней, — сказал он, едва я взял трубку. У меня отвисла челюсть, и я не сразу нашелся, что на это ответить. — Але, ты тут? — И тебе добрый день, — пришел в себя я.       Павлуша виновато задышал в трубку и поспешил исправиться. — Привет, прости, на меня озарение накатило, а когда оно накатывает, я все время бегу впереди паровоза. Ты же знаешь!       Я в ответ рассмеялся. Еще бы мне не знать! Павлуша был моим вторым любовником и первой любовью. Наш бурный роман едва не стал достоянием общественности из-за таких вот приступов озарения, во время которых он вытворял черти что, пер напролом и прихватывая меня с собой за компанию. В сексе в такие моменты ему просто не было равных.       Незримая, но от этого не менее тяжелая рука легла на мое плечо, и я мысленно поправился: до последнего времени не было равных. Ромка Павлушу переплюнул, потому что раньше после секса я голос не терял. Кровь хлынула к члену от воспоминаний о некоторых особенно жарких наших с Ромкой постельных поединках, и я поспешил вернуться мыслями к разговору с Павлушей. — Так что там про менеджера? — Я хочу проверить, как работает отдел персонала и руководитель отдела продаж у меня в конторе, — ответил друг. — Мне кажется, они совершенно не умеют обращаться с новичками! — А зачем тебе понадобился мой менеджер? — не понял я. — Твоя контора — интернет-провайдер, а мои ребята тяжелую технику продают. Разные весовые категории! Попроси кого-нибудь из своих любовников-студентов, они вполне сканают за начинающего продажника. — Сереженька, миленький, ну пожалуйста, — понизил голос Павлуша. — Твои пацаны — акулы. Хищники. Наверняка пройдут все собеседования, приметят слабые места и непрофессиональных сотрудников, а потом смогут мне обо всем рассказать. Кроме того, мне кажется, что кто-то сливает информацию конкурентам. Я хочу убедиться, что это не так, или поймать ублюдка за яйца с поличным. — Даже не знаю, — задумался я.       Мысль Павлуши была стоящей. Ни один руководитель, особенно в большой компании, никогда не сможет узнать всю правду о том, что происходит в самом низу, если в заговоре участвуют руководители отдела продаж и персонала. А Павлуша был даже не генеральным директором, он был собственником. Появлялся в офисе раз в неделю, проверял отчеты, получал бабло и по жизни не парился. Если неладное заподозрил даже он, значит, что-то и впрямь в его конторе было не так. — Лапа моя, не ломайся, я знаю тебя, как облупленного, — продолжил уговоры Павлуша. — Ты лопнешь от любопытства, если не поучаствуешь в этом мероприятии. Твои менеджеры тебе наверняка потом все расскажут! — Уговорил, но шпионом буду я сам. Нечего людей от работы отвлекать. — Ой, — растерялся Павлуша. Кашлянул сдавленно. — А может, не надо? Сереженька, милый, у тебя ведь наверняка работы по самые уши. — Или так, или никак, — отрезал я, стараясь не смеяться. — Что ты против меня имеешь? — Против тебя? Я? Ничего! — Тогда в чем дело? — Ты — ехидная сволочь, — мрачно сказал Павлуша. — Я тебя боюсь. Ты же от моей конторы камня на камне не оставишь! — Я буду предельно вежлив, — пообещал я. Он тяжело вздохнул. — Это еще хуже.       Вариантов у Павлуши особых не было, так что после пяти минут переговоров он сдался, а я потер руки в предвкушении развлечения, наткнулся взглядом на свои пафосные часы, выглядывающие из-под манжеты не менее пафосной рубашки, и понял, что в таком виде мне на собеседовании делать нечего.       Именно это и заставляло меня с самого утра задумчиво торчать посреди гардеробной. Я глотнул кофе, отодвинул стопку Ромкиных футболок, чтобы поставить кружку, и вдруг увидел стоящую за ними коробочку. Это еще что? Ромка от меня что-то прячет?! Я достал ее немедленно. Раскрыл и слегка растерялся: на темном бархате лежала анальная пробка с вделанной в нее золотой цепочкой. Я взял всю эту красоту в руки. Цепь, а не цепочка! Расправил ее и понял, что она надевается на бедра, а хвостом ведет к самой игрушке. Садо-мазо какое-то! Призраки прошлого залетели в мою голову и унеслись в небо. Ромка — не ОН, и не будет меня пытать.       Я задумался, перебирая в руках плоскую цепочку. Зачем ему это? Для кого? Может, осталось с прошлых времен? Я вспомнил Ромкины хочухи по утрам, а также свою не готовую к его напору задницу, и ответ пришел сам — это для меня. Озноб прошил позвоночник от шеи до копчика. Когда-то я был не прочь поиграть с игрушками или позаниматься сексом на троих. Только вот куда меня это привело? Я сложил пробку с цепочкой в коробку и убрал на место. Потом подумаю об этом. Добрался до походной толстовки и куртки, натянул старые джинсы, в которых обычно жарил шашлыки, оставил часы на столике у кровати и поехал в город. …       Финик пришлось оставить у метро. Не хватало еще спалиться на ровном месте! Так что от станции метро до бизнес-центра я шел пешком целых двадцать минут. Купил шаурму в ближайшем киоске, зная, что наверняка обляпаюсь, пропахну прогорклым маслом, курицей и хрен знает чем еще, а может даже слегка траванусь. Серьга в ухе и небольшой рюкзак за спиной делали из меня абсолютного распиздяя. Самое оно для начинающего менеджера по продажам… ...который никак не мог понять, куда нужно пойти, чтобы дойти до здания №47. Бесконечно-запутанная территория бизнес-центра не имела никакой разумной планировки, а значит, за зданием №5 вполне могло оказаться строение №73. Улицы петляли, как пьяный сапожник, периодически теряя тротуары в проходных, а указатели нагло врали, отправляя несчастных путников прямиком на мусорку, тем самым намекая на то, что таким глупцам, как те, что верят им, здесь делать нечего. Я спрашивал о нужном мне здании всех, кто попадался на пути, но они смотрели на меня с сочувствием и ничем не могли помочь. Никто в этом гигантском муравейнике даже краем уха не слышал о компании «Тритон» или здании №47. — Да чтоб оно рухнуло, это здание №47! — громко выругался я после очередного «не знаю». — Вам в «Тритон» надо, да? — раздалось у меня за спиной.       Я обернулся, и моя радость сменилась искренним удивлением: на меня доброжелательно щурилась девица, ростом мне до подмышки максимум. Резкий порыв ветра просвистел по улице, я поежился, а ее реально повело за ним следом. Я поспешил придержать спасительницу рукой за локоток. Не дай бог улетит! Где я себе провожатого найду? Павлуше звонить не хотелось. Может, это тест такой, на проф пригодность? Отыскал дорогу до офиса? Уже не дурак. — Спасибо, — потупилась девушка. — Пойдемте. Я вчера здесь больше часа бродила. — С меня шоколадка, — пообещал я и мысленно порадовался тому, что отделался всего десятью потерянными зря минутами. — А вы на какую должность, если не секрет? — На менеджера по продажам, — пролепетала юная покорительница денежного Олимпа.       Мне пришлось напрячь слух, чтобы ее услышать. Эта дюймовочка в магазине сдачу постесняется забрать, не то что интернет кому-нибудь по телефону впарить! Хотя… что я о ней знаю? Может, у нее раздвоение личности, и ее второе Я — финансовый воротила. В наше время возможно все. — Сложно на собеседовании было? — Нет, что вы! Нас десять человек было, все прошли, хотя там один парень по-русски не очень хорошо говорил. Наверное, его отправят иностранцам продавать. Они-то его точно поймут. — Даже не сомневаюсь, — промычал я, офигевая еще больше.       Таджик таджика поймет сто пудов, другой вопрос, зачем это надо московскому провайдеру?! Разговор заглох, и пока я раздумывал над тем, что, может, что-то в этой жизни я упустил, мы добрались до неприметного здания, мимо которого я прошел раза три. Пигалица завернула за угол и подошла к железной двери, рядом с которой стоял контейнер с мусором. Табличка размером с мою ладонь, висящая выше моей макушки, говорила о том, что мы прибыли по назначению. — Я бы никогда сам эту дверь не нашел. Спасибо огромное! — Не за что, — пролепетала покрасневшая пигалица и поспешила войти в дверь, которую с трудом открыл я. — Самое сложное было эту дверь открыть. Она такая тяжелая! — Это специально, чтобы мышцы на руках прокачивать. — А теперь пешком на шестой этаж.       Я с трудом сдержал рвущийся наружу мат. Желание работать в этой нелепой конторе покинуло меня давным-давно, так что если бы не Павлуша, ноги моей здесь не было! Шестой этаж встретил запыхавшихся нас очередной железной дверью, благо на стене рядом с ней висел телефон и листочек с фамилиями и внутренними номерами. Я позвонил по первому попавшемуся. — Проходите, — буркнул какой-то парень в трубку.       Дверь щелкнула, мы зашли внутрь и оказались в небольшом тамбуре, а на нас насмешливо уставилась глазком еще одна закрытая сейфовая дверь. Телефона рядом с ней не было. — Что за бред?! — возмутился я. — Они издеваются? — Не переживайте вы так, — попятилась от меня пигалица. — Сейчас кто-нибудь выйдет, и мы войдем.       Я решительно взялся за телефон, чтобы вынести Павлуше мозг, но его спас какой-то парень, что вышел из офиса и открыл нам дверь. Я шагнул внутрь и чуть не оглох от нахлынувших со всех сторон звуков. Длинный коридор тянулся в обе стороны от двери, а напротив, за стеклянным окном, что шло вдоль всего коридора вместо стены, сидела, бегала, бродила, махала руками, говорила по телефону и занималась черти чем целая орда народу. Огромное помещение было разделено на четыре зала стеклянными перегородками, и в каждом из них, в американских картонных коробках, находились рабочие места менеджеров по продажам. Я проглотил комок ужаса в горле. Жуть какая! Матрица — не Матрица, но мистера Смита тут явно не хватало. — Молодой человек, вы на собеседование? — возникла рядом со мной симпатичная девушка. — Да. — Впечатляет, не правда ли? — Не то слово! — согласился я. — Как менеджеры с клиентами общаются, если я в коридоре оглох?! У них даже наушников с микрофонами нет! — У нас как на Уолл-стрит, — рассмеялась девушка. — Меня Карина зовут, я руководитель отдела персонала, а вы? — Сергей. У меня в пять часов собеседование, — подал ей пропуск я. — А деньги вы такие же, как в Америке, платите? — У нас нет пределов по зарплате. Сколько заработаете, столько и получите, — ушла от ответа Карина. — Идемте, я вас провожу.       Зал, в который она меня привела, оказался небольшой тихой каморкой без окон, но зато с проектором, экраном, столом и десятью стульями. Серые стены, плохие светильники на потолке и девять занятых людьми мест превратили это место в предбанник Ада. Я уселся на свободный стул, который оказался в самом первом ряду и ровно посередине, и порадовался анкете, в которой было всего четыре графы: ФИО, телефон, электронка и вопрос: есть ли у вас опыт продаж? Я на полном серьезе ответил: НЕТ. Такого опыта в моей обширной практике точно не было.       Паренек, что вошел в зал следом за мной, собрал анкеты, улыбнулся, назвался Артемом и включил презентацию, выливая на наши головы информацию о том, что конторе этой уже двадцать лет, что абонентов у нее до фига, как и тарифных планов, менеджеров и всего-всего-всего. Я перестал его слушать на втором слайде и принялся рассматривать кандидатов. Два парня из ближнего темного зарубежья, тетечка лет пятидесяти, два старичка под семьдесят, три девушки — студентки, парень в приличных шмотках и я. Умереть — не встать. — Надеюсь, после того, что вы узнали о нашей компании, вам еще больше захотелось у нас работать! — закончил речь Артем. — А теперь поговорим о мотивации.       Народ оживился, и я вместе с ним. Может, тут и правда можно срубить бабло, а я просто не просек фишку? Как выяснилось через пятнадцать минут, ничего хорошего менеджерам по продажам здесь не светило. Либо оклад в 15 тысяч рублей при работе семь дней в неделю по пять часов, либо тысяча рублей с каждого нового абонента. Из инструментов предлагалось на выбор: рабочее место менеджера в жутких стеклянных аквариумах либо распечатанные на принтере листовки, которые нужно было расклеивать на подъездах домов. Артем методично вешал лапшу на уши, рассказывая о сотрудниках, которые сделали 80 заявок в месяц и получили по 120 тысяч рублей на нос, зажигая огонь наживы в глазах новичков, а я понимал, что в реальности никто из них даже 15 тысяч рублей в первый месяц без оклада не заработает. — Вопросы есть? — А если я буду работать не семь дней в неделю, а только пять? — спросила одна из студенток. — И только по вечерам. Скажем, с шести до девяти? — Тогда оклад у тебя будет меньше. Можешь сама посчитать, когда точно со сменами определишься, — ушел от ответа Артем. — Важно ведь не время, а результат!       Я хмыкнул. При таком графике она получит 6 500 рублей максимум. Кто согласится целый месяц тратить вечера на стрессовые звонки по телефону за такие деньги? Только полный идиот, который считать не умеет. Парень в дорогих шмотках перестал шевелить губами и хмыкнул за мной следом. Видимо, тоже посчитал. — А теперь, давайте познакомимся, — предложил Артем.       Мы с парнем переглянулись в недоумении. Зачем нам со всеми знакомиться? Я посмотрел на свой телефон и понял, что мы сидим в этой камере уже сорок минут. Парень мой взгляд отследил, потраченное зря время подсчитал и поднялся со своего места. — Артем, я вынужден вас покинуть. — Почему? — удивился тот. — Я должен успеть на другое собеседование, — усмехнулся мажор. — Боюсь, у вас я не смогу заработать сто тысяч рублей, даже если сильно постараюсь. Мозгов и нервов не хватит.       Артем открыл было рот, но парень не стал его слушать и вышел за дверь. Мертвая тишина зависла в аудитории ненадолго. — Этот парень только что упустил свой шанс, — решительно сказал Артем. — Не берите с него пример. Он испугался и сбежал, но вы ведь не трусы? Никогда не сдаетесь без боя и добиваетесь своего, так?       Народ зашуршал анкетами и положительно забубнил, мол, конечно, они не такие, а гораздо лучше. Я мысленно поставил Артему зачет. Сумел-таки вывернуть ситуацию в свою пользу, жучила! Ответы на вопросы заняли еще двадцать минут и весьма меня позабавили. — Почему из всех претендентов мы должны выбрать на эту должность именно вас? — Я честный, — ответил старичок. — Я умная, — ответила студентка. — Я старательный, — ответил парень из ближайшего зарубежья. — Не знаю, вам решать, — ответила тетушка. — Хочу срубить бабла себе и конторе, а потом улететь на Канары, — сказал я.       Народ рассмеялся, Артем незаметно поморщился и объявил, что все мы успешно прошли собеседование, и завтра нас ждет тренинг по продукту. Я вылетел из здания пулей, раздумывая о том, что увидел. Полтора часа, которые потратил на нас Артем. Какой в них был смысл? Из всех кандидатов, не считая меня, продавать сможет только парень из ближайшего зарубежья, да и то только после того, как избавится от акцента. Я вспомнил тоскливый взгляд Артема, брошенный на меня в самом конце нашей вечеринки. Похоже, он прекрасно это понимал. Тогда какой резон ему отправлять всех на тренинг? Адекватный ответ так и не пришел мне в голову. …       Утром я снова стоял посреди гардеробной и раздумывал над тем, как вынудить Ромку заговорить про коробочку. Что он хотел получить в итоге, было понятно, а вот зачем он ее прятал… — Серж, ты второй день подряд сбегаешь утром из постели, — поцеловал меня в плечо Ромка. — Что происходит? — Я шпионом подрабатываю. Мне надо выглядеть незаметно, так что я тренируюсь исчезать из поля зрения и тщательно готовлю одежду перед отъездом. Камеры в ручке, взрывчатка в пуговицах, пила в шнурках… — Хватит прикалываться! Каким еще шпионом? — Это секрет, — выбрался из его загребущих рук я. — У тебя не должно быть от меня секретов, — нахмурился он.       Я пристально посмотрел ему в глаза и оперся рукой о полку с футболками, совершенно случайно сдвигая их вглубь. Ромка ощутимо напрягся. — У тебя тоже, — сказал я и принялся поправлять футболки. — Да я сам, не парься, — ринулся ко мне он, но было уже поздно. — Оу, что это? — самым невинным голосом на свете спросил я, от чего моего драгоценного аж перекосило. — Когда ты ее нашел? — безнадежным голосом тяжелобольного спросил Ромка. — Вчера. Это ведь для меня? — Да, — забрал коробочку Ромка. — Послушай, Серж… — Я весь внимание! — прислонился к полке плечом я. — Хотя нет. Лучше вспомни, может, у тебя где-нибудь еще что-то припрятано? Хлыст или наручники, например. — Не делай из меня злодея! — шагнул ко мне Ромка.       Я даже не пошевелился. Если не доведу его до белого каления, то никогда не узнаю правду. Он не скажет ее даже под пытками, а я хотел знать о нем все. Он же обо мне знал! Почему просто не поговорил со мной? Не предложил поиграть? Я же адекватный человек! Не всегда, но… — Ты собирался воткнуть в меня пробку силой? Я бы не смог тебе сопротивляться. — Все не так! — простонал Ромка, откидывая коробочку в сторону. Вдавил меня спиной в полки. Облапал руками. — Ты не понимаешь! — Ну да, кто я такой? Тупой дебил, куда мне. Русского языка не понимаю. — Что ты несешь?! — спрятал лицо на моей шее Ромка. — Чудовище! Ты представить себе не можешь, как я хочу тебя. Каждое утро я просыпаюсь от того, что мой член прилип к твоей заднице, и схожу от этого с ума. Я хочу быть в тебе! Хочу вертеть тебя на своем члене, как захочется нам обоим, без оглядки на твою порванную задницу! Твое тело совершенно, Серж, и мне мало твоих губ. Мало! Я хочу тебя всего. — Растянуть меня не судьба? — обнял его я. Мда… а я думал, в сексе у нас друг от друга секретов нет. — Издеваешься? Да я успокоительное пью, когда тебя растягиваю! Чтобы не сорваться раньше времени! Чтобы не затрахать насмерть! — О как, — растерялся я. — Да ты, батюшка, маньяк. — Не смешно! — мрачно сказал Ромка. — Я помню, каким ты был два года назад, и что с тобой вытворяли до меня, но Серж, послушай, это было давно, а я — не они. Эта игрушка… она же безобидная! Просто растянет тебя вместо меня, и все. — Если она безобидная, почему ты мне о ней не сказал? И почему она с цепочкой? — продолжал гнуть свое я. — Раньше ты не слишком переживал из-за того, кто снизу. Что изменилось? — Все. Мы живем вместе, но ты все равно сам по себе, и только когда я в тебе, ты перестаешь притворяться и открываешь мне душу. Говоришь, что любишь. — Ромка, что ты, как баба? — поморщился я. — Зачем тебе слова? — Я хочу знать, что ты — мой, — нахмурился Ромка. — Не хочешь говорить? Докажи делом. — Эта игрушка для тебя доказательство? — Да. Выбирай: или ты говоришь мне о своей любви хотя бы раз в неделю, или… — Полагаю, второй вариант тебя бы устроил больше, — насмешливо посмотрел на него я. — Тогда ты сможешь вертеть меня на своем члене, как шлюху. — Сволочь ехидная! Ты же все прекрасно понимаешь! — выругался Ромка и ушел.       Я поднял с пола коробочку, оделся и отправился на работу, где навтыкал своим слишком умным менеджерам, насладился уютными кабинетами, деловой тишиной, знакомыми лицами и отправился получать знания по продукту в сумасшедший дом Павлуши. …       Как ни странно, тренинг по продукту пошел мне на пользу. Я, конечно, подозревал, что в вопросах подключения и пользования интернетом профан, но не думал, что такой полный. Витые пары, тюльпаны, роутеры, приставки и персональные тарифы заставили меня задуматься о том, что стоит залезать в интернет не только ради болтовни в ВК или деловой переписки. Зачем платить больше за то же самое? Хороший вопрос, ответ на который знает лишь наша лень и нежелание менять хоть что-нибудь даже ради реальной экономии или улучшения качества предоставляемых нам услуг. Артем звездил, двадцать человек в аудитории послушно ему внимали, а я шерстил их взглядом. Четверо реальных кандидатов. Зачем тратить время на остальных?! Я поймал Артема в перерыве и спросил его об этом в лоб. — Вы не тот, кем стараетесь казаться, — наехал на меня в ответ он. — Вы от конкурентов? Хотите узнать наши фишки? — Ты слишком умен для менеджера по персоналу и тренера, — прищурился я. — У нас тренер заболел, я его замещаю, — поморщился Артем. — А месяц назад я был заместителем руководителя отдела персонала. — И что произошло? — А вам какое дело? — Ты угадал, я шпион, — улыбнулся я, он рассмеялся. — Но я шпион собственника. Он считает, что дело пахнет керосином. — Павел Алексеевич? — удивился и, кажется, даже смутился Артем. — Вы его лично знаете? — С универа, — ответил я. — Он хороший мужик, и я хочу ему помочь. — Я тоже. — А тебе это зачем? — Он… ну… — замялся Артем. Я поощряюще улыбнулся. — Говорят, он гей. Шепчутся за его спиной, гадости придумывают, а он такой клевый! Умный, красивый…       Я рассмеялся и похлопал парня по плечу. — Все. Я понял. Ты в него случайно влюбился. — Я? Да вы что! — отчаянно покраснел парень. — Я не такой! Просто ради справедливости… — Замнем, — сжалился над ним я. — Расскажешь, что происходит? Только так, чтобы подозрения не вызвать. Мне надо в отделе продаж покрутиться, понять, что к чему. — Когда оформляться на работу будем, вы последним бумажки сдавайте. Тогда и поговорим.       Разговор у нас с Артемом затянулся аж на целый час и много чего для меня прояснил. Не зря Павлуша переживать начал, ох не зря. За последние полгода, с тех пор, как к власти пришел Виталий, новый руководитель отдела продаж, а в отделе персонала сменилось 80% сотрудников, менеджеры стали меняться со страшной силой. Качество перешло в количество, а в мотивации менеджера по персоналу появился бонус за количество заключенных трудовых договоров с новыми сотрудниками. Неважно, что они увольнялись максимум через неделю. Карину, которая, по слухам, спала с Виталием, это нисколько не волновало.       Я ушел из конторы в глубоких раздумьях, но Павлуше звонить не стал. Слухи — это не доказательства. Кроме того, на завтра у меня был назначен очередной тренинг, на этот раз по продажам, и пропускать его я не собирался. Вдруг меня чему новому научат?       Особняк встретил меня тишиной. Десять вечера, а моего упоротого трудоголика, как всегда, дома не было. Иногда мне казалось, что если бы не я, он бы на работе жил безвылазно. Моя война с ней шла с переменным успехом, так что за два года я мог похвастаться только тем, что Ромка стал возвращаться домой не в час ночи, а в одиннадцать вечера. Я неспешно переоделся и наткнулся взглядом на злосчастную коробочку. Черт! Надо же было Ромке все так по идиотски повернуть! Объяснил бы по-простому, так нет, приплел в секс высокие чувства! Как мне теперь на эту игрушку соглашаться? Это же не просто «пробку в задницу воткнуть и удовольствие получить», а «вывернуть душу наизнанку». Мало Ромке того, что я месяц назад на полу у лестницы наговорил?! До сих пор от воспоминаний уши гореть начинали.       Я поужинал в гордом одиночестве, а потом притащил в гостиную постельное белье и устроился ночевать на диване. К черту этого маньяка! Будет он мне условия ставить! Раскомандовался, генерал хренов. Я ворчал то мысленно, то вслух почти до полуночи, а потом плюнул на все и завалился спать. — Серж, какого черта ты спишь здесь? — разбудил меня удивленный голос Ромки.       Я посмотрел на часы: 01:48. — Развод и тапочки пополам. Пиздуй спать на работу, придурок, ей без тебя холодно и одиноко, — проворчал я, накрылся подушкой и снова уснул. … — Подвинься, чудовище.       Я недовольно зашевелился. Какого черта он мне спать не дает? Четыре часа ночи! Ромка улегся рядом, вдавливая меня собой в спинку дивана. Я открыл рот, чтобы его выгнать, потому что лежать так было жутко неудобно, но он просунул одну руку мне под голову, обнял второй, поерзал и так уютно вписал меня в себя, что я ругаться передумал. — Серж, прости. Я не хотел тебя шантажировать. Глупо получилось. — Ммммм, время четыре утра. Спать хочу, — проворчал я, млея от его горячего дыхания на шее. — Я люблю тебя, хоть ты и сволочь, — потерся носом о мой затылок Ромка. — Аналогично, — сонно сказал я. Понял, что ляпнул, но исправляться не стал.       Ромка облегченно вздохнул, обнял меня еще крепче и привычно засопел носом, погружая обоих в сон, а утром я проснулся от стояка, упирающегося мне в задницу, уронил озабоченного маньяка на пол и как следует отымел, возвращая все на круги своя. Ромка наслаждался процессом и ни о чем меня не просил. Я практически выкинул из головы всю эту историю, но коробочка попалась мне на глаза в гардеробной первым делом и напомнила о жестоком Ромкином стояке. Я задумался. Это ведь не первый раз. Далеко не первый! Может, ему и вправду невмоготу, а я выкобениваюсь не по делу?       Ромка уехал на работу, а я поймал тетю Стешу и спросил у нее про успокоительное. Она выдала мне не только название, но даже даты, когда он его принимал, и я с легким мандражом в душе понял, что Ромка не врал. Кто бы мог подумать? У него же стальные нервы! Были. До тех пор, пока я не принялся их из него выдергивать. Похоже, я-таки доигрался. Это заставило меня взглянуть на ситуацию по-другому. …       Тренинг по продажам не принес мне ничего нового, кроме того, что вместо: «Здрасте, меня зовут Вася, я менеджер компании „Пупкин плюс“, надо говорить: "Здрасте, я Вася, эксперт компании "Пупкин плюс". Разница не очевидная, но принципиальная. Некоторые из новичков ее так и не поняли, но Артема это не остановило, так что после пяти часового тренинга всех благополучно записали в менеджеры по продажам и отправили в стеклянный Ад.       Я смотрел на часы, висящие в оконном проеме, и считал минуты. Голова моя трещала от шума, бесполезной информации и настырного менеджера-наставника, который заставлял меня звонить без перерыва, в надежде чужими руками заработать хоть немного денег. Хаос, что процветал в отделе продаж, не поддавался никакому описанию. Виталий сидел во главе этого Царства Анархии и ни разу не поднял голову от экрана своего компьютера, а вот его супервайзеры побили все рекорды по глупым вопросам и отвлечению всех и вся от работы. — Сколько звонков ты сегодня сделал? — спросила сидящего в соседней клетке парня Татьяна, одна из самых тупых и упертых. Мне хотелось свернуть ей шею. — 128, — покорно ответил менеджер. — Вы же сами это в системе посмотреть можете! — Зачем смотреть, если можно тебя спросить? — Я работаю, мне звонить надо. — Твоя работа — отвечать на мои вопросы, понятно? Не нравится — проваливай. Только помни, что до конца месяца осталась всего неделя. Уволишься до зарплаты — не получишь ни копейки! — У меня двадцать заявок! Я план выполнил! Что значит, не получу? — Я пошутила. Работай, хватит болтать. Время — деньги.       Этот диалог меня просто убил. Да этой стерве даже метлу доверить нельзя, что уж говорить о людях! Впрочем, люди здесь собрались один другого краше. Как отдел продаж умудрялся продавать хоть что-нибудь, я так и не понял. Реально занимались делом из сорока человек только восемь, остальные болтали, смеялись, пили кофе, отвечали на вопросы супервайзеров, изображали бурную деятельность и перемывали друг другу кости. — Сергей, ну как?       Ближе к восьми вечера Артем сумел выкроить минутку и добрался до меня. Я к этому времени послал к чертям наставника, заткнул уши наушниками, включил любимое радио и ползал по базе данных в надежде понять, чем занят руководитель этого вселенского бардака. — Никак, — пожал плечами я. — Виталий сделал все, чтобы развалить отдел продаж. Ему это удалось. Знать бы еще, чем он так безумно занят. — Я могу узнать пароль от его компьютера, — предложил Артем. — Но для этого мне придется рассказать о наших подозрениях начальнику службы безопасности. — Он тоже новенький? — Нет, старенький, — улыбнулся Артем. — Он в компании уже лет десять, и ему 70 в прошлом году исполнилось. Но еще есть программисты и сисадмин. Может, они чего дельного предложат? — Не контора, а цирк! — покачал головой я. — Давай завтра все провернем, лады? Чтобы уж если ловить за руку, то днем, при свидетелях. — Договорились.       Я с трудом дождался девяти часов и свалил домой. Упал на постель без сил и проспал, как убитый, до самого утра, а когда проснулся, Ромки рядом не было. Я задумался. А был ли он вообще? …       Виталия мы с Артемом поймали за руку с помощью программистов, которые подключили к его компьютеру удаленный доступ и отследили все манипуляции в режиме он-лайн. Именно он сливал рабочие базы данных конкурентам. Скандал затевать не стали. Зачем? Скоро в отделе продаж из ста человек остается не больше двадцати, вот с ними Артем и поговорит. Я улыбнулся. Я буду не я, если не сделаю его руководителем отдела персонала! Я забил на все попытки моего наставника и супервайзера заставить меня работать, развалился на диване в холле и набрал Павлушу. Пора мою шпионскую деятельность заканчивать. — Павел Алексеевич? Это Сергей, — издалека начал я. — Все плохо, да? — обломал меня Павлуша. — Я так и знал. — Приезжай, поговорим у тебя в кабинете, — сменил тон я. — И не задерживайся! У меня от твоего бардака изжога, несварение и головная боль. — Буду через час, — сказал друг и отключился, а я поднял глаза и наткнулся на стоящую рядом Карину. — Кто вы такой? — Можешь называть меня Палачом, — зловещим голосом ответил я.       Симпатичное личико скривилось в наступающей истерике, но мне было плевать. Она знала, что происходит, играла за команду конкурентов, и ответит по всей строгости. Промышленный шпионаж и злой умысел доказать в нашей стране было практически невозможно, а вот испортить человеку карьеру — запросто. Завтра же ее имя будет занесено во все черные списки, какие только есть на свете. Хрен она теперь себе работу найдет! — Я ничего плохого не сделала! — Иногда ничегонеделание и есть самое плохое. Тебе пора собирать вещи, Карина. Ты уволена.       Она встрепенулась и бросилась в сторону своего кабинета бегом. Артем, что сидел рядом со мной, рассмеялся. — Что такое? — Она побежала свою трудовую спасать, чтобы мы ее по статье не уволили, — ответил он. Достал из кармана книжицу и злорадно усмехнулся. — Хрен ей, а не трудовая. — Далеко пойдешь, парень, — рассмеялся я. — Я замолвлю за тебя словечко перед Павлом Алексеевичем.       Артем расцвел так, что я снова рассмеялся. Эх, как же мало нужно людям для счастья! Почему я не такой? Нет мне покоя ни днем, ни ночью. Мда… ночью… Я задумался так глубоко, что едва не пропустил приход Павлуши, неотразимого в своем элегантном прикиде. Что-что, а производить неизгладимое впечатление он умел всегда. — Привет, Сереж... ээээ... гей… в смысле Сергей, — запутался в словах Павлуша. — Не нравится мне твой самодовольный вид. — Ты сам во всем виноват, — хмыкнул я и втолкнул его в кабинет. … — Павлуша, вход в контору возле бака с мусором и вывеска с гулькин нос под крышей дома — это такой креатив? Чтобы недовольных клиентов отпугивать? — Не преувеличивай, — поморщился друг. — Это вход в отдел продаж! Нет там никакого бака. А для официальных делегаций у нас другой вход есть, просто он на ремонте. — Я так и понял, — хмыкнул я. — Тебе что, денег на вывеску жалко? — Ты по делу говори, что к мелочам цепляешься! — возмутился Павлуша и сделал пометки в блокноте, что лежал перед ним на столе. — По делу, говоришь? — прищурился я и рассказал ему все, как есть, без купюр.       Чего тянуть кота за хвост? Зная Павлушу, можно было предположить, что после моего отчета он на сутки выпадет из жизни, накачавшись алкоголя под завязку, чтобы успокоить нервы и зализать попранную гордость. Так оно и оказалось. Пить коньяк из горла мой старинный друг начал ближе к середине рассказа, закусывать было нечем, так что к концу отчета он был уже изрядно навеселе. — Павлуш, не расстраивайся, — обнял его я, поцеловал в щеку. — Ты все вовремя заметил и сможешь исправить ситуацию без особого ущерба для компании. — Если бы не ты, через полгода я потерял бы бизнес! — потерся носом о мою шею Павлуша. Облапал задницу. — Мне надо нажраться, милый. Ты идешь со мной. — Я не могу, — попытался отстраниться я.       Вот только пьянки с бывшим любовником мне и не хватало! Ромка ревновал меня ко всем подряд, а тут и вовсе озвереет. Да и чертова пробка висела между нами пудовой гирей и ужасно мешала нормально разговаривать. — Можешь! Ты мог бы быть и повежливее, когда все рассказывал! — насупился Павлуша. — Получил удовольствие, ехидна злобная? Теперь лечи! Мы идем в баню, и там я хочу увидеть тебя голым. Подниму свой моральный дух, а потом… — Павлуша, — перебил его я. — У меня парень есть. — Ну и что? Когда мы были вместе, тебя это не останавливало. — Сейчас все по-другому. — Не смеши мои шнурки! — рассмеялся Павлуша и поцеловал меня в губы. — Я знаю тебя хренову кучу времени. Ты не способен хранить верность одному человеку физически, так что рот закрой и поехали. Не вынуждай меня применять крайние меры.       Я посмотрел в отчаянные глаза друга и понял, что Павлушу понесло. А когда его несло, на дороге у него лучше не стоять. Ладно. На месте разберемся. Я налил ему коньяка, проследил, чтобы он принял на грудь как следует, и потащил к финику. Баня так баня. Я искренне надеялся, что его в ней разморит, и он уснет.       Павлуша плюхнулся на пассажирское сиденье и напоролся задницей на злополучную коробку, которую я зачем-то взял с собой из дому. Может, хотел свыкнуться с мыслью, что ради нас с Ромкой я готов засунуть эту пробку в задницу вместе с гордостью? Когда-то мне нравились игрушки, я наслаждался Ромкиным членом в моем растянутом анусе, так что единственным препятствием на нашем пути ко взаимному удовольствию была только гордость. Мне придется научиться ее смирять. Только ради Ромки. Одно-единственное исключение, лишь подтверждающее правило. — О, какая прелесть! — расплылся в улыбке Павлуша, когда открыл коробочку. — Сереженька, милый, ты нисколько не изменился. Для кого игрушка? — Для меня, — поморщился я. — Убери в бардачок. — Ну нет, — покачал головой он. — Мы ее с собой в баню возьмем. Пригодится. Я помню, тебе нравилось заниматься сексом, когда такая вот штучка была у тебя в заднице. — С тех пор многое изменилось. — Ничего не изменилось, — как-то очень грустно и почти трезво сказал Павлуша.       Я не стал ему отвечать и набрал Ромку. Как объяснить предстоящее мероприятие и при этом не поссорится, я просто не представлял. — Ромка, привет, я еду в баню. Буду ночью, — сказал я ровным голосом. Минимум информации, максимум правды. — Федор сможет меня забрать? Я ему адрес смской сброшу. — Ты пить собрался? С кем? — разом напрягся Ромка. Вот черт. Не проканало. Я на мгновение замялся с ответом, и он тут же понял, что все не так просто, как я хотел показать. — Не ври, Серж. Это бесполезно. — Я знаю, — поморщился я. — Детектор лжи, блин. Я с другом буду, у него на работе проблемы. Надо поддержать морально. — Ты у него шпионом последнюю неделю подрабатывал? — Да. Как выяснилось не зря. Ромка, не выдумывай ерунду, ладно? Все очень невинн… — Сереженька, милый, поехали, — сладким голосом сказал Павлуша, бросая гранату в Ромкин бензовоз. — Нам ворота открыли, не видишь, что ли? — Вижу, — тронулся с места я.       Молчание в трубке из разряда удивленно-неверящего превратилось в убийственно-маньячное. — Ромка, все не так, как кажется, — ляпнул я.       Спохватился, но было уже поздно. Молчание ягнят превратилось в сопение буйволов. — Кто это был? — Павел, мой студенческий друг. — Я его первая любовь и секс-тренер! Не надо принижать мои заслуги! — возмутился Павлуша, отрывая мне яйца вместе с членом и внутренними органами заодно. — Мужик, слышь? Сереженька всегда любил потрахаться, так что не переживай, на тебя его тоже хватит. — Ты что несешь, придурок! — возмутился я. — Я не собираюсь с тобой спать! — Я тоже, — согласился Павлуша. Мы с Ромкой облегченно выдохнули. — Только трахаться. — Сука! — выругался Ромка и бросил трубку. — Если мы расстанемся, я тебя закопаю живьем, мудила! — тихо сказал я и посмотрел на друга так, что он вжался в дверцу джипа.       Гул машин, огни вечера и легкий джаз из колонок слегка успокоили мои расшатавшиеся нервы, а дикий ужас, что накатил на меня при мысли, что Ромки рядом со мной не будет, отступил. Он знает обо мне то, чего я сам не знаю, а значит, поймет и поверит. Возвращаться домой не имело смысла, потому что это однозначно будет расценено Ромкой как доказательство злодеяния, которого я не совершал. Я собрался с мыслями и растоптал чувство вины железными сапогами. Посидеть в бане с другом — это не преступление! Даже если этот друг — подвыпивший гей и твой бывший любовник. — Ты правда своему парню не изменяешь? — рискнул заговорить Павлуша пару минут спустя. — Два года уже, — покосился на него я. Он погрустнел. — Мы живем вместе. — Ого! Надо же. Никогда бы не подумал. — Я вот тоже не думал, а оно вон как повернулось. — Он, наверное, брутальный самец? — спросил Павлуша. — Ты всегда таких любил и меня бросил из-за того, что я под твои стандарты не подходил. Мне иногда казалось, что ты специально выбираешь безмозглых качков, чтобы лишних вопросов не задавали. — Ты будешь смеяться, но Ромка нужен мне целиком: с мозгами, чувством юмора, дурацкими привычками, ворчанием, жарким сексом… — И накачанным телом, — закончил за меня Павлуша. — У него ведь офигенное тело? — Да, — вынужден был признать я. Он расхохотался. Я обиделся. — Не это главное… — Заткнись, лапа, — отмахнулся Павлуша. — Ты неисправим. …       Дача у моего друга была что надо. Не Ромкин особняк, конечно, но пафосу хватало. Мы в нее не пошли, а обогнули по кругу и завалились в уютную баньку с предбанником, комнаткой для посиделок и парилкой-помывочной. Ром растекся по моим жилам огненной лавой, снося все на своем пути, так что в не сильно жаркую парилку я зашел в отличном настроении. Улегся на лавку лицом вниз, принялся ловить кайф и незаметно задремал. — Ты такой красивый!       Жадные руки облапали меня всего, а в бедро уперся возбужденный член. Я довольно поежился, расползаясь по лавке медузой, но рука на моей заднице сжалась, и я вдруг понял, что что-то не так. Поцелуй в поясницу добавил в мои путанные мысли еще больше беспокойства. Почему Ромка такой… никакой? Где потерял напор, властность и уверенность в том, что я принадлежу ему? Я, конечно, не принадлежал, но, чего уж там, иногда очень хотел. — Нисколько не изменился.       Я открыл глаза и сел на лавке, скидывая с себя чужие руки. Павлуша смотрел на меня с таким неприкрытым вожделением, что только в путь. Раньше мне этого было вполне достаточно, чтобы сорваться в разнузданный трах, но теперь… — Павлуша, я не буду с тобой трахаться.       Он не особо отразил то, что я ему сказал, и уткнулся лицом в мой пах. Я схватил его за волосы и заставил смотреть мне в лицо. — Сереееженька, лапа моя, — простонал Павлуша, терзая свой член рукой, — не ломайся, а? Нам же было хорошо вместе! Хочешь быть сверху? Да не вопрос! — Я не хочу! — Ты это своему члену скажи, — хрипло рассмеялся он и взялся за меня рукой. — Ты возбужден, рядом с тобой проверенный временем партнер, чего тебе еще? — Я не изменю Ромке! — выдохнул я, подставляясь его руке. Черт! Хорошо-то как, ну почему Ромки рядом нет? — Секс в активе — это не измена. Я же задницу подставляю, а не ты! — Да иди ты! — рассеянно ругнулся я.       Алкоголь, обжигающее тепло вокруг, умелая рука и приятные воспоминания о далеком прошлом туманили мозг и ослабляли волю. А может, и правда, разок… — Он не узнает, — прошептал Павлуша мне в губы и поцеловал.       На меня словно ушат холодной воды вылили. Что я творю? Много лет за меня думал мой член, и что в итоге? Я доверил свое сердце и тело подонку и оказался в больнице. А теперь что, опять снова здорово? Два года чудовищного морального напряжения коту под хвост?! Ну уж нет! Я оторвал от себя Павлушу и пощечиной заставил его открыть глаза. — Мы не будем трахаться! — Ладно, — облизал губы он. — Тогда минет? — Нет! Зря я сюда приехал, — отпустил его я.       Павлуша тяжело вздохнул и уселся со мной рядом. Прислонился плечом к плечу. — Ты теперь не свободный джинн, а раб лампы. И каково это — быть рабом? — Я не раб, — пихнул его локтем в бок я. — Я добровольный доброволец. Ромка мне не хозяин! — Ага, а коробочка с цепочкой не для тебя разве? Его ведь подарок. — Его, но это не совсем подарок, — поморщился я. — Я нашел ее раньше, чем он решился мне о ней рассказать. — Он решился? — рассмеялся Павлуша. — Так это ты его на поводке держишь? Завалил-таки брутального самца! Хахахаха! — Заткнись, — почти смутился я. — У нас хрен знает, кто, кого и за что держит, но я его отпускать не собираюсь. — Лапа, — потерся о мое плечо щекой Павлуша. — Я хочу секса, а у тебя стояк. Но раз уж ты уперся, то давай сделаем все так, чтобы твой брутал никогда тебе ничего не предъявил. — Это как? — оживился я.       Член и правда стоял колом, большей частью от мыслей про Ромку, но какое это имело значение? Не кончу сейчас, потом хрен знает сколько болеть будет! — Мы наденем на тебя пояс верности, — захихикал Павлуша, сползая на пол. — Точнее пробку. Твой парень это оценит.       Я аж застонал от накатившего вожделения. — Соглашайся, милый, — положил руку на мое колено Павлуша. — Я запихну ее в тебя, и от этого кончим мы оба. Я помню, как именно это нужно сделать, чтобы ты улетел. — Ты слишком много обо мне помнишь, — улыбнулся я. — Столько лет прошло! У тебя отличная память. — Дело не в памяти. Ты был единственным, кого я действительно любил. Три года жизни к чертям, не слабо, да? — сказал Павлуша и вышел, а я остался сидеть на лавке, раскрыв рот.       Вот же бля! Ну что за фигня? Я разлюбил его через четыре месяца и оставил другом-любовником, а он по мне с ума сходил еще два года. Я тряхнул головой. Похеру! Все сложилось так, как должно, и привело ко мне Ромку, а он стоил всех наших мучений. Моих-то точно. …       Я нагнулся над лавкой, расставил ноги пошире и уткнулся лбом в руки. Холодная капля смазки, что Павлуша притащил из машины вместе с коробкой, скользнула по копчику вниз до ануса, пробирая дрожью удовольствия. Прохладный металл игрушки лег на поясницу вместе с цепочкой. — Лапа, если бы ты был не ты, я бы тебя изнасиловал, — прохрипел Павлуша, нещадно лапая меня за задницу. Глотнул коньяк из горла и поставил бутылку рядом со мной. — Не отвлекайся, — проворчал я и тоже приложился к алкоголю, заглушая мерзкое ощущение того, что по моему анусу елозит не тот палец, который мне нужен. Не так, как мне нравится. — Вставляй уже, покончим с этим и расслабимся. — Ладно, ладно, не бубни. Лучше скажи, как твой самец умудрился тебя верным сделать! В голове не укладывается. — Он не делал, я сам так решил. — Как все запущенно, — протянул Павлуша, разложил цепочку на моей спине и ввел в меня пробку. Застонал от наслаждения, потянул ее на себя и снова вернул, забирая немного вниз. — Лапааааа!       Я закрыл глаза, а он втолкнул пробку до конца и уперся лбом в мою лопатку, содрогаясь от накатившего оргазма. Я поерзал, привыкая к давно забытому ощущению небольшого предмета в заднице и заодно скидывая друга с себя. Осторожно выпрямился, расправил цепочку на бедрах плоской стороной, проверил рукой ту, что вела от ануса, и защелкнул застежку. Мой возбужденный член рядом с золотой ниткой на животе мигом довел меня до предела. Я оперся ладонью о лавку, помогая себе рукой, и простонал, теряя всяческий контроль: — Ромка, сука, надеюсь, ты это все оценишь. — Оценю. Еще как оценю, — раздался над моим ухом его низкий голос.       Тяжелая рука легла на мое плечо, разгоняя по телу адреналин и запредельное удовольствие. Мысли спутались. — Как ты сюда… — Неважно! — прорычал Ромка, прижимая меня к себе спиной.       Обхватил за горло рукой и вытащил в комнатку так быстро, что я не успел даже глаза открыть, а когда раскрыл, то увидел нас в огромном зеркале, что было вделано в стену. Голый я. Полностью одетый Ромка за спиной. Его рука на моем горле. Пальцы на цепочке на моем бедре и мой стояк. Темнота в Ромкиных глазах и откровенная покорность в моих. — Мой, — сказал Ромка возле моего уха, потянул за цепочку, заставляя прогибаться в талии, чтобы приподнять зад, и сжал руку на горле. — Только мой!       Меня от всего этого вставило так, что я развернулся, схватил его за волосы, поцеловал чудовищным засосом и кончил. — Мой… — тихо и очень довольно рассмеялся Ромка пару минут спустя, лапая меня за задницу и играя цепочкой, что вела к анусу, на грани фола. — Я мечтал увидеть это на тебе с того самого вечера в Казахстане. — Маньяк, — погладил его по спине я. — Вечно я выбираю себе в любовники сумасшедших извращенцев! — Ты не выбираешь, — поднял мое лицо к своему Ромка. — Ты сводишь с ума настолько, что даже у совершенно адекватных людей едет крыша. — Так это я во всем виноват? — возмутился я.       Он поцеловал меня в губы и заставил посмотреть через плечо в зеркало. Картинка пробрала меня до самых печенок. Золотая цепочка, низко лежащая на бедрах, провокационно терялась между ягодиц, а обнаженный поджарый я на фоне одетого могучего Ромки просто выносил мозг. — Жаль, что я не видел этого раньше, — сказал я задумчиво и провел рукой по своей заднице. — Я бы влюбился не в тебя, а в себя. — Сволочь ехидная! — смеясь, простонал мне в плечо Ромка, шлепнул по заднице и подтолкнул к одежде. — Будешь исполнять так, как сегодня, я тебе ошейник надену! — Только после того, как сам на цепи посидишь, — ухмыльнулся я и начал одеваться.       Медленно, стоя к нему спиной, ненароком протягивая все до единой мышцы… — Да что ж ты за человек-то за такой! — не выдержал Ромка.       Впечатал меня в стену, поцеловал в шею, облапал руками, залезая в брюки и под рубашку. Повел бедрами и глухо застонал мне в затылок. — Люблю… свихнусь скоро… — Ты мой? — улыбнулся в стену я, лаская его руки на прессе пальцами. — Да. Конечно! — Тогда ты будешь приходить домой не в одиннадцать вечера, а в девять, — поспешил воспользоваться его беспомощным состоянием я. А как мне еще бороться с его вечной и неизменной любовницей-работой, которая была куда страшнее любого человека? — Серж, я… — Я буду носить этот дурацкий пояс верности пару раз в неделю и даже, если захочешь, могу в нем поспать, чтобы утром ты смог, наконец, трахнуть ме… — Да, — простонал Ромка, сжимая мою бедную тушку так, что кости захрустели. — Все, что захочешь! — С работы. В девять. Дома, — повторил я, забивая слова в его мозги намертво.- И тогда твоя игрушка будет часто… — Ради бога, заткнись! — не выдержал Ромка. Схватил оставшуюся одежду, ботинки и вытолкал меня на улицу в одних носках. — Только не здесь! Домой, живо! — Обалдел? — возмутился я, получил волшебный пендель и пролетел двадцать метров до Ромкиного Крузака, стоящего в развороченных воротах, как на крыльях. — Ты разнес все тут к ебеням!!! — Скажи спасибо, что я твоему дружку шею не свернул! — смутился Ромка, закидывая меня в машину.       Я растерянно моргал, не в силах поверить в то, что человек, которого не могли вывести из равновесия ни завалы на шахтах, ни истерики шейхов, ни тупые негры, взял и вынес джипом ворота!!! Из-за меня! — А где Павлуша? — отмер я, когда мы уже выехали на основную дорогу. — Я вышвырнул его из бани на улицу, — покраснел Ромка. — Раз его там не было, значит, он в доме. — Ты, чертов ревнивый мудак! А где мой финик? — нащупал в груде вещей телефон я. — Если ты его поцарапал, я с тебя кожу живьем спущу! — Все с ним нормально. Его Федор угнал домой до того, как я все разнес.       Я покрутил пальцем у виска и набрал номер Павлуши. Долгие гудки в трубке совсем было заставили меня скомандовать разворот, когда он ответил. — Дружище, ты жив? — Лапа моя, ну у тебя и парень. Чтоб я так жил! — восторженным воплем взорвался Павлуша. — А у него друзья есть? Найди мне такого же! — Он тебе ворота разворотил, придурок! — рассмеялся я. — Да нормально все, мне они никогда не нравились, — засопел в трубку Павлуша. — Я потом твоему бруталу счет выпишу за ремонтные работы. Нехилый такой счет. Жаль, что он до крыльца не доехал, а то бы я за его деньги еще и интерьер в доме обновил.       Ромка расхохотался следом за мной, отобрал у меня трубку и включил громкую связь: — Извини, мужик, но ты сам виноват. — Да ладно, — отозвался Павлуша. — Сереженька умеет сводить с ума, по себе знаю. — Не вздумай его больше лапать. Он мой! — Еще чего! Ты мне не хозяин! — возмутился я. — Павлуша, что ты там говорил про крыльцо? Давай завтра вечером у тебя в гостиной поужинаем? Очень выгодное предложение: отличная компания, флирт и евроремонт бонусом. — Лапа, я все понимаю, но на этот раз ты, похоже, нарвался на того, кто сможет с тобой совладать.       Ромка заулыбался так, что я отвесил ему подзатыльник. Он расплылся еще шире. Я выключил телефон и принялся душить его обеими руками. Это помогло лишь отчасти, так что он остановил Крузак в ближайших кустах и мне ответил. Бороться, целоваться и лапать друг друга в машине было крайне неудобно, так что мы выбрались на улицу, где я впечатал Ромку в капот и залез в него по самые яйца, а он выгибался в такт толчкам и держался руками за цепочку на моих бедрах, добавляя моей заднице острых ощущений. — Серж, ты вампир, — прошептал Ромка в капот, когда мы оба успокоились.       Я отогнул воротник его куртки и поцеловал в шею. — Серьезно? — Ты выпил из меня всю кровь и повыдергал нервы. Это невыносимо! — А ты ревнивый тюремный надзиратель, который отобрал у меня свободу! Я же тебе ничего не говорю. — Может, скажешь? — пошевелился подо мной Ромка.       Я сполз с него и встал на ноги, придерживая сползающие джинсы рукой. Он повернулся ко мне, заценил картинку и со стоном прикрыл глаза рукой. — Пожалуйста! — Нет, — потянул его в машину я. — Поехали, холодно тут!       Ромка посмотрел на меня так, что я почувствовал себя настоящим садистом, но настаивать не стал и послушно сел за руль. …       Раннее утро. Почти ночь. Свет далекого фонаря чертит спальню на едва заметные квадраты. Я вернулся из ванны и посмотрел на спящего Ромку. Он лежал на спине, недовольно сопел носом и хмурился. До сих пор переживает! Эх, тоже мне, брутальный самец. Я залез на постель, провел рукой по могучей груди, поцеловал в шею и лизнул в губы, чувствуя, как его руки начинают по мне забег: пробежались по плечам, позвоночнику, зацепились за цепочку на бедрах и возродили к жизни Ромкин член. — Ты ее не снял, — сонно прошептал он, затягивая меня на себя. Сжал ягодицы, провел руками по спине и вернулся на цепочку на моем копчике. — Не убрал! Серж… — Люблю тебя, — едва слышно выдохнул ему в самое ухо я и обхватил ногами за бедра.       Он обнял меня, поцеловал, а потом вытащил игрушку и устроил мне такой умопомрачительный трах, после которого я проспал все на свете. Получил нагоняй от генерального директора ближе к обеду, послал к чертям брызжущего идеями Павлушу, поворчал на своих слишком толковых менеджеров и отключил телефон. Тетя Стеша принесла мне обед, поцеловала в лоб, проверяя температуру, и сказала, что я симулянт. Я не стал с ней спорить, зарылся лицом в подушку и из постели так и не выполз. Ромка, вот что важно, а остальные… Ну их всех в баню! 05.11.14