Теперь-то всё заиграет!

Приехали вроде... Нет, не вроде, машина стоит прямо у входа, а я напоминаю застенчивую школьницу, у которой ком в горле да и руки подрагивают. - Ну что, ты собираешься выходить? - Не наседай на меня, прошу, Ску. Давай посидим немного? - Ну посиди, - он попытался растянуться на всё сиденье, чтобы как-то размяться после дороги. Раздосадовано прохрипел, затем сложил руки в замок. - Посиди. Я пойду погуляю тут где-нибудь недалеко. Хорошо? - Какой был смысл спрашивать, если сразу после вопроса прозвучал хлопок дверью... Никакого толка от тебя, Рыбёшка, поддержал бы, - словно прочитав мои мысли, отходящий от машины Скуало, сорвал на клумбе около дома маргаритку. Сделал вид галантного парня-сердцееда, который прощается с девушкой после свидания. Поднёс к губам цветок, нежно поцеловал его, затем подкинул в воздух, тут же пропав из виду. Проблема в том, что я не влюблённая девчушка, которая отвлеклась на несчастный, охваченный ветерком цветок. Я следила за тем, как он улепётывал за угол, едва не поскользнувшись. Спасибо, теперь вижу, что ты меня поддержал. Стало легче. Теперь я уже могла разобраться. Сигнализация пропищала, я неуверенными шажками отправилась к дому. - Ку-ку! – вновь дал о себе знать, как я думала, уже ушедший Скуало. Быстрыми шагами он нагнал меня, обнял. – Ты ничего не забыла? - Честь? Достоинство? Гордыню? - Да, меня забыла! Я так глупо шутить могу только с тобой. Но скажи мне хоть, что это подняло тебе настроение. Это ведь смешно? - Совсем не смешно. - Не говори так, я стараюсь быть душкой, - он что-то положил в мою руку. - Что это? - Ослепла? - Ой, да отойди от меня, шутник, блин, - видимо не желая получить локтем в живот, он послушно отошёл на шаг-полтора. - Злая ты женщина. Я стараюсь вести себя так, чтобы тебе было проще взяться за ум, пораскинуть мозгами, чтобы вернуть былое доверие сестры. Слышишь? Я хоть раз сказал «Врой»? Ведь ты считаешь это за нецензурную лексику, словом для эмоционального всплеска. Ты каждый раз даёшь мне пендаля, если я употребляю его не к месту. Я не был таким пушистым уже несколько месяцев. Цени это… Хах, как забавно. Это ведь мой «Т.о.К», «Тесе от Кассандры» - записочки, которые я ей писала ещё когда мать была жива. Соответственно, записки для меня назывались «Кассандре от Тесы», «К.о.Т». Тогда мы едва умели писать, потому помимо названия там были рисунки, о текстовой составляющей речи не шло, да и веселее было рисовать. А сейчас, когда мне так хочется, чтобы она меня поняла, специально написала что-то похожее. Правда, мои художественные способности в детстве мне казались более выдающимися, потому там вложена фотография. Не знаю, что из этого выйдет. - Думаешь, что всё же стоит отдать ей? – взгляд был направлен только на своё письмо. На мои кривые буквы. Сколько бы не писала, не могу заставить себя делать это аккуратно и медленно. Всех от чего-то удивляет это. Строгая леди, собранная, казалось бы. А посмотришь на эти закорючки, дак… «Показалось». - Ты меня совсем не слушала, так? – упс, почему он выглядит таким раздражённым? - Общая суть твоего монолога в том, что ты няшка, а я злая женщина? - Вроой! Да ты шутишь?! Выме… Заметайся в дом уже! - Аха, да прости! Ну не нужно меня заталкивать! – будто так и стал он меня слушать, всё равно мои слова его не остановили. Так и продолжал заталкивать меня в двери. После того, как его миссия была успешно выполнена, он стал медленно закрывать дверь, притом скорчив гримасу. От этого становилось смешно и жутко одновременно. Думаю, что это одни из самых сложных трёх этажей в моей жизни. Хотя, когда это я видела фильм «Три этажа. Отсчёт смерти». Всё нормально. Это просто девушка, обиженная девушка. Жуть, аж в дрожь бросило. - Да, она моя сестра, но даже если так, я её совсем не знаю, - размышления вслух? Кто-то теряет чёртову концентрацию. – Захожу я к ней, а там нет привычных мне её характерных фишечек, которые я подметила в прошлый раз. Нет порядка. Нет розовых рюш. Нет игрушек повсюду. Зато есть «четыре чёрненьких чумазеньких чертёнка чертили чёрными чернилами чертёж», в такой интерпретации как: чумазая, лохматая, разочаровавшаяся в жизни сестрёнка, льёт чёрную краску на стены. Ещё тушь такая страшная. На щеках. – Меня ещё раз передёрнуло из-за своих фантазий. Притом таких глупых. Второй этаж был интереснее первого, должна признаться. Тут уж и вид на курящего Скуалло открывается. Хм.. А окна тут можно открыть? Ну разумеется. - Зараза! Я всё вижу! Поперхнулся. Как мило. Так тебе и надо. Пятьдесят восемь, пятьдесят девять, ну наконец-то. Не умерла, дойдя до пункта назначения. Горелым не пахнет, следов крови нет. Хорошие знаки. Контрольные три стука. Затем ещё два. Взамен тишина. Видимо её нет дома. Так странно, что я не подумала о таком варианте, как о возможном. Непроизвольно вырвался смешок, вровень спустя несколько секунд, как из квартиры послышался шум, издали напоминающий звук тела, упавшего с кровати. - Мда. А всё не так просто, - ещё несколько постукиваний. Дверь распахивает неторопливая хозяйка, которая выглядела действительно не "на пять баллов". Думаю, что она просто не выспалась, а ложась спать не смывала косметику. - А, Касс, заходи, - прохрипела эта лохматуля. Что-то заходить было не слишком приятно. Именно сейчас она создала себе облик неряхи, встретив меня так. Интересно, в квартире со вчера остался такой же беспорядок? Хотя, моя вина. Она не знала, что я собираюсь прийти в гости. Да я и не подумала о том, чтобы её предупредить. Была не была, стоит уже проходить внутрь, думаю, что она не понимает моего негодования на пороге её дома. - Да. - Прости за такое приветствие, сестрёныш. Сегодня я решила устроить себе выходной. Посидишь на кухне, пока я схожу в ванную? - Да, конечно. Доброе утро. Слова благодарности слышались уже откуда-то издалека. Не сумев унять своё любопытство, я всё же решила заглянуть в спальню. Да нет, вроде бы всё хорошо, прибрано. Решив не портить это моими усилиями, я поспешила снять обувь. Затем последовала указаниям сестры и прошла на кухню.