Леди Нценского уезда

      Грегори Лейстред и Филипп Андерсон сидели за неудобным шатким столиком в плохо убранном номере захудалой гостиницы и играли в дурака.       — Нет! Я так больше не могу! — Филипп раздражённо отшвырнул карты и стал мерить узкую комнатку большими шагами. Шагов между противоположными стенами помещалось не так уж и много, и это раздражало Андерсона ещё больше.       — Перестань мельтешить! — лениво произнёс Лестрейд, развалившись в потрёпанном жизнью гостиничном кресле. — Всё равно ничего не изменить.       — Нет уж, позвольте! — Филипп разошёлся не на шутку. — Я очень уважаю его сиятельство, я готов выполнить любое его требование, но…       — Не забудь ещё и о требованиях его сиятельнейшего брата, — веско добавил инспектор.       — Да-да, разумеется, но я сейчас не об этом! — отмахнулся эксперт.       — Не скажи! Ты разве забыл, кто вернул тебе твою работу, должность, позаботился об увеличении зарплаты? — настаивал Грег.       — Да помню, помню… — Андерсон был уже не так раздражён. — Я и без всего этого с радостью оберегал бы и ублажал графа, но ведь нас прислали сюда для обмена опытом, а не для участия в безумных экспериментах сэра Холмса.       — Андерсон, ты действительно идиот! — инспектор устало улыбнулся. — Нас именно для этого сюда и прислали: следить за графом, оберегать его, развлекать, ублажать, — в общем, исполнять все прихоти Шерлока Холмса! И, само собой, участвовать во всех его исследованиях, связанных с изучением так называемой «загадочной русской души».       — А какое отношение к загадочной русской душе имеет его личная жизнь? — ехидно прищурился Филипп, тыкая пальцем в стену, за которой слышались невнятные мужские голоса.       — Вот это уже не наше дело! — строго оборвал его Лестрейд. — Думай лучше о тех благах, что ждут нас по прибытии домой: хорошая надбавка, щедрая премия, карьерный рост наконец! Это если ты, разумеется, не рассердишь его сиятельство, и он не обратит тебя в жабу. Помнишь того трактирщика, который подал графу несвежее пиво?..       Андерсон поёжился и снова взялся за карты.       В соседней комнате Шерлок расхаживал перед сидящим в кресле Джоном Ватсоном.       — Мне трудно, Джон, мне очень трудно! Почему ты думаешь о ком угодно, только не обо мне?       — Я думаю, Шерлок, очень много думаю! — Джон старался говорить ласково и успокаивающе. — Я ведь всегда с тобой, по первому твоему зову! И сюда за тобой поехал — ни людей не побоялся, ни молвы… Я и так весь в твоей власти… Но пойми — я не гей! Сердцу ведь не прикажешь. Да и ему тоже, — доктор сделал неопределённый жест куда-то вниз. — Ну, не стоит у меня на мужиков, что тут поделаешь!       — А ты попробуй, — не унимался озабоченный граф, приседая возле Джона и заглядывая ему в глаза. — Скажи мне: «Шерли»! Так звала меня матушка и гладила по голове, вот так…       Великий детектив взял Ватсона за руку и положил её себе на голову:       — Говори — Шерли… Ну, смелее…       В дверь номера негромко, но настойчиво забарабанили. Джон тут же вскочил и радостно бросился на спасительный стук.       — Да-да, входите! — приветливо закричал он на практически чистом русском языке, — Шерлок обучал своих спутников по какой-то особой методе, и теперь они все вполне сносно изъяснялись на этом варварском наречии.       Дверь тихонько приоткрылась, и в номер, застенчиво семеня, вошли бочком Ммотрёна Беневна и Декстроза Цукерхерцевна. Джон, безупречно вежливый и британски учтивый, любезно осведомился:       — Чем мы можем вам служить, леди?       Барышни пришли в явное замешательство, и вовсе не от вопроса. Они во все глаза рассматривали обоих мужчин, причём, если Ммотя практически не моргая глядела в лицо слегка недоумевающему графу, то Декстроза таким же восхищённо-придурковатым взглядом смущала вконец растерявшегося доктора.       — Так по какому вы вопросу, дамы? — переспросил Джон.       — Мы по-помещицы здешнего уезда, — заикаясь, выдавила из себя более опытная Ммотя, — Ммотя Беневна и Декстроза Ц-цукерхфна! Извините, а здесь проживает господин Холмс?       — Андерсон! — что есть силы закричал пришедший в себя граф. — Кто пропустил сюда этих… женщин? Почему двери не заперты?       — Эскюз ми, Ваше сиятельство! — испуганно пробормотал выглянувший из-за двери эксперт. — Варварская страна! Ключи выдают, а замков нет!       — Мы, кажется, не вовремя? — пролепетала Декстроза, отчаянно пылая лицом.       — Вы не вовремя появились на свет, мисс, — жёстко заметил Шерлок. — А теперь уж что поделаешь…       Граф опустился в кресло, небрежным жестом указав барышням на стулья у двери. Ммотя и Декстроза скромненько примостились на самых краешках.       — Ну, слушаю вас! — недовольно произнёс Шерлок, клацая пальцами по столешнице. — Только покороче!       Кузины переглянулись, и Ммотя начала:       — Мы здешние помещицы…       — Слышал. Короче, — прервал её граф.       — Узнав, что Вы находитесь здесь, в нашем уезде, бросились к Вам, чтобы лицезреть и пригласить погостить в имении нашей кузины…       — Зачем вам это?       — Для Вашего удовольствия, — пролепетала старшая барышня. — Вы ведь терпите неудобства в этой гостинице, а у нас дом просторный, чистый…       — Уютный! — вставила Декстроза, отчаянно смущаясь, но продолжая поглядывать на доктора Ватсона, который не знал, куда себя спрятать от столь назойливого внимания.       — И это всё? — переспросил Холмс.       — Всё! — одновременно закивали девицы.       — Вы не умеете лгать, сударыни! — презрительно процедил Шерлок. — А я достаточно хорошо изучил человеческую натуру, чтобы не верить в благотворительность… Все люди разделяются на тех, кому что-то нужно от меня, и тех, от кого что-то нужно мне. Первых значительно больше, и вы относитесь именно к ним. Выкладывайте, что вам угодно!       — Ах, граф! От Вас ничего не утаишь! — Ммотя уже почти оправилась от смущения и готова была говорить откровенно. — Дело в том, что мы с сестрой влюблены, влюблены страстно и безнадежно…       — Я тут причём? — пренебрежительно фыркнул великий магистр.       — Видите ли, предметы нашей любви существуют только в воображении! — вдруг пылко и пафосно вступила в разговор Декстроза. — Их телесные контуры намечены в скульптурных изваяниях, но это только холодный мрамор…       — Мы просим Вас о чуде, граф! — поддержала её Ммотя.       — Чудеса — не мой профиль, мисс! — резко прервал их излияния Шерлок. — Я действую только в границах физических сил природы. Я — материалист.       — Да-да, конечно! — поспешно закивали барышни. — Мы именно это и имеем в виду! Материализацию чувственных идей, которой Вы, по-слухам, владеете в совершенстве.       — На вашем месте, я поменьше доверял бы слухам… — надменно вздёрнул подбородок граф.       — Да помоги ты им, Шерлок! — помощь пришла неожиданно и своевременно. Джон, который до этого только молча слушал, подошёл к графу и пристально заглянул в его ледяные глаза.       — Ты действительно этого хочешь? — удивлённо вскинул бровь Холмс.       — Очень хочу! — убеждённо кивнул доктор.       — Но зачем тебе это?       — Разве не заметно, что дамы действительно влюблены? И ты можешь им помочь… И ещё, мне чертовски, до зубной боли надоела эта дрянная гостиница, Шерлок! Придумай что-нибудь!       Ожидая у ворот гостиницы, пока граф со свитой соберут вещи, барышни наконец-то смогли перевести дух.       — Ты заметила? — первой спросила сестру Ммотрёна Беневна.       — Уж как тут не заметить-то? — закивала Декстроза Цукерхерцевна.       — Нет, ну чтоб такое невероятное сходство… Мистика какая-то! — Ммотя суеверно перекрестилась.       Декстроза ответила сестре испуганно-восхищённым взглядом.       Дело в том, что загадочный граф и его вежливый спутник невероятно походили на столь вожделенные ибенёвскими барышнями каменные изваяния!..