Ещё не поздно все изменить...

      Здравствуйте. Знаете, мне грустно… Такое чувство, что в душе образовался вакуум, и одна безумная мысль мелькает в моем мозгу. «Как я устала, … от жизни» Вроде живу на этом свете очень мало, всего 15 лет, а такое чувство, что внутри меня живет дряхлая старуха. А по сути, я давно мертва… Что такое тьма? Это отсутствие света… Тогда смерть - это отсутствие жизни. Много лжи и лицемерия видели мои глаза. Как враги прикидывались друзьями, и потом это доставляло боль. Как-то давно я решила попробовать ходить и при этом не размахивать руками… Получилось. Далее я таким образом хотела лишить себя эмоций, но это доставило лишь еще большую боль. Самое удивительное: у меня была благополучная семья, училась хорошо. Хм… Ничего не доставляет мне радости. Но это даже хорошо. Я умерла, но я не помню когда, осталось только моя оболочка. Я не вижу смысла в жизни. Сейчас вы будете говорить, что смысл в жизни такой-сякой. Но вы ошибаетесь. Я не говорю о смысле жизни в данном контексте, я не имею в виду ту иллюзорную, эфемерную точку, о которой вы все говорите и придумываете. Я не вижу смысла жить. Прочитайте эти слова еще раз, может, поймете меня. Но смысла жить на самом деле нет. Зачем и почему все куда-то бегут? Быть самым красивым, самым сексуальным, самым умным, самым быстрым, самым сильным, самым богатым. Меня от всего этого тошнит. Любви нет, есть только свое Эго, свое собственное «Я». Слово "любовь" опять понимают неправильно. Смысла жить нет, его просто нет. Зачем травмировать свою душу, переживаниями, эмоциями? Ведь в конце все мы сыграем в ящик. Я не живу, я существую. Зачем все это пишу… Я понимаю, что самоубийство - это грех. Я понимаю, что я доставлю боль своим близким, я все прекрасно понимаю, но так хочется, чтобы Земля остановилась и я смогла сойти. Но… Я просто буду существовать, убью в себе эмоции, одену маску, и буду существовать. Я у с т а л а . . .       Закончив это писать, я поставила точку и захлопнула ежедневник с плотной обложкой и положила его в ящик стола. Да, я веду дневник. Но не так, как тупая старшеклассница, которая записывает туда мысли о том или ином мальчике, рисуя сердечки в уголках страницы. Я веду его для того, чтобы опустошить себя, записывая мысли на листе бумаги. Я не доверяю людям, поэтому, самое сокровенное записываю в этот блокнот. Глупо и не надёжно? Да. Но всё же надёжнее, чем писать это в интернете, на компьютере в Word'e или просто в телефонных заметках. Сейчас люди редко вспоминают о таких вещах, как блокнот и ручка. Из-за этого мало кому может придти в голову мысль о том, что я веду дневник. И уж тем более, делаю это по-старинке.       Сколько я сижу в своей комнате? Не знаю. Я не считаю время проведённое в одиночестве. Поворачиваю голову и упираюсь взглядом в зеркало, в которое противно смотреть. Я вижу девочку, облитую грязью и попросту униженную. И я рада, что никто не видит меня такой. С мокрыми волосами, с красными и опухшими от слёз глазами, с поцарапанными ладонями, так как мои ногти впивались в них. Рада, что Женя не видит всех моих мук. За это время я начала доверять ему, но не достаточно для того, чтобы изливать ему свою душу. Мне нужно время, чтобы всё осмыслить. Новая «семья», новые знакомые, новые враги. Новая, но по прежнему, старая жизнь.       Я подавлена. Где та Настя? Где та целеустремлённая девочка, для которой не существует ограничений? Та, которая после смерти родителей пообещала, что будет сильной и не будет распускать слёзы? Та, дерзкая и самоуверенная, а может и немного грубая? Её убили. Убили изнутри и теперь она полная противоположность самой себя. Но, может и возможно её вернуть?       Приводя свои мысли в порядок - хотя это у меня получалось плохо - я услышала звук открывающейся двери. Только не он… А кто ещё? Ребята уже отдыхают. Они знали, прекрасно знали, что мы не ладим с Ниженко. Зачем они оставили нас одних? Думали, что мы найдём общий язык? Нет, они ошиблись. Я не решилась выйти в коридор, так как не хочу даже слышать его, не то, что видеть. Я уже чувствую запах его одеколона, от которого меня тошнит. Вы не можете представить, до какой степени я его ненавижу. Ненавижу каждой клеточкой тела, каждым миллилитром крови.       Заходит в комнату. Не обращаю внимания. Всё так же прожигаю взглядом эти розовые обои, которые так и хочется сорвать. - Как-то хуёвенько выглядишь. - слышу, как он улыбается. - Пошёл на хуй. - я по прежнему не смотрю на него. - Ну зачем же так грубо. Знаю же, что тебе понравилось. - он подходит ближе и садится рядом. Отодвигаюсь дальше. - Всегда знала, что ты идиот, ибо не понял, что я тебе сказала. - Последи за языком, а то может быть ещё хуже. - чувствую его руку на своей талии, пытаюсь ее сбросить, но нет результата. - Ниженко, отъебись от меня! - пытаюсь встать, но не даёт сделать этого. - Иначе Женя всё узнает, и ты вылетишь из группы. — Повторяю для таких, как ты. Если Мильковский что-то узнает, тебе не поздоровиться. Так что держи свой юркий язычок за зубами, поняла? - смотрю на него и молчу. А разве мне есть, что сказать? - Знаешь, - продолжает он - когда я тебя впервые увидел, подумал, что ты такая тихая, аккуратная, примерная девочка, которая сразу мне подчиниться. Но, когда узнал какая ты, жестоко возненавидел тебя и хотел всячески тебя задеть, обидеть, унизить. Но ты какая-то пуленепробиваемая. Мне нравится, когда я довожу тебя, а ты тихо плачешь в своей комнате в подушку, думая, что никто не видит и не слышит этого. - Прекрати! Закрой свой рот и проваливай! - я психую. Прекрасно понимаю, что он доводит меня, но поддаюсь. А ведь так хочется уйти. Так хочется плюнуть, но он давит на больное. - Вот мне интересно, - барабанщик продолжает, игнорируя меня и мои слова, - каким был твой первый раз? Может, ты кому-то за деньги ноги раздвинула? Ты ведь такая беспомощная, слабая, жалкая. Тебя никто и никогда не полюбит, понимаешь же? - все еще улыбается, - Может, кстати, заплатить тебе? - Ты ни черта обо мне не знаешь. - говорю тихо, смотря в пол, - Да и не пытался узнать. Тебе нужно было меня задеть, вот и всё. Тебя ведь не устраивает мой характер, с которым тебе, кстати, придётся смириться. Да, и ты не подарок, Ниженко. Ты конченая мразь и эгоист. Тебе важно лишь то, что снаружи. Ты всегда доводил меня фальшивыми рассказами о моих родителях. Тебе было в кайф видеть меня униженной. Тебе хорошо от того, что мне хуёво. Ты просто мразь. - слабо улыбаюсь и смотрю в его глаза. Они полны злобы и ненависти, но он пытается скрыть это за своей тупой ухмылкой. Подонок. - Малыш, если из твоего дерзкого ротика вылетит еще хоть одно оскорбление в мою сторону то, ты об этом пожалеешь. — он провел своими пальцами по моим губам. - Да пошел ты нахуй, понял?! Думаешь я боюсь тебя? Так ты не угадал! И поверь, мне глубоко похуй на то, что ты там придумал в своей голове! Я все расскажу Мильковскому, а еще лучше пойду напишу заявление в полицию и в интернете о том, какой у группы «Нервы» ахуенный барабанщик-насильник! Интересно, как на это отреагируют ваши слушатели? Как тебе такой рассказ, а, милый?! — вырвавшись из его лап, я стояла на против него и мои глаза наливались кровью. А далее происходило то, что я не могла даже ожидать. Ниженко резко подрывается с кровати и хватает меня за волосы: - А теперь ты меня послушай! Если хоть одна живая душа узнает о том, что произошло здесь, зая, я не дам тебе житья. Я буду унижать тебя, попрекать, расскажу всем о том, что у меня завелась личная шлюха, которая готова на все ради бабок. Я тебя, блять, на панель поставлю поняла?! — он дернул меня за волосы, а после потянул к постели. Он сел на постель, а меня кинул к себе на колени. Резко стащил с меня штаны и стал гладить своей мерзкой рукой по моей попе. - Ну что, зай? Я тебя предупреждал? Предупреждал. Впредь ты будешь думать, прежде чем трепать своим язычком. — он ухмыльнулся. - Руки свои, блять, убрал от меня! — я попыталась вырваться, но он ещё сильнее меня стиснул меня в своих руках и сжал мой зад. - Каждый мат - один удар. Готовься, киса. — я опять попыталась вырваться, но это было бесполезно. Я перестала брыкаться и просто ждала, когда закончиться этот Ад. — Приготовься, будет очень больно, — сказал Ниженко. Тошик быстро достал из джинсов ремень, я поняла, что простым баловством не обойдется. Он подложил маленькую диванную подушечку мне под живот, так что мой зад оказалась приподнятый. Потом быстро замахнулся и ударил ремнем по попе. Я прикусила зубами покрывало, которое было застелено на постели. Я до последней секунды надеялась, что это глупая шутка, что Ниженко хочет меня только напугать и продемонстрировать надо мной свою власть. Острая боль обожгла мой зад. — Ай! Ниженко! Короткий взмах… и опять удар. Потом еще и еще. Слезы стали течь по моим щекам. Я кусала подушку, а плечи тряслись от плача. Задница покраснела от методичных ударов этого садиста. Он немного ослабил хватку и я непроизвольно схватилась за попу, стараясь защититься от ремня Ниженко. — Нет, киска, убери руки! Не прикрывай попу. — Удары посыпались один за другим, попа пылала от боли, я лишь содрогалась от беззвучных рыданий. Плакать и кричать уже не было сил. — Тоша, пожалуйста… хватит! — И вот наконец последний удар… Попа после порки горит так, что к ней невозможно притронуться. Вдруг я почувствовала, что пальцы Ниженко снова прикоснулись ко мне. Ниженко достал из заднего кармана джинсов тюбик с вазелином и открыл его, медленно раздвинул мои пылающие ягодицы и щедро смазал мою дырочку вазелином… — Тоша, не надо!!! Умоляю, только не туда! — я услышала звук расстегиваемой молнии, Тоша поправил подушку так, чтобы мой зад оказалась чуть повыше и начал пристраивать напряженный, подрагивающий, твердый член между моих ягодиц. Приставляет его к дырочке и надавливает… — Ааа!!! Тоша, не надо! Мне очень больно!!! — Все, киса, я уже в тебе. — я услышала его усмешку. Его член быстро проскальзывает в смазанную вазелином попку и я чувствую острую боль, которая почти сразу меняется наслаждением, смешанным с болью и каким-то чувством стыда. Тоша начинает двигаться, и как бы дико это не звучало, но мне это стало нравиться. Ритм нарастает, и вот Тоша уже начинает трахать меня. Спустя какое-то время он вздрагивает и я чувствую, как из члена выбрызгивает вязкая жидкость. Ниженко достаёт член из моей попы и, нагибаясь, целует мою спину, чем очень удивляет меня. Затем встаёт, застёгивает джинсы и вставляет обратно в них ремень. Я боюсь пошевелиться. Он одевшись спокойно идёт на кухню, курить. Я не знаю, сколько лежу. Я не могу даже пошевелиться. Всё тело разлетелось на миллионы осколков, которые осели в комнате, и я не могу их собрать воедино. Встав сквозь острую боль, я оделась и легла обратно. Было очень стыдно. Тошнило от самой себя. От того, что я поддалась этому скоту. Так просто взяла и поддалась. Хотелось провалиться сквозь землю и не подниматься обратно. Никогда. Осталось только одно желание: вернуть время назад, в моё далёкое детство. С мамой и папой. Наверно, впервые я настолько ненавижу реальность и современный мир, в котором только злость, пошлость и алчность. Мир, в котором всё решают лишь деньги. Никому не интересен твой внутренний мир, твоя душа. Всем нужна лишь красивая мордашка с тонной штукатурки, которая скрывает все недостатки. Хотя, нет. Не все. За тоннами макияжа нельзя скрыть гнилой характер, так же, как и за тупыми ухмылками и масками. Я изливала все свои эмоции и чувства в дневник, который только недавно открывала. После того момента мне стало намного легче, но теперь, когда этот ушлёпок довёл меня до ручки, я снова пишу в эту книгу чувств. Слёзы не прекращаясь лились из моих глаз. Плечи содрогались от частых всхлипов. И вот в комнату заходит он. - Насть, - он делает шаг вперёд, от чего я вжимаюсь в стену. Слёзы начинают литься с удвоенной силой. - Не...Подходи... ко...мне...- повторяю между всхлипами. - Успокойся, пожалуйста. Я не думал… - Не думал?! - перебиваю, - Ты не думал, что насилуешь подростка?! Ты не думал, что я - тоже человек, и у меня тоже есть чувства?! Я ненавижу тебя! Ненавижу… В глазах начинает двоиться. Чувствую, как тело падает на кровать. Свет сужается и постепенно темнота наступает в моих глазах. Умерла? … Сквозь небытие я отчётливо слышала ненавистный голос. Хотелось заткнуть уши и громко-громко кричать. И если это - Ад, то я, видимо, грешила слишком много. Бежать… Отсюда надо только бежать. Без оглядки. Но если Ад — замкнутый круг, моя судьба… Неизменна..? Я пытаюсь закричать, сжаться, но что-то мешает. Вспышки света разливаются резкой болью в полуприкрытых глазах. И всё вокруг вновь обретает форму и цвет. Но это слишком для моей психики.. Так много красного… Цвет боли, кажется. Глаза резко распахиваются. Это комната. Моя комната. Правда, этот факт не сильно меня успокаивает. Всё те же ненавистные обои в розовом цвете. Бежать… Отсюда тоже надо бежать… Но мне некуда. Растерянность на секунду сменилась опустошением. А затем новым для меня, противным, разъедающим изнутри чувством — осознанием. Получается, мой мучитель был прав. Я никому не нужна. Абсолютно никому. Кто-то скажет, что я неблагодарная, совсем не ценю Женину заботу. Но, чёрт возьми, где Женя и остальные, когда мне так плохо?! Их нет. Им наплевать. К сожалению, так устроен этот, чтоб его, мир. Кому-то достанется всё, а кому-то совсем ничего. И сейчас тот, кто имеет всё, издевается надо мной, старается унизить. Но, самое страшное, он говорит правду и у него получается внушать мне это. Получается! Чувствую, как щёку вновь обжигают слёзы. — Бля, ну ты и плакса. — раздаётся над ухом. — Может, хватит уже, а? Пытаюсь отмахнуться. Тоша навис надо мной, прижимая к кровати и, кажется, рассматривает моё тело. Маньяк. Но я же поддаюсь. Не отталкиваю. Не кричу. Хотя, во всём этом нет смысла. Он сильнее, а, значит, власть у него. — Уйди! — шиплю сквозь зубы. — Уйди, пожалуйста! Я ребёнок, ты понимаешь это?! Ре-бё-нок! А ты… Жалкий! Насилуешь, бьёшь, мучаешь. Нравится?! Конечно, нравится! Если бы твои фанатки знали хоть толику того, что знаю я, клянусь, тебя бы не любило ни одно существо на этой планете. С каждым слов из глаз с новым потоком хлыстали слёзы. Ухмыляющаяся рожа расплывалась. Я забилась в угол кровати, прижимая к себе колени и стараясь стать как можно незаметние. Истерика. — Заткнись и слушай, малолетняя шлюшка! — прикрикнул он, встряхивая меня за плечи. — Я твою жизнь превращу в Ад! Только ещё хоть слово! — Да мне сдохнуть хочется! Сдохнуть, понимаешь?! Из-за тебя! У тебя есть все то, о чём я только могу мечтать! А меня ты просто… Унижаешь… Ненавижу! Ненавижу тебя! Антон резко разжал руки. Я упала на кровать, ударившись головой о изголовье. Вскрикнула, за что получила грозный рык. Благо, он не стал меня бить. Пытаюсь сесть, но получается плохо. Точнее, не получается вообще. Всё тело ноет. Я не в состоянии даже повернуться. — Ты мразь, Ниженко! — скулю от боли. — Какая же ты мразь! — Я не буду тебя трогать, — сладко пропел он. — А в замен буду трахать как последнюю шлюху тогда, когда захочу. — Пошёл на хуй! — Иначе вот это, — он показал фото моей попы в синяках, а на заднем плане отчётливо было видно моё лицо. — Отправится Жене. И, как думаешь, кому он поверит? Не дождавшись моего ответа, Тоша громко хлопнул дверью, крикнув, что скоро вернётся. Почему он всегда доводит меня? За что?! В чём я так виновата?! Разрыдавшись, падаю в обморок, краем сознания слыша скрип входной двери. Либо он ушёл… Либо…