***
В воскресенье утром я окончательно осознал, что летом кайф бывает только двух видов: секс в квартире с кондиционером и чесать комариные укусы. Третьего не дано. Да и не надо, собственно! А Фроська мирно лежала пузом кверху, переваривая очередную рыбину и тарахтя от удовольствия — у нее свое счастье, не доступное нам, простым смертным.Как Максим с Сережей отдыхали
14 июля 2015 г. в 16:55
— Сереж, а знаешь, я тут что подумал, — сообщил Макс, входя в квартиру. — А не съездить ли нам с тобой в отпуск?
Я лениво отмахнулся от его дурацкой идеи, лежа под струёй холодного воздуха:
— Макс, не трогай меня, я в раю!
— Сереж, а я серьезно! Ты уже год работаешь, пора бы и отдохнуть. Поехали на море, а? — предложил он мне.
— Макс, пошел в жопу! Какое море в июле? Жара, духота, куча народу, на пляже свободных мест нет, в море не войдешь, везде эти дети бегают орут… Еще и цены запредельные! Ну нафиг такой отдых! Мне тут, под кондиционером, так хорошо-о-о-о… — простонал я, впитывая живительную прохладу всем телом.
— Ну давай, ну поехали, а? Там тоже есть кондиционер! — продолжал убеждать меня он.
— И чем он лучше нашего домашнего? И ехать никуда не надо… — вяло отмахивался я, млея от удовольствия.
— Сереж, ну какой ты прямо ленивый стал… Неромантичный… — обиделся он, уходя от меня на кухню.
— Ага, будешь тут романтичным! Тебе-то хорошо! — крикнул я ему вслед, а потом продолжил возмущаться себе под нос: — Молодец какой! Отобрал у меня машину и катался весь день в холодке, а я тут до дома пока добрался — думал, сдохну! Жарища, духотища, солнце, гребаный фонарь… И это только на улице! А маршрутка! Макс, когда ты в последний раз ездил на маршрутке? — чуть повысил голос я, однако понимая, что Максим меня и до этого прекрасно слышал, судя по его неразборчивому, но явно виноватому бурчанию. — Давно? Ну вот и заткнись тогда! Не хочу я ни в какие отпуска ни на какие моря! Хочу полежать тут, в холодке…
— Ну, не на море, так давай хоть на выходные выберемся за город! — отозвался он, входя в комнату с запотевшей бутылкой и двумя бокалами.
— Куда именно? — хмыкнул я, жадно глядя на то, как красиво пенится янтарного цвета жидкость, переливаемая в один из них.
— Ну хоть на озёра! — пожал плечами Макс, протягивая мне мою порцию.
— Да… это еще круче, чем на море! — съязвил я. — Сначала до темна по пробкам, потом, если повезет, займем домик, а если нет, будем ночевать в палатке, да? А потом сценарий тот же, только еще и удобств минимум, и комары, и гнус всякий? Не-е-ет! Нафиг такие сказки!
— Да ну тебя, ничего тебе не интересно, — обиделся Макс.
— Ну почему же «ничего»? Мне вот ты интересен. Сейчас я немного приду в себя — и покажу тебе, насколько ты мне интересен! — хмыкнул я, делая первый глоток прекрасного чешского пива и довольно улыбаясь — знает, гад, чем меня побаловать.
— Сереж, ну я ж не об этом! Давно мы с тобой никуда не выбирались же! — умоляюще посмотрел на меня Макс поверх бокала.
— Максим, вот честное слово — и слава Богу, что не выбирались! Давай дождемся, когда жара спадёт, тогда можно будет выбраться куда-нибудь, а так я лично пас, — решительно отрезал я.
— Да что там той жары? — пренебрежительно фыркнул он.
— Хорошо, договорились. — Мне надоело с ним препираться — пусть на своей шкуре почувствует, что к чему. — Завтра ты домой добираешься так же, как и я. Тогда и вернемся к нашему разговору об отпуске.
— Добрый вечер, Максим. Я вот тут подумал, а давай на море махнем! — ехидно поприветствовал я мокрого и злого Макса.
— Отвали! — рыкнул он, на ходу избавляясь от одежды и стремительно забегая в душевую кабинку.
— Максим! Ну как же! Что там той жары-то? — ёрничал я под дверью ванной, которую он предусмотрительно закрыл, а то я б не дал ему спокойно поплескаться.
— Всё, я буду жить тут, — простонал Макс, разваливаясь под кондиционером. — Никакого моря, никаких озёр! Ты не представляешь, что я сегодня пережил…
— Ну, удиви меня, — хмыкнул я, разглядывая разморённого Максима и протягивая ему стакан с ледяным зеленым чаем с лимоном.
— Нет, до маршрутки я добрался очень даже и ничего - ну, жарко, конечно, но терпимо. Но потом… Первые три не остановились — так и проехали мимо. А дальше начался штурм, — простонал он, делая первый глоток из стакана и жмурясь от удовольствия. - Нет, ну реально! Бабульки, девушки, женщины… на вид, казалось, такие хрупкие, а прут тараном — чуть меня не затоптали. Ну, втиснулся я кое-как, дышать приходилось через раз — столько потных тел, так плотно прижатых друг к другу, я давно не видел. Но блин, все равно ж нашелся кто-то, дери его за ногу, которому, блять, ДУЕТ! Вот и ехали всю дорогу, то «откройте окно, душно!», то «закройте окно, вы же ребенка простудите!». Блять, чтоб я еще раз… — рыкнул он, вспоминая ужасы общественного транспорта.
— Вот, — многозначительно припечатал я, а потом еще и добавил: — А ты мне не верил вчера! Знаешь, я как вспомню, как вышел из офиса в эту душегубку — расплавленный асфальт, раскаленный бетон, — так коротенькими перебежками пока бежал до остановки из тенька в тенек, столько всего передумал… Первое, что пришло мне в голову, было: «Будь проклят тот день, когда я посадил Макса за руль этого… этой машины», — хмыкнул я. — Потом появилась вторая мысль, про твоего Ветрова, будь он неладен — не мог до утра подождать, чтобы ты к нему по холодку заехал, но нет же, ему ж надо, ему ж срочно, а я страдай! — начал заводиться я. — Потом и Вадиму досталось: надо ж было додуматься в такую жару суши заказать с доставкой! Идиот, честное слово! Ну вот и прохлаждается теперь в инфекционке вторую неделю, молодец! А я тут работай за всех, — буркнул я, понимая, что на самом деле никто не виноват — так совпало всё. — А еще, когда мы проезжали мимо моей квартиры, которую я из-за некоторых, — сказал я, выразительно глядя на Макса, — вынужден был сдать, так пожалел, что не могу пойти туда, полежать в холодке, а вынужден ехать в твой элитный, мать его дери, район, который по каким-то кривым задумкам чьих-то особо мудрых мозгов должен находиться где-то в ебенях! — закончил я, припечатывая ладонью ни в чем не повинный журнальный столик.
— Ну, на самом-то деле район просто экологически чистый, рядом парк, корты, тихо тут, опять же, стоянка рядом с домом, — хмыкнул Макс, перечисляя мне все прелести проживания с ним. — Не то, что в ваших клоповниках Хрущевской застройки, — вкрадчиво напомнил он мне, заставляя немного поумерить пыл.
— Ладно, согласен, хорошо тут. Только добираться уж больно паршиво по жаре-то, — буркнул я.
— Да уж, и не напоминай, — отозвался он с нервным смешком.
Несколько дней Макс ходил явно под впечатлением от испытанного, поэтому четко к концу рабочего дня или звонил мне, предупреждая, что немного задерживается, или приезжал к офису ровно к шести вечера. К сожалению, надолго его не хватило — видать, не настолько ему было плохо, да и всего один раз, — поэтому уже в четверг он, уже дома, заявил мне:
— Сереж, на выходные мы уезжаем на рыбалку.
— Куда? — офигел я.
— На рыбалку. Тут недалеко, я проверял, — «успокоил» меня он.
— Угу, на рыбалку, значит, — вздохнул я, уже рисуя себе в голове картинки с палаткой, костром, топким берегом, стоянием по колено в жидком иле посреди камышей и прочими прелестями такого «отдыха».
— А что тебе не нравится? Домик я уже забронировал, снасти там можно взять напрокат, с остальным по месту разберемся, но вроде там есть какое-то кафе, — пожал плечами Макс.
— Домик? — удивился я. — Может, там еще и мостки есть?
— Ну да, как везде, — не понял Максим.
— А-а, то есть мы едем на платную рыбалку? — немного успокоился я. - Ну, тогда ладно, — кивнул я ему, судорожно вспоминая, что у меня есть из походной одежды.
— Ну наконец-то! — рассмеялся Макс.
— Да много ты понимаешь, — отмахнулся я от него. — Не было у тебя заядлого рыбака в семье. — Меня аж передернуло от воспоминаний.
— А что, это так страшно? — скептически скривил физиономию он.
— Да нет, ничего страшного, — хмыкнул я. — Кроме подъема ни свет ни заря, стояния часами в воде то по колено, то вообще по пояс ради того, чтобы в итоге наловить плотвичек-карасиков килограммов этак на пять, а потом еще и почистить всё это богатство на природе, «чтобы дома грязь не разводить».
— Ужас какой! — вздрогнул Макс, представив себе эту картину. - Нет, я обещаю, что всё будет цивилизованно! У нас тут один компаньон рассказывал, как ездил рыбачить с семьей, фотки показывал — классно!
— Ну, если фотки… тогда поехали, ага, — согласился я.
— Так, ну с тем, что недалеко, я согласен. Но с тем, что вот это — домик… — скептически хмыкнул я, окинув взглядом небольшое деревянное сооружение, размером где-то два на четыре метра, стоявшее, казалось, на воде.
— Ну, на фотографии он казался больше, — почесал затылок Макс, открыв дверь и изучая интерьер.
— Нет, я не против, конечно, но тут даже кровати рядом никак не поставишь — они тупо не поместятся! — покачал головой я. — Но если ты так решил… почему бы и нет. Раковина у нас, я вижу, есть, холодильник, микроволновка… Для рыбалки вполне нормальные условия, — махнул рукой я, понимая, что ничего уже не изменишь — надо пользоваться тем, что есть. А туалет на улице — не зима же!
— Ну вот и отлично. Сереж, ты ж рыбак, да? Давай ты сходишь договоришься насчет снастей, а я пока вещи перетащу, а? — жалостливо глядя на меня, предложил Макс.
— Договорились, — кивнул ему я и отправился к зданию администрации.
Через полчаса я вернулся со всем необходимым: удочки, подсачки, садок для рыбы и бесплатная подкормка, а наживка у меня была своя — долго ли креветки сварить и банку кукурузы открыть!
— Макс, а вот и… — оповестил его с порога я, распахивая дверь и чуть не падая, споткнувшись о кровать, которую он как-то умудрился развернуть и придвинуть ко второй.
— А я нам спальное место подготовил! — улыбаясь во все тридцать два, заявил он.
— М-м-молодец, конечно, только я чуть не грохнулся, если честно, — покачал головой я, однако оценив его труд по достоинству.
— Но не грохнулся же, — хмыкнул он. - Так, ужин разогревать будем или пойдем в кафе перекусим?
— Давай быстренько перекусим тем, что есть, — и спать. Утром вставать рано, — зевнул я, открывая холодильник.
— Ну, тогда накрывай на стол, шеф, — кивнул он, перехватывая из моих рук снасти.
Мне показалось — я только прилег, а тут уже будильник звонит.
— Макс, просыпайся, — простонал я, ставя на дозвон и предвкушая еще пять минут дрёма.
— М-м-м… — раздалось из кокона рядом со мной.
— Макси-и-им! — начал тормошить его я. — Мы на рыбалку приехали зачем? Спать и дома можно было! А ну, подъем! — скомандовал я, рявкнув у него над ухом.
— Садюга ты, — буркнул Макс. — Сам не спишь — и другим не даешь!
— Ага, значит, это я садюга, да? Это я тебя сюда притащил?! — взвился я, пытаясь спихнуть его с кровати. — Это моя, значит, идея была поехать на рыбалку?!
— Ну всё, всё, я уже встал, — зевнул Макс, кутаясь в легкое покрывало и шлепая к умывальнику.
— Вот и отлично, — буркнул я, уже понимая, что пять минут доспать у меня не получится. — Сейчас кофе заварю — и рыбачить пойдем.
Через час, сидя на мостках и пялясь на неподвижный поплавок, я начал сомневаться в том, что утренняя рыбалка — это хорошая затея. Тем более, что в соседних домиках то ли никто не жил, то ли их обитатели были более умными, чем мы, чтобы вставать в четыре утра в надежде поймать что-то более-менее стоящее. Одно хорошо — тишина и покой, даже комаров не было, поэтому я сидел и просто наслаждался рассветом, звуками и запахами, исходящими от воды и камышей, периодически поглядывая на Макса, чтобы тот не заснул и не плюхнулся в воду.
Я дважды поменял имеющиеся в наличии наживки, достал из запасов пахучее анисовое масло в надежде приманить капризных рыб хотя бы так, потом плюнул на всё и пошел копать червей, — но даже после того, как я израсходовал целого червяка, я не заметил ни одной поклевки. Плюнув на это всё, я предложил Максу не маяться дурью, а пойти спать — хреновые из нас, видать, рыбаки, если даже на платном пруду мы не можем ничего поймать.
Заснул я быстро, несмотря на утреннюю прохладу и выпитый кофе, но потом, как только солнце начало немного припекать, начались проблемы: стало жарко и слишком светло, несмотря на шторы на окнах, поэтому пришлось немного приоткрыть окно, чтобы впустить немного свежего воздуха. Как оказалось полчаса спустя, с комарами вместе, так что к жаре прибавился еще и противный писк над ухом, и как ты ни хлопай — всё без толку: поймать мешающего спать комара, как показывает многолетний опыт, это задача из серии невыполнимых. А тут еще и народ начал просыпаться, выбегая из своих домишек и обмениваясь приветствиями с соседями…
— Максим, я ненавижу рыбалку! — простонал я, кутаясь в покрывало, которое, как мне казалось, грело само по себе, медленно запекая меня внутри под яростное жужжание комаров над ухом.
— М-м-м? — промычал он, явно не понимая, что не так — он дрых, как последняя сволочь.
— Ну и ладно, — буркнул я, натягивая на себя футболку и джинсы, хватая ключи от машины, телефон и покрывало. — Ты как хочешь, а я пошел спать.
Добравшись до стоянки, я открыл машину, разложил заднее сидение, завел двигатель, включил кондиционер и сам не заметил, как заснул. Через какое-то время мне в ухо начал ввинчиваться какой-то посторонний зудяще-звенящий звук.
— О Боже, и тут комары, — простонал я, глубже зарываясь в покрывало, чтобы хотя бы не прогрызли меня эти твари — фиг с ним, с зудением.
Звук не унимался, более того — к нему добавился какой-то стук. Ничего не понимая, я высунул голову, кое-как разлепил глаза и увидел, что рядом с машиной кто-то стоит и постукивает в стекло, а звон идет от моего телефона.
— Алё, — хриплым со сна голосом отозвался я.
— Сереж, а ты где, собственно? — раздался встревоженный голос Макса.
— В машине. Сплю, — буркнул я и уже хотел было нажать на отбой, как стук усилился, а к водительскому стеклу прильнула до боли знакомая физиономия.
— Ну, заходи, что ли, — хмыкнул я, разблокируя двери. — Только объясни мне, что за цирк ты устроил с этим «ты где?», если видел, что машина стоит с заведенным двигателем?
— Мало ли… я подумал, что вдруг там не ты — тонировка же, — виновато потупился он, поудобнее устраиваясь рядом со мной в холодке.
— А кто же? — скептически поморщился я, понимая, что поспать мне опять не удастся.
— Да кто ж его знает, — зевнул Макс.
— Логика — наше всё, — вздохнул я, перебираясь вперед и выключая двигатель, а с ним и кондиционер. — Ну и какие планы у нас на сегодня?
— Как это «какие»? — не понял он. — Рыбу ловить, конечно же!
— Угу, утром уже поймали всю, — хмуро отшутился я.
— Пойдем, там вроде как раз самый клёв пошел! — воодушевился Макс.
— Ну, пойдем, — вздохнул я, с сожалением покидая такой уютный, тихий и прохладный салон машины.
Через полчаса мы снова разложили снасти на своих мостках, и я, пробуя глубину, закинул пока пустой крючок, чтобы отрегулировать поплавок, когда сбоку от меня раздался ну очень хорошо знакомый мне звук, поэтому я, даже и не оглядываясь, спросил:
— Максим, а скажи мне как рыбак рыбаку: ты вообще с удочкой обращаться умеешь?
— Ну… как тебе сказать, — явно смутился он.
— Ясно, — вздохнул я и, отложив свою удочку, пошел помогать ему распутывать леску на катушке.
— Я даже не знаю, как оно так получилось! — оправдывался он, когда я уже сматывал «бороду» назад — благо катушка безынерционная, там если и путается, то не так критично.
— А ты умеешь забрасывать-то? — поинтересовался я.
— Ну, с катушкой пару раз получалось, но так, недалеко если только, — покаялся он.
— Ладно, давай учиться тогда, — вздохнул я, предвкушая очень «увлекательную» рыбалку. — Вот так берешь удилище, откидываешь вот эту скобу, отводишь удилище назад, размахиваешься и забрасываешь, придерживая вот этот рычажок пальцем. Как только леска достаточно размоталась, отпускаешь его, — показал ему я.
— Блин, как всё сложно-то, — хмыкнул он. — Но я попробую… Так, скоба, размахнуться, закинуть, придержать…
— Удилище держи! — заорал я, подхватывая пролетающую мимо меня удочку, пока она не свалилась в пруд.
— Вот черт, — ругнулся Макс.
— Так, уточняю инструкцию: при замахе очень крепко держи удочку за рукоять, а то улетит, — покачал головой я. — Мы ж не метанием занимаемся!
— Да понял я уже, — вздохнул Макс, снова готовясь забросить.
— Стой! — крикнул я. — Ты слишком длинную леску оставил! Этак ты себя сейчас на крючок нацепишь — подтяни побольше!
— Да блин, ну почему ж всё так сложно-то, а? — заныл Макс, подкручивая катушку.
— А до того ты, прости меня, как справлялся? — удивился я, вспоминая, что утром же у него как-то получалось.
— А я отмотал леску, на сколько надо, и просто перебрасывал, как обычную удочку, — пожал плечами Макс. – Ну, которая бамбуковая, без катушки.
— Понял, — вздохнул я и приготовился к очередному забрасыванию. – О, вроде получилось, — похвалил я его. — А теперь вытащи, нацепи наживку и снова забрасывай.
— Слушаюсь, мой генерал, — скривился он, крутя катушку.
— Кто ж ездит на рыбалку, не умея забрасывать удочку? — съехидничал я.
— А у нас обычно рыбалка простая: наливай да дёргай, — парировал он.
— А меня ты тоже для этого сюда потащил? — рассмеялся я. — Так это мы и дома могли сорганизовать, с куда меньшими затратами!
— Ладно, зато хоть научусь чему, — хмыкнул он, присаживаясь на стульчик и глядя на поплавок.
— Так, а вот теперь скажи мне, что ты будешь делать, когда у тебя клевать начнет? — ласково спросил я его, уже предвкушая ответ.
— А там тоже не всё так просто, да? — смекнул он и, состроив жалостливые глаза, уставился на меня снизу вверх.
— Так, я понял, что свою удочку я брал зря, — вздохнул я, подтягивая свой стульчик поближе и подтягивая подсачек.
— Да ладно, ты мне просто объясни — дальше уж я сам! — обиделся он. — Не такой уж я и тупой!
— Не такой, — согласился я. — Ты просто альтернативно одаренный, — хмыкнул я, скашивая глаза на его поплавок.
— Сереж, хватит уже! — обиделся он. — Я ж выходные нам устроил на природе, давай хоть удовольствие получим, какое-никакое.
— Ладно, давай, — кивнул я, замечая, что его поплавок немного дернулся. — Тихо, — прошептал я ему, — не торопись — рыба пока трогает наживку, примеряется, а как дернет посильнее — подсекай, — скомандовал я и, в ответ на непонимающий взгляд, пояснил: — Дергай удочкой, резко и, желательно, вбок, чтобы крючок зацепился. А после этого уже тяни. Понял?
Макс не ответил, а только кивнул, сосредоточенно глядя на слегка танцующий поплавок: как будто балерина на пуантах стоит — вроде бы и на месте, а вроде бы и немного двигается. После нескольких секунд томительного ожидания он вдруг чуть нырнул в воду — и снова на поверхность.
— Подсекай! — яростно шепнул я ему в пылу азарта, уже хватая подсачек.
Макс дернулся сам, дернул удочку влево, потом резко вправо, а потом, спохватившись, потянулся к катушке, наматывая на нее леску. Вот уже рыбья голова показалась на поверхности, судя по всему, карп или линь, Максим остервенело крутил катушку, я стоял, как натянутая струна, готовый подхватить рыбину, как только он подведет ее поближе, но тут…
— Блин, ушла, зар-р-р-раза! — ругнулся Макс, видя, как в последний раз, на прощание, медно переливается рыбий бок в воде пруда.
— Да, жаль, — огорчился я. — Такая рыбина была…
— Ну, упущенная же всегда большой кажется, — рассмеялся Максим. — Но хотя бы почин положен.
— Надеюсь, что остальные, все же, будут плавать у нас в садке, а не боками нам на прощание вилять, — хмыкнул я. – Ну, ты тут без меня справишься?
— Ага, теперь – да, — отозвался Макс, мастерски насаживая наживку на крючок и лихо забрасывая удочку.
— Ну и что мы имеем? — скептически скривился я, разглядывая наш дневной улов.
— А по-моему, неплохо, — радовался Макс, любуясь двумя карпами, парой некрупных плотвичек и одной радужной форелькой.
— Да уж… Судя по всему, мы даже и до нормы не добрали, — вздохнул я.
— Да и фиг с ним — меньше чистить! — отмахнулся Макс, фотографируя рыбьи тушки себе на телефон.
— Да как-то… с рыбалки едем — и ничего, считай, не поймали, — хмыкнул я, глядя на эту непосредственную радость — как ребенок, ей-Богу!
— Да не ной ты, сейчас пойдем сдаваться — там у них купим что-нибудь, если уж тебе так хочется, — рассмеялся Макс — и тут уже я себя почувствовал ребенком, только еще и жадным, ко всему прочему.
— Да нет, это я так, — буркнул я, продолжая сматывать удочки.
— А хочешь, нам ее сейчас почистят и закоптят? — предложил Максим.
— Да что я, с пятью рыбками не справлюсь, что ли? — рассмеялся я. — Вот уж проблема так проблема!
— Ну, не хочешь — так и не надо, — согласился Макс. – Иди, что ли, сдавай инвентарь, пока я вещи пакую?
— Ага, уже иду, — улыбнулся я, пока он скрылся в домике, явно развив в нем бурную деятельность по перестановке кроватей «как было» — мало ли!
— Максим, а это что? — стоя на кухне и насмешливо глядя на него, я тыкал пальцем в неучтенный пакет с рыбой.
— Ну, ты ж хотел улов, — пожал он плечами и улыбнулся. — А мне для тебя ничего не жалко!
Рядом настойчиво, с жадным урчанием, крутилась Фроська, которая поначалу было решила на нас обидеться за то, что мы ее, бедную, бросили одну в пустой квартире, но, сначала учуяв, а потом и увидев нашу добычу, решила смилостивиться и простить нерадивых двуногих, если с ней тоже поделятся. Но пока нам было не до нее, поэтому козюльку единогласно прогнали, пообещав ей потом небольшой кусочек вареной форели.
— Ничего себе, судачок! — присвистнул я, вытаскивая рыбину и взвешивая в руках. — На килограмм, не меньше!
— Ну, примерно, да, — как-то слишком быстро согласился он, заставляя меня напрячься.
— Та-а-ак, а это у нас что? — протянул я, с удивлением вытаскивая стерлядь.
— Ну… — замялся Макс. — Она же вкусная…
— Максим, — простонал я. — Эта рыба в супермаркете продается по семьсот рублей за кило, а там она сколько стоит?
— Слышь, ты давно мои деньги считать-то начал? — ощетинился он. — Это подарок!
— А-а, тогда ладно, — кивнул я, успокаиваясь. — Только дарить надо поскорее — она быстро портится, — посоветовал я ему.
— Так я уже… вроде… — растерялся он.
— В смысле? — не понял я.
— Ну, подарил я ее уже, — пояснил он и, видя моё недоумение, с улыбкой добавил: — Тебе подарил, бестолочь!
Слов у меня не было: моя природная прижимистость боролась с щемящим чувством благодарности и нежности по отношению к этому чудовищу со слишком широкой душой — поэтому я молча подошел и обнял его, уткнувшись носом ему куда-то в шею, вдыхая родной аромат, смешанный с запахом свежей рыбы и речной воды. Какой же он у меня все-таки замечательный!