Двое

      День не задался с самого утра. Неприятности начались, едва Ромка вернулся с ежедневной утренней пробежки. Маньяк недобитый! Ну кто встает в шесть утра? Только трудоголики и спортсмены, а мой брутальный лось был и тем, и другим. Он просыпался в 05:50, целовал меня в шею и сваливал на улицу, неважно, какая за окном стояла погода. Полчаса на пробежку и сеты, десять минут на душ, а потом, на десерт видимо, я. Ромка забирался ко мне в постель бодрым, настырным и жарким, прогонял сон поцелуями и неприличными ласками, заводил меня, как незнамо что, и получал за это по полной. Ну, или я получал, если мне лень было просыпаться или в моей заднице с вечера обитала затычка верности.       Сегодня все пошло наперекосяк, потому что Ромка с пробежки вернулся, потирая отбитый при падении копчик. Вчера вечером шел дождь, даром, что 18 декабря на дворе, а утром подморозило, и дорожки превратились в один большой каток. Я ужасно не хотел вылезать из постели, но Ромка стенал так, будто ему яйца дверью прищемили, и спать дальше было категорически невозможно. Раньше он себе такого не позволял, зато теперь чуть что — и сразу вопль на полдома. Тетя Стеша на это дело смеялась все откровеннее и лечить хозяина категорически отказывалась, отправляя к нему меня. Мои лечебные процедуры действовали на него гораздо эффективнее любых лекарств, ведь как только я начинал членотерапию, болячка, царапина или ожог волшебным образом исчезали, а мы переходили к интенсивному курсу глубокого массажа простаты и напрочь забывали с чего все, собственно, началось. — В следующий раз на коньках пробежку делай, — пробурчал я, сползая с постели сонным осьминогом, восемь ног которого так и не проснулись.       Ромка стоял в гардеробной и с видом убитого горем родственника разглядывал свою стальную задницу в зеркало. Синяк на ней наливался знатный. Мда… Пока гематома не спадет, Ромку особо не потрахаешь. Жалость-то какая! Ну да ладно, пусть и на его улице праздник будет. В утешение. Вообще, непонятно, чего он так расстроился? Кому он свою задницу показывать собирается? — Ромка, лицо попроще сделай! Подумаешь, синяк, — сказал я, выковыривая из ящика в шкафу тюбик с Фастумгелем. — Первый раз, что ли? — А если бы я себе что-нибудь сломал? — Не сломал же! — Тебе легко говорить, а у меня завтра корпоратив, между прочим! Народ со всего мира соберется, — проворчал Ромка. — Я, наверное, толком даже сидеть не смогу, не то что тушкой двигать! Как мне там зажигать прикажешь? — Корпоратив? — неверяще переспросил я и приложил Фастумгелем по Ромкиному копчику так, что он взвыл. Черт, черт, черт!!! — Полагаю, в Дюссельдорфе? — Хршшшррхххх, — зашипел от боли Ромка. Или от стыда? — Когда ты собирался сказать, что улетаешь? — Серж… — Когда?!       Ромка отвел глаза. Детский сад, штаны на лямках! Каждый раз одно и то же! Заебало!!! Если поездка предстояла долгая, он молчал до последнего. Шпион недобитый! Я бросил гель в шкаф и как следует хрястнул ящиком. Ромка обнял меня тут же. — Серж, пожалуйста, не злись. Я не хотел расстраивать тебя раньше времени. Ты не любишь, когда я уезжаю… надолго. — Да пиздуй ты хоть навсегда! — попытался освободиться от него я, но он ручищи свои сжал вокруг меня покрепче, и все, затрепыхался, я, как рыба на льду. Куда мне против него? — Отпусти, мерзавец.       Ромка в ответ поцеловал меня в шею, потерся пахом о мою задницу, но я был неумолим. Хрен ему, а не секс! Предупредил бы заранее, я б его целую ночь облизывал, а теперь… не знаю, не знаю. — Я кому сказал? — Серж, не начинай, — услышал я в Ромкином голосе угрозу. Зря он это. — У меня самолет ночью. Что ты выделываешься? — Я выделываюсь? — закипел я. Ну все. Если на вопрос не ответит, хана ему! — Когда у тебя обратный рейс?       Ромка шумно выдохнул, прошвырнулся по мне руками, поцеловал в висок, спрятал лицо в волосах, зная, что будет дальше, так же хорошо, как и я. — У меня нет обратного билета. Я не знаю, когда вернусь, потому что после корпоратива лечу в Африку. — Понятно, — потерянно обмяк я.       Раз у Ромки обратного билета не было, значит, не факт, что он даже на Новый Год прилетит. Мне сразу так тоскливо стало, что хоть волком вой. Черт меня дернул влюбиться в озабоченную работой скотину! — Серж, я постараюсь вернуться как можно быстрее, правда, — развернул меня к себе Ромка. Виновато заглянул в глаза и принялся целовать.       Я собрался с силами и ответил. Нет, ну, а что? Секс я обожаю, а сейчас меня его лишить хотят хрен знает на сколько. Настроение только хуевое, а так… надо пользоваться моментом и партнером по полной: отыметь во все дырки и выгнать из дому. Пусть в Европе свою побитую задницу лечит. Ромка мои газпромовские планы обломал. Только я собрался труселя скидывать, как он обхватил меня за шею обеими руками и заставил себе в лицо посмотреть. Зря он это. — Я не сделал ничего плохого! — тоскливо сказал Ромка, убивая во мне и так не слишком большое желание на корню. — Почему я опять чувствую себя мудаком? — Потому что ты мудак, — твердо посмотрел ему в глаза я. — Ты мог сказать о своей поездке сразу, как узнал, тогда не пришлось бы оправдываться. — Я не хотел тебя расстраивать! — обнял меня он. — И я не хочу уезжать, ты же знаешь. — Хватит, — поморщился я, выбираясь из его рук. — Серж, я не хочу уезжать вот так… — О как! Так ты даже домой сегодня не вернешься? — спросил я, он отвел глаза. Сука! — Молодеееец, ну ты молодец, Ромка. Прям слов нет. Нисколько меня не расстроил.       Ромка открыл было рот, чтобы продолжить, но мне это уже надоело. — Не надо ничего говорить, сарделька деловая, я все и так знаю. Езжай в свою командировку, я найду, чем заняться, — сказал я и демонстративно посмотрел на часы: — Тебе пора собираться на работу. Время поджимает. — Серж… — Проваливай! — повысил голос я.       Металла в нем было столько, что Ромка закрыл рот и пошел собираться. Хороший мальчик. Из дому я уехал через десять минут. Я — не он. Мне, чтобы собраться, времени много не надо, так что на работе я оказался аж в 07:45. Как ни странно, в окнах нашего офиса горел свет. — Доброе утро, Сергей. — Доброе, Олег Витальевич, — вежливо поздоровался я, заходя в кабинет генерального и разглядывая сидящего во главе стола мужика с искренним изумлением.       Что в московском офисе рано утром делает наш собственник? Он же в Питере живет! А питерцы все, как один, распиздяи и никогда раньше десяти на работе не появляются, тем более в Москве! — Удивил, да? — как-то нехорошо улыбнулся Олег Витальевич. — Знаешь, ты очень вовремя пришел. Я голову сломал, как бы с тобой первым и без свидетелей поговорить. — Что случилось? — напрягся я, пожимая ему руку. Ох, не к добру эти речи! — Кризис случился, — уселся обратно в кресло он. Махнул рукой, мол, присаживайся. Я послушно упал на стул. — Ты предупреждал меня два месяца назад, но я думал, что все устаканится. — Дальше будет только хуже, — пожал плечами я. — Вы же видите, что на валютной бирже творится. Выкупили бы готовое оборудование у европейских поставщиков в октябре, сейчас бы в шоколаде по самые уши были. — Поздно уже, — помрачнел Олег Витальевич. — Что делать будем, а, коммерческий директор? — А почему вы меня спрашиваете? — не стал спешить с ответом я. Что он задумал? Какого черта происходит? — У нас же вроде Кирилл — коммерческий директор по всему холдингу, разве нет? — Уже нет. Я сюда приехал, чтобы поговорить. Вы одни вовремя спохватились. Екатеринбург, Новороссийск, Владивосток так до сих пор панику и не подняли. На хуя мне такие директора нужны? Деньги просирать? — Давайте Гену подождем и вместе решим, что делать дальше. Он же все-таки мой генеральный директор, — предложил я, холодея до состояния айсберга, который потопил Титаник.       Олег Витальевич прищурился. — Сергей, ты же понял, к чему я веду. Умнее тебя в нашем холдинге только я и Юрка. Гена хорош, но за последние три года совсем разленился. Если бы ты на выставке в октябре до меня лично не доебался, хрен бы кто сейчас задницей шевелил. — Говорите прямо, Олег Витальевич, чего кота за яйца тянуть? Чего вы от меня хотите? — Я хочу, чтобы ты стал коммерческим директором холдинга, — ответил он. — У тебя жены нет, обязательств особых в Москве тоже нет, переедешь в Питер, мы там тебе снимем нормальную квартиру… — Олег Витальевич! Вы с кем разговариваете? Я что, первый год коммерческим работаю? Вы же знаете, кем я в 2008-м был! — возмутился я. Блеф проканал на ура. — Хорошо, хорошо, — поморщился он. Постучал паркером по столу, поправил бумажки.       Мне от этого совсем тоскливо стало. Бляя, вот как начался день с пиздеца, так и продолжился. — Мы не вытянем обязательства по договорам, Серега. Вы в этом году столько контрактов заключили, что я хотел остров в Тихом океане покупать, а оно вона как повернулось. Вариант только один — банкротство московской конторы прямо сейчас. Перекинем активы на левую питерскую компанию, спасем, что можно, а остальное сольем.       Мозги у меня враз закипели. Раз собственник со мной говорит и в кабинете Генкином с утра сидит, то догадаться, кого сделают козлом отпущения, не составило никакого труда. С одной стороны хорошо, что не меня, с другой… неспроста Олег мне должность коммерческого холдинга предлагает. Сейчас кинет Генку, потом, если что не так, и меня отдаст на растерзание. Своя шкура дороже. Кирилл же неспроста с должности свинтил, а он тот еще жук! — Что скажешь, Сергей? — Олег Витальевич, предложение неожиданное, — издалека начал я, он поморщился, махнул на меня рукой. — Серега, давай вот без этого, а? — Я напишу заявление на отпуск с сегодняшнего дня, — решительно сказал я, — а потом на увольнение. — А ты еще умнее, чем я думал, — прищурился Олег Витальевич. Помолчал задумчиво. — Давай так договоримся: ты про свои догадки молчишь. Кто умный, тот сам все поймет, а кто дурак, тому и разгребать. Это честно. — Честно?! — скрипнул зубами я.       Олег Витальевич прищурился еще сильнее, я и понял, что геройствовать бесполезно и даже опасно. За ним силы стояли не слишком вежливые и ссориться с ними стал бы только самоубийца, но, может, я смогу хоть что-то сделать? Если не для себя, то для других. — Вы правы, Олег Витальевич, пусть дураки разгребают, а я в сторонке постою. Не люблю в дерьме пачкаться.       Он одобрительно ухмыльнулся и явно расслабился. Фух! Самое главное соглашение достигнуто, а теперь можно и понаглеть. — Можно просьбу напоследок? В качестве утешительного приза за заслуги перед компанией. — Говори, — хмыкнул Олег Витальевич. — Я сегодня уволю двух наших лучших менеджеров. Нам троим зарплату и бонусы выплатите полностью, пожалуйста. — Эти пацаны так хороши? — задумался собственник. Я кивнул. — Увольняй. Мне резюме пришли, я их у друзей пристрою. До лучших времен. А с тобой… — Я сам разберусь, — поднялся со стула я. — Гордый, да? — прищурился он, но потом махнул рукой и одобрительно покачал головой. — Рекомендации нужны будут, мой номер дашь. Ты это заслужил.       Я мысленно выдохнул. Олега Витальевича знали многие, и если бы он только захотел, моей репутации пришел бы полный кирдык, а так… глядишь, и воспользуюсь предложением. Рекомендации авторитетного человека дорогого стоили.       С Генкой я столкнулся на выходе из кабинета, чему искренне порадовался. Пусть между собой сами разбираются. Менеджеры, увидев Бентли Олега Витальевича на стоянке возле офиса, первым делом ко мне в кабинет завалились. Всей толпой. Пришлось устраивать лучшим моим менеджерам показательную порку и оставлять на разговор. Народ ушел, парни расслабились и вцепились в меня клещами. Я запираться не стал. Смысл? Они были лучшими из лучших, мало ли, как жизнь повернется? К концу разговора оба разве что в глаза мне по щенячьи не заглядывали. Приятно, черт возьми, быть героем. Хотя бы для двоих.       Олег Витальевич уехал из офиса после обеда, прихватив с собой Генку. Я проводил их взглядом и написал своему, теперь уже бывшему директору, смску: «Остаешься?». «Отъебись! Сам разберусь!», — ответил мне он, и я понял, что разговаривать нам с ним не о чем. Заперся в кабинете и принялся приводить дела в порядок, забывая о времени, еде и перерывах напрочь.       Из бумажек, отчетов и баз данных меня вытащил Ромка. Позвонил около восьми вечера и принялся сбивать с мысли. — Серж, я знаю, ты злишься, но, может, поужинаем вместе? Степанида Михайловна мне столько еды с Федором прислала, что целому заводу обожраться. Поможешь? Тут даже твой любимый борщ есть. С пампушками! — Некогда, — отмахнулся от него я, раздумывая, сколько и кому бонусов нарисовать, чтобы в итоге народ хоть что-то получил. Новый Год на носу, а квартальные и годовые премии никто не отменял. — А чем это ты так занят? — напрягся Ромка. — Вечером расскажу. Все, пока, дома увидимся, — сказал я, отключился и только потом вспомнил, что чертов трудоголик хрен знает насколько из страны сваливает. — Вот же бля!       Ромка перезвонил тут же, только вот голос у него был уже совсем другим. Терпеть не могу, когда он брутального начальника включает. Аж зубы сводит! — Серж, я жду тебя у меня в офисе через час. — Я же ска… — Лично все свои претензии выскажешь, — оборвал меня Ромка. — Не приедешь, я за тобой Федора отправлю.       Я скривился. С Федором шутить не стоило. Он у Ромки не только водилой, но и телохранителем подрабатывал, и не за красивые глазки ему зарплату ох какую немалую платили. Да и драку устраивать я не собирался. Лучше Ромке мозг вынести, чем попробовать Федору синяк под глазом поставить. Шансов на победу в первом случае в разы больше! — Скоро буду.       Ромкин офис встретил меня бесконечными ультрасовременными коридорами, дубовыми дверями кабинетов и огромными стеклами вместо стен. Вот уж у кого дела никогда плохо идти не будут! Строительство шахт в Африке и Мексике, рудники в Индии, Казахстане, России и даже Канаде. Кто-то живой все равно останется. Я тяжело вздохнул. И зарплата у Ромки с кучей ноликов и в евро. Везет же некоторым! А с другой стороны, работать так, как он… Да ну нахуй! Мне и так прекрасно живется.       Ромка облапал меня, едва закрыл на замок дверь за секретаршей. Я от такого напора растерялся и на поцелуй ответил, но вовремя вспомнил, что зол, и как следует двинул ему локтем под ребра. Этот лось даже не шелохнулся! — Не шали! — рыкнул Ромка, заставляя меня чувствовать себя не мужиком, а ребенком в детском саду. Тьфу! — Серж, что у тебя произошло? — Ничего, — буркнул я. Он в ответ прижал меня бедрами к столу и снова поцеловал. — Ромка, хорош! Спалиться хочешь? — Спалиться не хочу, а тебя хочу! Ты, когда злой или сердитый, такой сексуальный, что у меня член каменеет. — Заметно, — хмыкнул я, чувствуя, как его стояк елозит по моему бедру. — Зато я тебя не хочу, а есть хочу. Где мой борщ? — Чудовище, — тяжело вздохнул Ромка. — Будет тебе борщ.       Отцепился от меня и пошел возиться с тарелками в служебную комнатку, а я уселся на его рабочий стол прямо посередине и поболтал в воздухе ногами. Всегда мечтал это сделать, да все повода не было, а сегодня — самое оно. — Серж, со стола слезь, а то получишь! — вынырнул из кладовки Ромка.       Поднос в его руках, полный тети Стешиных вкусняшек, окончательно вернул мне оптимизм и бодрость духа. Еда есть, друг есть, секс… судя по всему скоро будет, а работа… да ну ее в болото эту работу! Другую найду, получше прежней. — Что получу? — спросил я, скидывая пиджак и закатывая рукава рубашки до локтя.       Ромка проследил за моими манипуляциями, подобрался, как пантера перед прыжком, оставил поднос на дальнем конце стола и уселся в кресло. Я немедленно скинул ботинки и поставил ноги на сиденье как можно глубже. — Знаешь что? — обнял меня за талию Ромка.       Подъехал вплотную к столу и поднял на меня глаза. Ууууух, что в них плескалось! Рррррр! — Что? — охрип я и запустил руку в его посеребренные на висках волосы.       Поцеловал в губы, расстегнул пуговицы на рубашке и забрался под нее руками. — Я голодный. Накормишь? — Спрашиваешь! — хмыкнул я, но Ромка расстегнул ширинку моих брюк и провел по члену рукой, так что я мигом перестал веселиться. — Только вот поднос с едой на другом конце стола. — Я найду, чем подкрепиться, — пообещал он, и слово свое сдержал.       Я честно старался дышать ровно, не стонал, не ругался матом и даже не пытался рыпаться, когда он уложил меня на стол спиной и взял мой член в рот. Он облизывал, посасывал, щекотал и дрочил мне так сладко, что я не заметил, как лишился штанов. В себя меня привел Ромкин настырный член, бесцеремонно залезающий в мою задницу. Бляя, когда успел?! — Тварюка подлючаааяяя, — зашипел я, по максимуму расслабляя булки. Секс без растяжки — не самый лучший для меня вариант. — Воспользовался моей доверчивостью! — С тобой по-другому никак, — выдохнул Ромка, забираясь в мой анус так, чтобы хватило ему и смог выдержать без должной подготовки я. — Только обманом, да и то не всегда. Я бы тебя к себе наручниками давным-давно приковал, да народ не поймет. — Заткнись, а? — потянул Ромку к себе я.       Свел с ума поцелуями, не дал шуметь, выпивая его тяжелое дыхание и рыки губами, не стал ворчать, когда он кончил глубоко в меня, но в отместку заставил еще разок облизать мой член и кончил ему в горло. — Серж, — провел рукой по моей ноге Ромка, когда мы привели друг друга в порядок, и я уселся на подлокотник его кресла, чтобы наконец-то съесть обещанные вкусняшки, разогретые по второму разу. — Красивее тебя на этом столе нет ничего. — Есть, — хмыкнул я, — борщ, например. Очень красиво, а главное, полезно и вкусно. В отличие от некоторых подонков, которые молчат о важном, но треплются о всякой херне. — Кстати, о подонках, — оживился Ромка, отбирая у меня ложку. Я посмотрел на него глазами кота из Шрека, но это не помогло, так что пришлось ему половину борща отдавать. — Так что с тобой сегодня произошло? — Я тебе потом расскажу, — пообещал я и вступил в неравный бой с копченым куриным бедром. Оно проиграло битву мгновенно. — Когда поздно будет. — Чудовище мстительное! — Скотина молчаливая!       На это Ромке возразить было нечего, так что он отобрал у меня второе куриное бедро и два крыла в придачу. А еще спортсмен называется! Я поспешил сожрать яблоки. Он посмотрел на это и уговорил кусок фирменного тети Стешиного пирога со сливами за пару минут. — Скоро шариком на ножках станешь! — возмутился я, вспоминая Ромкины кубики пресса, что ласкал пальцами меньше получаса назад. Эх! Мне бы такие! — Толстопуз! — Ха! На себя посмотри, скелет ходячий, — приобнял меня за бедра Ромка.       Стащил к себе на колени, кривясь от боли в побитом копчике, но встать не позволил. Прижался губами к моим волосам. Бляя, ну что за телячьи нежности, а? — Серж, пожалуйста, пока меня не будет, не сходи с ума, ешь как следует и не влипай в истории, ладно? — Ромка, ну че ты, как озабоченная мамаша? Все хорошо будет. Как всегда. — Твое «как всегда» — это катастрофа для нормального человека. — А я ненормальный, — хмыкнул я, выбираясь из его загребущих рук. — Ладно, орел, лети в свою заграницу, а я поехал домой.       Приложился губами к Ромкиной макушке, увернулся от его рук, натянул пиджак и пошел на выход, чувствуя обжигающий взгляд на затылке. — Серж!       Я обернулся. Ромка сидел за столом и смотрел на меня так, что я мигом вспомнил, за что его люблю. Он понимал меня, как никто в этом мире, и это дорогого стоило. — Те неприятности, что свалились на тебя сегодня… — Да? — Ты справишься. Я знаю это совершенно точно. — Да, — улыбнулся я и закрыл за собой дверь.       Прошел пару шагов по коридору, вытащил из кармана звякнувший смской телефон: «Я все равно узнаю, что случилось, и тебе помогу, понял?», рассмеялся и ничего Ромке на это не ответил. 19.12.14