Трансформеры 5

— Они уже здесь, — проговорил Тенебрайе. Он и его братья и сестра уничтожали город. Люди кричали и спасались бегством. А Создателям это доставляло удовольствие. Они разгоняли тоску. Хотя нет! Это был аперитив, разогрев перед предстоящей охотой. — Эта примитивная раса скоро будет уничтожена, — с удовольствием произнёс обладатель клинков на манипуляторах. — Да. Но сначала мы уничтожим Оптимуса Прайма, — злобно рассмеялась Создательница. Скоро искра Рыцаря Теменоса потухнет. Создатели увидели, как ним направляются автоботы и диноботы. Все были готовы к битве, Галактион сделал вид, что удивлён: — Кто бы мог подумать, что все рыцари окажутся в сборе? Это всё упрощает. — Где моя дочь? — спросил Кейд, хотя ему было очень страшно смотреть на этих созданий. Но он должен убедиться, что с ней всё в порядке. Создателей с парными мечами ответил: — С ней всё в порядке, Кейд, — мужчина вздрогнул, когда этот урод назвал его по имени. Вариор произнёс: — Держи свои мысли под контролем, если не хочешь умереть прямо сейчас, — он махнул манипулятором и появилась капсула, наполненная странной прозрачной жидкостью, где находилась блондинка с закрытыми глазами. Дайсон крикнул со всей злости: — Отпустите её! — не успел он завершить, как его тело пронзила острая боль. Парень упал, сцепив зубы, чтобы не закричать. Такого он никогда раньше не испытывал, но доставлять удовольствие Им он не собирался. — Довольно, — произнёс Ател. Всё прекратилось, и Дайсон тяжело и часто задышал. На вопросительный взгляд Хаунда, он махнул рукой, мол, всё нормально. Создатель с секирой довольно произнёс: — Очень хорошо, Архания. Ты справилась со своей миссией, — фемка направилась к сторону Создателей. Она склонилась перед ними и проговорила: — Я выполнила свою миссию, Повелитель, — она встала рядом с Создателями, стараясь не смотреть на тех, кто ей доверял. — Ты обещала спасти мою дочь! — злобно крикнул Кейд, стараясь не думать лишнего. Соймейт злобно рассмеялась: — То что она вам говорила, это ложь. И ты поверил ей, её обещаниям? — во время этих слов фемка начала двигаться в сторону, где находилась капсула. — Я здесь. Вы получили, что хотели. А теперь отпустите человека. Эта — наша война, люди не виноваты в том, что оказались в ней, — произнёс Оптимус Прайм. Он должен выиграть немного времени. — Но ведь это из-за тебя они оказались в этой войне, — сказал Дайстрайтер. Охотница Локдауна прыгнула и схватила своими манипуляторами капсулу, где находился человек. Она приземлилась и кинула её Бамблби. — Что это всё значит? — злобно спросил Ател. За всю свою жизнь они не разу не помнили, чтобы охотник посмел нарушить свою клятву верности. Создательница ответила: — Разве непонятно, Ател? Она нас предала, предала ради них. Ты мне за это заплатишь, — неизвестно как появился, изогнутый меч, но последующее Кроссхейрс запомнил хорошо. Время замедлилось. Бывшая нейтралка не успела отскочить и оружие, пропоров металл грудной секции, частично вылезло острым концом из спины. Архания от сильного удара опрокинулась на спину. Кросс не понял, как оказался рядом, но корпус фемки поднял, как самую великую драгоценность, тихо шепча: — Пожалуйста, только не умирай, — но мех прекрасно видел, что шансов, что она выживет, нет. И фемка это тоже поняла. Она подняла свой манипулятор и свою ладошку положила на фейсплейт Кросса. Она с трудом произнесла: — Спасибо. За всё, — Архания поняла, что сейчас соединиться с Великой Искрой. Она встретится со своей семьёй, наконец-то… Она закрыла оптику, искра перестала пульсировать. Автобот не мог поверить, что она погибла. Из его оптики потёк омыватель. Он… Она… Он просто не мог смириться с тем, что она погибла. — Как это трогательно, — начала издеваться Создательница, — автобот полюбил охотницу, — она махнула манипулятором, и диноботы оказались в ловушке из пульсирующей голубой энергии. — Чтобы нам никто не мешал, — она злобно улыбнулась. Тенебрайер и Дайстрайтер, не сговариваясь, решили уничтожить Рыцарей Теменоса. Они направились к диноботам. Остальные Создатели выбрали себе соперников. На фейсплейте лидера алозначных появилась защитная маска. Он понял, что это — последняя решающая битва.