Формула искушения

После того, как Тецухиро надумал наведываться к семпаю еще и в обеденное время, он решил закрепить договор с собственной совестью первым визитом. И плевать, что это может не понравиться полностью ушедшему в работу доценту. Зато он будет уверен, что ситуация под контролем. Поэтому, купив в ближайшем кафе два двойных эспрессо с молоком, молодой человек уверенной походкой направился к университету. - Семпай! – широко распахнул дверь в лабораторию. – Я Вам кофе принес. - Нафига? – злобно зыркнул, не отрываясь от работы. – Тебе совсем делать нечего? Или тебя уволили? Ты уже успел что-то натворить, да? – с каждой выкрикнутой фразой уверенность в правильности решения неуклонно снижалась. - Нет, семпай, что Вы! – быстро поставил стаканы на стол и отошел подальше от горячего напитка, который мог в любой момент оказаться на его голове. – Просто у меня сейчас обеденный перерыв, и я решил заскочить к Вам. Вы же так много работаете… Вот, даже кофе принес, - быстро протараторил под давлением внимательного взгляда. - Кофе это хорошо, - схватил один из стаканов и парой глотков выпил половину. - А еще хотел узнать, как Вы тут. Может, помощь нужна, - подошел к столу и взял свой стакан. - Марк справляется хорошо, - пробубнил, нащупывая в кармане сигареты. - Он – моя замена, да? – вяло прошептал, покосившись на стоявшего у шкафа студента. – Понятно. - Моринага, - отошел к окну. – Обед уже заканчивается. Тебе на работу пора. - Вы меня выгоняете? – с ужасом посмотрел на семпая, затем перевел взгляд на ухмыляющегося филолога. - Мне еще работать нужно. И тебе нужно. Нечего офисному сотруднику делать в лаборатории. - А-а… я хотел… - Вечером все обсудим, - с нажимом сказал и кивнул в сторону двери. - Хорошего дня, - нахмурился и вышел. - Чего замер? – рявкнул на Марка. – За работу! Живо! Это в твоих интересах, - выбросил в ведро пустой стакан и развернулся к столу. - Есть, сер! – наиграно козырнул и принялся доставать коробочки и колбочки. После ряда лабораторных работ измученный, уставший и голодный доцент вернулся в свою лабораторию, чтобы продолжать ломать голову над формулой. Но до конца дня, упорно гипнотизируя колбы с элементами, Соичи не смог достигнуть консенсуса со своими предположениями. Человек-ищущий в нем говорил, что все не так уж и плохо, но человек-ученый протестовал, утверждая, что все это не имеет никакого смысла. И еще раз, рассматривая затертости текста на фотографии манускрипта, мужчина окончательно рассвирепел и грохнул кулаком по железной поверхности стола. Та прогнулась, колбы пошатнулись, накренились и со звоном разлетелись на тысячи мелких осколков, стоило им коснуться пола. Десяток элементов, смешавшись в разных пропорциях, начали вступать в реакцию друг с другом, темнея, шипя и вспениваясь. Немного понаблюдав за реакцией металла с другими компонентами, Тацуми хмыкнул и наклонился, собирая крупные осколки и принюхиваясь. Половину элементов он учуял по запаху, остальные разобрал по остаткам на стеклянных стенках. Почесав подбородок, он засел над своим списком, вычеркнув ненужные пункты. Но несколько вариантов реакций мужчину немного заинтересовали. Поэтому схватив со стола карандаш, он принялся записывать в столбик формулы, наиболее приглянувшиеся. Спустя пару часов в лабораторию заявился Марк, неся на подставке два высоких картонных стакана с кофе. Один протянул мужчине, а из второго принялся маленькими глотками отпивать обжигающий напиток. Увидев на лице доцента выражение присутствия, чуть наклонился и спросил: - А кто тут воевал? - А? – сфокусировал рассеянный взгляд на персоне студента. - Почему здесь такой беспорядок? Что-то случилось? – внимательно заглянул в светло-карие глаза. – Ты не поранился? - Если так волнуешься, можешь убрать тут все, - пробурчал, захлопывая журнал исследований. - Хорошо, - с готовностью ответил и залпом допил кофе. Гальярдо выбросил в ведро пустой стакан и достал из шкафа метлу с совком, чтобы собрать осколки. После тщательно протер пол влажной тряпкой, поинтересовавшись у Соичи – не будет ли «взрыва», если тот использует воду. Получив кивок согласия, продолжил уборку. После, остаток уцелевшего инвентаря они сложили в шкаф и сняли свои халаты. - Выглядишь плохо, - заметил удрученный вид доцента. - Устал немного, - тяжело вздохнул и надел куртку. - Может, сходим куда-нибудь выпить? – сложил в сумку материалы. - Можно, - безучастно ответил и вышел из лаборатории. - Я тут видел неплохой бар за углом. И еще один в остановке отсюда. А вообще тут много всего интересного есть. Давай пройдемся по ним. - Давай, - полностью игнорируя действительность, вяло поплелся за филологом. Идея пригласить Соичи в пивнушку посетила ясную голову Марка еще давно. Но получить согласие, когда рядом постоянно вертится неугомонный бывший кохай было невозможно. Сколько бы раз Гальярдо ни пытался выловить доцента и застать того одного, ему ни разу не удавалось застать мужчину в одиночестве. То студенты, то профессора и доценты, то этот вездесущий Моринага – хоть Марк и был терпеливым, но время идет, и отъезд совсем скоро. Испанец не мог назвать себя евнухом. Все же временами он знакомился с девушками и проводил с ними время. Но отступать от плана по завоеванию сердца неприступного ученого он не собирался. А сегодня все иначе. Парень и представить не мог, что сегодня ему так повезет. Мало того, что блондинистое чудо полдня было наедине со своими мыслями, так еще и сам согласился пройтись по барам, отдавая дань традициям местных жителей. В пятницу вечером можно было никуда не торопиться – жена и дети дома не ждут – а расслабиться и просто позволить себе выпить. Возможно, даже больше чем обычно. И такую чудесную возможность упускать нельзя. Вот только… - Мне нужно позвонить Моринаге и сказать, что я сегодня опоздаю, - достал из кармана телефон. - А ты всегда перед ним отчитываешься? – нет ничего лучше, чем задеть мужское самолюбие. - Просто если я сейчас не позвоню, то он потом будет наяривать каждые пять минут. Вечно волнуется без повода, - нахмурился, понимая, что изливает душу абсолютно постороннему человеку. - Если надо, то конечно, - развел руками и мило улыбнулся. Но звонить горе любовнику Тацуми не пришлось. Его телефон истошно пропищал, извещая о входящем сообщении. Открыв его, мужчина прочитал: «Семпай, простите, но я сегодня задержусь на работе. Возможно, буду поздно. Надеюсь у Вас все хорошо. Люблю. М.Т.». Фыркнув, доцент спрятал телефон в карман и развернулся к Марку. - Он задерживается на работе. Можно пить, - и в приподнятом настроении открыл дверь в бар. - Тогда мы просто обязаны хорошо провести время, - ухмыльнувшись, Гальярдо пошел следом за блондином. Время летело, словно боялось опоздать на последний поезд. С каждым новым баром молодые люди приближались к своей улице. Тацуми уже и не понимал, какое это по счету заведение. А Марк, как любитель хорошенько пощекотать себе нервы и печень, смешивая несочетающиеся алкогольные напитки, подливал уставшему доценту различный алкоголь без какой-либо определенной последовательности. И результат не заставил себя долго ждать. Измотанный человек, отчаянно употребляющий большое количество алкоголя, в попытках расслабиться, охмелел очень быстро. Даже быстрее, чем предполагалось изначально. А то, что Соичи не любитель закусывать Гальярдо понял еще во время их первой попойки. - Ты как? – Марк выдохнул в холодный воздух полупрозрачное облачко пара. - Лучше всех, - охмелело улыбнулся и закурил очередную сигарету. - Домой? - Нет, дальше гулять! – взмахнул руками и всмотрелся в конец улицы. - Уверен? – выгнул бровь, удивляясь крепости организма доцента. - А-абсолютно, - мягко ступая, чтобы не показывать своего состояния, Тацуми поплелся в сторону очередного бара. В последнем заведении они засели основательно. Здесь мужчине захотелось выпить чего-то крепкого и хорошенько поесть. У Соичи во время приема алкоголя просыпался невероятно зверский аппетит. Марку оставалось лишь наблюдать, как тот уплетает острые мясные закуски и запивает все это крепким саке. А не наоборот, как это делают другие. После пары часов такой пирушки, Тацуми наконец-то выразил свое желание отправиться «по домам». Гальярдо весело засмеялся и вывел пьяное тело на улицу. - Вот это я напился, - икнув, доцент нащупал рукой спинку лавочки и уселся на нее. - Холодно, пойдем домой, - запахнув пальто, подошел к мужчине. - Не могу, - отрешенно уставился на незатейливый узор выстланной на аллее плитки. – Я слишком много выпил, - пожалуй, это было единственным, что Тацуми понимал. - Тогда мне придется тебя тащить, - закинул руку Соичи себе за шею, а сам обхватил мужчину за талию и медленно побрел к дому, следя за тем, чтобы белобрысая пьянь вовремя переставляла ноги и не запуталась в них же. Тащить за собой упирающегося и весело хрюкающего ученого было страшно неудобно. Поэтому испанцу надоело, и он решил остановиться. - Держи, - протянул шатающемуся мужчине свою сумку. - Зачем? – пьяно покосился на парня. - Я понесу тебя на спине. Мы так до утра не дойдем. А еще я немного устал, - Соичи взял сумку, а Марк присел. - Смешно, - хихикнув, Тацуми ухватился за шею студента и обнял его талию ногами. – Меня так еще не носили. - Ты – нечто, - фыркнув, филолог выпрямился и медленно пошагал вперед. Трудно сказать, что ему было не тяжело, но факт, что намного легче, чем прежде, был неоспоримым. И спустя минут десять он уже подходил к дому. Оценив ситуацию, студент решил, что тащить пьяное тело к себе не имеет смысла. Проснувшийся с похмелья, ученый мог превратиться не просто в чудовище, а в истинного палача. И убийственный характер тому подтверждение. - Чего-то ты притих, - покосился за плечо. – Ты что, спишь? Блин, - удобнее разместив за спиной сопящее тело, он принялся медленно подниматься по лестнице. Когда Марк дошел до нужного этажа, с него градом лился пот. Хоть доцент и выглядел стройным и хрупким, легким мужчину назвать было трудно. Приложив спиной к стене, он опустил ноги ученого на пол и придержал его плечом. А руками принялся нащупывать в карманах ключи. И с мрачной мыслью, что сейчас его будет расчленять сожитель Соичи, открыл дверь. Но квартира встретила его тишиной и отсутствием света. Негромко поприветствовав пустое помещение, он прошел внутрь, втягивая расслабленного спящего мужчину внутрь. Стянув с себя и него куртки, потащил в спальню. Оставлять его в прихожей не было смысла. Все равно уже в доме. А еще несколько метров по сравнению с предыдущей дистанцией это пустяк. Уложив Тацуми на кровать, Гальярдо принялся его детально изучать. Ну, когда еще ему выпадет такой сказочный случай посмотреть, потрогать или еще чего сделать с этим субъектом. Спящий доцент выглядел очень спокойным и даже вроде как добрым. Не кричал, не ругался и не дрался – Марк был наслышан о поведении этого человека – просто лежал и выглядел как взрослый ребенок. Такой беззащитный, что с ним хотелось что-то сделать. Просто руки чесались прикоснуться. А вдруг… Проведя тыльной стороной ладони по гладкой коже щеки, Гальярдо осознал, что ему этого мало. И Моринаги сейчас нет дома. А это означает, что можно остаться безнаказанным. Тем более Тацуми спал настолько крепко, что даже не почувствовал прикосновения. Хоть пытаться сделать нечто со спящим телом сродни некрофилии, но это лучше, чем совсем ничего. Поэтому, наклонившись, парень прикоснулся к прохладным узким губам своими. Слабый запах выпитого алкоголя вперемешку с сигаретным, вызвал у него двойственные ощущения. Целовать курильщика не особо приятно. И в то же время его кольнуло понимание того, что тот, второй вроде тоже не курит. И, возможно, не брезгует. Хмыкнув, Марк взял узкое лицо в ладони и развернул голову так, чтобы та оказалась напротив. И притих. Но Тацуми так и не проснулся. Наклонившись для второго поцелуя, Гальярдо замер, прислушиваясь. Ему послышались какие-то звуки. Но в квартире было по прежнему тихо. Поэтому он решил, что волноваться не стоит и продолжил. - Что ты делаешь? – рычащий голос со стороны двери насторожил филолога, но виду он не подал, прекрасно понимая, кому это рычание принадлежит. - Принес домой твоего пьяного «друга», - злорадно улыбнулся, подмигивая озверевшему брюнету. - Спасибо, - Моринага попытался взять себя в руки. – А теперь можешь идти. - А ты не очень дружелюбен, как я посмотрю, - поднялся с постели и выпрямился. – Ты, как истинный японец должен лучше относиться к гостям, - Тецухиро едва ли не зашипел от злости. – И где твое чувство юмора? Это же просто милая шутка. Я ничего такого не собирался делать без его согласия, - капитулирующее развел руками. - Когда дело касается его, у меня пропадает чувство юмора, - негромко, но с нажимом проговорил. – Советую тебе отказаться от этой затеи. Потому как я не отступлюсь. И если у тебя благие намерения, то сделай, как я говорю. - Если в такой ситуации ты желаешь кому-то счастья, - ухмыльнулся и подошел ближе к Моринаге, - из благих намерений… то ты просто отказываешься от своей цели. Так ведь? – пристально посмотрел в глаза собеседнику. - Я, может, и добрый человек, - отошел от двери, пропуская студента. – Но если ты вздумал играть в свои игры, то тебя ждет сюрприз, - зло прищурился. – Я тебя на клочки порву, если хоть пальцем тронешь Соичи. Я ясно выразился? – сталь в голосе удивила Марка. Он и подумать не мог, что этот парень может быть столь решительным. Теперь ему стало еще интереснее. - Тогда… - подцепил свою куртку. – Сладких снов, - прикрыл за собой входную дверь. Когда дверь за испанцем закрылась, Тецухиро устало опустился на край кровати и посмотрел на спящего доцента. Тот оказался в одежде, и от него не пахло ничем посторонним, кроме как алкоголем. Что не могло не радовать парня. Он стряхнул мешающую прядку светлых волос с лица и погладил гладкую щеку. Соичи что-то проворчал, поерзал на кровати и засопел. Усмехнувшись, Моринага стянул с мужчины обувь и понес в прихожую. А когда вернулся, то еще долго стоял и рассматривал спящего семпая. Тацуми хоть и был злым и свирепым, но в самый ответственный момент превращался в злобно шипящего котенка, который толком не мог даже защититься. Весь боевой арсенал ученого составляли лишь крики и ругань. Достав из шкафа фланелевую пижаму, парень принялся стягивать с Соичи одежду, и ворчать: - Расслабился с этим… Он же гиена… Семпай, как так можно?!. Вы даже не представляете, насколько он опасен… За личиной приветливого мальчика скрывается то еще чудовище… Неужели Вам настолько плевать?.. Я же не переживу, если с Вами что-то произойдет… Или Вам все равно?.. Вы настолько сильно увлеклись им, что на мои чувства совсем не обращаете внимания?.. Я понимаю, что быть чуточку добрее ко мне это выше Ваших сил… Но сейчас… когда Вы стали терпимее… почему Вы такой и с остальными?.. Ведь если Вы добры ко мне, пусть это и не потому, что Вы меня любите… но это не означает, что Вы должны быть и со всеми таким же… Только я… Вы должны смотреть так только на меня, семпай! Убедившись, что Соичи переодет в пижаму, застегнутую на все пуговицы, Моринага укрыл мужчину одеялом и встал с постели. Ему очень хотелось поспать сегодня с ним, но утреннее похмелье, которое наступит уже через несколько часов, а оно непременно наступит, превратит день Тецухиро в сущий Ад. Ведь Тацуми по утрам бывает поистине ужасным. И лучше проснуться от криков, чем от тумаков. Поэтому, чмокнув блондина в лоб, Моринага тихо вышел из спальни семпая и поплелся в свою.