Последний май

Макс устало потер глаза, затем с силой оттолкнулся от стола и отъехал на своем вращающемся стуле. Он посидел немного, запрокинув голову назад, после чего кинул взгляд на часы, висящие на стене. Почти двенадцать вечера. Двенадцать вечера, а приходится торчать в этом вонючем офисе и получать гроши за переработку! «Мне ведь всего-то двадцать два, — с грустью подумал парень, — мог бы сейчас пить в клубах и каждую ночь приводить по новой девушке». От всего этого пришлось отказаться еще давным-давно. Он никогда не жаловался, но порой сердце ужасно щемило от тоски. — Да уж, Максим, снимаю перед тобой шляпу. — Его начальница — Лена вышла из своего кабинета (Вообще-то Елена Борисовна, но она ужасно раздражалась, когда ее называли по отчеству), — Думала, что я — самый ревностный сотрудник из всей компании. — Да просто деньги очень нужны. — Устало улыбнувшись, ответил Макс, который ни единожды намекал, что раз он такой «ревностный сотрудник», стоило бы и повысить немного зарплату. Лена непринужденно опустилась на край его стола. — Понимаю, понимаю, кому они сейчас не нужны? Макс не знал, что ответить, разговор застопорился. Несколько раз, неловко покашляв, он сказал, что ему, пожалуй, пора, и начал собирать свои немногочисленные вещи. — Как, уже? — Встрепенулась Лена — Да… Если повезет, еще успею на автобус. — А если нет? — Она игриво вздернула бровями — Тогда пойду пешком. — Макс слишком устал, чтобы смеяться ради вежливости над ее выходками. «Как, уже?» — что это вообще значит? По идее, он должен был уйти отсюда еще четыре часа назад. — Знаете что, Максим? — Лена с поразительной быстротой соскочила со стола и опустилась на соседний стул. — Я, возможно, знаю, как помочь вашей проблеме! — Какой это проблеме? — Макс тратил все силы, чтобы незаметно отодвинуться от нее, но она придвигалась вновь, как приклеенная. — Ну, с деньгами. Такой перспективный юноша как вы, мог бы получать в разы больше. Максим теперь уставился на Лену с неподдельным интересом. Она это заметила и продолжила: — Да, в разы, больше. Нужно-то, всего ничего… — Лена провела рукой по плечу парня, затем опустилась к колену. И только когда она начала подниматься по нему выше, Макс, наконец, осознал, что это за «всего ничего». — Э-эээ, извините! — Он вскочил на ноги, его щеки немедленно стали красными. — Спасибо конечно, за такое… Лестное предложение! Но я, знаете, не свободен… Да и вообще… Это надо обдумать! Закончив свою сбивчивую речь, Макс пулей вылетел на улицу, ни разу не взглянув на Лену. Ему было жарко. Отойдя от здания метров на двадцать, он опасливо оглянулся, но его, конечно же, никто не преследовал. Парень побрел к остановке, с каждым шагом становясь все спокойнее. Вскоре он начал чувствовать угрызения совести. Лена была, конечно, не очень, но в принципе, не так уж плоха: ей было за сорок, с лишними килограммами на всех причитающихся местах, от сидячего образа жизни, но зато лицо до сих пор очень красивое, полные губы, темные глаза, прямой нос. «Дело же не в этом! — думал Максим. — А в том, что это само по себе отвратительно!» Он и правда чувствовал себя грязновато, но в то же время в его голову закрадывались мысли вроде «Не выгонят ли меня теперь с работы?», «Сколько бы мне стали платить?». Подъехал автобус. Каждый раз это лотерея. Сегодня повезло. Смотря на проносящиеся мимо фонари, Макс даже подумал позвонить Полине и рассказать эту историю, чтобы вместе посмеяться, но во вовремя отмел глупую идею. Он испытывал угрызения совести за то, что снова и снова возвращался к вопросу цены. Дом встретил его пустыми темными окнами. Однако стоило только вспыхнуть свету в коридоре, на него сразу же прибежали кот и пес. Сэм проявлял нетипичную ласку, из чего следовал единственный возможный вывод — проголодался. Содди же был весел как всегда. Макс подошел к холодильнику. — Повезло, дружок, что Никки про тебя не забыла, — сказал он, наполняя миски кота. Интересно, кстати, где она. Даже во время ссор сестра всегда предупреждала, если собиралась ночевать не дома. С другой стороны, еще не так уж и поздно. Максим прошел в гостиную, сел на диван и включил телевизор. Сначала экран никак не хотел загораться. Когда это все-таки произошло, на белом фоне зависла надпись: «Идет проверка вашего баланса…». У Макса уже не осталось сил, чтобы что-то делать: выключить телевизор, или просто совершать какие-либо движения. Он так и остался тупо сидеть на диване пялясь на эти буквы. К нему прыгнул Содди и положил голову на колени. Так прошло несколько минут. Пес начал поскуливать, все громче и громче. — Что, что такое?! — Когда его уже невозможно было игнорировать, выкрикнул Макс с раздражением. Хаски вскочил и подбежал к лестнице, ведущей на второй этаж, не переставая скулить. Сдерживая злость, Максим поднялся следом за ним наверх. Пес забежал в комнату Никки и выжидательно уставился на ее брата. — Я не знаю, где она, приятель. — Макс устало покачал головой и собирался уже выходить из комнаты, но Сэд начал громко лаять. Этого еще не хватало. На фоне усталости лай казался в два раза громче, чем был на самом деле. Терпение Максима лопнуло. — Да заткнись ты! — Заорал он на собаку. — Заткнись! Видимо ей на тебя насрать! Припрется, когда натрахается со своим очередным парнем! Содди и правда перестал лаять. Максим постоял немного, смотря на него, затем подошел, чувствуя, что перегнул палку, но пес в ответ только зарычал и оскалился. Парень вовремя отдернул протянутую к нему руку. — Блять, пошел ты! — Макс развернулся и вышел из комнаты, а потом и из дома, схватив только сигареты и зажигалку. Он вышел на улицу и закурил. Чувствуя, что не хочет просто сидеть на крыльце, он миновал калитку и прошелся немного по дороге. Мысли постепенно успокаивались. Тогда Макс развернулся и пошел обратно. Теперь он уже сел на крыльцо, запустив пальцы в волосы. К горлу подходил ком, в носу предательски защипало. Нельзя было себя жалеть, но именно это он и делал. Постепенно к этому чувству примешивалось чувство тревоги, оно стремительно нарастало. Максим достал телефон. Начало второго. После секундной заминки он набрал номер Никки, но в трубке раздавались только гудки. Он набрал еще два раза — безрезультатно. Макс зашел в дом и прошел на кухню. Он исследовал стол и холодильник в поисках записки, которой там не оказалось. Парень поднялся к себе в комнату, уверенный, что найдет ее там, но ошибся. Он немного постоял, с растерянным видом. Как теперь вообще искать Никки? Парень быстрым шагом зашел в ее комнату и подошел к письменному столу. Там лежали какие-то бумажки, в том числе и неоплаченные квитанции, но ничего, что могло указать на местоположение сестры. Тогда он начал спокойно, шаг за шагом, перебирать листочки. «Корм для Сэма, крем для депиляции, прокладки, зубная паста…» «Собеседование, среда, 15:00, Сквозной проезд, 7» «Зайти за аттестатом и ЕГЭ» Господи! Макс хлопнул себя по лбу. Она же окончила школу в этом году. И, похоже, не ходила на выпускной… И что с университетом? Как же он мог забыть такое! Но об этом они поговорят позже. «Зайти за вещами к Антону» «Узнать насчет Стёкол у Антона» Антона, Антон, Антону… Видимо, так или иначе, придется позвонить ему, раз они так часто видятся в последнее время. Макс положил бумажки обратно на стол и задумался. Ни на одном из записных листочков не стояло даты, было сложно сказать, написаны они вчера, или месяц назад. Парень наклонился и открыл первый выдвижной ящик в столе. Там в абсолютном беспорядке валялись тетрадки и флаеры, а поверх них маленький белый чистый конверт. Внутри оказался крошечный пакетик на застежке, в котором лежали непонятные черные шарики. — Это что еще за хрень… — Максим повертел один из них между пальцами, но в голову решительно ничего не приходило. Тогда он застегнул пакетик и сунул его в карман, затем достал телефон и, глубоко вздохнув, набрал Антона. Прошло много гудков, прежде чем тот ответил: — Какой неожиданный звонок, ты вообще видел, сколько время? — Видел, и не припомню, чтобы ты ложился раньше трех. Дай Веронику к телефону. — Веронику?.. — Антон замялся, — А она сейчас не может ответить. Макс напрягся, но в трубке послышался другой голос, женский: — Антоша, а кто такая Вероника? Но Антон ничего не сказал и, видимо, отошел в другое место, потому что продолжил более ровным голосом: — Она заснула уже, не может ответить. — Разбуди. — Холодно сказал Максим, хотя прекрасно понимал, что его сестра не у Антона. — Что-то случилось? Это не терпит до завтра? — Не терпит. Молчание. — Ее у меня нет. — Наконец упавшим голосом произнес Антон. — Прекрасно. Ценю твои попытки прикрыть ей спину. Тогда скинь мне сообщением номер Ани. — Ани? — Да, Ани! Ты обдолбан что-ли? Ее подружки — блондинки, к которой она ходит ночевать! Или не ходит, я не знаю. — У меня нет номера Ани. — Антон заметно нервничал. Макс не понимал, что происходит, и его это ужасно бесило. — Да ну? Нет номера своей бывшей девушки? — Мы расстались с ней давно! Да что случилось-то? — Никки до сих пор нет дома, она не предупреждала, что уходит к кому-то. Антон ничего не ответил. Молчание затягивалось, Максим продолжил: — Ладно, не хочешь говорить номер, скажи адрес, придется поехать туда. Она у меня точно огребет. Антон ответил не сразу, его голос немного подрагивал: — Макс… Макс, я сейчас заеду за тобой, мы съездим туда вместе. — Я сам справлюсь, просто продиктуй адрес! — Она моя подруга! Если у нее неприятности, я не буду оставаться в стороне, ясно? Заеду через двадцать минут. — Не дожидаясь ответа, Антон положил трубку. Все это было ужасно странно. Что у него за дела с Никки? Почему нельзя было просто дать номер? Ну, или хотя бы адрес? Макс рассеянно покрутил в руках телефон, стараясь сдерживать свою злость изо всех сил. Он погасил свет, взял ключи, вышел из дома и сел на крыльцо. Через двадцать минут, как и обещал, подъехал Антон. Максим сел в машину, не говоря ему ни слова. Однако Антон ехать не спешил, только вцепился в руль так, что костяшки побелели. — В чем дело? — Холодно спросил Макс. — Мы не можем ехать к Ане. — Это еще почему? — Ее… Она погибла позавчера. — Наконец выдавил из себя Антон. — Погибла? — Максим не на шутку испугался. — Господи, как? — Зарезали, в Стеклах. Наверное, несчастный случай, ее с кем-то перепутали, или… Или что-то вроде того. Девушку, конечно, очень жаль, но с другой стороны, Макс не был знаком с ней лично. — Где тогда Никки? — Воскликнул он. — Я… Не знаю. — Антон все еще старательно прятал глаза. Злость опять начала наполнять все естество Максима, но ссориться сейчас — не лучшая тактика, чтобы разобраться в происходящем. Поэтому парень сказал, как можно спокойнее: — Послушай, она моя сестра и, возможно, попала в беду. Ее здоровье важнее ваших секретов, так что если есть любые мысли, самое время ими поделиться. — Ладно. Ладно… — Антон впервые за все время взглянул бывшему другу в глаза. — Она может быть в Стеклах. По крайней мере, она была там, когда все случилось. — Ну, тогда… Поехали туда? Не понимаю, почему ты сразу не сказал? Нет ничего сверхъестественного в том, что она бывает в клубах. — Потому что она работала там, а не отдыхала. — Работала?! — У Макса перед глазами сразу начали мелькать картины, как его сестру лапают пьяные клиенты, которым и слова поперек сказать нельзя. — Она же несовершеннолетняя! Странно, что ее вообще туда пустили! Но как взяли на работу? — Я попросил. — Спокойно сказал Антон, не отводя взгляд. — Стоило было догадаться. — В тон ему ответил Максим, хотя внутри все кипело. С какого бока они такие распрекрасные друзья?! Сначала он не мог понять съедающее его чувство, и даже потом свою ревность объяснял братским волнением. — Поехали в клуб. *** «Стёкла» встретили их ревущей музыкой. Пока ребята прокладывали себе путь к барной стойке, маневрируя между людьми, Антон молился, чтобы Никки оказалась здесь. Ему и правда не следовало оставлять ее одну сегодня, но та девушка, с которой они познакомились на улице буквально пару-тройку часов назад, была уж слишком хороша. — Глеб! — окрикнул парень запыхавшегося бармена, но тот лишь коротко взглянул на него, давая понять, что узнал. Пришлось подождать, пока он обслужит еще троих клиентов. — Ты на работу? Как всегда опоздал, но хотя бы пришел! Лене нужна помощь. Нехороший знак. Лене приходилось работать только в крайнем случае. — А Вероники разве нет? При упоминании ее имени, лицо Глеба исказила гримаса отвращения. — А-а-а… — Протянул он. — Потерял свою подружку? Не советую больше с ней спать, кажется, она подцепила кого-то получше. Все произошло в считанные мгновения: Макс рванул Глеба за ворот рубашки на себя, с такой силой, что тот повалился на стойку, опрокинув и разбив пару стаканов. Антону удалось оттащить брата своей подруги, только когда у Глеба уже были разбиты скула и нос. Однако бармен требовал реванша. Он перемахнул через стойку, отшвырнул Антона и, толкнув Макса на пол, ударил его по лицу. — Твою мать, да что вы смотрите?! Помогите разнять! — Заорал Антон находящимся рядом парням, когда не смог отцепить бойцов друг от друга. Общими усилиями их кое-как разняли, не без помощи Лены, прибежавшей на крики. — Немедленно объясняйся! — Крикнула она на Антона, когда ребята более или менее успокоились.- Что здесь произошло? К этому времени все четверо уже переместились в служебную комнату, а за баром пришлось оставить одного из охранников. Лена была в практически безвыходном положении, но улаживать конфликты — ее основная работа, а не быть официанткой. Максим с Глебом сидели в разных углах, прикладывая к лицам лед. — Мы зашли узнать, здесь ли Никки, спросили Глеба, а он… Нелестно о ней отозвался, и Макс его ударил. — А это вообще кто? — Она смерила Максима неприязненно-оценивающим взглядом. — Ее брат. Понимаешь, Никки обычно предупреждает, если ночует не дома, а сегодня нет. Боюсь, могла попасть в беду. Лена тяжело вздохнула, и устало прикрыла глаза. — Да, тяжело тебе наверное с ней приходится, — сказала она Максу и не дожидаясь ответа продолжила, — Никки была здесь сегодня, помогала со столами. Но ушла около часа назад, вы разминулись. — Куда ушла? — Макс резко подался вперед. — Без понятия. Знаю лишь, что возвращаться, точно не планировала. — Зачем ей было уходить? Ночь же только началась… — Упавшим голосом спросил Антон. «Стёкла» были их единственной зацепкой. — Не знаю, ребят. Глеб — последний, кто с ней разговаривал. На бармена выжидательно уставились три пары глаз. — Пожалуйста, — хрипло произнес Макс, — Пожалуйста, она моя сестра. — Она сказала, что уходит, так как ее рабочий день окончен. — Сказал Глеб, даже не взглянув на него. — И еще, что Лена могла бы проявить благодарность за помощь по работе. Антон с Максимом озадачено переглянулись: — Так что ж, она из-за этого ушла? Из-за того, что Лена ей не обрадовалась? — Сомневаюсь. Она будто… — Глеб прищурился, подбирая дальнейшие слова, — будто и не собиралась с самого начала здесь оставаться. — Не собиралась? Ничего не понимаю. — Антон окончательно растерялся, но никто ему не ответил. Бармен поднялся и вышел из комнаты, сказав на ухо Лене пару слов. Девушка немного постояла, задумчиво глядя вдаль и накручивая волосы на палец, а затем повернулась к ребятам и сказала: — Мне жаль, что все так случилось, но вовсе не обязательно, что она попала в неприятности. А теперь — на выход, мне еще нужно навести порядок в клубе. Антон, ты остаешься? Тот отрицательно покачал головой: — Прости, мне нужно помочь найти Никки. — В таком случае, не приходи сюда больше, ты уволен. — Твердо отчеканила Лена, поджав губы. — Лен, погоди, это может быть серьезно!.. — Мне не нужен персонал, который так наплевательски относится к работе. — В каждом ее слове была жесткость. — Вы оба меня сегодня круто подставили, не в первый раз, и больше этого не повторится. Я тебе не подружка, а начальник, усвой, наконец. Теперь пошли вон. Антон тихо выругался. Ребята стояли на ночном воздухе, облокотившись о капот машины, и курили. Что теперь делать? Куда она могла пойти? Макс даже поспрашивал у охранников, но над ним только посмеялись: «Сюда постоянно кто-нибудь входит и выходит, нам что-ли за всеми следить?» Возможно, Никки давно дома, просто устала и решила уйти из клуба пораньше. Гораздо раньше… Однако ее мобильник молчал, и это было плохим знаком. — Ты с ней спал? — Макс внезапно нарушил молчание. — Что? — Глупо переспросил Антон, резко возвращаясь в реальность из своих размышлений. — Я спросил, спал ли ты с моей сестрой? Голос Максима был спокойным, но это не сулило абсолютно ничего хорошего. — Нет. Не спал. — Я бы предпочел, чтобы ты не врал мне. — Не вру! Я и пальцем к ней не притронулся. Антон почувствовал, как напряжение растеклось по его телу, но это не помешало ему получить мощный удар под дых. Макс нанес его настолько стремительно, что хоть Антон и предвидел нечто подобное, ничего сделать не успел. От нехватки воздуха парень только начал сгибаться пополам, как тут же пропустил снизу атаку в челюсть. Антон упал, Макс наскочил на него сверху, схватил за воротник и начал трясти, с каждым толчком прикладывая друга об землю и сопровождая свои движения словами: — Какого хера?! — Макс, твою мать!.. — Антон пытался хоть что-то выкрикнуть, но его дыхание постоянно сбивалось. — Какое ты имел право?! — Ты больной урод! Слезь с меня! Внезапно Максим замер, и Антону удалось-таки спихнуть его с себя, но тот, словно бы и не заметив, медленно-медленно поднялся на ноги, глядя в непонятном направлении. Он был настолько переутомлен и прибывал постоянном перенапряжении так долго, что с организмом начало происходить странное: звуки сначала становились глуше, а потом и вовсе сошли на нет, слившись в непонятный гул, краски окружающего мира стремительно теряли свою яркость, становясь практически серыми, а время будто перестало существовать в привычном понимании, оно то текло с огромной скоростью, то в несколько раз замедлялось. Макс озирался по сторонам (хотя это и давалось гораздо тяжелее, чем обычно), болезненно стараясь сосредоточиться хоть на чем-либо, однако надолго ничего не получалось. Неожиданно он увидел среди потока, движущегося из Стекол, мелькнувшие красные волосы, а через пару мгновений и ее саму. В тот же момент время перестало гнаться, как бешенное. Никки казалась ярче на фоне всей этой серости. Она вышла из клуба, немного постояла, вдыхая ночной воздух, затем развернулась, и помахала Стеклам, над чем-то смеясь. Макс хотел ринуться к ней, или хотя бы закричать, но это было не так просто: шаги удавалось делать с огромным трудом, а сказать что-либо и вовсе не получалось, не то, что крикнуть. Тем временем, девушка, посмотрев в свой телефон, пошла прочь от клуба, разумеется, по самой малоосвещенной дороге. Сердце у Макса стучало как бешеное. Он двинулся за ней, но расстояние между ними стремительно нарастало. «Не могу же я вот так просто отстать!» — думал Максим, изо всех сил пытаясь увеличить темп, и тут заметил мужчину бомжеватого вида, сидящего под одним из фонарей, мимо которых только что прошла Никки. Она-то его, конечно же, не заметила. Мужчина проводил ее долгим недобрым прищуренным взглядом, затем кинул взгляд по сторонам и, убедившись, что поблизости нет никого, поднялся, немного пошатываясь, последовал за Никки. О нет! Нет! Нет… Сердце у ее брата в тот момент буквально ухнуло вниз, зато он почувствовал, что мир вокруг снова становится на круги своя: цвета, звуки, да и вообще все — опять обретало привычную форму. Сначала парень понял, что кто-то кричит его имя. Затем навалилась усталость, к которой примешивалась еще и тупая ноющая боль в местах, где его бил Глеб. И, наконец, Максим с удивлением обнаружил, что лежит спиной на земле. Но он ведь только что пытался догнать Никки… — Господи, да что с тобой такое? Очнись! — Антон в отчаянии тряс его за плечи. Макс рывком вскочил на ноги. — Она была здесь! Только что! Пошла вон туда. — Выкрикнул он и бросился по дороге вдогонку, но Никки и след простыл. — Да с чего ты это вообще взял? — Антон едва за ним поспевал, однако Макс и сам уже не понимал, реально ли было то, что он видел. Теперь парень просто стоял, озираясь по сторонам, в надежде на что-то. Или кого-то… — Вот этот ублюдок знает, что с ней! — Внезапно выкрикнул Максим, кинувшись к обычному бомжу, спавшему на газоне. Схватив его за ворот потрепанной куртки, парень что есть мочи несколько раз встряхнул мужчину. Ну, это было уже слишком. Антон совершенно вышел из себя. Им нужно о Никки думать, а не бомжей каких-то бить. — Макс, блять, ты рехнулся?! — Заорал он, пытаясь оттащить друга за шиворот. — Какого хера ты делаешь?! — Он знает, что с ней, клянусь тебе! — Кричал Максим, когда его все же удалось отстранить, и был словно в безумии. Антону стало совершенно не по себе. Нехотя повернувшись к бомжу, все еще лежавшему на траве и бормотавшему что-то нечленораздельное, он с силой потряс его за плечо, привлекая внимание, а потом громко и четко проговорил: — Мы ищем девушку, маленького роста, длинные красные волосы, проходила здесь пару часов назад. Если ты видел ее, выкладывай. Пытаясь сфокусировать взгляд и не давать голове постоянно свешиваться в бок, мужчина долго не отвечал, а затем, почесав затылок, все же хрипло ответил: — Видал. — Что ты с ней сделал?! — Макс снова рванулся к бродяге, схватив его за грудки. Антон был слишком ошарашен, чтобы удержать друга. — Да ничего не сделал, клянусь вам, ребята! — Высвободившись, отчаянно выкрикнул бомж. — Ну, это самое… Хотел конечно, но не сделал ничего! Она какие-то мутные дела затеяла, я с такими не связываюсь! — Какие еще мутные дела? — В который раз уже за эту ночь Антон был совершенно сбит с толку. — Значит, идет, по вон этой вот дороге, — мужчина махнул рукой в сторону, — то в телефон посмотрит, то по сторонам… Я-то думал, домой идет, словлю где-нибудь у подъезда. А она, значит, все идет и идет, да видно, что место незнакомое ей. Тут мне уже интересно стало, куда? Шел так за ней долго. Может полчаса, а может и час, уже плюнуть хотел, и убираться восвояси… — Мужчина смолк, несколько раз сглотнув и почесав лицо. — Вот. А она как раз и остановилась у дома какого-то. Развалюха развалюхой, я, по-моему, его даже и не видал раньше. Думаю: «Ё-моё, ну и дела». Такой девчонке там нечего делать ребята, а она, представляете, внутрь полезла. Ну, я и решил убираться, значит, оттуда, подобру-поздорову. Друзья переглянулись. У обоих на лицах застыли тревога, страх и недоверие. Наконец, Антон, скривившись, сказал: — Лезь в машину, будешь показывать дорогу. — Какую еще дорогу? — Мужчина испуганно встрепенулся. — Я туда не хочу, не буду ничего показывать. Макс опять его схватил, на этот раз за шиворот. — Показывай. Долбанную. Дорогу. — Отчеканил он каждое слово и толкнул бомжа в направлении машины. Возить в своей, хоть и старенькой, но опрятной машине каких-то маргиналов Антону не улыбалось, однако делать нечего. Сначала ехали в полном молчании. Какое-то время спустя Макс подал голос, взглянув на Антона. — Спасибо. — Сказал он, но ответа не последовало. — За машину, да и вообще… — Я это не ради тебя делаю. — Понимаю. Прости, что ударил тебя. — Знаешь, даже если бы я и спал с ней, тебя это не касается. Или ты бьешь всех, с кем она спит? — Здесь направо! — Встрял мужчина. — Я просто волнуюсь, Антон. — У тебя нет монополии на чувства к ней. У твоей сестры есть то, что скрывать, и это нормально. Или же, дело в тебе. Я бы вообще не разговаривал со своим братом, будь он таким же ебанутым. — Налево! — Я же сказал, что просто волнуюсь! — Налево! — Ты просто больной. Может, сходишь в больницу и проверишь свое психическое здоровье? Заодно упомянешь о нездоровом влечении к сестре. — Направо! Максим вспыхнул. Он уже тысячу раз пожалел о том, что начал этот разговор, но это уже перебор. — Да что ты несешь?! Ты просто не понимаешь… — Получше тебя понимаю! — Выкрикнул Антон, не давая скандалу опять разгореться. — Ты не прощен! — Стойте, приехали! — Вдруг резко встрепенулся мужчина. — Вот этот дом. Они остановились метрах в пятидесяти от старого покосившегося здания, которое будто вот-вот рухнет. — Ты уверен? — Спросил Макс. — Кажется, там никого. — Нет, смотри, окно! — Взволнованно проговорил Антон. В окне на первом этаже действительно горел свет. Настолько тусклый, что его едва можно было заметить. -Ладно. Ладно. — Макс несколько раз глубоко вздохнул. — Я пошел. — Ты что, рехнулся? — Антон схватил его за плечо. — Мы тебе не герои фильма, чтобы идти вот так сходу и разбираться с плохими парнями. Сейчас что-нибудь придумаем. *** Сознание стремительно возвращалось к Никки. Хлороформ — не такая уж и надежная штука. Прежде чем отключиться, девушка отчаянно сопротивлялась в течение нескольких минут. А впрочем, все это не важно, когда противник в два раза крупнее тебя. Никки окончательно пришла в себя, но не подавала вида. Похоже, ее руки связаны за спинкой стула, а на глазах — повязка. До нее долетел обрывок фразы. -… не та, кто нам нужна, это ты утверждаешь? — Ответа не было, и голос хрипло продолжил. — Она смогла обвести тебя вокруг пальца, затем выследила и проникла сюда. Неплохо для глупой дурочки. — Простите меня. Очевидно, я потерял бдительность. — Другой голос тоже хрипел, но еще и немного дрожал. — Что нам теперь с ней делать? — Будем действовать по плану. — Но она… Она ведь совсем маленькая, а то, что добралась сюда, может быть случайным совпадением. Неужели мы убьем ее, даже не удостоверившись, что это именно тот, кто нам нужен? — Не мы, а ты убьешь ее. — Никто никого не будет убивать. — Резко вмешался ледяной голос, от которого мурашки бежали по коже. — Девочка, безусловно, та, но нам еще нужен ее брат. Используем ее как приманку. — Не разумнее ли справиться с ними поодиночке? — Не разумнее. Убьем ее, он это сразу поймет и уже тогда станет серьезной проблемой. На некоторое время в комнате воцарилась тишина, которую прорезали только шаги. Они замерли прямо перед Никки. — А теперь, милая, зададим тебе пару вопросов, ты ведь уже давно жадно ловишь каждое слово. — Прошептал ей в ухо мужчина, касаясь его своей щекой. Никки вздрогнула. Страх снова липко наполнял ее легкие, не давая дышать, в животе словно шевелился клубок змей, в горле стоял ком. Мужчина аккуратно снял с нее повязку. На вид ему лет сорок. Черные волосы отливали сединой, но морщин еще не было. В темноте сложно было разобрать цвет глаз, но в целом у него было достаточно красивое лицо, без замашек на лицо человека, отнявшего хотя бы одну человеческую жизнь. Никки повернула голову в сторону двух других людей, но они стояли в темноте. К тому же, мужчина сразу же, не жестко, но настойчиво вернул ее голову в обратное положение и нежно провел по щеке тыльной стороной пальцев. От этих прикосновений становилось холодно. Глаза у девушки быстро наполнялись слезами. — Ну-ну, не надо плакать. Лучше скажи нам, где твой брат сейчас находится? — Я… — Не знаю. — Никки усилием воли заставляла себя говорить. — Я ушла из дома, когда его еще не было. Черт! Она тут же пожалела о сказанном. Нужно было говорить, что они живут не вместе. — А где ваш дом? — Так же тихо и участливо спросил мужчина. Никки не могла ничего придумать. Соврать? Какой адрес ему назвать? Она не помнила ни одной улицы в своем городе. — Я… Я не хочу говорить. — Понимаю. Но ты ведь тоже понимаешь, что будет, если не скажешь. — Почему вы убили Аню? — В отчаянии вскрикнула девушка. — Она вам ничего не сделала! — Сейчас не ты задаешь вопросы, милая… — Зачем вам мой брат?! Мужчина с безразличием смотрел на нее несколько мгновений. Затем тишину прорезал звонкий хлопок пощечины. Удар был настолько мощный, что стул качнулся и, потеряв равновесие, рухнул на пол вместе с девушкой. Никки ударилась лицом об пол. Для нее, совершенно непривыкшей к боли, это было более чем серьезно. Щеку жгло огнем, голова раскалывалась, тошнило, рука, которую придавленная спинкой стула, немела. Никки заплакала. Давилась соплями и слезами, сотрясаясь в глухих рыданиях. Какая же она тупица. Разве все это вообще могло хорошо закончиться? Из-за нее теперь в беде Максим, может даже и не только. Где-то вдалеке звучали сирены. Все это было настолько неважно. Существовали только она, ее боль, эта комната, ненависть и жалость к себе, холодный ко всему бетонный пол, постепенно теплеющий от щеки и слез… Мужчина поднял ее на место и еще раз вкрадчиво спросил: — Где ваш дом? Где твой брат? Но Никки только плакала, и тогда он, схватив ее за волосы на затылке, несколько раз сильно встряхнул, больно стягивая кожу. Девушку затошнило с новой силой. — Боже, да она сейчас блеванет, отпусти ее! — Выкрикнул кто-то из присутствующих, и это тут же случилось. Никки вырвало рядом со стулом. Она кашляла и отплевывалась, в бессмысленных попытках избавиться от отвратительного запаха. Никогда хуже девушка еще себя не чувствовала. — Постойте! — Вдруг глухо произнес этот же голос. — Мне кажется, я что-то слышал. Все, кроме Никки замерли. Она лишь всхлипывала и твердила бессвязные слова вроде «отпустите» и «пожалуйста». Впрочем, невнятные звуки действительно доносились, как оказалось, из помещения, в которое вела неплотно прикрытая железная дверь. На несколько мгновений все стихло… А потом… Потом грянул гром. Дверь распахнулась с такой силой, что с громким стуком хлопнулась об стену, в комнату вбежало трое полицейских. Один из них крикнул: «Никому не двигаться!», однако предполагаемые преступники уже рванули в противоположную дверь, ведущую на второй этаж. Того, который стоял возле Никки сразу же сбили с ног и скрутили. С ним остался один полицейский, двое других кинулись догонять остальных беглецов. — Живая? — Спросил блюститель порядка. Никки неуверенно кивнула. Когда-нибудь она умрет, но, похоже, в другой день. *** Макс заламывал руки и нервно переступал с ноги на ногу. Антон стоял, облокотившись на машину. Его сосредоточенный взгляд следил за входом, куда только что вбежало трое полицейских. Бомжа Виталика («Вообще-то, я предпочитаю Виталий, но мы с вами, ребятки, так сдружились уже, можно и по-простому») хотя не выпустили из автомобиля, но он не без интереса наблюдал за происходящим через лобовое стекло. Сложно сказать, сколько точно прошло времени. Не больше пятнадцати минут. Сначала из здания вывели двух мужчин. Один повернул голову в сторону ребят, и Антон с тревогой заметил легкую улыбку, пробежавшую по лицу мужчины. Как ни странно, Максим вообще не смотрел на них, а только с жадной сосредоточенностью следил за тяжелой железной дверью, вскоре распахнувшейся вновь. Антон не сомневался, что с Никки все в порядке, он чувствовал странную отрешенность. С безразличием отметив, что Макс похож на пса, издалека завидевшего своего хозяина, парень поплелся следом. Антон он устал. Устал и был зол. Разве он получит достойную благодарность за помощь? Разве что, искреннее спасибо от Никки, сухое от Макса, а также воз и маленькую тележку обвинений и расспросов от него же. Ни один год Антон всей душой возобновления дружбы с Максимом, но сейчас жалел, что они снова встретились. Прежде чем подойти к воссоединенной семье, он свернул к одной из полицейских машин и подробно рассказал, все, что произошло в эту ночь. Его отпустили на удивление быстро, взяв адрес и номер телефона. Когда он подошел к ребятам, Никки вывернулась из объятий брата и кинулась к его другу. — Спасибо, спасибо… Огромное… — В ее голосе стояли слезы. –Прости меня, пожалуйста… Гладя ее волосы и крепко прижимая к себе, Антон не сводил глаз с Макса, отвечавшего ему тем же. Но этого было недостаточно, чтобы в Максе опять вскипела злость, чего очень хотелось другу только что спасенной девушки. — Спасибо, что живая, Никс. — Сказал Антон, заглянув ей в глаза самым счастливым взглядом, на который был способен в данной ситуации. Затем наклонился и нежно поцеловал ее в уголок губ. Никки продолжала обнимать его за шею еще несколько мгновений, пока он сам ее не отстранил. То, что нужно. Макса это серьезно взбесило: челюсти усиленно сжимались, под кожей ходили желваки, кадык слишком часто двигался вверх-вниз. — Что ж, мне пора. — Едва скрывая самодовольство, произнес Антон. — Еще бомжа Виталика обратно везти, помог нам, как-никак. — Я так не думаю. Тебе еще есть, что мне рассказать, не правда ли? — Звенящим голосом процедил Макс и схватил Антона за плечо, но тот среагировал моментально — с такой грубостью отпихнул его от себя, что Максим пошатнулся и отступил на шаг. — Не правда. Мне не о чем с тобой разговаривать. Наградив Макса на прощание легкой насмешкой, он развернулся и пошел к машине, где заканчивали допрос их маргинального помощника. — Вы его не заберете? — Спросил Антон стоящего рядом полицейского. — Нет. — Тот лишь вздохнул в ответ. — Он не совершил никакого преступления. Даже если и хотел. Вы можете ехать, но в ближайшее время лучше не покидайте город, вас могут вызвать на допрос. Антон сел за руль и устало потер глаза. Посидев так немного, он завел машину и тронулся навстречу занимающемуся рассвету.