Дневник секретарши

      В редакции все старались выглядеть как обычно. Все как всегда выполняли свою работу, иногда даже лучше обычного - никто не хотел по мелочам беспокоить Хичоля, которому и так нелегко. И Хичоль, заметив это, съязвил, что ему нужно почаще выдавать своих бывших замуж - у подчиненных работоспособность от этого вырастает. И это было одно из немногих его язвительных замечаний. Если раньше шеф на каждом шагу сыпал ядовитыми фразочками, то сейчас ограничивался фирменными взглядами а-ля "Ты дебил?", и все сразу же понимали, что накосячили. Чем ближе приближался примерный день суда, тем тише и замкнутым становился Хичоль. Он с головой ушел в работу и не обращал внимания ни на что вокруг. Защитная реакция у каждого человека своя, но он забыл о том, ради чего его заставили спрятаться в свой "панцирь" и отгородиться от внешнего мира. ЮнМи. Девочке и так было нелегко. Каково маленькому ребенку, когда он знает, что скоро могут прийти большие дядьки и забрать ее в Америку? Туда, где не будет папы. Поэтому весь декабрь я нянчилась с ЮнМи. После работы я заезжала за ней и мы отправлялись гулять. Не важно куда - в парк аттракционов, на реку Хан, в цирк, на концерты; за этот месяц, кажется, мы пешком обошли весь Сеул два раза. Но я была права и наши прогулки с ней правда помогали - девочка чувствовала себя нужной и любимой, она знала, что есть кто-то, кто за нее будет бороться. Когда она как-то раз спросила меня: "Почему папа так редко со мной видится? Он решил меня все-таки отдать маме?", я испугалась. Я правда испугалась того, что она сказала. Потому что, я уже говорила, они - это все, что есть друг у друга, и сомневаться друг в друге им было нельзя категорически. Я беззаботно улыбнулась и сильнее сжала в руке маленькую ладошку девочки. "Папа работает так много для того, чтобы точно-точно никому тебя не отдать!". Видимо, мои слова успокоили и заверили ЮнМи, потому что больше этот вопрос ни разу не звучал. Но как бы я не пыталась быть сильной, не волноваться и держать себя в руках, все мое самообладание в раз слетело, когда Хичолю пришло оповещение из суда: "Суд по лишению родительских прав состоится 29 декабря в 11:00". Никто не рассчитывал на начало судебных разбирательств раньше января. Никто не думал, что дату перенесут. Никто не думал, что до суда остались сутки. Весь день и всю ночь я ходила, как на иголках. У меня тряслись руки, а в кармане всегда лежала пластинка успокоительных таблеток. Мне казалось, что я свихнусь до начала заседания, потому что у нас не было ничего, что могло бы помочь в этом суде, кроме одной диктофонной записи. Но нет - сейчас 10:00 утра, я стою в коридоре Сеульского суда по семейным делам, нервно теребя в руках свою несчастную сумку. Остался час, а Хичоля до сих пор нет. - Ты сейчас ее напополам разорвешь, - бубнит сидящий рядом Хекджэ и сверлит мою сумку глазами. На заседание суда Хичоль не разрешил явиться никому, кроме нас троих - меня, Хекджэ и Кюхена. - Отвали от нее, ты себе не представляешь, какого это, - беззлобно цедит Кюхен. И он прав - Хекджэ толком не общался с ЮнМи, только мученически таскался с девочкой по магазинам, и то до того, как я пришла. И сегодня он явился на заседание "только чтобы вы с Кюхеном от переживаний ласты не склеили". А Кюхен хорошо сдружился с ЮнМи и давным-давно стал для нее "любимым оппой", парень даже несколько раз вместо меня ходил развлекать девчонку вечером. Хек пробубнил что-то о том, что сходит купить воды, и, сияя белобрысой шевелюрой скрылся в конце коридора. - Черт, где его носит? - глянув на часы, задумчиво протянул Кюхен. И меня вдруг посетила совершенно идиотская мысль - а если Хичоль вообще не придет на заседание? Если он еще не готов к такой нервотрепке? Можно легко прислать в суд просьбу о перенесении заседания, и дальше сидеть в своем "панцире". Видимо, все мои ужасные умозаключения отобразились на лице, потому как Кюхен, глядя на меня, нахмурил брови: - Он придет. Он сто процентов придет. Он не такой говнюк, чтобы сотворить такое. Еще есть время. Осталось 50 минут. Я уже тысячу раз достала из сумки телефон, зашла в телефонную книгу и нашла контакт "Ким Вселенская Звезда Хичоль", тысячу раз подносила палец к кнопке "Вызов", и тысячу раз прятала телефон обратно в сумку, так и не позвонив. Где его, черт возьми, носит в такой ситуации? Осталось 40 минут.       Работники суда пригласили нас в зал заседаний. Хекджэ до сих пор не вернулся, и поэтому мы с Кюхеном расселись в первом ряду, нервно поглядывая по сторонам. Через проход, на стороне оппонента, сидели двое парней с абсолютным спокойствием, о чем-то разговаривающие. Ассистенты Шивона. Казалось бы - куда уж человеку быть более напряженным, чем мы с Кю сейчас. Ан-нет. Двери в зал заседаний раскрылись и плавной походкой в зал "вплыл" Чхве Шивон, поддерживая за руку свою уже жену, Ким Суен. Титанических усилий мне стоило послушать Кюхена, сиюсекундно схватившего меня за руку и забубнившего что-то о "Побереги себя, этот индюк не стоит твоих нервов". Титанических усилий мне стоило остаться сидеть на месте и не бросится колотить мужчину, ослепительно улыбнувшегося мне. После тех мерзостей, которые он выговорил мне в ресторане, он еще может как-то смотреть мне в глаза. Наверное, совесть он продал в тот же день, когда родился. Но, как бы мне не было тяжело в этом согласиться с самой собой, Ким Суен была красива. Она явно тщательно ухаживала за собой и своим внешним видом, да и от природы была действительно красива. Не признать эту очевидность было бы глупостью. Само собой видно, что Хичоль влюбился когда-то в такую женщину. Как там, подобное притягивает подобное? И не смотря на то, что в последние месяцы Хекджэ хорошо поработал над моим внешним видом, на фоне Ким Суен я почувствовала себя гадким утенком. В зал, тяжело дыша, буквально вбежал Хекджэ. Бутылки воды в его руках не было. Стараясь не смотреть в сторону довольно улыбающегося Чхве Шивона, Хекджэ быстрым шагом дошел до нас с Кюхеном. - Диктофон пропал, - не переводя дух, выпалил Хек. - Звонил Хичоль, он пытается найти диктофон, но его нет ни дома, ни в редакции. Скорее всего, его украл Шивон, чтобы быть стопроцентно уверенным в победе. Кюхен рядом со мной тихо выругался, сидящий через проход Шивон еще шире заулыбался. Улыбайся, пока можешь. - Позвони Хичолю и скажи, что мы нашли диктофон, - как можно тише я сказала Хекджэ, подскакивая с места и выходя из зала. Судорожно водя пальцами по экрану, я искала нужный номер телефона и, нажав на вызов, нервно притопывала ногой, пока ждала ответа. - Привет, - жизнерадостно поприветствовали меня на том конце. - Донхэ, мне очень нужна твоя помощь, - оглянувшись и удостоверившись, что рядом никто не подслушивает, прошептала я.- Помнишь, ты для надежности сделал копию диктофонной записи? - Конечно, помню. Это было на случай, если Шивон узнает и украд... - голос Донхэ затих в трубке. - Он это сделал? - Хэ, мне очень нужна твоя помощь, - заныла я, бросая взгляд на наручные часы. Осталось 30 минут. - Я сейчас приеду, - бросил парень, прежде чем закончить вызов. Сжимая в руках телефон, я вернулась в зал, пытаясь сделать хоть какое-нибудь равнодушное выражение лица. - Вы позвонили ему? - спросила я, усаживаясь на место. Хек и Кюхен синхронно кивнули, подозрительно косясь в мою сторону. Я успокаивающе им улыбнулась, пытаясь унять внутреннюю дрожь. Сейчас оставалось только ждать.       Прошло 10 минут - от Донхэ ни слова. Зато в зале, крепко сжимая ладошку ЮнМи, появился Хичоль. Не знай я всего того кошмара, что творился с ним последний месяц, я бы решила, что Ким Хичоль чувствовал себя замечательно и, наверное, недельку провел на Мальдивах. Глядя на расслабленное лицо Хичоля, его пышные волосы и плавные движения, я почувствовала, как внутри меня, в груди что-то заныло. Так протяжно и тяжело, что мне стало немного стыдно и неловко - сейчас решится судьба маленького ребенка, а я сижу тут и любуюсь Хичолем. Но поделать с этим я ничего не могла - Хичоль был изумительным. Чем паршивее себя чувствует Хичоль, тем прекраснее он выглядит внешне.       Мягко ступая по ковру, шеф подошел к нам, и с гордо поднятой головой уселся между мной и Кюхеном. Даже в таком месте и в такой ситуации ведет себя как король. И я ни в коем случае не винила его в этом, а наоборот восхищалась. В который раз. Сколько силы воли и мужества нужно, чтобы собрать себя и двинуться вперед? Но больше, чем Хичоль, меня поразила ЮнМи. Ее мать, Ким Суен, увидев девочку, позвала ее, но ЮнМи только сильнее сжала пальчиками ладонь отца и отвернулась в другую сторону. Я готова была сию секунду разорвать и Чхве Шивона, и его новоиспеченную жену, за то, что девочка вынуждена выносить такие события.       От разрывания молодожен меня отвлек телефон, оповещая о новом сообщении. Быстро разблокировав экран, я прочла короткое сообщение от "Донхэ": "Я возле суда". Резко подскочив с места, я привлекла внимание всех, кто находился в зале. Но мне, знаете ли, наплевать на это - возле суда сейчас стоит Ли Донхэ с тем, что может спасти всю ситуацию. Едва ли не выбежав из зала заседания, я бегом бежала по коридорам к выходу. И, выскочив на крыльцо, тут же уткнулась в чью-то грудь. Но, учуяв знакомый запах парфюма, только хмыкнула. Это, наверное, фишка у меня такая - припечатываться лицом в грудь Донхэ. - И я рад тебя видеть, - усмехнулся Ли. - Вот, тут копия. Надеюсь, пока ты будешь идти обратно в зал, Шивон не выкрадет и ее, - протягивая мне дискету, улыбнулся Хэ. - С меня ужин, - благодарно улыбнулась я, тут же разворачиваясь и совершая обратный забег к нужному залу. Едва я вошла в нужную комнату, а за моей спиной захлопнулась дверь, по залу разнеслось звучное "Встать, суд идет". Успела.