Готэм: начало

      Слухи о произошедшем сразу обнесли весь городок. Даже будучи не специалистом, можно было догадаться, что шрамы у Алексис останутся навсегда. Конечно, возможно, их могла как-то исправить пластическая хирургия, но девочкам это было явно не по карману.       Алекс выписали из больницы сразу, как только это стало возможным. Девочка долгое время не хотела показываться на людях с изуродованным лицом, но проблемой для неё было также то, что ей всё ещё приходилось жить в одной квартире со своим отцом. Чаще всего она просто закрывалась в их с сестрой комнате, поворачивая все замки на своей двери, и ждала, пока пьяные разборки не прекратятся. Эмили старалась уделять как можно больше свободного времени сестре, но ей, в отличие от Алекс, удавалось изредка ночевать у друзей или как-то иначе оттягивать возвращение домой, что Алексис прекрасно понимала и ни капли не обижалась. Жизнь сестёр превратилась в кошмар, из которого они не могли выбраться.       Прошло какое-то время, пока Алексис смогла, наконец, снять все повязки и бинты со своего лица. При врачебных процедурах ей не разрешали смотреться в зеркало, поэтому то, как выглядит её шрам, она могла лишь представлять, боясь когда-нибудь увидеть своё отражение. Но этот день всё-таки настал.       Алексис медленно подошла к зеркалу и вздохнула. Почувствовать на себе, что значит иметь такое изуродованное шрамами лицо, однозначно боится каждый, но эту девочку судьба ни капли не пожалела. Раньше Алекс действительно могла назвать себя симпатичной девушкой. Она не отличалась слишком высоким ростом, но это делало её только более милой. У неё были длинные немного вьющиеся светлые волосы, из которых она частенько делала различные причёски, иногда закалывая их наверх или заплетая в аккуратные косы. Яркие зелёные глаза всё ещё не потеряли своей выразительности, но в них теперь читалось что-то большее. Они горели ненавистью, которая черпала силы из душевной боли девушки. Этот шрам, пока что обрамлённый сине-жёлтыми синяками, стал для Алекс не самой причиной её перемены, а неким символом. Благодаря ему она теперь всегда будет помнить, почему она стала той, кем является сейчас: человеком с жаждой справедливой мести.       Единственным способом девочек убраться подальше из этого жалкого городка была учёба. Они обе прекрасно понимали, что им было нужно хорошо окончить школу, для того чтобы без проблем поступить в университет хотя бы того же Готэма. Отчасти это и заставило Алекс в конце концов выйти из дома.       В тот день она очень волновалась. Алексис всё утро думала, что надеть, остановив выбор на свитере с воротом и светлых джинсах, и распустила светлые локоны, чтобы хоть как-то прикрыть шрамы. Перед выходом из квартиры она в последний раз посмотрелась в зеркало и тяжело вздохнула.       - Не бойся, Алекс. Уверена, всё будет хорошо, - прозвучал ободряющий голос сестры у девушки над ухом, который действительно вселил некую уверенность. Она измученно улыбнулась Эмили и вместе с ней вышла на улицу.       Девочки учились в обычной школе, которая была чуть ли не единственной в их городе. Обе они были в выпускных классах, только Эмили, в отличие от младшей сестры, уже заканчивала школу. Это значило, что в скором времени у неё появится долгожданная возможность уехать, а также забрать с собой Алексис.       Всю дорогу к школе Алекс казалось, что прохожие на неё странно косятся. Она старалась не обращать на это внимания, но, завидев знакомых ей учеников, гипотезу о возможной паранойе пришлось отмести в сторону. Некоторые смотрели на девушку с сочувствием, кто-то тихо шептался, рассказывая рядом стоящим об её истории, а кто-то без какого-либо зазрения совести указывал на Алекс пальцем, крича о том, что это и есть та самая девочка с изуродованным лицом.       - Они не перестанут надо мной смеяться… - тихо проговорила девушка своей сестре, на что та смогла ответить только что-то вроде: «Я постараюсь не дать тебя в обиду». Хотя Алекс было ясно, что пережить эти мучения ей придётся самостоятельно.       Девушка не ждала, что ученики выразят сочувствие или предложат помощь, но когда Алекс сделала лишь несколько шагов по школьному коридору, ей уже захотелось провалиться сквозь землю. Она не понимала, почему все вокруг не могли просто из вежливости сделать вид, что не обращают на неё внимания. После того, как Эмили попрощалась с сестрой, потому что ей нужно было идти в другой класс, Алекс стало совсем неуютно и страшно. Она неловко сжала в руках лямки рюкзака, будто цепляясь за что-то жизненно важное, что её успокаивало. Кое-как настроив себя на то, чтобы не слышать и не видеть реакции окружающих, она, наконец, дошла до своего класса. Алекс не стала останавливаться, а, опустив голову, быстрым шагом вошла в кабинет и направилась к последней парте, за которой обычно сидела. Она повесила рюкзак на крючок у парты, отодвинула стул и, как ни в чём не бывало, села на место. Стоило только ей поднять глаза на одноклассников, как она заметила, что все замерли в немом шоке. Абсолютно все с удивлением и даже отвращением смотрели на девушку, разглядывая её шрам.       - Хмм… привет, - пробормотала Алексис, чтобы хоть как-то заполнить нависшую тишину. Ещё оставалось много времени до звонка на урок, поэтому даже учительницы не было в классе.       В помещении ещё несколько минут было тихо, пока не послышался знакомый Алекс голос:       - Тебя так долго не было… Мы скучали, - слегка улыбнулся высокий коротко стриженый парень, одетый в рваные джинсы и чёрную, немного помятую футболку. Это был Джон. Наверное, единственный, кто не смотря ни на что продолжал общаться с Алексис. До этого она была практически уверена, что он тоже от неё отвернулся, но на своё же удивление девушка ошибалась.       Парень сделал пару шагов в её сторону и остановился в метре от Алекс, облокотившись спиной о парту и скрестив руки на груди.       - Ну?.. – мягко проговорил он, вероятно, ожидая какого-то рассказа от подруги.       - Тебе не больно говорить? – так и не дала сказать слова Алексис её одноклассница Софи. Она смотрела на девушку с сожалением и явным неравнодушием.       - Да какая разница! – воскликнула на слова Софи другая школьница. – Вы только посмотрите на этот шрам! Мне тебя жаль, Алексис, как ты собираешься жить с ним дальше? Может быть, можно сделать какую-то пластическую операцию? На тебя же смотреть противно! – брезгливо фыркнула Марго под укоризненными взглядами некоторых ребят.       - Вряд ли, у её семьи найдутся деньги, - негромко подхватила стоящая рядом одноклассница.       - Бедная. То есть тебе придётся мучиться так всю жизнь? А ты не пробовала носить платок, а то впечатлительным от такого изуродованного лица может стать плохо, - продолжала Маргарет. Она совершенно без зазрения совести говорила подобные вещи прямо в лицо несчастной Алексис, которая, слушая это, изо всех сил старалась не показать виду.       - Думаю, тогда люди могут неправильно подумать о моей национальности, - попыталась отшутиться девушка, что увенчалось небольшим успехом: на лицах некоторых одноклассников появилась лёгкая улыбка. Марго с удивлением посмотрела на Алекс.       - Посмотрите, она ещё и пытается шутить! Такая странная, - рассмеялась она, указывая на Алексис. Её насмешки подхватили ещё несколько человек.       - Девочки, что здесь происходит? – послышался голос учительницы, вошедшей в класс.       - Ой, мисс Сноу, как хорошо, что Вы пришли! Мы тут как раз обсуждали небольшую проблемку. Взгляните, может быть, Алексис стоит ещё какое-то время оставаться дома? Как-то не хочется, чтобы она своим уродливым лицом испортила нашу выпускную фотографию, - милым голоском заговорила Маргарет, а девушки, стоявшие позади неё, тихо хихикнули.       Алексис сидела на своём месте и смотрела на происходящее, будто со стороны, не принимая в этом участия. Она видела, как Джон, глядя на неё, качнул головой в бок, как бы говоря, чтобы она не обращала на всё внимания. Видела также и замешательство учительницы, которая, наконец, посмотрела на Алекс и сразу же запнулась, до этого ругаясь на девочек. Бедной девушке стало всё равно, она просто натянула повыше ворот от свитера и положила голову на парту, уговаривая себя вытерпеть хотя бы этот урок.       Физика была не самым любимым предметом Алексис. Правда, она старалась заучивать формулы и вникать в темы, но предрасположенности к наукам она в себе никогда не чувствовала. Хоть сейчас она и была немного подавлена из-за утренней тирады Маргарет, в конце концов, Алекс начала краем уха слушать о том, что говорили на уроке. Оказалось, что от учителя можно было услышать чуть меньше чего-то интересного, чем от перешёптываний учеников. Девушка выяснила, что теперь её класс разделился на два фланга: тех, кто собирался всячески гнобить и насмехаться над Алекс, и тех, кто не хотел проявлять активности в данной ситуации, либо был «за» девушку. То, что в первой группе народу было больше, никого не удивило. Кто бы мог сомневаться в том, что такое деление затеяла сама Маргарет Смит. Алексис не до конца понимала, почему она внезапно начала питать к её персоне такую ненависть, так как раньше девушки практически не пересекались. Перебрав в голове несколько причин, Алекс остановилась на рейтинге оценок в классе, вспомнив, что она постоянно обгоняла отличницу Марго, но не посчитала это столь весомой причиной.       За пять минут до конца урока мисс Сноу, которая была по совместительству их классной руководительницей, решила сделать небольшое объявление по поводу приближающегося выпускного вечера. После дополнительных высказываний некоторых одноклассниц о том, что они против появления Алекс на общей вечеринке, девушка для себя твёрдо решила, что никуда не пойдёт. Хотя бы элементарно потому, что у неё действительно не было денег.       Когда, наконец, прозвенел звонок с урока, учительница высказала желание поговорить с Алекс на перемене. Девушка приблизительно догадывалась, о чём пойдёт разговор, и не ошиблась: мисс Сноу расспрашивала её о подробностях случившегося, предложила свою помощь и обещала поговорить с учениками об их отношении к Алекс. На это всё девушка отзывалась очень сухо, сказав, что с ней произошёл несчастный случай, в котором она была виновата сама, а от помощи учительницы и вовсе отказалась, побоявшись, что иначе последствия будут ещё хуже.       - Если я не иду на выпускной, то деньги в фонд класса мне сдавать не надо? – напоследок уточника Алекс, прервав речь мисс Сноу по поводу того, как она сочувствует ситуации девушки.       - Это всё из-за девочек? Они не вправе лишать тебя праздника, ты это знаешь. Ты уверена, что не хочешь идти? Мы можем поговорить с тобой об этом позже, если хочешь.       - Не стоит, я уже решила. Я опаздываю на урок, извините, - немного грубо прервала беседу Алексис, устав от многочисленных расспросов, и вышла за дверь. Только она облегчённо вздохнула, как заметила Джона, ожидавшего её в школьном коридоре.       - Привет, - улыбнулся он. – Я хотел с тобой поговорить, если ты не против.       - Если о моём шраме, то я уже со всеми достаточно наговорилась, - раздражённо ответила девушка.       - Да нет же, - перебил её он и подошёл поближе, ведя вперёд по коридору. – Пойдём, у нас математика теперь в другом кабинете, я тебе покажу, заодно и поговорим по дороге. Так вот, Джош, Джейсон и Софи интересовались, придёшь ли ты сегодня на репетицию. Мы хотели принять участие в концерте на выпускном вечере, нам нужна твоя помощь. Гитара всё ещё у тебя?       Алекс замялась. В последнее время произошло так много всего, что она и знать забыла про своё участие в их музыкальной группе.       - Я не думаю, что я теперь смогу… - негромко сказала она.       - Да брось ты! Если ты так беспокоишься о своём внешнем виде, мы можем сделать какие-нибудь костюмы всем. Что-нибудь мистическое, это как раз подошло бы к нашей песне. К тому же, я не уверен, но, может быть, Софи могла бы как-то скрыть твой шрам косметикой…       - Вряд ли, - грустно ухмыльнулась Алексис. – Спасибо, что не смеётесь надо мной, как остальные.       - Странно благодарить за такое, - удивился Джон. – Ладно, ты подумай ещё, а у нас репетиция сегодня в шесть. Если хочешь, можешь прийти просто так, тебе, наверное, дома теперь не слишком уютно оставаться, - на этом одноклассник Алекс пошёл садиться на своё место, так как уже прозвенел звонок.       На одной из перемен Алексис пришла проведать Эмили, за что девушки выслушали новую волну издевательств в адрес обеих. Теперь сопротивляться у них не очень-то получалось, так как к одноклассникам Алекс присоединились ещё и ровесники Эмили, кричащие что-то вроде «Эй, девчонки, а вы не хотите с нами выпить? Ой, хотя лучше не надо, а то ещё наброситесь на нас с ножом, вдруг у вас это семейное». Никакой оригинальности в словах этих школьников не было, поэтому всего за десять минут их несколько раз обозвали сумасшедшими, чокнутыми сиротками и бездомными. Алекс пришлось вытерпеть ещё кучу выкриков по поводу её внешности.       - Ну, и что будем делать? – сказала Алекс, прижимаясь спиной к стене, когда девушкам, наконец, удалось найти более-менее спокойное место.       - Не знаю, - честно призналась Эмили. – Осталось потерпеть всего лишь две недели, а там… Возьмём наши сбережения, уедем в Готэм. Всё, как и хотели.       - Нам точно хватит того, что есть?       - Ты о деньгах? Может, придётся продать что-нибудь… Не волнуйся об этом.       - Можно продать мою гитару. А что насчёт твоего платья на выпускной? Ты что-нибудь выбрала?       - Вряд ли я пойду туда, сейчас это не главное, - с улыбкой ответила Эмили. Ей было очень приятно, что сестра о ней заботится. Для них обеих сейчас было важно не потерять друг друга.       - Мне нужно идти на урок, Эм, - попрощалась Алексис, уже собираясь уходить.       - Подожди, ты сказала про гитару? Разве ты не будешь больше играть? – встрепенулась Эмили. Насколько она знала, игра в рок-группе для её сестры после смерти матери была единственным, что её отвлекало. После этих нелепых репетиций она приходила домой счастливая, забывая, что кроме весёлых посиделок в гараже Джейсона, есть ещё и печальное и немного страшное бытие в её собственной семье. Конечно, они и так собирались уезжать, но, быть может, сестре была дорога и сама игра на гитаре…       Алексис ничего не ответила, лишь развернулась к Эмили и слегка качнула головой, как бы говоря «куда уж там».       Остаток дня в школе, на удивление Алекс, прошёл не так уж плохо. Обзывать её так и не перестали, но, по крайней мере, не приставали слишком назойливо. Эмили осталась на дополнительные занятия, поэтому по дороге домой Алекс была слегка обеспокоена мыслью о том, что холодильник в квартире пустой. Девушки так жили уже последние несколько месяцев: отец изредка выходил на работу, получал кое-какую зарплату, а затем почти всё тратил на выпивку, ожидая следующей получки. Несколько раз его чуть не выгоняли с работы, он, конечно же, был весь в долгах, а также в бесконечных кредитах на имена его и жены. Сёстры брали деньги, где только могли: частенько воровали у отца до его походов в круглосуточные магазины, за что рисковали быть жестоко избитыми; пытались зарабатывать, но честным путём в их городе это редко удавалось; пару раз даже воровали, но такой способ выживания им нравился меньше всего. В отчаянные крайности они не впадали ни разу, удерживаясь на плаву в основном тем, что что-то продавали. И при этом ещё умудрялись копить деньги на поездку.       Эмили последний месяц устроилась на работу в школе, получая неплохие деньги, и в этот раз отдала кое-что Алекс на её поход в продуктовый магазин. Девушка взглянула на часы. По времени, отца не должно было быть дома, только если он не достал где-нибудь очередную бутылку, а значит, можно было спокойно идти затовариваться, не боясь лишних расспросов. Также Алекс мысленно отметила, что оставалось всего полтора часа до репетиции друзей.