Рейтинг.

Грубый, жёсткий секс. Вялый, энергичный, животный и нежный – уже часа три они сидят и смотрят порно, сходя с ума от количества фантазий, предоставляемых интернетом. Пастернака бы уже надо было выносить вперед ногами, не отвлекайся он время от времени на переписку с друзьями, по-девичьи и совсем не в тему хихикая. Но вот кончается очередной ролик, зоофилия или что-то подобное (даже удивительно, где они это нашли). Нежданно-негаданно улыбающиеся губы вместо того, чтобы ощутить мягкость очередной малины, вытащенной из мисочки на столе, оказываются в совершенно ужасном и непотребном прикосновении чужого языка. Шок, неприятие, отвращение, испуг! – Стоп. Ты рот вымыл? – понимая, однако, насколько абсурдно звучит его вопрос, шепчет Пастернак. – Блядь, ты издеваешься? Поворачивайся сюда жопой, заебал хихикать весь вечер, – доносится хмурое и недовольное "фи" Твардовского, нетерпеливо схватившего предполагаемого партнера на ночь за бёдра. Хватать Пастернака за бёдра нельзя. Пастернак – существо свободолюбивое, дельтийское, а ещё он лучший за последние десять лет боксёр этого города. Твардовский, наивно расстегивающий чужие штаны и просовывающий туда руку, об этом не знает. Он откровенно наслаждается изменением выражений лица вмятого в диван парня, ловит прерывистые вдохи и уверенно удерживает рвущиеся куда-то вперед (к драгоценному телефону или всё же к шее?) руки. Прошедшийся под головкой члена палец заставляет Пастернака расстроенно посмотреть в потолок. Твардовский удовлетворенно расслабляется, опускаясь на четвереньки. Проведя ладонями по относительно мягкой коже, он сглатывает и собирается уже взять весь ствол в рот целиком, когда его правый глаз внезапно погружается в бардовое небытие, а сознание с размышлений о вкусе спермы и строптивости некоторых личностей перескакивает на что-то неимоверно сладкое и отдалённое. Приходит в чувство он уже утром. Пастернак лежит рядом на животе, строча что-то в вечном телефоне, а до сих пор недоступная, но на данный момент голая задница греется в лучах проникающего сквозь занавески солнца. Пастернак вздыхает и сдувает кудрявые волосы со лба. – Знаешь... ведь говорят же людям чистить зубы перед сексом. А они почему-то не слушают. Пройдясь взглядом по сонному и опустошённому лицу Твардовского, Пастернак встает и удаляется на кухню пить какао. Что же поделать: джентльмены нынче не встречаются даже в гейской среде. "Пожалуй, – думает после этого всего, закуривая, Твардовский, – мне стоит больше обращать внимания на психософию в моей жизни". Остаётся только надеяться, что жуткий фингал под глазом пройдет к следующей субботе. А то признаваться друзьям, что ты был готов даже сделать римминг, а тебя отшили, явно ниже его достоинства.