Exclusion zone

      Для поздней осени день был удивительно тёплым и солнечным. На небе не было ни облачка, все люди переоделись в более лёгкие куртки... Загляденье! Из окна на двадцатом этаже открывался отличный вид на город, который мог бы заворожить кого угодно. Кого угодно, кроме шестерых людей, собравшихся в комнате, где это самое окно, кстати, панорамное, и располагалось. Среди них особенно сильно выделялся пухлый парнишка лет восемнадцати-девятнадцати, из-за этой самой пухлости выглядящий едва ли на шестнадцать, с признаками полового созревания, иначе говоря, крупными прыщами, на лице. Он явно нервничал и постоянно оглядывался на тех, с кем ему приходилось сидеть за одним большим столом. Такие столы предназначены не для еды, а для совещаний, и это коробило пацана ещё сильнее.       Прямо напротив него сидел низкий, коренастый, прямо-таки квадратный мужчина с широким, вздёрнутым к верху и очень похожим на свиное рыло носом. Поперёк этого носа проходил белёсый шрам, как будто мужчину когда-то ударили по лицу лопатой. Этот человек безумно походил на огромную свинью, или даже на кабана. Он заметил, что на него смотрят, и перевёл взгляд на мальчишку, нахмурившись. Пацан нервно сглотнул, увидев у основания шеи мужчины татуировку. конечно, в самом факте татуировки ничего страшного нет, картинки на коже носит примерно треть населения планеты. Испугало парня то,что это была фашистская свастика.       Похожий на свинью мужчина отвернулся от мальчишки и неодобрительно уставился на сидящего слева от него парня. Какой-то панк с проколотой левой бровью и неухоженными вишнёвыми, некогда ещё мелированными фиолетовым цветом длинными волосами. Панк со скучающим видом смотрел на летающую под потолком муху и качался на стуле, закинув ноги на стол. В целом, он производил впечатление бомжа, которому где-то дали помыться, и который лишь поэтому не воняет. Не добавляли шарма и странные синяки на его руках, чуть выше локтей, как-будто парня связывали верёвкой. Кроме того, из-за воротника форменной футболки у панка выглядывал край татуировки, а, вспомнив, кого сюда собрали, зачем, и посмотрев на татуировку и свиноподобного мужчины, нетрудно было предположить, что и тут что-то такое же злобное и символическое.       Мальчишка рассеяно посмотрел на мужчину, сидевшего по другую руку от свинообразного человека. Это был тощий, очень тощий мужчина, на вид не больше тридцати лет. Он был настолько тонок, что, казалось, его любой может сломать. Таких дрыщей мальчишка, которого, кстати, звали Томас Браун, видел лишь в фильмах. Ещё этот мужчина был слишком уж прилизан. Нет, правда, идеально прилизанная прическа, утопленная, наверное, тонной геля. Ни один волосок не торчит, голова аж блестит. Прямо как у портье в самых дорогих отелях мира. Странное, конечно, сравнение, учитывая, что Томас в принципе никогда не бывал не то что в отелях, в самых захудалых ночлежках и то ни разу не останавливался. Но речь не о нём. Мужчина был слегка небрит, в стиле "сексуальная бородка", одет в аккуратно отглаженную форму. И совсем не вязались с этим образом две вещи: засунутый за ухо карандаш и чернильная полоска от ручки на щеке. Мигом образ идеального клерка рушился. Но мужчину это, похоже, нисколько не заботило. Он продолжал листать свой маленький блокнот, делая в нем какие-то пометки.       Слева от Томаса кто-то глухо кашлянул, и пацан повернулся на звук. Лучше бы он этого не делал. Его взору предстал огромный гориллообразный мужчина. Воистину огромный. Именно таких людей называют шкафами. Груда мышц и, наверняка, интеллекта столько же, сколько кинетической энергии в молекулах при абсолютном нуле, то есть ноль. Томас на всякий случай отодвинулся от этого человека подальше вместе со стулом. А то мало ли, знаете ли. Подобные люди сначала бьют, а потом начинают разбираться в ситуации. Да этот ещё и выглядит жутко. Мало того, что он лысый, так ещё и одноглазый. Левый глаз закрыт повязкой. На носу у него очки в толстенной оправе, а под носом гитлеровские усы-плевок. Жуткий человек. Лучше держаться от него подальше.       В ходе перемещений со стулом, Томас оказался почти что плечом к плечу с некой женщиной. Она была брутальна, широка в плечах, и имела отвратительно окрашенные в пепельный цвет некогда рыжие волосы. От нее разве что тестостероном не пахло, настолько маскулинной являлась эта особь. Даже черты её лица были грубыми, угловатыми и несколько мужскими. И, самое кошмарное, у нее совсем не было груди! Для Томаса это было действительно ужасно, он искренне считал, что плоскодонки ничего не могут добиться в жизни. Женщина, кажется, спала, а, может, просто сидела с закрытыми глазами, опустив подбородок на сцепленные в замок руки. Мальчишка решил, что безопаснее всего быть поближе именно к ней, так как женщина всё же хранительница домашнего очага. В его, конечно же, понимании. А красивая иллюзия безопасного соседства разрушилась благодаря панку.       Парню, очевидно, наскучило, качаться на стуле и изучать траекторию полёта мухи, поэтому он встал, перегнулся через стол и наклонился к самому уху женщины. Та, ощутив, что её ушную раковину щекочет чьё-то дыхание, открыла глаза.       - Что вы делаете сегодня вечером? - сладким голосом поинтересовался панк.       - Ничего, но ты не в моём вкусе, - женщина снова закрыла глаза.       - Вот как? - на лице парня отобразилось изумление. - А я-то думал, что американки любят горячих немецких парней. Ладно, что мне сделать, чтобы быть в твоём вкусе, крошка?       - Во-первых, американка это разновидность биллиарда. А во-вторых, хочешь быть в моём вкусе - умри. Я предпочитаю хорошо охлаждённые трупы.       Усмехнувшись, парень сел на место, а Томас резко дёрнулся в сторону, чтобы быть подальше от этой женщины. Данный манёвр вызвал приступ смеха у похожего на свинью мужчины. Больше всего это походило на раскаты грома, а его улыбка была самым настоящим звериным оскалом. Пугающим, предостерегающим, не сулящим ничего хорошего окружающим. Томас задрожал и почувствовал, как его сфинктер сжимается от страха.       Неизвестно, сколько ещё продолжалось бы это, если бы в зал не вошёл мужчина в военной форме. Он шёл неторопливо, при каждом шаге набойки его сапог гулко стучали о паркет, как обычно бывает у фашистов в фильмах о войне. Это более чем сильно давило на и без того расшатанные нервы Томаса. Между тем, военный занял место во главе стола, раскрыл папку с документами и начал говорить:       - Ну что же, приветствую вас, друзья, - в его голосе так слышалась усмешка, смешанная с презрением. - Вижу, вы все уже подружились, - взгляд мужчины устремился на трясущегося Томаса. - Мистер Браун, успокойтесь, вас никто не убьёт. Пока что.       - Вот уж успокоили мальца, - хохотнул одноглазый.       - Мистер Спераский, Вы, как всегда, веселы, это радует. Однако, перейдём к делу. Майор Джонсон, встаньте.       Похожий на кабана мужчина поднялся и взглядом полководца осмотрел присутствующих. Судя по тому, как его брови слились в одну, он был недоволен.       - Позвольте представить вам, майор Николас Джонсон, он будет вашим командиром во время вашей миссии. Садитесь, майор, - толстяк опустился на стул. - Думаю, вам всем интересно, что же это за миссия, неправда ли?       - Как будто есть разница, - панк закинул руки за голову, откидываясь на стуле назад. Томас подумал, что сейчас этого парня так и выведут отсюда с руками за спиной, или же просто всадят ему пулю в лоб, но вместо этого мужчина в форме (бредово звучит, учитывая, что здесь все в одинаковой униформе) лишь елейно улыбнулся.       - Доктор Тиер, я смотрю, на ваших руках ещё не зажили следы от ремней смирительной рубашки. Помнится, в заведении, откуда мы вас забрали, санитары любят их перетягивать. Попрошу вас отнестись к делу немного серьёзнее, если не желаете вернуться туда.       Панк моментально сел прямо - кажется, мужчина попал прямо в точку. Секундочку, взяли из психушки? Какой кошмар, этот парень точно не всадит никому в спину ножку от стула? А то психи, они такие, они всё могут. Наслышан о их деяниях Браун был предостаточно.       - Как говорится, ближе к делу. В одном городке, небольшом таком, мощный разгул преступности. Настолько мощный, что полиция не справляется, не помогло доже то, что всё в радиусе тридцати километров оцеплено военными. Пришлось объявить карантин, а сам городишко стереть со всех карт. Как будто его и не существует вовсе.       - Однако, неслабый разгул преступности, - присвистнул похожий на клерка мужчина. - Не иначе как дело рук инопланетного разума, - Томас был готов засмеяться. Кто в двадцать первом-то веке будет верить в вещи типа пришельцев и мирового заговора?       - Нет, мистер Фокс, вот как раз следов деятельности инопланетян не обнаружено, - Томас подавился воздухом. Что за бред?       - Тогда зачем вам я?       - На всякий случай. Вдруг, мы всё же ошиблись. Так, о чём это я... - мужчина перелистнул страницу документа. - А да, точно. Это дело под грифом "совершенно секретно", и в его закрытии заинтересованы наверху, - палец мужчины устремился к потолку.       - Обама? - поинтересовался майор Джонсон.       - Берите выше, мой друг, - и снова Томас понял, что он чего-то не понимает. Президент, кто может быть выше президента? Уж не господь ли бог? Согласитесь, предположить, что эфемерное мифологическое создание отдает приказы вооружённым силам людей - глупо.       - Боже, храни королеву*, - ехидно произнесла женщина. - Я ведь права?       - Абсолютно правы, старший лейтенант Айден, именно они заинтересованы. Нам доподлинно известно, что это не деяния отдельных преступников, работающих в одиночку, а целый механизм. Идеально работающая система, подчиняющаяся одному разуму, достаточно развитому, чтобы водить вокруг пальца нашу армию и лучших тактиков.       - И всё же, зачем нужны мы? Я, конечно, догадываюсь, но хотелось бы знать точно, - произнёс одноглазый.       - Ваша задача - узнать, кто сумел создать четкую систему совершения преступлений и поймать его, а так же обезвредить подручных. Отказаться вы уже не можете. Бунтующие будут немедленно убиты.       - Как мило, люблю радужные перспективы, - кажется, Джонсону весело. А Браун был готов даже публично наложить в штаны. Нет, он определённо был не создан для этого. Бабушка и её любовница воспитывали его совсем для других целей.       - Если сделаете всё как надо, то получите свободу. Вам будет предоставлена возможность начать жизнь заново. А теперь, у вас у всех есть время обсудить предстоящее дело. Всего доброго, - с этими словами мужчина вышел в коридор, громко стуча набойками и оставив шестерых людей обмениваться взглядами и обрабатывать информацию.       - Ну, что, я так полагаю, надо хоть познакомиться, - Джонсон убрал упавшие на глаза жиденькие волосинки. - Меня, собственно, уже представили, не вижу смысла повторять. Сослан сюда как альтернатива трибуналу. Не понравилось высокому начальству, что я парочку нигеров положил, - по его лицу было видно, что Джонсон ничуть не чувствует себя виноватым.       - В-вы расист? - наконец-то подал голос Томас, стараясь перебороть дрожь. А вдруг, этот мужчина со свастикой на шее сейчас его убьёт за такой вопрос? Нет, не убьёт, тут много свидетелей, но может покалечить. От этого ему уже хуже не будет, раз его аж на трибунал могли вызвать.       - Нет, мальчик. Расизм - глупая травля людей, имеющих другой цвет кожи, и происходящая из далёких времён рабовладения. Я бы о такого не опустился. Мной движет великая идея социального национализма*, которая призывает всех очистить генофонд человечества от некрасивых и лишённых разума рас.       - Как мне повезло, что я ариец, - тихо пробормотал панк. - Значит, я могу спокойно спать с вами в одной комнате, не боясь, что утром проснусь привидением с перерезанным горлом.       - Ариец? - нацист пристально посмотрел в лицо парня. - Твои глаза говорят об обратном, салага-который-только-что-из-дурки. Цвет не тот.       - Отец подгадил своими генами, не моя вина, - пожал плечами панк.       - Да какое значение имеет расовая принадлежность, если всё равно все мы были занесены на эту планету высшим разумом, другой цивилизацией? - горячо воскликнул клерк, ударяя себя в грудь.       - Бабушкины сказки, - тут же ответил панк. - Пришельцев не существует.       - Существуют! - чуть ли не заорал клерк, поправляя и без того идеальную причёску. Да чтоб мне провалиться на этом самом месте, если я, Стэнли Фокс, ошибаюсь! Даже правительство подтвердило это! От людей просто прячут факты, хотя истина рядом! Иные миры...       - Я так понимаю, ты уфолог? - перебил раскрасневшегося от гнева мужчину майор. В ответ он получил кивок. - И тебя сюда прислали потому, что ты каким-то образом узнал что-то под грифом "строго секретно", и рассказал миру?       - Именно! Как Вы узнали, майор?       - Опыт. Кстати, а что ж ты до "совершенно секретно" не добрался? Там могло быть что-нибудь поинтереснее, чем в "строго секретно".       - Не успел, - с губ Стэнли сорвался вздох.       - Радуйся, что не успел, - произнесла женщина. - В большинстве случаев под грифом "совершенно секретно" прячется какая-нибудь незначительная мелочь.       - Мадемуазель, - Николас строго посмотрел на неё. - Представьтесь. А потом потрудитесь сообщить, откуда такие познания.       - Старший лейтенант медицинского обеспечения Мэри Айден. Откуда знаю? Военная база Чек-Блич* тоже совершенно секретна, а по факту это просто большой оружейный склад.       - Чек-Блич существует? - в один голос вскрикнули нацист и уфолог. - Откуда знаешь?       - Существует, я провела там всю жизнь. И, поверьте, я знаю, какие байки ходят среди военных. Мифическая база, где тренируют солдат будущего, разрабатывают сверхсекретное оружие... Туфта, Чек-Блич давно уже всего лишь резервная точка, не более.       - Разочарование, ничего не скажешь, - одноглазый рассмеялся. - Ну, моя, что ли, очередь. Уильям Сперанский. Подорвал парочку зданий.       Томасу было страшно, очень страшно. Он ничего плохого не делал. Ну, не то что бы совсем, в детстве он лупил лопаткой соседского мальчишку и подшучивал над обкурившейся любовницей бабушки. Потом он увлекся компьютерами и как-то оказался среди айтишников пентагона. Ну, травкой иногда баловался, и в марихуановом угаре зашел туда, куда не положено. Он и не помнит ничего, а его отослали в этот штат, этот город и это здание, являющееся штаб-квартирой какого-то там подразделения американской армией. И теперь он либо умрет, либо отправится на миссию и умрет. Почему? А с кем ему придётся ехать, подумайте. Все к этому моменту уже замолчали, и Томас сумел составить в уме примерную картину происходящего.       В отряде он будет единственным нормальным человеком. Командир - Николас Джонсон. Нацист, разведчик и диверсант. Питает неприязнь к цветным людям и ужасно выглядит. Не факт, что его, мулата, наполовину испанца, он оставит в живых. Стэнли Фокс, уфолог, разоблачитель. Явно привык не бояться всё потерять, поэтому легко будет жертвовать и собой, и другими. Особенно другими, так как инстинкт самосохранения никто не отменял. Рихард Тиер, психиатр, только что сам был пациентом психбольницы. Сломал личность пациента, за это отправился тюрьму, но в ходе следствия был признан невменяемым и упрятан в дурку. Раз психически нездоров, от него можно ожидать всего, что угодно. Особенно нападения. Уильям Сперанский, механик и террорист. На треть русский, а, как говорит президент, русские похожи на дикарей. Для него, опять же, чужая жизнь ничего не стоит. Ну, и, наконец, Мэри Айден, военный врач с какой-то там секретной военной базы, и, если верить её словам, в её обязанности входило проводить допросы с применением пыток. А ещё эта женщина была арестована за то, что намеренно убивала допрашиваемых и расчленяла, чтобы, как она говорит, подробно изучить работу организма живого человека. И как в такой жуткой компании выжить простому неповоротливому подростку?       Мыслительный процесс Брауна был прерван опустившейся на плечо тяжёлой майорской ладонью. Мальчишка вздрогнул. Вообще, он был очень напряжен, а у его организма была интересная особенность: если он много нервничал, у него начинали прорываться его многочисленные прыщи. С чем это связано - непонятно. Кажется, от нервов от начинал перенапрягать мышцы лица, вот гнойники и лопались.       - Не дрейфь, молокосос, - вполне себе дружелюбно сказал мужчина, похлопывая мальчишку по плечу. - командую я, а, значит, мы все выживем, и ты вернешься к мамке настоящим мужчиной. Так, все на выход, нам обещали транспорт.       Процессия из пяти преступников и перепуганного случайного свидетеля, у которого на плече всё ещё лежала майорская рука, неторопливо продвигалась по запутанным коридорам в поисках лифта. Майор что-то вещал мальчишке о становлении мужчиной, уфолог расспрашивал женщину о Чек-Блич, террорист и психиатр молчали.       Транспорт оказался военным внедорожником. Внутри было достаточно места на всех, в бардачке лежали карты и что-то ещё, но мальчишка не сумел разглядеть, что именно, так как его затолкали сразу же назад. Как и в большинстве военных машин этого типа, спереди было два места, а сзади четыре, развернутых лицом к центру кабины. В итоге Томас оказался прижат к задней дверце грузным Уильямом. В этот момент Браун понял, что предпочёл бы соседство дамочки с некрофильскими наклонностями, или даже психа. Последний, кстати, ехидно ухмылялся, ведь ему не приходилось испытывать недостаток свободного пространства. Он сам был куда меньше верзилы Сперанского, а женщина хоть и была брутальной, имела ещё меньшие габариты. Хотя, по ширине плеч она была примерно равна Рихарду, в целом всё же меньше. В центр свалили сумки и рюкзаки, потому что девать их было больше некуда.       - Это как-то странно, вам не кажется? - спустя час езды, когда автомобиль, ведомый майором, кажется, имеющим на мальчишку, гомосексуальные виды, застрял в пробке на выезде из города, Томас решился подать голос.       - Ничуть, сынок, - Уильям мягко улыбнулся.       - Не вижу ничего странного, - отозвалась Мэри       - Ясно как божий день, - продолжил Стэнли.       - Только круглый дурак не поймет, - подхватил Рихард.       - Пожрут мою ногу узкоглазые, если тут есть что-то непонятное, - завершил Николас.       - Но это и правда странно! Если верить данной нам информации, то над этим случаем уже много лет работабт лучшие умы вооруженных сил, и безуспешно. Почему вдруг решили, что мы справимся, из нас две трети даже не военные!       Повисла тишина, но лишь на несколько секунд. Первый звук, который её нарушил - смех. Айден от души хохотала, запрокинув голову. К ней присоединился, похрюкивая, командир, затем Стэнли, маскирующий смех под кашель, и вскоре смеялись все кроме Томаса.       - Молокосос ещё не понял, - прохрюкал Джонсон.       - А что я должен был понять?       - Малявка, мы - пушечное мясо, и от нас просто захотели беспалевно избавиться с пользой для страны. Никто и не ждет, что мы с этим делом справимся, - наконец-то пояснил психиатр.       - Вот-вот! Истину глаголешь, шизик. Максимум, чего от нас ждут - один труп кого-то из пешек той преступной системы.       - А сбежать не выйдет, слежка.       - Так что для нас есть лишь один путь - просто не дать убить себя там.       Реакция Брауна смешила их всех. Ну ещё бы, не видевший жизни мальчик не сумел узреть столь очевидного подтекста их миссии. Глупенький мальчишка, влипший в неприятности из-за всего лишь одного косячка. Это действительно смешно, но Брауну было не до шуток. Он слишком напуган всем происходящим, чтобы что-то понимать.