Октябрьские хроники

Первым, что я увидел, когда очнулся, было лицо Холмса. — Какое сегодня число? — спросил я и тут же ощутил, что во рту у меня ужасно пересохло. — Двадцать шестое октября. Я подскочил на постели, но тут же упал обратно, почувствовав сильное головокружение. — Лежите, Уотсон, — неожиданно мягко сказал мой друг, — вам нужно набираться сил. Хотите пить? Он протянул мне кружку с водой, которую я осушил залпом, а потом принялся рассказывать, что произошло за те несколько дней, которые я провел в бессознательном состоянии. Сейчас, когда я пишу эти строки, мое сердце снова переполняют любовь и восхищение. В последние дни Игры времени остается совсем мало, каждый час на счету, и все же мои друзья, которыми я теперь в полной мере могу назвать и Доротею, и ребе Йозефа, посменно дежурили у моей постели, покуда я метался в бреду. Насколько я понял, у меня было что-то вроде отравления слизью из внутренностей твари, которой после взрыва залило все вокруг. Холмс на следующий день тоже чувствовал себя дурно, однако к вечеру пришел в себя. Я же оставался без сознания в течение пяти суток, пока вчера Холмс не нашел, наконец, нужное лекарство. Оно хорошо помогает и, скорее всего, до 31 октября я смогу встать на ноги, но оставшиеся дни мне придется провести в постели, чтобы ускорить выздоровление. Так что я практически бесполезен, как Игрок, зато у меня есть время привести в порядок свои записи и если случится так, что мы проиграем, благодаря им кто-нибудь сможет узнать правду.