Семейный отпуск

Предупреждение! В этой главе присутствуют сцены эротического характера. Последние мгновения жизни Неро напоминали бред шизофреника. Вот он лежит, его тело бьет в непроизвольных конвульсиях. Он не чувствует своего тела! А вот уже какая-то милая девушка льет ему в горло воду. Боже, как он хочет напиться, он и не думал, что испытывает такую сильную жажду. Эта жижа не похожа на воду. Кроме того, она не позволяет напиться, она делает жажду сильнее! Но у него нет сил, чтобы отказаться от этой дряни, которая плюс к своему мерзкому вкусу еще и так противно воняет. Стоп, когда это он стал различать запахи? После второй, третьей кружки противной слизи? А может, это было десять кружек назад? Все равно! Скоро рождается еще одно странное ощущение, ощущение, что я не один такой. В комнате есть еще один я. Я сижу рядом с самим собой. Я воспринимаю мир точно так же, как я сам, и полностью осознаю себя второго. Еще несколько кружек, и мы почти как единый организм. На какой-то из кружек мы вспоминаем о третьем. Точнее, это он вспоминает о нас. Он заботится о нас, мы его часть. Кто мы? На этот вопрос все как-то нет ответа. Он даже на языке не вертится. И тут мы начинаем ощущать себя тем, кем мы и являемся. Мы — призрачный пес. Мы тот, кто охотится, кто ищет, кто преследует всегда. Мы созданы ради того, чтобы следовать. Мы можем следовать куда угодно, за кем угодно. Почему сейчас мы не следуем? Ах да, нас же самих поймали. И что с нами делают? Нас поют нашей же кровью. Во всем этом был какой-то смысл, но он ушел от нас, когда мы стали нами. Нам страшно, мы чувствуем сильного демона. Кажется, он пришел, чтобы отправить нас обратно во тьму. Нет, не сейчас, когда мы так слабы! Нет, не надо, прошу, сжалься! И снова боль, затопившая одновременно три сознания. Непостижимое осознание своей конечности. Человеческий мозг в таком случае принимает смерть за чистую монету и податливо выключается навсегда. Мозг демона же знает, что это не конец, это лишь болезненное начало. Неро вырвало из реальности. Этот момент своей жизни он не помнит и никогда не сможет вспомнить. Это момент, который пережило только его физическое тело. Для мозга, его сознательной части, этого момента никогда не существовало. Он просто переместился из одной реальности в другую. На самом же деле его тело пережило около одной человеческой вечности. Его вывернуло наизнанку, пересобрало вновь, ощетинив те его части, что были наиболее полезны в преисподней, и выбросило в Ад. Он не заметит этих изменений до тех пор, пока впервые не окажется в мире людей. Именно так — впервые. Ведь человека Неро с демонической рукой больше нет. Он умер вместе с тем псом. Теперь он демон Неро, у которого по иронии судьбы есть человеческие части. Открыв глаза, юноша огляделся. Он лежал на каких-то склизких красных камнях лицом вниз. Тело немного болело, но ничего такого, с чем бы он не мог справиться. Только какая-то тяжесть в животе саднила, отвлекая и не давая сосредоточиться. Оперевшись на руки, Неро сел на колени и осмотрелся немного внимательнее. Здесь было странно. Он никогда не видел такого воздуха. Это было чем-то похоже на туман, только оно не мешало взгляду, просто было тяжело дышать и движения чувствовались, будто ты плаваешь в киселе. А еще вокруг парили какие-то зеленые нити. Все вокруг было зеленовато-голубоватого цвета. Ну, не считая склизких красных камней. Когда нити, падая на землю, касались камней, они маленькими черными электрическими разрядами пробегали в щели между кладкой и исчезали. Основного источника света нигде не было. Светилось само окружающее пространство, как будто в очень пасмурный день, когда вроде и светло, но ты не можешь сказать, где точно находится солнце. Проницательный взгляд молодого демона уперся в оружие, лежащее почему-то рядом с ним. Он очень хорошо помнил, как его тело проткнули этим без сомнения разумным созданием. За спиной было другое разумное существо. Оно впилось в него своими зубами и норовило выпить всю его жизнь. Усилием воли Неро пресек эти попытки, и создание покорилось. Кажется, его звали Люцифер. Парень взял в руки меч. Аластор, такое у него имя. Он принял своего нового хозяина беспрекословно. Юный демон оперся на меч и встал на ноги. Желудок внутри сделал кульбит, заставив парня выблевать часть выпитой им крови. Жижа, соприкоснувшись с землей, тут же впиталась в камни. Пошатываясь, мальчишка все же устоял на ногах. Немного дезориентированный, он не сразу вспомнил, где находится, зачем он здесь, что вообще происходит. Посмотрев на свою правую руку, парень увидел великолепное произведение искусства. Лучшее, что он когда-либо встречал в своей жизни. Сейчас он этого не понял, но его рука изменилась. Те ее части, что светились синим, почти полностью заросли пластинами брони, оставив тонюсенькие прожилки синего света. Плотная броня же ощетинилась плетением из чешуи и шипов. Рукав плаща разорвало от наростов, покрывших плечо. Неро не был уверен, но, кажется, демоническая броня немного разрослась, подойдя почти вплотную к шее и закрывая часть лопатки и груди. — Пацан?! — прозвучало откуда-то сбоку. Знакомый голос, позвавший его из тумана, вернул Неро в реальность. Он вспомнил все, что позволил ему мозг. Этого было достаточно для того, чтобы адекватно действовать, стремясь выполнить общую цель: найти Верджила и вытащить его на Свет Божий. — Данте? — парень обернулся и увидел своего наставника. Тот выглядел немного помятым, но вполне себе дееспособным. — О, пацан! Рад видеть тебя целым и не бегающим на четвереньках! — отсалютовал тот. — Первый этап пройден успешно. Предлагаю немного залечить раны и двинуть вперед. — Какие раны? — недоуменно осведомился юноша. Он не заметил на Данте серьезных повреждений, которые тот не смог бы залечить в процессе поисков. Нахмурившись, старший охотник указал пальцем на Неро. Юноша опешил, но, проследив глазами в указанном направлении, увидел в своем животе огромную кровоточащую дыру. Неро никогда не был впечатлительным. Ни когда был человеком, ни, тем более, когда стал демоном, но его сознание вдруг поплыло. Не удержавшись на ватных ногах, он рухнул бы наземь, если бы его не подхватил вовремя подоспевший Данте. — Тихо, тихо малыш. Все хорошо, — осторожно опустил его Данте. Сев на колени, он устроил голову юнца у себя на ногах. — Я тебе не малыш, — насупился парень. Наследник Спарды ухмыльнулся. Он посмотрел в обиженное лицо мальчика и увидел на губах капельку крови. Поддавшись мимолетному желанию, он наклонился и слизнул ее. Данте уже бывал здесь раньше, уже проходил через все, через что пару минут назад прошел юный охотник. Он также претерпел изменения в своем теле и сознании, о которых узнал только после возвращения. Во многом благодаря этому у него был иммунитет к некоторым последствиям перемещения. Также за время прошлого посещения Данте выработал свод законов и правил, который помог ему выжить здесь в прошлый раз. Одним из таких правил было: не перечить своим желаниям. Хочешь что-то сделать, лучше сделай сразу и забудь. Иначе это тебя раздавит, отнимет все силы, высушит и уничтожит. Странный мир требовал послушания. Возможно, поэтому все демоны были такими целеустремленными в своих желаниях. Если не выполнишь — умрешь. Не привыкли, бедненькие, что можно по-другому. Обиженный парень нахмурился. Язык наставника задержался на губах чуть дольше, чем нужно. Не понимая, что творит, Неро раскрыл губы, позволяя углубить поцелуй. Вроде ничего примечательного: двое мужчин находятся посреди Ада и наслаждаются поцелуем друг с другом. Но стоило примешать немного людской логики, как мозг парня взвыл. Юноша попытался оттолкнуть от себя охотника, но жуткая боль в животе скрутила его в три погибели. Когда его немного отпустило, он задал интересующий его вопрос: — Какого хера? — Я говорил, что здесь не все как у людей? — Угу. Но… — Есть несколько правил, которые облегчат тебе жизнь в этом жутком месте, — Данте так холодно и жестоко прервал его, что внутри мальчика все сжалось в комок. Он почувствовал себя таким одиноким. — Первое, — мужчина положил одну руку мальчишке на голову, вторую на его рану в животе, — если тебе чего-то хочется — сделай. Иначе умрешь, — он провел пальцем по ране юнца и немного надавил, проникая в теплое податливое нутро. — Второе: убивай любого, кто не является твоим союзником. Иначе умрешь, — он погрузил в рану второй палец, немного разводя края кровоточащего отверстия в стороны. Мальчишка всхлипнул от боли. Он не знал, что творит Данте, почему тот издевается над ним, говорит такие холодные слова, но ничего не мог поделать. Мужчина не держал его, но мальчик почему-то не мог пошевелиться и постоять за себя. — Третье — издевайся, презирай, ненавидь, жажди, уничтожай. Эти ощущения — источник силы в этом мире, источник энергии. Без энергии ты умрешь, — он проник ладонью в трепещущие внутренности Неро. На его лице по-прежнему не было ни единой эмоции. — Четвертое: будь демоном. Иначе сойдешь с ума и умрешь, — он убрал руку с головы мальчика и засунул ее за пазуху. Вытащив Люси, он посмотрел юноше прямо в глаза. Ледяной взгляд пронзил Неро насквозь, вызвав у того приступ животного страха, от которого мальчик стал задыхаться. Он хотел убежать, спрятаться, сжаться в комок и никогда не показываться на глаза этому монстру. Но Данте прочно держал парня за кишки, взведя пистолет и чего-то ожидая. Не дождавшись, наследник Спарды разочарованно выдохнул, отвел взгляд, направил пистолет в свою руку, торчащую из живота мальчика, и прострелил себе руку. Теплая кровь полилась из его раны прямо внутрь Неро. Когда живительная влага соприкоснулась с краями отверстия, мальчик начал приходить в себя. Отчаянье ушло, страх перестал сжимать внутренности, а холод сменился теплом. Немного придя в себя, Неро, все еще тяжело дыша, закрыл глаза демонической дланью. Он знал, на что подписывался, знал, на что шел. Так какого черта? — Так значит это и есть Ад? — отдышавшись, спросил он. — Да, — ответил Данте, убирая Люси обратно. — Еще что-нибудь, что я должен знать? — Кровь — жизнь. Любая, в любых количествах, в любом виде. Юноша посмотрел на руку охотника, торчащую из его желудка. Теперь он понял смысл махинаций: добрый сын Спарды решил немного помочь заживлению ранки. — Никаких положительных эмоций. Этот мир их ненавидит и стремится уничтожить. Если не в состоянии постоянно поддерживать в себе ненависть, постарайся ни о чем не думать. — Хах, — невесело усмехнулся парень, — мне бы сейчас не помешало то состояние, ну знаешь, которое… — Хочешь, можем повторить. — Нет, не сейчас! — резко ответил парень, немного покраснев. — Может как-нибудь в другой раз. Спустя некоторое время молчания, Данте извлек руку из почти затянувшейся раны и облизал окровавленные пальцы. — Ты хоть представляешь, насколько мерзко это выглядит? — Каждая капля драгоценна, — просто ответил мужчина. — Готов идти? Неро глубоко вздохнул. Найдя в себе силы и внутреннего демона, он пригласил их править балом. Он даже немного удивился тому, как легко это вышло. Видимо, Ад — царство хаоса — способствовал всему парадоксальному. Юноша лишь легко кивнул и поднялся с колен мужчины. Отряхнувшись, охотники огляделись и пошли туда, куда их обоих звал знакомый крик.

***

Охотники шли уже больше часа. Неро изнывал от бездействия. Ладно бы им попадались какие-нибудь твари, можно было бы размять затекшие плечи. Но тварей не было. Был лишь монотонный зелено-голубой с красным пейзаж. Неро хотел предаться воспоминаниям, но сразу понял, что это плохая идея, так как о хорошем думать было нельзя, а о плохом думать просто не хотелось. Вообще ничего не хотелось. Хотя нет, хотелось почесать кулаки обо что-нибудь, ну или об кого-нибудь. Мальчишка взглянул на своего наставника, идущего впереди. Возникло спонтанное желание просто так по-дружески ударить его в плечо своей демонической рукой. Он уже собирался выполнить задуманное, как вдруг Данте остановился, чем ввел мальца в ступор и заставил настороженно оглядеться. Потом мужчина что было силы рванул в сторону и, крикнув: — Драпаем, пацан! Скорее! — кинулся наутек. Парень побежал за ним, едва поспевая. Он не понимал, от чего они убегают, но бежал так, как будто в последний раз. — Поздно! — с досадой ругнулся Данте. Вырвав меч Неро из его рук, он воткнул Аластора и Мятежник в кровавые камни, кинул мальца между ними, а сам, упираясь руками в мечи, призвал демоническую форму и раскрыл крылья. В этот самый момент рванул такой шквал, что у Неро едва барабанные перепонки не лопнули. Он сгруппировался, подтянув ноги к себе и прижавшись спиной к ногам Данте. Демон, возвышающийся над ним, создал импровизированный купол, стараясь защитить тело менее приспособленного к подобной мясорубке мальца. Ноги демона, как и мечи, пропахали порядочное количество земли. Ветер все не унимался, налегая на тело Данте жгучими металлическими брызгами. Мужчина слабел, это было видно по тому, как изорвались его крылья, как начали трястись его руки и ноги. Неро решил, что нужно срочно что-то делать. И он сделал. Повернулся к Данте лицом, уперся плечами в мечи и поставил свои ноги в живот демона, позволяя тому перенести часть веса на них. Благо, угол, под которым мечи были вогнаны в землю, и расстояние между ними позволяли сделать это, не доставив Данте новых проблем. Да и Люцифер послушно закопался в трещины между камнями, давая дополнительный упор. Полудемон с благодарностью принял помощь и позволил себе немного расслабиться. Юноша напрягся. Шквал был чертовски сильным! Его кости хрустели под напором демонического тела. «Как этот старикан смог продержаться так долго?» — думал парень, тяжело дыша от натуги и неудобного положения. Шквал стих так же внезапно, как и начался. Демон, обратившись в человека, просто свалился на ноги юноши, придавив его своим телом. — Ты как? — взволнованно спросил парень, а сам взглянул на плечо, которое все еще хотелось ударить, правда, теперь не легонько, а со всей дури. — Жить буду, — оперевшись на мечи, прокряхтел охотник. — Спасибо. — Что это было? — Буря. Встречался с ними раньше, — отряхиваясь и приходя в себя, объяснил Данте. — Приходят внезапно, сносят все на своем пути, а потом просто уходят. Нам повезло, краешек зацепили. — Повезло? — взбунтовался юноша. — Краешек?! — А ты как думал? — хмыкнул наследник Спарды. — В сказку попал? Мальчишка что-то недовольно пробурчал себе под нос, вытащил меч и пошел в сторону зова. Десять минут он дулся на охотника, позволяя своему неисполненному желанию расти. Вскоре оно перевоплотилось из охоты сломать плечо в желание размолоть сустав в кашу. И когда юноша уже не в состоянии был терпеть, Данте окликнул его: — Смотри, там впереди что-то есть! И правда, впереди было скопление каких-то строений. Ну, это не были строения в человеческом понимании этого слова. Это были нагромождения каких-то черных скал и скопления груд чьих-то костей. Но все это явно несло какую-то функцию, иначе бы оно не повторялось так много раз, создавая собой подобие города. Путешественники рванули к строениям что было мочи. При приближении стало ясно, что улицы этой маленькой деревеньки пустынны, и если на них до сих пор не напали, значит дальше можно двигаться с относительным спокойствием. Войдя в город, они увидели тропку из свежих демонических трупов. Теперь было ясно, почему город был пуст — всех существ или убили, или продолжали убивать где-то на местном подобии главной площади. Следуя за запахом крови, они вышли на пустырь, на котором творилась кровавая резня. Один против всех: это была весьма нечестная битва. Нечестная для тех несчастных, что посмели напасть на старшего наследника Великого Темного Рыцаря Спарды. В самом центре резни, раздавая смерть, кружил брат Данте собственной персоной. — Пойдем, пацан! Надо ему помочь! — с воодушевлением проговорил охотник, кидаясь в битву и совершенно не замечая, что его напарник уже давно не понимает происходящего и пытается хотя бы устоять на ногах. Недолгая схватка завершилась окончательной и безоговорочной победой полудемонов. Они стояли на разных концах поля брани и смотрели друг на друга. Данте в облике человека и Верджил в облике демона. Откинув Мятежник, охотник кинулся к рыцарю, заключая того в крепкие объятья. — Брат! — только и смог произнести младший. К его горлу подступил тугой комок скрываемых всеми годами разлуки эмоций. Он всхлипнул, готовый вот-вот расплакаться. — Соберись, тряпка, — предельно холодным тоном приказал старший. — Дьяволы никогда не плачут. — Ты прав, — продолжая обнимать его, согласился Данте. — Ты абсолютно прав! — Где мой Ямато? — жестко спросил Верджил. Не так он представлял себе этот разговор. Вообще не так. За все те годы, что он провел в преисподней, он совершенно разучился общаться с людьми. Он лишь надеялся, что его брат не пошлет его. Ведь сейчас Нело был слаб, он не смог бы отнять Ямато силой. А вот Данте был достаточно силен, чтобы убить его. — Да, сейчас! — обрадованно воскликнул Данте. Он был настолько рад видеть брата, что прощал ему приказной тон и совершенное отсутствие эмоций. Он прекрасно понимал, как мог измениться даже такой стойкий человек, как его брат, за все те годы, что служил Мундусу, а потом бегал от него же в Аду. — Он у пацана, — Данте оглянулся. Парня нигде не было видно. Мужчина испугался. — Где пацан? Нело молча скользнул в переулок. Послышался чей-то предсмертный визг. Данте, по дороге подобрав Мятежник, догнал его и увидел, как брат голыми руками вырвал хребет существу, что пыталось сожрать валяющегося без чувств парня. — Пацан, что с тобой?! — охотник присел на корточки рядом с неподвижным мальчиком. — Эй, малыш, очнись! «На лицо все признаки энергетического истощения. Идиот, решивший поспорить с миром!» — подумал про себя Верджил, но вслух спросил: — Чего ты хочешь? До Данте почти сразу дошел смысл сказанных братом слов: — Ты, мелкий идиот! Я же сказал тебе, не терпи! Это Ад, здесь все можно! Ну, давай, чего хочешь? — почти нежно пригладил его по голове мужчина. — Плечо, — едва прохрипел юноша. «Разодрать, уничтожить, обескровить, раздавить…» — лихорадочно перечислял мозг парня. Младший наследник Спарды опустил юнца, но лишь для того, чтобы снять плащ и жилетку, оголив торс. «Судя по тому, как долго терпел мелкий, это будет чертовски больно,» — меланхолично заметил Данте. Он наклонился к парню и предоставил ему свое плечо. — Это? Неро на секунду открыл глаза. Увидев перед собой обнаженное мужское, такое желанное, плечо, он озверел. Демоническая рука обхватила его через спину, рванула на себя и разодрала нежную кожу когтями. Парню, как и охотнику, на лицо брызнула кровь. Мальчишка облизнулся и вгрызся в податливую плоть зубами, алкая кровь из рваной раны. Он драл клыками мясо, сдирая его с кости, наслаждаясь пиром и чужой болью. Данте изо всех сил старался не кричать. Он оперся ладонью о землю и вывернулся так, чтобы лежащему на земле парню было удобнее издеваться над его плечом. Сам он оперся на вторую руку, спрятал лицо в локоть, кусал губы и тихо постанывал при особо сильных рывках. Верджил молча наблюдал за будничной для Ада картиной. Он ждал, пока младший демон утолит свою жажду, и они, наконец, смогут продолжить свои дела. Когда экзекуция завершилась, парень вырубился. Тело не выдержало напряжения и потребовало отдыха. Данте кое-как встал на ноги, поднял свою одежду и огляделся. — Здесь есть где залечь, пока он не восстановится? Верджил коротко кивнул. Охотник молча улыбнулся, закинул одежду на здоровое плечо и наклонился, чтобы взять юношу, но чуть не навернулся вперед, едва удержав равновесие. — Отойди, — грубо отодвинул брата рыцарь. Он поднял на руки тело носителя Ямато и пошел в сторону убежища. — Ты слаб, — констатация факта, ничего больше. — Тебе нужен отдых не меньше, чем ему. Старший сын Спарды и не думал помогать. Он просто избавлял себя от лишних проблем, не задумываясь о том, как это выглядит со стороны. А со стороны это вообще никак не походило на того высокомерного засранца, которого в свое время знал Данте. Ему еще предстояло выучить этого человека заново. Охотник пошел следом за рыцарем. Они свернули в какой-то переулочек и забрались под навес из костей. Внутри пещеры из черного камня и костей было затхло и сыро. Несло разложением и демонами, но было замкнуто и относительно безопасно. Данте положил свою одежду на возвышение из костей в углу, а сам свалился у противоположной стены пещеры. Верджил последовал логике и положил парня на тряпки. Оглядевшись, он занял самое выгодное положение в пещере — прямо напротив выхода. — Может, снимешь уже наконец эту дурацкую броню? — спустя долгие минуты молчания решился заговорить Данте. Плечо ужасно саднило, а холодность и молчаливость брата начинала раздражать. — Дай мне хотя бы один веский повод это сделать, и я обещаю подумать, — оскалилась демоническая рожа. — Что я слышу? Не сарказм ли это? Не родное ли давно забытое ехидство? Ну здравствуй, Вергилий, давно не виделись! — не на шутку разошелся младший. — Хватит паясничать, — прервал его брат. — Парень хоть и человек, но сил у тебя отнял много. Проспись, поговорить успеем. — А если я не хочу спать? — прищурился охотник. — Тогда что ты хочешь? — спокойно спросил Верджил. — О, ты знаешь, чего я хочу, — улыбнулся Данте, надеясь расшевелить брата на еще одну подначку. Ему очень хотелось вновь увидеть ту мелкую зазнавшуюся занозу. — Это твое желание? — вопросительно уставился на него холодный демонический взгляд. Данте долго смотрел ему в глаза, пытаясь найти знакомый блеск и упрямство. Он верил, каждый божий день он верил в то, что этот говнюк жив и здоров. И пусть он не пускался на его поиски, пусть не рвался найти брата, боясь потерпеть неудачу, он все равно знал, что где-то здесь Верджил жив. Он есть и ждет его, Данте, помощи. Но в холодных глазах этого чудища не было ничего человеческого, причем уже давно. Мужчина отступил под этим напором. Кого он обманывает? Под этой личиной нет того, кого он ищет. — Нет, Вердж, конечно нет. Услышав грусть в голосе брата, Нело попытался понять, что стало ее причиной. Сколько Анджело его помнил, легкий на подъем Данте не унывал никогда. Он мог бы предположить, что это было как-то связанно с больным плечом, но даже когда Верджил лично пронзил его Мятежником, он всего лишь восстал из мертвых и весело оскалился демоническим ртом. Впрочем, рыцарь вспомнил несколько моментов, когда он видел расстроенного брата. Все эти моменты так или иначе были связаны с потерей его родных. Дважды он видел эту сцену относительно его, Верджила, мнимой кончины. Возможно, брат переживал из-за Неро, но мальчик вроде не умирал и должен был оправиться в скором времени. Вывод напрашивался не самый очевидный: Данте был расстроен чем-то в его, Верджила, поведении. Больше поводов для расстройств Нело не видел. И не то чтобы демону было до этого какое-то дело, но… Кого он обманывает? Конечно было! Данте, его вечно скалящийся придурок Данте — это то немногое во всем ненавистном мире демонов, что заставляло его держаться до сих пор. И если его опора сейчас рухнет… Лучше всего было совершить сеппуку еще рядом с замком. — Я долго не общался с людьми, — он отозвал демоническую броню. Боже, каких усилий ему это стоило! Но Данте никогда не должен об этом узнать! — Поэтому могу вести себя странно. — Более чем странно, — перебил его Данте, глядя в свое собственное отражение, затянутое в темные доспехи, большая часть которых уже покрылась глубокими трещинами. — Воспоминания о тебе — единственное человеческое, что было у меня все эти годы. Видимо, мне стоит поблагодарить тебя за то, что я еще жив. — Бля, Вердж, если бы не я, тебя бы ЗДЕСЬ не было. Ты бы имел силу Спарды и правил бы миром людей… ну, или демонов… ну, или вообще всем бы правил, какая к черту разница?! О, у Верджила была уйма времени подумать на этот счет. А также у него было знание предела своих возможностей. Он не хотел вдаваться в детали двенадцати лет размышлений, поэтому вывел очевидный для себя итог, сделав его аксиомой для переживающего брата: — Не будь тебя, я был бы мертв. — Но! — Даже будь я очень везучим полудемоном, если бы я был один, я был бы мертв уже как минимум дважды. За все время нашей общей жизни я, заметь, до конца так ни разу и не умер. Поверь старшему брату, который признал необходимость твоего существования и благодарен тебе за него. У меня было двенадцать лет, дабы подумать над произошедшим. — У меня тоже! — возразил было Данте. — Все эти двенадцать лет ты не был мной. Вот так вот, и не поспоришь. Крыть больше нечем. Данте тяжело вздохнул. А потом ухмыльнулся. Больше всего на свете он жаждал брата, который бы не мечтал вырвать ему сердце при первой встрече. Дождался. Теперь он почему-то хотел вернуть того чудика, что постоянно грозился убить его ради безделушек, оставленных отцом. Возможно, потому что он знал, как вести себя с ним. А как удержать этот эфемерный подарок судьбы младший сын Спарды и не догадывался. — Как думаешь, что бы было, если бы мы с тобой поменялись местами? — улыбнулся охотник. — В какой момент? — включился в игру Верджил. — Ну скажем, на Темен-ни-Гру. Момент, когда ты чуть не отрубил мне руку, чтобы не дай бог не принять от меня помощь! — Хм, — старший серьезно задумался. — Думаю, если бы ты упал вместо меня, то ты вряд ли бы начал тянуть меня за собой. Так что ты действительно мог остаться в Аду один. На Мундуса ты бы не кинулся, а, скорее всего, попытался бы найти выход. Тебе частенько везет, возможно, наткнулся бы на случайный разрыв. Года через три-четыре ты бы был уже в мире людей. — Так скучно? — А что предполагаешь ты? — Я предполагаю, что стал бы одним из сильнейших здесь, внизу. Меня бы почитали и преподносили бы мне всякие дары. Рано или поздно мой культ разросся бы до размеров культа Мундуса, и мы бы столкнулись в эпичной битве, которая потрясла бы даже поверхность. Я, скорее всего, умер бы. Но вот мои верные последователи… — Которые сразу же приняли сторону победителя, — засмеявшись, перебил его Верджил, — кромсали бы твое тело на мелкие кусочки, дабы доказать свою верность сильнейшему. Весь пафос речи Данте сразу сдулся. Мужчина насупился и поджал к себе колени. От этого действия свело судорогой поврежденную руку. Сустав никак не хотел покрываться мышечной тканью, и крови негде было течь, чтобы попасть в почти оторванную конечность. Еще немного и Данте мог бы остаться без руки. Верджил заметил страдания младшего. Не размениваясь на громкие слова, он подошел к брату и с ноги врезал ему по челюсти. Когда тот оказался на грани потери сознания, Нело подхватил его тело, опустил на каменный пол и начал оперировать. Осколками костей, разбросанных по пещере, он вспорол себе ладони. Этим же незамысловатым инструментом он надрывал кусочки мышц там, где они срослись неправильно. Каплями своей крови он направлял рост волокон. Так продолжалось до тех пор, пока мышцы не начали расти самостоятельно. — Спасибо, — тихо прошептал Данте, когда брат отсел от него и откинулся на стену пещеры. — Спасибо? — удивился Верджил. — И даже не наедешь за то, что прописал тебе в челюсть? — Я это заслужил, — коротко ответил охотник. Нело хмыкнул: — Не я один здесь изменился до неузнаваемости, брат. — Похоже на то, — с улыбкой ответил ему младший. Он нашел в себе силы подползти к рыцарю и спиной устроиться между его вытянутых ног. Верждил аккуратно подтянул его к себе за талию и устроил голову у себя на груди. — Живой, — безмятежно улыбался Данте, чувствуя удары сердца в груди брата. — Хватит. Или прекращай думать, или поменяй эмоциональный фон. Охотник спохватился. Он действительно был слишком счастлив. Это было естественно в данных условиях, но это противоречило законам мира. Этот мир, в отличие от людского, не подчинялся его обитателям. Он предпочитал подчинять их через мысли, действия, чувства. И делал он это очень умело. Лишняя позитивная мысль, сказанная про себя, могла стоить очень дорого. И единственным способом умалить безжалостную преисподнюю было сделать что-нибудь, приятное ей. Внезапное желание проснулось в них одновременно. У одного — желание убить, у другого — желание подчиниться. Данте встал на колени и повернулся к Верджилу лицом. Здоровой рукой он заставил старшего сына Спарды опуститься на пол, так было легче распределять вес. Он положил ладонь на горло своего брата и начал его душить. Нело не сопротивлялся. Данте не заметил, когда больное плечо успело зарасти достаточно, чтобы иметь возможность им шевелить, но вот он уже душит брата обеими руками. Верждил покорно принимал смерть. Он смотрел на брата послушными глазами раба, ожидающего своего наказания. «Да, наказание!» — подумал Данте. — «Можно же не убивать сразу, а насладиться немного муками этой суки, что так долго смела убегать от меня!». Глядя на брата торжествующим взглядом, он отнял руки от его шеи. Старший наследник Спарды закашлялся, пытаясь восстановить дыхание. Данте встал с него и подошел к своей одежде. Он мельком взглянул на мальчика, что лежал на его плаще. Глаза Неро были подернуты серой пеленой. Нормальное состояние для того, кто не так давно попытался противиться миру. Охотник аккуратно, стараясь не потревожить мальчика, вытащил из кобур плаща Цербера и Омбру. Цепкие крылья Люцифера обхватили молодое тело, пытаясь защитить своего носителя, но что есть Люцифер перед наследником Спарды? Но ведь не парень сейчас был его целью, хотя… Мужчина провел дулом пистолета по нежной коже юношеского лица. Такой молодой и такой беззащитный. Данте невольно улыбнулся, наслаждаясь своим всесилием. — Данте! — окликнул Верджил, чем полностью переключил внимание младшего на себя. Юнец не должен страдать из-за ошибки старших. А это была их общая ошибка. Нело знал это, но что-то давно забытое внутри него не хотело, чтобы об этом узнал Данте. Охотник же подошел вплотную к рыцарю, который сидел перед ним на коленях. «Чертовски соблазнительное положение тела!» — подумалось Данте. — Руки! — скомандовал он старшему, засунув Омбру за пояс. Верджил послушно завел кисти за спину. Охотник умело сковал Цербером запястья брата, наморозив сверху для верности неплохую глыбу льда. Всю конструкцию он прибил к каменному полу пещеры, лишая брата возможности быстрой реакции. Конечно, эти путы не сдержали бы Верджа дольше пары секунд. Но пара секунд на языке меча — это вечность, за которую успевают решаться судьбы. И Вердж знал это так же, как и Данте, поэтому и позволял. Он уже испытывал такое раньше. Нет, не общепринятое понятие жажды: это перманентно испытывали все жители Ада. Конкретно жажду подчиняться. Это было раза два или три. Ему тогда чертовски повезло, что это были какие-то мелкие похотливые сошки, которые использовали его тело вполне очевидным образом: для удовлетворения собственной потребности в сексе. Естественно он убивал их сразу, как только наваждение проходило. Убивать их до было нельзя. Это означало бы и твою неминуемую гибель. Даже если предмет желания исчезал из поля зрения, он не переставал быть предметом желания, благо, Нело выучил это до того как… Так что Анджело не считал жажду подчиняться чем-то позорным, это просто было одним из условий выживания в этом сложном мире. Данте закончил с кандалами и встал прямо напротив Верджила. Он поднял его лицо за подбородок и заставил взглянуть на себя. Его точная копия смотрела на него снизу вверх, ожидая его, Данте, действий. Мужчина дрожал всем телом от предвкушения. Он выхватил Омбру из-за пояса и провел дулом по лицу брата. Он надавил немного на губы, и те послушно открылись, позволяя стали пистолета проникнуть во влажное нутро. Нело очертил кончиком языка отверстие дула и прикусил зубами края ствола. И все это не отрывая взгляда от лица наблюдающего за ним Данте. Мужчина улыбнулся уголком губ и поиграл желваками. Отняв пистолет от лица Верджила, второй рукой он схватил его за волосы и прижал к своему паху. Послушный воле хозяина, Анджело схватился зубами за собачку молнии и потянул ее вниз. Охотник немного помог своему брату, приспустив белье и высвободив на свет наполовину эрегированный член. Данте вновь зарылся рукой в волосы брата, направляя его. Самым кончиком языка Нело коснулся уретры. Поводив языком вверх-вниз, он скользнул им ниже, к уздечке, обхватив губами самые края головки. Данте тяжело вздохнул. Он ненавидел, когда брат так делал. Это означало долгий и мучительный путь к оргазму. Пососав немного головку, Верджил выпустил ее изо рта и провел языком вдоль всего ствола к основанию. Прихватив губами кожу, он слегка прикусил ее, сорвав с губ Данте сдержанный стон. Улыбнувшись маленькой победе, Нело вернулся к головке. Он обхватил ее губами и принялся медленно насаживать свой рот на член брата. Пока стояк еще только крепчал, он мог взять его целиком без особых проблем. Но спустя три-четыре толчка это стало затруднительным. Головка теперь упиралась в горло. Верджил давно не практиковался. Да что уж там, он никогда не делал минет никому, кроме брата. А последний раз это было чертовски давно! Вот головка снова уперлась в горло, вызывая рвотный рефлекс, но сильная рука Данте не пускала, заставляя насаживаться целиком, до самого основания. Преодолев неприятные ощущения, Верджил принял член до конца и по привычке пару раз сглотнул, чем заставил Данте разразиться новым протяжным стоном. Выпустив орган изо рта, рыцарь немного отдышался. Теперь перед его лицом был каменный стояк. Нело потерся немного щекой о пах брата и вобрал в себя одно яичко. Пососав немного, он вобрал кожу и помял ее губами. Охотник, не контролируя себя, сжимал и разжимал руку на загривке брата, путая волосы и причиняя определенную боль. Отпустив кожу, Анджело вновь направил свой теперь уже затуманенный взгляд в лицо брата. Оба мужчины облизнулись. Верджил широко открыл рот и призывно высунул язык, ожидая действий младшего. И младший не заставил себя ждать. Он с силой толкнулся в самое горло Верджила, заставляя того принять член целиком. Задержавшись немного в таком положении, Данте немного отпрянул. Он начал методично вбиваться в такой теплый и влажный рот брата. Нело умело работал языком, не забывая изредка прикусывать член зубками. Когда Данте был уже на грани, он особо сильно толкнулся в горло брата. Но Верджил был не так прост. Он укусил брата, но ровно с такой силой, чтобы отбить у него желание кончить, не отбив при этом саму охоту. — Ах ты, подлая тварь! — он вытащил свой пенис у него изо рта и вставил туда ствол Омбры. Пушка была ненамного объемнее Данте, но зато жестче и немного длиннее. Когда охотник вставил ее до упора, он разодрал брату горло. Трахнув пистолетом рот брата, он вытащил его, а на его место вернул свой член. — А теперь аккуратнее, дорогой братец, — он плавно вошел в рот брата. Разодранное горло чувствовалось им по-особенному. То ли из-за болезненных сокращений, то ли из-за крови, но в этом явно был свой плюс. Особенно сексуально это выглядело, когда маленькая струйка крови потекла с уголка губ брата. А он все с тем же вожделеющим видом принимал его член до самого конца, всем своим видом говоря: «Трахни меня, Данте, глубже, давай!». От этих мыслей он с оглушающим стоном излился прямо в жаждущий рот брата. Верджил проглотил все до последней капли. Данте заправил опавший член обратно в штаны и взглянул на утомленную физиономию брата. И ведь все бы ничего, если бы не одна мысль: «Его нужно убить». Данте сжал Омбру сильнее. И вот что ему прикажите делать? Не убивать же родного брата, в самом деле? Опять вытаскивать его из всей этой жопы, рискуя собственной жизнью? Если бы он не свалил тогда, все могло бы быть по-другому! Охотник перехватил оружие за дуло и со всей дури врезал едва отошедшему рыцарю по лицу рукояткой. Нело качнулся в сторону. Сплюнув кровь, он вновь посмотрел в глаза возвышающемуся над ним брату. — Сука ты, Вердж! — еще удар. — Ну скажи мне, какого хрена? — еще удар. — Ну вот какого хрена?! — еще. — Говоришь, без меня был бы мертв? Тогда потрудись объяснить, зачем ты уходил? Зачем оставлял меня одного? Что ты искал, чего бы не смогли найти мы вместе? За чем гнался, что я мог бы тебя затормозить? — град ударов не переставал сыпаться на многострадальное лицо Верджила. Но тот терпел, позволяя брату выговориться, а жажде насытиться. — Почему не брал меня? Ты знаешь мою силу! — он начал избивать его тело ногами. — Я бы не помешал тебе, может быть, даже помог! Так почему? Почему, Вердж, ответь мне, а?! Удары прекратились, давая Верджилу возможность выплюнуть скопившуюся во рту кровь и объясниться. — Твоя сила, — прохрипел он. Данте нехило поработал над его грудной клеткой, кажется, сломал пару ребер, отчего дышать было тяжело, а говорить проблематично. Да и горло срастись не успело. Но он продолжал держаться и смотреть прямо в лицо своему мучителю. — Что? Говори громче, блядь! — он еще раз двинул Омброй по лицу. — Твоя сила! — громче произнес Нело. — Я не знаю почему, до сих пор до конца не уверен, откуда она, — он отвел взгляд, не в силах признать это глядя брату в лицо. — Ты всегда был сильнее меня, хотя тебе это было и не нужно. Я просто пытался найти способ, как стать еще сильнее, чем ты. — А смысл? — опешил Данте. — И как бы я помешал тебе в поисках твоей силы?! Да это вообще ни хрена не объясняет, ты, придурок! — он вцепился свободной рукой в волосы Верджила и заставил того смотреть себе в глаза. Он собирался ударить еще раз, но короткая тихая фраза заставила его остановиться с занесенной для удара рукой: — Меня тоже пойми, — наваждение ушло, это было видно по его глазам. Но Нело не предпринял попытки уйти от ситуации. Наоборот, он смотрел прямо в лицо охотнику, собираясь высказать все то, что стоило, наверное, высказать много лет назад. Внутри Данте пробежал маленький колючий холодок страха. — Я старший брат. Я должен быть сильнее, не ты! Почему его сила досталась тебе? Как прикажете защищать того, кто сильнее меня? Как выполнять заветы отца о защите мира, когда я не в состоянии защитить собственного младшего брата? — Кто забил тебе мозги этой лажей? — Данте отпустил его волосы и убрал пистолет. — Ты честь лажей называешь? — вскипел старший, подавшись вперед. Звякнули цепи. Цербер напрягся, но выдержал. — Я спросил кто, — в отличие от Верджила, у младшего наваждение еще не прошло. Он ткнул дулом Омбры в лоб рыцаря. — Отец! — зло рявкнул Нело. — В пять лет отец рассказал мне о чести и взял с меня обещание всегда поступать согласно ей! — Почему он не рассказывал об этом мне? — Ты был еще ребенком. — Ты тоже! — Я был старшим! Я был обязан видеть больше, чем ты! — Зачем? — Чтобы защищать! — не выдержав, крикнул Верджил. Его бесило все происходящее. Его бесила эта ситуация, эти разговоры. Его бесил Данте и он сам. Раньше он нашел бы способ избавиться от напряжения. Сейчас же он вынужден был продолжать. Ему было все равно, что будет с ним, но врожденное желание защитить брата любой ценой ото всего заставляло его говорить. — Чтобы защищать… Тебя, — отдышавшись, Анджело продолжил. — Он в приказном порядке обязал меня защищать семью, а как подрасту — стать слугой на страже у людей! Потом он исчез, и случилось это нападение. И остался под моей защитой только брат, который был сильнее меня. Пусть не намного, но сильнее. Я должен был найти отца или какие-то его записи, чтобы узнать как быть. — Нашел, — констатировал Данте, не убирая пистолета ото лба брата. — Нашел, — подтвердил Верджил. — Требовалось лишь забрать у тебя амулет. — И ради него ты готов был поспорить со своей честью и нарушить завет отца? — ухмыльнулся охотник. — Не думаешь, что это немного не логично покупать силу за жизнь людей, которых этой силой собираешься защищать? — Погибли бы тысячи. Получив силу я бы смог спасти миллионы. — А как же я? Мной тоже нужно было пожертвовать? — Я не собирался тебя убивать, — яростно сверкнул глазами рыцарь. — Ага, конечно! Ни разу! — младший убрал пистолет от его лба и надменно ухмыльнулся. — Зная твою силу, я был уверен в том, что ты все преодолеешь. Я просто устал. Не выдержал напряжения… — Психанул, — подсказал младший. Верджил сдержанно кивнул. — Трижды! — Дважды! Третий раз я уже понял, что у меня нет шансов. Я лишь искал момент, чтобы напороться на твой меч и сдохнуть наконец, чтобы не разрываться на части. — Не вышло. — Не вышло. Но я нашел решение. Думал, что нашел. Данте вопросительно приподнял бровь. — Пошел на Мундуса в одиночку. Данте глубоко вздохнул, занося пистолет для удара. — После битвы с тобой я знал, что у меня не было и шанса! Я думал, что умру как воин. И здесь не вышло. Мундус сделал меня своим рабом. И снова пришел младший брат и выручил меня. Ну как жить после такого? Ответь мне Данте, как? Он грустно помотал головой. — Вот и я не знаю. Выживаю тут двенадцатый год, а не знаю зачем. Может быть, это еще одно проявление твоей силы? Страдай, брат, пока я не разрешу тебе умереть! Порою за это мне так хотелось тебя выпотрошить. — А вначале что-то заливал о благодарности за подаренную жизнь. Я ж блин повелся, поверил тебе, мудаку, что ты и вправду рад меня видеть! — он сильнее сжал рукоять пистолета. — Слушай, Вердж, я тут подумал. Может, мне отнять ее у тебя прямо сейчас? Чтобы не мучился, так сказать. Как думаешь? — Думаю, было бы не плохо, — меланхолично заметил Верджил, опустив голову. В его голове пронесся весь диалог. Он пытался понять, где все пошло не так. Вроде бы он только что рассказал брату о самом сокровенном. О том, что тот был смыслом всей его жизни, смыслом всех поисков силы. Охотник даже вынудил его признать его превосходство, обнажив свою слабость. Вроде бы он ничего не забыл. Наверное, Верджил где-то допустил просчет, решив, что откровенность станет для брата хорошей мотивацией. Нело посмотрел в холодные глаза брата. Тот был в самой разрушительной стадии гнева: холодной расчетливой ярости. Он зарядил пистолет и упер его дуло в центр лба рыцаря. Нело смиренно закрыл глаза. Прогремел взрыв. Разрывающая острая боль пронзила голову. Затем еще выстрел, еще и еще. С каждым выстрелом Данте кричал все громче и громче. Он стрелял до тех пор, пока оружие не заклинило от застрявшей гильзы, чего с Омброй никогда ранее не случалось. Он еще некоторое время продолжал жать на курок и кричать, кричать вместе со своей душой. Спустя пару минут бесплотных попыток выстрелить, он кинул бесполезный сейчас пистолет в стену пещеры. Его крик оборвался вместе со звоном упавшей на пол железки. Он упал на колени рядом с братом и беззвучно разрыдался. Цепи звякнули, Цербер уже давно не стеснял его движений. Верджил просто наклонился и обнял своего брата, так похожего сейчас на того маленького сопляка из его детства, за которым он постоянно приглядывал. В него попала только одна пуля. Все остальные прошли мимо, не задев и волоса на его голове. Естественно, она не могла причинить ему особого вреда, тем более что прошла навылет. — Теперь ты мертв, — шмыгнул Данте, немного успокоившись. — Ты никому ничего не должен. И засунь свою чертову честь себе поглубже в задницу. Пойдем домой? Возможно, это было глупо, но Верджил действительно почувствовал себя немного легче. И пусть он не стал сильнее брата, но, как оказалось, даже у Данте были свои слабости. Теперь он ясно видел их. Теперь он мог сказать, что в чем-то он всегда превосходил его. «У меня всегда была семья, Данте. В отличие от тебя, я никогда в этом не сомневался. Об этом кричит твоя душа, так ведь?». — Ну, так как? — уточнил Данте, окончательно взяв себя в руки. — Мне нужен Ямато! — холодным голосом произнес Нело. Данте вздрогнул в его объятьях и обернулся к пацану, все еще не подающему признаки активной деятельности. — Я не знаю, как вытащить его из пацана, так что придется подождать. Нело хмыкнул и отпустил брата. Больше они не сказали друг другу ни слова, переваривая изменения, что произошли с ними за двенадцать лет разлуки.